#ЧитаяСтарогоВеллера Вчера была годовщина странного дня. Восемь лет назад разбился в своей машине Йорг Хайдер, лидер австрийской ультраправой партии Свободы и неудачливый претендент на пост федерального канцлера. Утверждают, что он был пьян, но это смешно –– обычная полицейская отмазка, когда надо что-то сказать, а нечего. Понятно, что политики так не уходят, и уже нет идиотов, верящих в случайное ДТП с машиной белорусского лидера Петра Машерова в 1980 году. Политиков убивают, понятно как, но кукловод всегда в тени. На прямой вопрос юноши, обдумывающего житьё (то есть мой), где здесь ловушка и каких она размеров, Великий вождь и любимый руководитель нашего журнала посоветовал прочесть тест Михаила Веллера годичной давности (http://www.nashdom.us/home/public/publikatsii/m.-veller--nu-chto-esche-ne-veritsja-chto-eto-konets), обратив внимание на биографию автора. На чтение я потратил целую ночь, не скажу, что лучшую в моей жизни (так писал отдохнувший Казанова, проведя время с 72-летней старухой), но казуистика ментальной атаки от властителей мира сего стала яснее. Точнее, как мы ходим по кругу или бегаем по нему же –– в зависимости от темперамента. Ловушка бездонна, её контратака на пытающихся вырваться пропорциональна по экспоненте, поэтому самое время очертить контуры, прокомментировав ничем не выдающийся, но показательный текст.
Зачем начальство извлекло из нафталина этот старый опус из американской русскоязычной газеты, вполне понятно. Его впору изучать в разведшколах на семинарах по информационным войнам и контрпропаганде как пример демаскировки противника путём потери самоконтроля. И это самое фиаско как раз и состоит в прорисовке механизмов реального контроля, которые, впрочем, уже сто с небольшим лет не являются тайной. Но чтобы их так ярко подтверждали –– стоит ещё поискать.
Ментальная ориентация Михаила Веллера не вызывает никаких сомнений, в отличие от его богатой биографии (о ней можно прочесть в Википедии) и его философской доктрины. Впрочем, разбирать чью-то философскую теорию уже не интересно, потому что философия эквивалентна мировоззрению и безуспешно пытается связать в одной системе ряд несводимых констант, это уже миллионы раз было и надоело. Когда фундаментальной основой анализа Бытия в энергоэволюционизме Веллера выступает термодинамика, а движение представлено связыванием и освобождением энергетического потока, то ничего нового по сравнению, к примеру, с тем же иррационалистическим «жизненным порывом» Анри Бергсона, состоящим в потребности творчества, обратным материи и управляющим энергией, здесь нет, разве что отождествление этого порыва, списанного с мира идей Платона, с управляемой им энергией. Сознательная ориентация на прагматизм или инструментализм, родившиеся на рубеже прошлого и позапрошлого веков и отражающие совсем не в лучшем виде проект отождествления идеи и её реализации в новом единстве (по Марксу, «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его»), устарела после экзистенциализма и Красного Мая 1968 года. Не поэтому ли автор опуса так не любит эту маленькую французскую революцию, случайно опрокинувшую большинство ментальных колоссов, ноги которых на поверку оказались даже не глиняными?
Вернёмся к нашим баранам (избранные цитаты – курсивом). Но сначала –– конспирологический изыск: во всём спиче нет слов «еврей», «еврейский», «иудейский», что, учитывая национальную и социальную ориентацию автора (см. опять-таки Википедию), выглядит чудовищно, «мусульмане» же упоминаются. Но ведь фигура умолчания –– главная, не так ли? Юным разведчикам на заметку, а этот пробел постараемся восполнить (недаром же на некоторых сайтах фамилии евреев выделяются синим – чтобы помнили).
Кучка гомосексуалистов и наркоманов с асоциальными взглядами и творческими наклонностями сформулировали этику и эстетику контркультуры. Три культовые фигуры – Алек Гинзберг, Уильям Берроуз, Джек Керуак. Грязный секс, грязный мат, грязные фантазии, грязные лузеры-бездельники, и будь проклято это общество, в котором я несчастен. В этом обществе – все возможности процветания: но эти люди с больной психикой, с вывихнутыми мозгами, видят единственный способ утвердить себя, молодых и пришедших: нагадить всем на головы и обвинить в своей душевной неполноценности. Но! Жизнь – движение, это изменения! А традиционные эстетика и идеология культуры были в кризисе, уперлись в исчерпанность, величие и совершенство были уже достигнуты в прошлом – а дальше-то что? А ведь искусство – это сотворение нового! И каждое юное поколение требует – нового! …Мы изменим ваше общество – мы разрушим его.
Автор не прочёл «Закат Европы» Шпенглера, а зря –– для претендующего на роль оригинального философа в особенности. Культура умирает, переходя в цивилизацию, творчество заменяется технологией, многообразие –– шаблоном (для автора, добавим, ветхозаветный шаблон всегда в тренде, особенно в этической ипостаси). И всегда на фоне назревшего недовольства находится группа «рассерженных молодых людей» («лузеров»), взрывающих технологическую цепочку и рождающих новую культуру, в тогдашнем просторечии именуемую контркультурой. Поклонникам «нормальности» (шаблона) это нравится не может, ведь «В этом обществе – все возможности процветания», они бесятся, когда rebel (особенно в кожаных куртках и сапогах –– образ, заимствованный у героев культовых геев Джеймса Дина или Марлона Брандо) смеётся над ними (эта интермедия в light-варианте стала сюжетом «антиромана» Натали Саррот (Натальи Черняк) «Вы слышите их?» (1972)). Их норма пахнет мертвечиной, как в позднем Совке с чередой неумолимых похорон, где диссиденты и примкнувшие активные парни не просто разрушили СССР, а создали после 1991 года новую Россию. Не будем их ругать за отсутствие опыта –– делали как умели.
Как обещали, уточняем: Алек Гинзберг и Натали Саррот –– евреи.
Здесь не место давать характеристику Франкфуртской философской школе и излагать суть взглядов Хоркхаймера, Адорно и других ее столпов. Пытаясь суммировать общий итог: за десятилетия неустанной деятельности видных мыслителей – университетская профессура и молодежь Запада прониклась левыми социалистическими взглядами «неореволюционизма».
А вот это зря. Автор просто не любит удачливых конкурентов. Тоже восполним, полистав учебники.
«Исследуя возможности «негативной диалектики» как тотального способа отрицания и самоотрицания, Адорно приходит к выводу, что все ориентиры традиционной философии (абсолют как благо, принцип тождественности, позитивные результаты, однозначность решений) должны быть превращены в свою противоположность. Благо должно превратиться в страдание, позитивность в негативность, тождественность в нетождественность, решенное в нерешенное. Пространством подобного рода превращений является прямой опыт человеческого существования, который может адекватно реализовать себя только в противоположность универсальной «систематизации» и «институционализации». Адорно, в этой связи, постоянно обращается к страданию, физической боли, потому что опыт телесного страдания — это и есть по сути дела основной жизненный опыт, являющийся постоянным оппонентом теории, логического понятия вообще как нечто принципиально нерационализируемое и выразимое только ценою раскола понятия, активного противостояния замкнутой тождественности. Именно поэтому телесное страдание, физическая боль, несчастное сознание являются основой и мотором нетождественного мышления. Нетождественное мышление должно, с одной стороны, спасти подавляемые институциональными системами слои миметического опыта (опыта, в котором выражается человеческая боль), а с другой, сохранить рациональное. Такова подлинная диалектика, органично сочетающая миметическое и рациональное, непосредственное и опосредованное, природное и культурное, понятийное и образное. Двусмысленные категории такой диалектики обречены на «сизифов труд» выражать невыразимое, постигать непостижимое, высказывать несказанное. «Медиумом» философии, отрицающей системность, но желающей остаться теорией, отрицающей метод, но сохраняющий его в «модельном анализе», является эстетика. Философия, заостряющая свою саморефлексию до негативной диалектики, переходит в эстетическую теорию, последнюю форму философии».
«Анализируя тип личности индустриального общества, Маркузе приходит к выводу, что оно не просто принудило человека к определенному типу экономического поведения, превратив его в привычку, не только выработало у него политическое сознание, замкнувшее его экономический горизонт. «Одномерное общество» сделало гораздо больше — оно вызвало к жизни структуру чисто физиологических реакций, потребностей и влечений. «Одномерность» вошла в плоть и кровь человека развитого индустриального общества. Принципы и нормы, установки и правила этого общества перестали восприниматься как навязанные извне, противостоящие человеку, искажающие его природу. Человек уже не ощушает их как свое «отчуждение», так как доведенные до автоматизма привычным и стереотипным поведением, они, естественно, воспринимаются как нечто желанное. И если бы «отчужденные» формы деятельности и поведения вдруг исчезли, то почувствовавший неполноту и ущербность своего существования человек постарался бы вернуть их, чтобы они снова организовали и структурировали его жизнь, вернув привычно-неосознаваемый, но все-таки реальный смысл. Таково не только «одномерное общество», таковы «одномерная культура» и «одномерное мышление».
Прорыв из этого общества могут осуществить те, кто свободен от его интеграции. Это — изгои и аутсайдеры, эксплуатируемые и преследуемые расовые меньшинства, безработные и находящиеся на грани безработицы. Они находятся вне господствующей системы и меньше всего поддаются ее разлагающему влиянию. Они являются естественной оппозицией этой системе, которая вытолкнула их за свои пределы. Они не связаны с этой системой и свободны от ее «правил игры». Они обладают новой чувственностью, которая вопреки табу репрессивной культуры и мышления конструирует особую волю, воздействующую на настоящее и изменяющую тенденции его развития. Благодаря этому образ свободного и раскрепощенного будущего перестает быть утопией.
Уточняем: Теодор Адорно и Герберт Маркузе –– евреи.
(Геи в 1969 году) очень быстро оформили себя как маргиналов, угнетенных, меньшинство по принципу сексуальной ориентации. То есть: объект сочувствия для людей передовых взглядов. Даешь борьбу за равенство! Гомосексуалистов били в истории много, но только та драка случилась в назревший исторический момент. Содом и Гоморра пообещали Господу, что так ему это с рук не сойдет!
Ну да, конечно. Автор превзошёл сам себе в стремлении доказать недоказуемое. Сказать, что в 1969 году геев «били» (28 июня началось знаменитое Стоунволлское восстание геев в Нью-Йорке) –– всё равно что «арабы били евреев в Шестидневной войне». Международное движение гомосексуалистов родилось именно из тогдашнего успеха и существует по сей день, с 1993 года захватив и Россию. Автор уязвлён новыми конкурентами? А как быть с Красным маем 1968-го как выбросом энергии и с появлением движения геев и лесби как усложнением структур и новой энергетической связки? Матрица автора мешает ему думать, а сие не в его пользу.
Мы прекратим буржуйскую эксплуатацию человека человеком и устроим справедливое братское общежитие свободных людей. Мораль отцов лицемерная, их культура ханжеская, их законы душат человека – а ведь превыше всего законное природное право человека на удовольствие. Удовольствие – это и есть счастье и смысл истории. Началось вымирание. Без войн, эпидемия и голода. А просто рожать неохота.
Строго говоря, если полагать смысл жизни имманентным ей, а не трансцендентным, то так и выходит –– «жрать досыта и пить допьяна», sex&drugs&rock’n’roll. Вымирание полагается от утраты пассионарности (по Льву Гумилёву), а энергия, если обратиться к автору как поклоннику этой дефиниции, перераспределяется между этносами. Конечно, рождаемость в Евросоюзе (среднее число детей на одну женщину) ниже не только израильской (автор невзначай подводит все конструкции к еврейскому опыту, не упоминая его), но северокорейской, да и нашей перестроечной 1985-1990 годов. Может, дело не в контркультуре и геях, а в господдержке и прочих официальных перспективах? См. цитату:
Фактически: государство материально поощряет распад семьи. И вообще – жизнь стала богаче и легче, удовольствий больше, охота пожить и для себя. Два ребенка в семье становятся нормой, а часто и один.
***
Практическим следствием этого многостраничного труда («Теория справедливости» Джона Ролза – Ред.) было практическое внедрение в мозги и в практику второй части второго принципа справедливости … А именно: перераспределение ценностей в государстве должно производится в пользу малоимущих путем отчуждения у многоимущих. Грубо говоря - никому не падать и не ругаться матом- от каждого по способностям – каждому по потребностям. Ну, в реальных и разумных пределах. Вот такой вульгарно-коммунистический тезис, которым нам плешь проедали на уроках обществоведения в советской средней школе. Но здесь он был подан в обрамлении массы ученых аргументов и рассуждений. Вы понимаете: социальные отношения должны быть как в семье, где сильный и богатый заботится о слабых и не зарабатывающих детях, или больных братьях, и так далее. Не требуя отдачи – а из любви и человечности. И интеллектуалы Запада зауважали себя за понимание этих взглядов и практическое их применение. Свято веря: это истина, умная и хорошая. Дармоеды и паразиты всех мастей взвыли от счастья.
Не совсем так, а, точнее, совсем не так. Второй принцип справедливости от классика либерализма по существу включает два отдельных принципа и формулируется следующим образом: «социальные и экономические неравенства должны быть урегулированы таким образом, чтобы они вели к наибольшей выгоде наименее благополучных» (принцип различия) и «чтобы связанные с ними посты и должности в обществе были открыты для всех при условии честного соблюдения равенства возможностей» (принцип равных возможностей). Принципы справедливости выстраиваются в строгую иерархию: равные свободы имеют приоритет перед равными возможностями, а те в свою очередь имеют приоритет перед равными ресурсами. Отсюда вытекают две ключевые характеристики либерализма Ролза – плюрализм и принцип нейтральности государства, выступающий неким логическим завершением и обобщением принципа веротерпимости. Насчёт «потребностей» –– это от лукавого, то бишь от автора. Либералы озабочены только равным стартом.
И параллельно! параллельно! со всеми этими видами равенства! и не просто – а «преимущественного» равенства! шло политическое покаяние. Ибо иные, меньшие, слабые, бедные, угнетенные – по справедливости имели право на братскую помощь и любовь сильных, а особенно раньше их угнетавших.
Очень смешно. Уж не Холокост ли автор имеет в виду, с запретом на его отрицание и непременным покаянием?
«Мультикультурализм» и «ксенофобия» – изобретение безграмотных идиотов, накачавшихся благими намерениями.
Легко автору писать после Брейвика, блистательно эту эпоху закончившему.
Но. Человек идентифицируется по целому ряду аспектов: пол, возраст, профессия, доход, место жительства, национальность, религия, цвет кожи, страна проживания.
Минутка социологии в хронометраже политической метафизики. Не вдаваясь в очередной нудный классификаторский перечень (тогда уж надо добавить рост и вес, сексуальную ориентацию, образование и много чего ещё), приходим к абсолютной единичности каждого человека и солипсизму классификаций. «Ужас системщика» –– как-то так.
Гражданств можно иметь хоть пять – за деньги и связи. А народ у тебя один.
А это секунда истины в минуте правды. Увы, но в пятиминутке ненависти.
Ислам провозглашает единство всех мусульман – противопоставляя «неверным». Отношение ислама к неверным гибко и при нужде позволяет все.
Замените «ислам» на «иудаизм», «мусульман» –– на «евреев» и оцените результат. Что-нибудь изменилось?
Демократия в Европе отчетливо загнила с момента, когда в 1979 году венгерская проститутка и «порноактриса» со скандальным торжеством избиралась в итальянский парламент, бравируя своей профессией и осталась в итальянской политике на четверть века. Мигрант гадит на голову хозяину ровно в той степени, в какой хозяин ему позволяет.
А почему не с мая 1968 года, когда французский иммигрант из Германии, еврей Даниэль Кон-Бендит организовал во Франции новую революцию –– Красный Май 1968-го (тем более что автор сие действо не любит)? Вопрос риторический, ответа не ждём.
Достоинство Европы отчетливо отсутствует с 2002 года, когда палестинские террористы захватили Храм Рождества Христова, взяв монахов в заложники. Много дней шли переговоры, тема кощунства не поднималась, ни один из террористов не пострадал – отпустили и даже приютили в Европе. Представим себе зеркальную ситуацию – христианские террористы захватили мечеть в Мекке. Сколько христианских погромов учинили бы в ответ мусульмане по всему миру?
Вот и началась «пятиминутка ненависти», когда задели за живое. Поздно пить боржоми, посетив Рейхсканцелярию в буденовке и кирзовых сапогах. Поэтому уже можно «расстреливать при первой возможности всех террористов», особенно если заменить «христианских» на «еврейских» –– например, знаменитого террориста из «Иргуна» Менахема Бегина, в насмешку над 91 погибшим при взрыве отеля «Царь Давид» в Иерусалиме награждённого Нобелевской премией мира, с филологической точностью определившему своё отличие от Ясира Арафата: «Я террорист, а он – бандит». Впрочем, для автора понятие «свой сукин сын» смотрится социально близким.
«Мультикультурализм» и «ксенофобия» – изобретение безграмотных идиотов, накачавшихся благими намерениями. Эти понятия в принципе отвергают социум как систему – и человека как органическую составляющую в единстве социума. Это – упорное намерение атомизировать и разобщить социум, где связи между людьми елейно сводятся к взаимной любви и взаимопомощи. Это отрицание социального организма и попытка заменить его гибридом. Сложить существо из головы льва, ног оленя, туловища слона и павлиньего хвоста. Химера.
Но социум – это людская система, где каждый знает, чего ожидать от другого; где правила общежития едины, едины традиции и привычки. Общежитие – это единое представление о праздниках и буднях, императивах и табу, кухне и досуге, одежде и юморе: это единая среда обитания, где человека не поджидают неприятные и непонятные неожиданности. Человек есть одно целое с окружающей средой – материальной и информационной, биологической и социальной. Социум – это культурное единство. Никак иначе.
Полемический задор автора выделывает разные пируэты. «Единое представление» о праздниках, табу одежде и юморе –– это даже не сталинская тоталитарная коммуналка, это какой-то …. кибуц (спасибо Божене Рынска за мем, который благодаря Мизулиной-Яровой в этом эссе нельзя повторить!). Это утопия сродни общежитиям у «красных кхмеров» Пол Пота, где любое проявление индивидуальности каралось смертью. Автор преувеличивает возможную степень социального единства –– успокоимся на том, что он об этом так мечтает.
И когда мигрант, не имея отношения к твоей истории, не разделяя взглядов и правил твоего народа, утверждает свое житье в твоей стране по чужим ей правилам – при этом объявляя себя таким же полноправным хозяином, как ты – это разрушает социальную сущность народа, противоречит социальному инстинкту каждого его члена.
Любая же агрессия мигранта к аборигену воспринимается как агрессия чуждого этноса к твоему родному – на твоей же земле! А поведения ряда народов, исповедующих ислам, крайне агрессивно и конфликтно.
Ветхозоветная матрица наносит ответный удар. Всё кажется гладким, если бы не слово «ислам» под занавес. Такая вот нехитрая уловка.
Большинство – крепкие молодые мужчины. Их число можно умножать на десять. Они получат вид на жительство, выпишут к себе родителей и братьев, женятся и нарожают детей. Вот так возрождается старая песня: «Дрожите, дряхлые кости!» Кстати – дядя Ясира Арафата, муфтий Иерусалима, держал на стене Гитлера и был принят Гиммлером в канцелярии СС.
Годный миф от г-на Нетаньяху, приписавшему упомянутому Хадж Амину аль-Хусейни авторство идеи Холокоста. Вали кулём, сойдёт под пиво.
«ЕВРОПЕЙСКИЕ ЦЕННОСТИ» ПРИКАНЧИВАЮТ ЕВРОПУ. Они подобны передозу морфия, когда избыток кайфа ввергает организм в сладостный сон смерти.
Поединок двух наркодилеров за рынок сбыта –– были твои районы, стали мои.
Когда самозащита называется фашизмом – значит, у власти волки в овечьих шкурах. Их речи овечьи – а зубы смерти все ближе.
Мягко и неукоснительно подавляя сопротивление вплоть до любого инакомыслия, нео-антифашизм проводит геноцид собственного народа – объясняя народу, что в этом его счастье и свобода.
Браво! Маститый писатель, г-н Веллер знает, что в любой конъюнктуре должна быть в виде индульгенции как минимум одна правдивая фраза –– прочитавший её преисполнится уважения и любви к автору и простит ему всю остальную ложь и полуправду. Зачем ссориться? Именно так мы и поступим.
И когда Европа заставляет себя, заставляет свои народы, всячески подавляя их инстинкт самосохранения, где он еще есть, самозамещаться мигрантами – прощая им хамство, агрессивность, наглость, не смея задеть их взращенное самолюбие, предпочитая их интересы интересам собственных граждан – не по паспорту граждан, а по жизни, культуре, судьбе – это все лишь овеществление зова смерти; тяги к самоуничтожению. Разрушение культуры, разрушение морали, разрушение семьи, поощрение паразитов, уравнивание извращений с нормой, абсолютизация личного благополучия и удовольствия превыше всего – и как результат физическое вымирание – в этом всем мусульмане вообще и мусульманские мигранты в частности повинны не были нисколько.
Хороший метафизический пассаж, фактически завершающий эссе Веллера. Наверное, он потребовал бы обстоятельного разбора, по пунктам и теориям, если бы…
Если бы я не понял, что зря потратил эту ночь на деконструкцию неявных смыслов, когда их и явных полно. Вот цитата из Веллера («Заговор сионских мудрецов»), откровение сильного циника, расставляющее все точки над i. Это тот случай, когда комментарии не нужны.
«И смертоносная мудрость древнего и страшного иудейского племени сказалась даже и прежде всего, быть может, в том, что они всегда были готовы обрести власть над миром и остальными народами даже ценой собственных страданий и ненависти к себе. Чтобы вера была крепкой и победоносной, объединяющей народ, –– народу необходим постоянный враг, враг внутренний, который всегда рядом, инородный элемент в собственном теле. В противопоставлении себя чужаку рождается нация как единое целое.
И ненавидя евреев –– народы ненавидят их во имя еврейской веры, молясь еврейскому богу, имя которого записано еврейскими буквами. Таков был сакраментальный тысячелетний расчет».
…Кажется, что-то будет. Матрица Ветхого Завета всесильна, пока задаёт язык силы. Она может запутывать обилием своих адептов, воюющих друг с другом, но не являющихся врагами –– это виртуалити для неофита, незатейливая игрушка для выхлопа бушующих инстинктов, приманка для входа в лабиринт, где, придумывая и открывая массу ходов, набирая и теряя иллюзии, вечно возвращаешься к старым скрижалям у входа. Для толпы их назвали новыми, перевернув вверх тормашками: там победивший Сатана стал Богом, а побеждённый Бог –– Сатаной. Их можно вертеть как калейдоскоп, это ничего не меняет, и вечное скитание в пустыне любви продолжается. Но вдруг появляется сила с другим именем, рождающая новый язык. Её уже не приручить, не опутать сетями, там просто другой код. На котором будет построена цивилизация будущего. А ветхая матрица пусть празднует свой Армагеддон. Хотя в рукаве ещё есть тузы, но партия закончена. Солнце встаёт на Востоке…
И здесь я проснулся. Мечты, мечты… Не читайте на ночь самодельных философов повседневных историй!
Владимир ХЛУДОВ.
