Был ли великий русский писатель, этнический абхаз Фазиль Искандер шестидесятником. Либеральная и патриотическая часть общества разделилась во мнении сразу после опубликованного известия об уходе мастера.
В шестидесятники он не попал, выносит приговор Дмитрий Быков, по особому устройству мировоззрения. Был не склонен к шестидесятническому отчаянию после 1968 года, Искандер основателен, он сангвиник, а не холерик, и впадать в беспричинный восторг для него так же противоестественно, как отчаиваться. Он кое-что повидал, за плечами у него огромный опыт народа, который видал еще и не такое, — как всякий человек традиции, он чувствует опору более надежную, чем политическая конъюнктура или личное везение. Народ — особенно малый, с богатым и трудным опытом выживания, особенно кавказский, с традицией сдержанности и этикета, — относится к современности спокойней, без иллюзий; внешние обстоятельства мало трогают тех, кто за всю вечность не слишком изменился и мерками этой вечности меряет все.
Фраза от Быкова об Искандере, по мнению экспертов «ЭкоГрада» сама включает в себя заявку, если уже не на большую, то на малую «Букеровку» точно. Но так всегда было, обсуждая великих можно было ничего не делать самому и защитить кандидатскую. Фразы от мастера можно в равной степени применить к обеим частям нашего расколотого полемикой общества: « Я одного никак не могу понять, — сказал юный удав, только недавно научившийся глотать кроликов, — почему кролики не убегают, когда я на них смотрю, ведь они обычно очень быстро бегают?», «Вот так всегда, — проворчал удав, привыкший все видеть в мрачном свете, — ограничивают свободу кроликов, а страдают удавы», «Там, где много говорят о победах – или забыли истину, или прячутся от нее», «Вот почему предателям всегда платят вперед и всегда платят так позорно мало!»
Он умер во сне, как это принято у абхазов...
