За окном сентябрь. В благословенной Тамбовской области, да и в большинстве других российских регионов это время овощных и фруктовых развалов, время заготовок на зиму и настоящая витаминная феерия. Вопрос на засыпку: а где все это покупать?
Признаюсь честно: я давний и преданный поклонник рынков. Не в смысле макроэкономики, а в самом будничном понимании этого слова – я просто обожаю те места торговли, которые в советские времена назывались колхозными рынками, а на современном чиновном новоязе именуются сельскохозяйственными и сельскохозяйственно-кооперативными.
За окном сентябрь. В благословенной Тамбовской области, да и в большинстве других российских регионов это время овощных и фруктовых развалов, время заготовок на зиму и настоящая витаминная феерия. Вопрос на засыпку: а где все это покупать?
Признаюсь честно: я давний и преданный поклонник рынков. Не в смысле макроэкономики, а в самом будничном понимании этого слова – я просто обожаю те места торговли, которые в советские времена назывались колхозными рынками, а на современном чиновном новоязе именуются сельскохозяйственными и сельскохозяйственно-кооперативными.
Во-первых, в позднесоветские времена, на которые пришлась моя юность, такие рынки представляли собой яркий контраст по сравнению с довольно скудными продовольственными магазинами. А, во-вторых, рынки были хороши сами по себе – буйство красок, феерия вкуса, пряный букет запахов, гул голосов, взрыв эмоций.
Куда все это делось? Воцарившийся в России странный рынок (вот тут уже в макроэкономическом смысле), как ни странно, практически удушил традиционный рынок, который человечество создало тысячи лет назад и который вполне успешно просуществовал все эти тысячелетия. В европейских странах, скажем, он вполне благополучно существует в виде так называемых фермерских рынков.
В России же еще в конце 2006 года был принят № 271-ФЗ «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации», который теперь постепенно, статья за статьей, вступает в силу. Вот, скажем, с 1 января этого года вступило в силу положение данного закона, которое определяет, что все розничные рынки (за исключением сельскохозяйственных и сельскохозяйственных кооперативных – для них требование «капитальности» наступает с 1 января 2015 года) должны функционировать только в капитальных зданиях, строениях и сооружениях.
Колхозные рынки, которые для огромного количества людей были основным источником недорогого и качественного продовольствия, тяжело пережили разруху 90-х годов. С одной стороны, они давали людям возможность продавать и покупать, а с другой стороны, стали местом ожесточенной борьбы тех, кто претендовал на доходы от их работы. Финансовые потоки благополучно перенаправились в определенные карманы, а вот интересы покупателей и продавцов при этом остались где-то на обочине.
В итоге в Тамбове большинство традиционных сельхозрынков превратились в обычные торговые центры, в которых можно купить все, что угодно, за исключением местного помидорчика или яблочка. Стиральный порошок, китайский пуховик, плазму на стенку, шкаф-купе, запчасти к автомобилю – пожалуйста. А вот с огурчиком и помидорчиком – беда.
Как-то вот странно получается у нас в последнее время: как только чиновники начинают активно заботиться о благополучии народонаселения, так сразу становится хуже. Тот же ФЗ-271 принимался исключительно из благих побуждений – чтобы россиянам было удобно, комфортно и безопасно покупать огурчик, помидорчик, квашеную капустку и шмат свежего мясца на шашлычок. Типа, решили перевести розничную рыночную торговлю в цивилизованное русло.
В итоге мы имеет то, что имеем. Я помню, какие надежды возлагались, скажем, на реконструкцию популярного микрорынка возле бывшего магазина «Океан». Люди там годами продавали продукцию, выращенную на своих участках, у многих были постоянные покупатели.
Среди лично моих приоритетов, скажем, была женщина, которая по четвергам и субботам торговала вкуснейшей картошкой, а напротив нее можно было купить исключительной сладости помидоры. У самого входа в скромные ряды целая семья обычно продавала 5-6 видов домашней квашеной капусты, а мужчина напротив предлагал такой ассортимент зеленых салатов и прочей свежей зелени, какой не найдешь даже в самых крупных тамбовских гипермаркетах. И все – с собственной грядочки. А какие там были яблоки и груши!
И где оно теперь? На месте бывшего разоренного микрорынка действительно возвышается симпатичное и комфортное здание. Вот только внутри – обычный супермаркет популярной торговой сети и другие торговые точки. Привлекавших меня продавцов картошки, помидорчиков, капустки, зелени и прочих даров собственных приусадебных участков там нет.
Да, овощами и фруктами по-прежнему торгуют на улице – на обычных металлических прилавках под куцыми козырьками. Но там можно найти в основном сельхозпродукцию из Китая, Турции, Польши, а также Краснодара и Ростова. Причем при всем кажущемся богатстве выбора все эти точки на самом деле принадлежат нескольким владельцам. И когда продавцы, честно глядя в глаза, уверяют, что вот этот помидорчик – ростовский, и он дешевле и вкуснее, чем краснодарский помидорчик в соседнем ряду, – все это брехня, поскольку оба помидора достают из одной коробки, привезенной из Китая.
Как это часто бывает в последнее время, многие эксперты очень откровенно начинают говорить о том, что слишком жесткое давление на «торговлю под открытым небом» было ошибочным. Оно отсекло от рынка сбыта многих мелких товаропроизводителей, негативно сказалось на фермерском движении и лишило покупателя отечественной продукции, практически не дав ничего взамен.
Например, представитель Института Гайдара Вадим Новиков на днях прямо назвал закон о рынках результатом лоббистского давления крупных розничных сетей. Ведь рынки на самом деле очень востребованы в стране и оттягивают на себя огромный поток покупателей. Даже в богатой Москве, по данным того же Новикова, пятая часть продовольственного товарооборота приходится именно на рынки.
Живучесть рынков, которые возникают буквально из ниоткуда – на ящичках и коробочках, стареньких табуретках и самодельных прилавочках вдоль обочин, у остановок и под стенами продуктовых магазинов, имеет и еще одно простое объяснение (кроме стремления россиян есть отечественную вкусную еду).
Даже по данным официозного Росстата, за первые три месяца 2013 года численность населения с доходами ниже прожиточного минимума в стране выросла на 2,6% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составила 19,6 млн. человек (или 13,8% от общей численности населения). Большинство из этих людей – именно клиенты рынков, где можно поторговаться, найти товары подешевле.
