Весной 2015 года случилось обострение дискуссий о поиске эффективности финансирования российского реального сектора.
Прошел МЭФ. Время потрачено на разбор видеоблога форума много, возможно, организаторам не хватило господдержки — расшифровки стенограммы нет. Почему-то из видеоархива «вычеркнут» довольно особенный выступающий из Бразилии. Его высказывания о БРИКС довольно странные. Кто пригласил? Все остальные в костюмах, представители сельского хозяйства —в жилетках. Стиль аргументированный алармизм, например, Михаил Делягин верно отметил, что на МЭФ рассказывают вслух учебники.
Также Делягин справедливо сказал, что выступления многих лишены смысла.
После того как из таких речей делают пострелиз, читать становится невозможно, но все же это быстрее, чем тратить время на просмотр видео.
http://me-forum.ru/media/events/plenarnaya-diskussiya-i/
Что делать, нет четких предложений, вместо необходимых рекомендаций —рассуждения о мифе стационарной экономики и полезности семейных предприятий в следующих поколениях. Как в этих поколениях быть с истощенными нефтяными месторождениями и за счет чего нефтяники должны дотировать знатных нобелевских и не нобелевских трактористов, непонятно. Немцев много. Они рассказали о том, что хотят от российского рынка сбыта. Выступали как обычно содержательно Глазьев, Сулакщин, Катасонов, Дмитриева, но проще их выступления найти в YouTube.
Значительно организованнее председатель Тусунян провел в Вольном экономическом обществе круглый стол «Экономический рост России. Денежно-кредитная политика как инструмент экономического роста… или падения?».
Общий смысл таков: бюджет не может заменить ни реальный кредит, ни горячие мечты о долларовых инвестициях. Ставка в мире либо отрицательная, либо близка к нулю. Даже при высокой инфляции 8% в Турции и Индонезии учетная ставка меньше инфляции. В РФ инфляция 18%, ставка больше рентабельности реального сектора и приостановила его.
Очередное заседание «Меркурий-клуба» «Проблемы и пути обеспечения экономической и финансовой стабильности России» прошло в Центре международной торговли на Краснопресненской набережной 2 апреля 2015 года.
Перед началом мероприятия его участники поздравили президента «Меркурий-клуба» академика РАН Евгения Примакова с награждением орденом Александра Невского. Накануне заседания почетную государственную награду патриарху отечественной политики вручил руководитель Администрации Президента РФ Сергей Иванов.
Евгений Примаков выступил перед собравшимися со вступительным словом.
Ключевым стало сообщение заместителя председателя государственной корпорации «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)» Андрей Клепач о том, что до выборного цикла потратить Фонд национального благосостояния не хватит времени.
Стратегическую причину указал академик Примаков — это то, что мы в стране допустили падение уровня профессионализма во всех отраслях экономики. Можно говорить даже о процессе кадровой депрофессионализации. Причин тому много. Одна из них — неэффективная приватизация.
Осмелюсь заметить, что есть еще одна ключевая причина —это нехватка времени. Инфантильный подход путает депозит до востребования, который приносит доход в рублях каждый день и в любой момент может быть потрачен, например, на закупку немецкого импорта через германские склады в Калуге и доходы от проектной пирамиды. Во-первых, у простого депозита, не воровской пирамиды, никогда нет доходов выше инфляции, иначе это был бы вечный финансовый двигатель. Многие страны ввели отрицательные ставки по депозитам. Во-вторых, любое инвестирование в проект приносит только расходы, убытки участникам вместо доходов. Выйти из проекта досрочно нельзя, так как убытки возрастут еще больше. Для производства молока, например, срок окупаемости составляет 15 лет. Приз состоит в том, что реальные доходы выше инфляции у нормального проекта есть, во-вторых, у долгосрочных проектов они больше, чем у краткосрочных. Третье преимущество планирования долгосрочных проектов состоит в том, что не надо искать постоянного потока краткосрочных проектов, для того чтобы перекладывать сложный процент из проекта в проект. Поэтому, конечно, Клепач прав, эффективно потратить ФНБ просто нет времени.
Времени не хватило на обсуждение технических возможностей переправы через Керченский пролив. Отвергнут тоннель, эксплуатация моста в шторм невозможна.
Строительство моста в «створе косы Тузла» — самое неприемлемое с экологической точки зрения проектное решение. Коса Тузла (Тузлинская) — узкая перемычка, сложенная песчаными и ракушечниковыми наносами, ограждающая Таманский залив от черноморской горловины Керченского пролива. При этом «тело» самой косы исключительно подвижно, под воздействием течений и преобладающих ветров коса может «мигрировать» в ту или иную сторону, фрагментироваться или, наоборот, прирастать.
http://www.civitas.ru/news.php?code=15292
Непродуманное (надо было семь раз отмерить) решение об использовании «классического» варианта строительства моста через Керченский пролив, несомненно, должно было учитывать определенные особенности региона. Это прежде всего сейсмичность в 8–9 баллов.
Суровые зимы наблюдаются здесь один раз в пять лет. Средняя мощность ледового покрова составляет 30 см, максимальная — 64 см.
Скорость ветра, примерно один раз в год, достигает 25 метров в секунду. В отдельные годы до 32 м/с.
Дно Керченского пролива — цепь грязевых вулканов, покрытых слоем ила толщиной до 50 и более метров. Под действием течений ил постоянно «мигрирует».
Все эти обстоятельства являются реальной угрозой для безопасности будущей конструкции моста.
В условиях повышенной сейсмоопасности или возможных террористических актов разрушение моста может привести к масштабным экономическим потерям и гибели людей.
Так как мост является объектом военно-стратегического значения, то важным фактором должна быть его высокая живучесть и быстрое восстановление.
Мост должен быть понтонно-опорным разводным. Такой вариант позволит существенно снизить высоту пролета моста, а значит, и увеличить устойчивость его конструкций в сравнении с мостом на высоких вертикальных опорах.
Более того, при использовании разводной конструкции моста мы снимаем все ограничения по высоте мачт и надстроек проходящих судов.
В среднем через Керченский пролив в год проходит порядка 20 000 судов. Если проводить аналогию с Санкт-Петербургом, то за судоходный сезон через разводные мосты там проходит порядка 7000 судов. С учетом прокладки ж/д к портам Керчи, Феодосии, Севастополя количество транзитных судов через Керченский пролив существенно снизится. Это означает, что разводной мост вполне впишется в транспортную логистику Керченской переправы. Кроме того, в предложенном варианте мост в замкнутом рабочем состоянии обеспечит прохождение большинства судов класса река-море.
Тщательное обсуждение, на которое не хватило времени, могло бы показать, что до окончания строительства моста фуры и вагоны эффективно перевозить между портом Кавказ и портом Крым специальными паромами двойного назначения на воздушной подушке, которым не нужны причалы, так как они выходят на берег своим ходом. Расстояние 6,63 км.
http://worldmachine.ya-ru.ru/BHC_SRN4_Mk-3.html
http://www.civitas.ru/news.php?code=15292
Погрузка и разгрузка без очередей глубоко на суше. Разгон и сразу торможение.
Потом паромы можно использовать для транспортировки ж/д вагонов от Евпатории, Севастополя, Феодосии в порты, где нет железнодорожной сети Крыма и Азовского побережья Краснодарского края.
