Журнал «ЭкоГрад» предлагает авторскую версию взгляда на тему сохранения "Русского леса" от эксперта «ЭкоГрада», члена Координационного Совета по экологическому благополучию при Общественной Палате Российской Федерации Антона Хлынова в рамках рубрики «ЭкоГрада»: «Приглашение к полемике»
Вместо предисловия...
В конце 19 века проблема сохранения Русского леса была внесена в список важнейших гуманитарных проблем России. Академик РАСХН, президент Российского общества лесоводов А. Писаренко и доктор сельскохозяйственных наук, директор ВНИИЦлесоресурс В. Страхов в своей знаменитой книге «Лесное хозяйство России: от использования − к управлению» составили популярную историографию трансформации общественного отношения в России к лесу
Пильщики на Свири. [1910 год].
Фото С.М. Прокудина-Горского
Идея пользования лесом является доминантой лесного хозяйства и лесного законодательства России. Своими корнями она уходит во времена становления государственности Руси, когда лесов было много, а населения мало. Российские князья, жалуя своим служивым людям обширные пространства, покрытые лесом, называли их бортными или охотничьими угодьями. Ценность их определялась возможностью получения меда и охотой, а не получением главного продукта леса − древесины.
Первой из известных охранных грамот царь Иван III в 1485 году запретил свободную рубку леса в дачах Троице-Сергиева монастыря в Переяславле и в Засомском, Молетвинском и Колнинском лесах. Для наблюдения за исполнением охранных грамот великий князь ставил иногда своего пристава с обязанностью ловить самовольных порубщиков и взыскивать с них штраф.
При Петре I лесу было придано небывалое до того государственное значение. Управление лесами строилось на началах запретительной системы и обязательного труда. Был введен платный отпуск леса, установлены лесные таксы на вырубаемую древесину. Особую ценность приобретал лес для строительства речных и морских судов. Были приняты строгие меры к наведению порядка в использовании лесов, установлен платный отпуск леса.
В середине XIX века растущая промышленность России открыла спрос на деловую древесину увеличился. Собственники леса − помещики и некоторые государственные крестьяне -стали продавать лесопромышленникам свои леса, которые непомерно их вырубали и не принимали никаких мер по возобновлению.
Для сдерживания хищнической вырубки всех транспортно-доступных лесов Сибири в 1874 году были введены специальные должности лесных ревизоров, установлена попенная плата за лес.
Опираясь на результаты анализа состояния и распределения лесов и лесистости территории Западной Сибири, перед началом строительства Транссибирской железной дороги лесные ревизоры В. Энгельфельд и В. Тиханов сделали вывод о необходимости иного отношения к Западной Сибири − не как к «стране нетронутых девственных лесов».
Отечественная (1812 года) и Крымская войны привели к существенному снижению лесистости в Центральном районе, особенно на западном направлении − с 51 до 38% в Тверской области, с 46 до 35% − в Смоленской области.
Строительство Транссибирской магистрали, длина которой составила 7,5 тыс. км, вызвало устойчивое увеличение потребления древесины на шпалы, транспортной инфраструктуры, бытовок. Таким образом, со времени Петра Великого до начала первой мировой войны (с 1696 по 1941 г.) леса России были истреблены на площади 62 млн га, и их место заняли сельскохозяйственные угодья, дороги, селения.
Этот период − время минимальной лесистости в европейском центре, Волго-Вятском и Северо-Западном регионах России. Фактически крупные массивы хвойного леса сохранились только на севере России.
Стали редкими и крупные массивы широколиственного леса. Первичные (коренные) леса на значительных пространствах заменились производными, состоящими главным образом из мягколиственных древесных пород.
Истребление лесов европейской части России продолжилось в годы первой мировой войны (1914−1917 годы), во время революции, Гражданской войны и иностранной интервенции (1917−1923 годов). Лесам России был нанесен огромный урон. Лесистость Европейской России (без Северного Кавказа и регионов Прибалтики) снизилась с 38 до 23,5%. Были вырублены практически все леса вдоль дорог и большей части рек в доступных местах. Лес рубился, главным образом, на дрова. Кроме того, за два года (1920 и 1921) лесные пожары повредили около 3 млн га леса.
Возрождение экономических отношений после окончания Гражданской войны и экономика военного коммунизма способствовали росту спроса на древесину на внутреннем рынке России. За несколько лет фактическая лесосека в несколько раз превысила расчетную. Например, в Московской губернии это превышение составило 170%, в Ярославской − 200%, во Владимирской − 240%. В ряде лесничеств Тверской губернии расчетная лесосека еще раньше была вырублена на 20 лет вперед. Лесистость территории в Северном и Северо-Западном регионах снизилась на 8−10%.
Резкий рост объемов рубок в северных регионах страны в предвоенные годы связан с использованием территорий для содержания жертв политических репрессий в ГУЛАГе. Лагерные «рабы» вырубали труднодоступные леса Севера и Северо-Запада европейской России. Лесистость этих территорий резко снизилась. Например, в Карелии с 67,4 (1927 г.) до 48,1 (1956 г.) К 1975 году пользование лесом России достигло по лесозаготовкам 366,9 млн м. Лесовосстановлением было охвачено 809 млн га, в том числе посадкой и посевом было посажено лесных культур на площади 775,2 млн га. Масштабы трансформации и деградации лесных экосистем, особенно бореальных (северных и таежных), приобрели опасный размер.
Исторически в России, по мере развития общего права, гражданского и лесного законодательства, леса стали относить к понятию недвижимости. Поэтому все юридические права и нормы, установленные для недвижимости, распространялись на леса и иные объекты, тесно связанные с землей. Связь леса с землей делала его неотъемлемой частью того земельного участка, на котором он произрастал, и неотъемлемой частью имущественных и иных экономических отношений при пользовании лесом. При смене владельца земельного участка произрастающий на нем лес как единый с землей природный объект переходил к новому хозяину. Ведение лесного хозяйства было направлено не только на уход за насаждениями, но и на уход за землей для успешного лесовосстановления после рубки леса. Так что история русского леса неразрывно связана с историей России, на которой он произрастает. По мнению эксперта «ЭкоГрада», члена Координационного Совета по экологическому благополучию при Общественной Палате Российской Федерации Антона Хлынова новый лесной кодекс РФ открывает новый исторический этап развития полемики о сохранении леса.
Журнал «ЭкоГрад» предлагает авторскую версию взгляда на тему от Антона Хлынова в рамках рубрики «ЭкоГрада»: «Приглашение к полемике»
Антон Хлынов от первого лица: «так ли всё просто с капитальным строительством рекреационных объектов в лесах? О существенных ограничениях на такое строительство, которые остаются даже после вступления в силу 1 марта 2022 года поправок в Лесной кодекс РФ и иные законодательные акты, стоило бы открыто заявить должностным лицам федерального лесного ведомства. Тем более, что данный вопрос особенно тревожит жителей крупных городских агломераций, в том числе московской. То есть правоприменение соответствующих норм, расширяющих возможность капитального строительства в лесах, затрагивают довольно значительную часть городского и «пригородного» населения нашей страны. Анализ упомянутых поправок показывает, что, в частности, в защитных лесах на территории Московской области (а более 95% всех расположенных в данном регионе лесов являются защитными лесами – авт.) строительство объектов капитального строительства рекреационного назначения по-прежнему должно быть практически исключено. В этой связи разъяснения применения вступающих в силу норм со стороны чиновников, а возможно, и парламентариев, были бы очень актуальными. Однако пока что мы сами обратим внимание на следующее».
Как уже известно, с 1 марта сего (2022) года вступают в силу поправки в Лесной кодекс РФ, которые допускают строительство объектов капитального строительства на лесных участках в составе земель государственного лесного фонда, предоставленных тем или иным лицам, в том числе частным лицам на правах аренды или пользования (пользование касается только государственных или муниципальных учреждений - авт.) для рекреационных целей. В начале текущего года данное обстоятельство было прокомментировано должностными лицами системы Рослесхоза, в том числе руководителем ведомства Иваном Советниковым. Соответствующие комментарии были опубликованы в ряде федеральных СМИ, включая Российскую газету. В частности, комментарии упомянутых лиц были даны в следующих публикациях:
От почтения этих комментариев складывается впечатление, что теперь в наших лесах, в любых, в том числе в защитных, можно свободно, без особых ограничений, застроить 20% площади предоставленного в аренду лесного участка для целей рекреации, туризма и спорта, и начать извлекать из этих видов деятельности прибыль, развлекая или оздоравливая население близлежащих городов и дач. Представители ФГУП «Рослесинфорг» вообще заявляют (как следует из публикации), что, мол, применение норм 280-ФЗ (закон о «лесной амнистии») не привело к массовой вырубке лесов, хотя по факту в одной только Московской области под эту «лесную амнистию» за четыре года попало несколько десятков тысяч земельных участков, большая часть которых занята полноценными лесами, которые по тем или иным причинам не были вовремя переведены в земли лесного фонда, будучи занятыми так называемыми «колхозными» лесами, или по какой-либо причине вдруг оказались в границах населённых пунктов с уже установленными разрешёнными видами использования под индивидуальное жилищное и иное строительство. Всего по России, по данным Росреестра, «амнистировано» оказалось более 160-ти миллионов (!) гектаров земель, считавшихся до актов «амнистии» землями лесного фонда.
Комментарий же руководителя Рослесхоза и вовсе звучит как призыв брать леса в рекреационную аренду предпринимателям, дабы повысить их монетарную рентабельность. При этом опускаются существенные детали действующего лесного законодательства, которыми, всё же, капитальное строительство в тех же защитных лесах существенным образом ограничено.
Во-первых, в пункте 4.) федерального закона от 02.07.2021 №301-ФЗ «О внесении изменений в Лесной кодекс российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации», которым и были введены упомянутые поправки, в части, касающейся редакции статьи 41 Лесного кодекса (в пункте 6 данной статьи - авт.), что на лесных участках, предоставленных для осуществления рекреационной деятельности, подлежат сохранению природные ландшафты, объекты животного мира, растительного мира, водные объекты. Это означает, что проекты освоения лесов соответствующих лесных участков должны соответствовать данному требованию. Указанное требование, однако, само по себе довольно размыто и может быть трактовано по-разному (что уже говорит о коррупционной ёмкости указанной данной нормы), но, тем не менее, оставляет существенный «люфт» для того, чтобы фактически исключить застройку конкретного лесного участка в том случае, если для того действительно найдутся основания. А основания найти нарушения целостности природных ландшафтов и уничтожения объектов животного и растительного мира на нетронутом лесном участке при планировании капитального строительства на нём найдутся всегда – ведь, как минимум, при капитальном строительстве уничтожается почвенный покров, искажается сам лесной ландшафт, нарушаются многие компоненты лесного биоценоза даже в том случае, если не производится вырубка взрослых деревьев, так как этот биоценоз – это далеко не только взрослые деревья, но и подлесок, и лесные травы и почвы, и лесной подрост, и прочие мелкие и крупные элементы леса как экосистемы.
Во-вторых, ограничения на осуществление капитального строительства в лесах, предусмотренные в ряде положений Лесного кодекса и иного законодательства, несмотря на вступление в силу норм упомянутого федерального закона, сохраняются. Это касается в том числе и защитных лесов. К защитным лесам лесным законодательством нашей страны отнесены леса, расположенные в границах особо охраняемых территорий и объектов, леса, расположенные в водоохранных зонах, леса, выполняющие функции защиты природных и иных объектов, ценные леса, городские леса. В частности, неизменными остаются следующие нормы Лесного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми возведение объектов капитального строительства рекреационного назначения не допускается даже после вступления в силу упомянутых поправок:
пункт 4.) статьи 113 (в лесах, расположенных в водоохранных зонах - авт.);
пункт 5.) части 2 статьи 114 (в лесах, расположенных в лесопарковых зонах - авт.);
пункт 3.) части 4 статьи 114 (в лесах, расположенных в зелёных зонах - авт.);
части 2 и 3 статьи 115 (в ценных лесах - авт.);
пункт 5.) части 2 статьи 116 (в городских лесах - авт.).
Таким образом, капитальное строительство в защитных лесах, всё же, существенно ограничивается, хотя лазейки для получения разрешения на такое строительство, конечно же, остаются и их становится чуть больше. Однако в любом случае стоит об этих существенных ограничениях говорить публично, дабы не вводить в заблуждение граждан, включая предпринимателей, которые привыкли верить заявлениям чиновников, а то и решать свои вопросы с применением так называемого «административного ресурса». И стоило бы объективно объяснить ситуацию с соответствующими нововведениями как широкому кругу граждан, так и тем лицам, которые заинтересованы в коммерческом использовании лесных участков в рекреационных целях.
Есть и ещё один нюанс в части введения в действие норм данного федерального закона. Дело в том, что пункт 1 статьи 4 упомянутого федерального закона от 02.07.2021 №301-ФЗ гласит, что федеральный закон «О введении в действие Лесного кодекса Российской Федерации» дополняется статьёй 8.4 следующего содержания: «Положения части 3 статьи 41 Лесного кодекса Российской Федерации в части допустимости строительства, реконструкции, эксплуатации на части площади лесного участка, предоставленного для осуществления рекреационной деятельности, объектов капитального строительства для оказания услуг в сфере туризма, развития физической культуры и спорта, организации отдыха и укрепления здоровья граждан, размещения для указанных целей некапитальных строений, сооружений применяются к лесным участкам, предоставленным в аренду или постоянное (бессрочное) пользование после 1 января 2022 года".
Таким образом, строительство объектов капитального строительства рекреационного (также и спортивного, и туристского - авт.) назначения на лесных участках, предоставленных в аренду или в постоянное (бессрочное) пользование для целей рекреации до 1 января 2022 года не допускается. И данное ограничение применения соответствующих поправок «о капитальном строительстве в объектов рекреации в лесах» также весьма существенно.
Характерно, что в Московской области, большая часть территории которой занята Московской городской агломерацией, представляющую собой самую крупную городскую агломерацию – России, одновременно являющуюся агломерацией самого крупного северного мегаполиса мира с постоянным населением более 12 млн. человек, лесопарковые и зелёные зоны в границах земель государственного лесного фонда занимают не менее 80% площади лесов. При этом все леса в составе земель государственного лесного фонда на территории Московской области относятся к категории защитных лесов и их общая площадь составила на 01.01.2018 г. (согласно Лесного плана Московской области - авт.) 1938,4 тыс. га, что составляет 91,6% от общей площади лесов на территории области (2116,2 га). Согласно указанному документу по состоянию на ту же дату на территории Московской области на землях населённых пунктов находится 20,5 тыс. га лесов (около 1% от общей площади лесов - авт.), на землях обороны и безопасности – 103,1 тыс. га (около 5%). Последние являются, пожалуй, наиболее уязвимой частью лесов по отношению к застройке частью лесов Московской области, не считая леса, которое попали под действие «лесной амнистии» (по состоянию на ноябрь 2021 г., по данным Комитета лесного хозяйства Московской области «амнистировано» порядка 32 тысяч земельных участков - авт.).
В дополнение к вышесказанному стоит отметить, что частью 8 статьи 41 Лесного кодекса Российской Федерации в её новой (вступающей в силу с 01.03.2022 г. - авт.) редакции предусмотрено, что Правила использования лесов для осуществления рекреационной деятельности устанавливаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти. Данный документ до сих пор не разработан, так же, как и не утверждён нормативный акт Правительства РФ, определяющий состав объектов капитального строительства, которые допустимо возводить в лесах.
Таким образом, строительство капитальных объектов рекреационного назначения в защитных лесах, в том числе (и прежде всего - авт.) Московского региона, по-прежнему существенно ограничивается. Это, конечно же, не означает, что угроза застройки этих лесов с принятием упомянутых поправок миновала. Риски, скорее, повысились. И что особенно настораживает, так это как раз риторика должностных лиц в вышеприведённых публикациях. Но закон есть закон и никакие политические посылы не могут быть сигналом к тому, что он менее строг, чем это может кому-то показаться в силу лишь одного желания взять больше, чем этот закон позволяет.
Антон Хлынов
P\S Справочно (авт.)
(Информация взята из Лесного Плана Московской области на 2019-2028 гг., утвержденного в 2018) г. Общая площадь лесов Московской области составляет 1938,4 тыс. га, леса, расположенные в первом и втором поясах зон санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения составляют 12,8%, леса, расположенные в зеленых зонах - 53,2%, леса, расположенные в лесопарковых зонах - 28,9%. Указанные категории защитных лесов составляют 94,9% от общей площади лесов Московской области. Еще 5,1% приходится на: защитные полосы лесов, расположенные вдоль железнодорожных путей общего пользования, федеральных автомобильных дорог общего пользования, автомобильных дорог общего пользования, находящихся в
собственности субъектов Российской Федерации (2,8%), леса, расположенные в первой, второй и третьей зонах округов санитарной (горно-санитарной) охраны лечебно-оздоровительных местностей и курортов (менее 0,01%), ценные леса (2,3%).
