Михаил Ремизов. Президент института национальной стратегии
Существует два подхода к объяснению и решению проблем в сфере межэтнических отношений.
Один подход связывает эти процессы со структурными, социальными явлениями – такими, как массовая эмиграция с юга на север, формирование клановой экономики (диаспоры берут под контроль секторы бизнеса), этническая организованная преступность. Можно говорить не об этнических, а о социальных проблемах: например, неразвитости инструментов влияния общества на власть. Иной раз базовые функции государства начинают выполняться в режиме форсажа и ручного управления. Следствие этих проблем – межэтническая напряжённость.
Есть и другой взгляд, который больше присущ бюрократии. Он состоит в том, что проблема находится в сфере сознания, то есть проблема не в социальных процессах как таковых, а в их восприятии. Львиная доля того, что говорят чиновники и что пишется в официальных государственных программах, связана именно с этим подходом.
Серьёзная проблема подменяется вопросом о том, насколько воспитаны те или иные люди. Хотя при том количестве мигрантов, которое у нас есть, даже если всем раздать брошюрки с кодексом поведения, принципиально ситуация не изменится. Представьте себе молодых, обездоленных мужчин, часто не получающих свои деньги из-за того, что их «кидают» работодатели, воспринимающих общество как чужое и воспринимаемых обществом как чужаки. Я считаю, что при большом количестве таких людей проблемы гарантированы при любых сценариях, какая бы пропаганда ни была налажена.
Я адресуюсь к тем позициям, которые зафиксированы в государственных документах. Например, есть государственная стратегия по миграционной политике до 2025 года, которая видит главную проблему, связанную с миграцией, именно в её негативном восприятии со стороны местного населения. Это не шутка: это смысл этой стратегии. По мнению авторов стратегии, нелегальную миграцию надо просто легализовать, а местному населению надо побольше промывать мозги.
Есть и Федеральная целевая программа укрепления единства российской нации. Какие её главные целевые индикаторы? Критерии, по которым мы смотрим, реализована она или нет, такие: 85% населения к 2020 году должны толерантно относиться к представителям иной национальности, 65% должны положительно оценивать состояние межнациональных отношений и 300 000 человек должны принять участие в культурно-массовых мероприятиях вроде фестивалей.
Мы видим качество диагностики проблемы со стороны государственного аппарата. В данном случае качество низкое. Они решают проблемы не в сфере реально происходящих общественных процессов.
Почему они так делают? С одной стороны, корни лежат в психологии чиновника, у которого проблема возникает не тогда, когда становится плохо, а когда начальству становится известно, что в его сфере ответственности стало плохо. А с другой стороны, так подходить к проблеме просто проще. Решать проблему с массовой миграцией нет ни желания, ни инструментов сегодня. Я наблюдаю желание поговорить о проблеме, выпустить немножко пар, но государственная национальная политика остаётся в русле программных заявлений, о которых я уже сказал.
