С председателем совета директоров компании «Роснефть», вице-президентом РАН Александром Дмитриевичем Некипеловым удалось переговорить нашим корреспондентам.
Вопрос как поведут себя акции «Роснефти» в новом, 2013 года вполне тянул на звание интриги месяца. В начале января 2013 года стоимость акций «Роснефти» затормозила у отметки 270 рублей за акцию. Кстати, в начале январе 2012 цена акции колебалась в пределах 220-230 руб. Но в течении года, вокруг «Роснефти» произошла событий, претендующих на звание самый крупный в мире. Покупка в 2012 году «Роснефтью» ТНК-BP стала крупнейшей сделкой года в мире по слияниям и поглощениям. Это следует из финального рейтинга, подготовленного Dealogic. Сумма сделки — $54,5 млрд. Сделка составила 15% всех сделок в нефтегазовом секторе. На втором месте слияние Glencore International и компании Xstrata стоимостью $45,5 млрд.
К слиянию «Роснефть» ТНК-BP отнеслись по разному, но пользу от действа признали все. Только синергетический эффектов от сделки оценивается в $3-5 млрд.
Как отмечают аналитики, «Роснефти» удалось стать заметным игроком на рынке газа. Впрочем, отмечают скептики, значительная часть от произошедших событий уже нашло отражение в текущей капитализации компании, новыми аргументами для глобальной переоценки бумаг может стать подтверждение перспектив нефтегазоносности Арктики, пока являющейся «terra incognita». Притом, что финансовый движения «Роснефти» весь год оставались в центре всеобщего внимания, судьба самой компании пока остается не ясной. Не стихает полемика о необходимости её приватизации. Примечательно, что глава совета директором компании Роснефть приватизацию компании не считает необходимой, но более того не рациональной.
«Активы крупнейшей российской нефтяной компании – «Роснефти» - настолько масштабны, что государству необходимо сохранить контроль над ней» - такую точку зрения академик Александр Некипелов высказал в интервью агентству Reuters.
С председателем совета директоров компании «Роснефть», вице-президентом РАН Александром Дмитриевичем Некипеловым удалось переговорить нашим корреспондентам.
Александр Дмитриевич! Хотелось бы узнать побольше о том, как свершается управление в компании «Роснефть». Занимается ли Совет директоров, который вы возглавляете, покупкой и продажей активов компании непосредственно, а если да, то, как происходит оценка активов. На ком собственно лежит ответственность?
- Нет, у Совета директоров немного другие функции – главным образом контроль и принятие стратегических решений, касающихся развития компании. Все это достаточно четко прописано в законе «Об акционерных обществах» и, разумеется, в уставах акционерных обществ. Устав «Роснефти» в этом смысле не исключение. Есть общепринятая практика, что когда совершаются достаточно серьезные сделки, то они должны утверждаться на Совете директоров.
А голосование? Кто за что голосует на Совете? Вы можете обозначить какие-то закономерности. Можете обозначить основные вопросы полемики?
- Есть правила, касающиеся голосования, когда имеет место аффилированность – иными словами связь потенциальных участников голосования с теми или иными партнерами. И в подобном случае соответствующие люди не голосуют. Например, я был членом Совета директоров «Транснефти» и, естественно, я в «Транснефти» никогда не голосовал по вопросам, касавшимся взаимодействия «Транснефти» и «Роснефти», и наоборот. Это достаточно жестко прописанные и свято соблюдаемые всеми правила - такой аналог разделения власти в акционерном обществе.
Что, на ваш взгляд, изменилось за последние годы в подходе российских компаний к решению производственных задач?
- Сейчас крупнейшие российские компании выходят на принципиально новый уровень. Они и до сих пор они обеспечивали достаточно высокий уровень технологического развития. Позвольте пример. Без высокого уровня технологического развития невозможно было бы бурение горизонтальных скважин на Сахалине технологий. Еще недавно, это представлялось чистой фантастикой, а теперь реальность. Сейчас особенность заключается в том, что прежде в основном высокий технологический уровень обеспечивался за счет импорта современного оборудования и технологий. Сегодня картина иная. Крупнейшие российские компании начинают делать упор на развитие собственной корпоративной науки и на заказы для научных структур, которые работают в сфере их интересов. И очень важно, что они сами начинают путь превращения в инновационные компании, которые уделяют огромное значение развитию собственной науки и заказом научных исследований под те проблемы, которые существуют. Вот это ключевая идея, которую я хотел донести.
На Ваш взгляд, насколько сегодня у нефтяников сегодня назрела необходимость диалога вне профессиональных рамок. Что раньше называлось – разговор вне барьеров. Вопрос о форумах и конференциях, где нефтяники стали частыми гостями.
- Ну, это очевидно. Сегодня есть много площадок, и на этих мероприятиях происходит и обмен общими представлениями. В том числе внутри сообщества. На работе секции специалисты по узким направлениям обсуждают интересующие их вопросы. И, плюс ко всему, было бы неправильно недооценивать просто сам факт общения коллег, которые работают в одной сфере. Что еще? Возможные контакты для будущего развития сотрудничества - это главная задача любой конференции. Нельзя подходить к конференциям таким образом, что закончилось мероприятие и все сразу побежали реализовывать в жизнь то, что было на нем сказано. Так никогда не происходит. Но такие встречи представляют собой очень важный инструмент для обмена идеями и предложениями о сотрудничестве. А также возможность узнать, что делают конкуренты.
Кстати о конкурентах. Ваш коллега по РАН Евгений Павлович Велихов поделился мнением о том, что при освоении шельфа северных территорий необходимо использовать атомный ледокольный флот. Это может быть своеобразной точкой схождения отчасти конкурирующих направлений в энергетике. Как бы Вы прокомментировали это высказывание?
- Евгений Павлович очень хорошо понимает научно-техническую сторону того, о чем он говорит. Я же экономист. Поэтому к моим словам нужно подходить как к словам человека, который смотрит на это с экономической точки зрения, опираясь на мнение специалистов в научно-технической области. Ясно, что для атомного флота в Арктике сейчас открываются новые перспективы, совершенно новые значения приобретает Северный морской путь, его роль снова стала резко возрастать. Что касается конкретно использования атомного флота при решении вопросов непосредственно освоения Арктики, мне сложно высказывать какое-то мнение по этому поводу.
Кстати, вот еще термин принуждение к инновациям. Как вы думаете нужны ли компаниям гигантам некоторые принуждения?
-Такую функцию взял на себя рынок, который принуждает к ускоренному развитию компаний. Допустим, «Роснефть» превратилась в глобальную компанию, очень крупного игрока на мировом рынке. И она просто не может не уделять этому все большего внимания, и вынуждена смотреть, что происходит у других игроков. Она видит, что это сфера, в которой мы пока серьезно отстаем, а отставание такое, с которым трудно мириться. Я уверен, что это касается не только «Роснефти».
И несколько слов о стыке экономики и политики. Вы ведь согласитесь, что успех нефтяных компаний или предмета экспорта нефтяных компаний в значительной степени увязан с политическими вопросами?
- Вы правы в том, что на эту сферу очень большое влияние оказывают геополитические факторы. Но, кстати говоря, здесь возникает вопрос: а почему? По-моему, ответ ясно виден. Именно потому, что нефть жизненно важная сфера для развития экономики любой страны. Тут напрямую речь идет об обеспечении энергетической безопасности. Это сфера, в которой идет очень сложная игра, включающая в себя и серьезную конкуренцию, элементы соперничества и, одновременно, элементы кооперации. Повторюсь, это очень сложная игровая ситуация и нужно именно таким образом понимать эту сферу, а не пытаться прилагать к ней просто какие-то представления о совершенной рыночной конкуренции из начального курса микроэкономики.
