Парадокс, приписываемый Петру Столыпину. Насколько он приближается к оксюморону? Донбасс-война, символический зонтик и велополитен как вершина инфраструктурного полёта. Последний пункт, впрочем, стал уже традиционным, в анонсах не нуждается.
Институты государства разрушены окончательно...
http://khazin.ru/articles/165-intervju/51629-instituty-gosudarstva-razrusheny-okonchatelno;
Второе: что же такое произошло, почему ни год назад, ни два года назад нельзя было констатировать, что институциональная структура разрушена, а тут вдруг неожиданно, ни с того ни с сего, такая штука «вылезла». На самом деле это совершенно естественно. Дело в том, что мы оказались объективно в чрезвычайно сложной ситуации (я про это, кстати, тоже писал).
Любая система управления государством — она по определению существует в некоторой среде. Так вот мы оказались — в последнее время — в среде достаточно жесткой. Это связано и с постоянно усиливающимся экономическим кризисом (усиливающимся не в том смысле, что нарастает скорость спада, а в том, что нарастают последствия, поскольку спад не останавливается). Кроме того, мы оказались в ситуации ужесточения санкций (а санкции ужесточаются не столько из-за нашего поведения, сколько из-за внутризападной проблемы; я думаю, что в ближайшее время еще напишу текст по поводу новой волны санкций).
А третья причина состоит в том, что в условиях сужающегося пирога начинается внутриэлитный конфликт, и в этом смысле все равно придется элиту «чистить». А если речь идет о чистке элиты (а элита всегда очень тонко чувствует, особенно ее бюрократическая часть), то психология любого деятеля от элиты достаточно специфическая. Дело в том, что никакой гарантии сохраниться, поскольку нет объективного критерия. Например, в окружении Сталина были представления о том, что если ты качественно исполняешь свои функции, то шансы не попасть под молох значительно выше, чем если ты просто бездельничаешь и воруешь.
А сегодня это никак не связано. То есть как бы ты ни работал — или вообще не работал, или что-то делал — это никак не влияет. Твое сохранение или несохранение определяется исключительно устойчивостью твоего клана. Так вот, в этой ситуации у чиновников основная мысль — что надо плюнуть на все! Плюнуть на все приличия и воровать все, до чего руки дотянутся, потому что очень скоро придется бежать.
Следующий шаг — как сохранить то, что украли, там — вообще у чиновника не стоит. Просто потому что вариантов нет! А что вы ему предложите делать в его ситуации? Бежать прямо сейчас? Но как в фильме: «Некоторые испугаются и побегут сейчас, их поймают и расстреляют. А у тех, кто побежит, когда русские танки будут рваться к Рейхстагу, — вот у тех есть шанс».
http://khazin.ru/articles/179-mnenie-hazina/51677-rossiiskaja-elita-gotovitsja-bezhat;
В ходе проведённых недавно учений НАТО российский западный эксклав Калининград был окружён с трёх сторон силами альянса, пишет The Sunday Times. Эти манёвры, как отмечает издание, «поставили Кремль в положение обороняющегося».
https://russian.rt.com/inotv/2017-06-18/Sunday-Times-ucheniya-NATO-postavili;
Цены на нефть продолжают снижаться на фоне беспокойства инвесторов относительно растущих возможностей сланцевой промышленности США.
Котировки фьючерса на поставку нефти марки Brent на лондонской бирже ICE Futures просели на 3,63% до отметки $46,98 за баррель — рекордно низкое значение с 5 мая.
http://rusvesna.su/economy/1497458669;
Индекс РТС, один из основных российских фондовых индикаторов, утром в четверг упал ниже психологически важной отметки 1000 пунктов на фоне повышения базовой ставки ФРС США и решения сената, который одобрил расширение санкций в отношении России.
http://ktovkurse.com/rossiya/indeks-rts-upal-nizhe-1000-punktov-vpervye-za-20-mesyatsev;
О том, что культура определяет пути развития страны, говорят уже лет 200.
Культура — явление историческое. Это отражение погасших звезд — институтов, которые существовали в прошлом. Такую идею высказал основоположник институциональной экономики Торстейн Веблен. Он говорил, что институты, с которыми мы сталкиваемся сегодня, — проявление либо дикости, либо варварства: условия давно прошли, а привычка к определенным нормам поведения осталась. Например, профессии адвоката и финансиста популярны больше других, поскольку они связаны с агрессией, захватом — нормами прошлых, варварских времен.
Инновационную экономику удается построить далеко не всем странам — даже развитым. Чтобы понять, обусловлено ли это культурой, ученые изучили 60 государств. Оказалось, что существуют два фактора, подталкивающих инновационную экономику, и два — тормозящих ее. Первые — это индивидуализм и долгосрочная ориентация, взгляд в будущее. Индивидуализм надо понимать как готовность действовать на свой страх и риск, ничего ни с кем не согласовывая, брать на себя ответственность. Как сказал писатель Даниил Гранин, в России можно сделать очень многое, если не спрашивать разрешения.
Долгосрочная ориентация — способность планировать что-то на длительный срок, иногда превышающий отдельную человеческую жизнь. Хотя это свойство культуры, оно весьма подвижно. Например, китайцы не всегда мыслили «вдолгую» — в эпоху Мао Цзэдуна главным лозунгом было «10 лет упорного труда — 10 тысяч лет процветания». То есть счастье должно было наступить через 10 лет.
Тормозящие факторы — высокая дистанция власти и высокая степень избегания неопределенности. Дистанция власти тесно связана с неготовностью договариваться друг с другом и поэтому с уверенностью, что власть все решит сама и без нас. Высокое избегание неопределенности — это боязнь открыть дверь, представление о том, что любая перемена может быть только к худшему. «Не надо менять этого человека — пусть он нам не симпатичен, но после него может быть ужасно». «Не надо менять этот курс — иначе такое может начаться!». «Не надо менять эту систему — все может рухнуть». В математике это называется принцип максимина — когда выбирается не лучшее из лучшего, а лучшее из худшего, меньшее из зол, минимизируется ущерб. Это главная болезнь России, которая блокирует возможность выбора между разными вариантами и движение в будущее. Проблемы не только с инновационной экономикой, но и с малым и средним бизнесом во многом вызваны этими двумя факторами.
Есть ли в России благоприятные факторы?
Почти нет. Судя по опросам, у нас нет долгосрочной ориентации и взгляда в далекое будущее; у нас высокая дистанция власти: люди считают, что нельзя ничего поменять во власти или без участия власти.
Среди факторов, которые все время сбрасывают Россию в прежнюю колею, я бы выделил уже упомянутые короткий горизонт, избегание неопределенности и конфликтный индивидуализм, который тесно связан с недоговороспособностью и отсутствием доверия. Если у вас короткий горизонт, то вы не станете вкладываться в здравоохранение и образование, поскольку отдачу вы получите не раньше, чем через 10 лет. Если вы хотите изменить путь страны, но при этом боитесь будущего, то получится как у М. Е. Салтыкова-Щедрина: «Они сидели… и все думали, как бы свое убыточное хозяйство сделать прибыльным, ничего в оном не меняя».
Пока это удалось только пяти странам и административным районам — Японии, Южной Корее, Гонконгу, Тайваню и Сингапуру. Остальные государства, стремящиеся к значимости в мире, к высоким экономическим показателям и т. д., из-за действия сил гравитации, то есть остаточных явлений неправильных институтов, совершают неудачные старты. Нельзя сказать, что у них не бывает рывков, — бывают, но потом они вновь ударяются в потолок и съезжают назад.
Я предлагаю другую формулировку: новое — это неожиданное использование старого. Южные корейцы, например, использовали свои огромные кланы, которые в принципе вредны для капиталистической экономики, как основу для построения чеболей — финансово-промышленных групп. И у них, вопреки прогнозам, все получилось: люди доверяют друг другу, понимают, как устроена иерархия, у них низкие трансакционные издержки. Samsung, бросающий вызов компании Apple, вырос из клана.
Нужно понять, что никакой 5—7-летней программы эффективных реформ быть не может. Реформы, конечно, надо начинать, но в рамках длинной программы трансформации. Если мы рассчитываем на культурный сдвиг и использование культурных факторов, нужно мыслить периодами 20—40 лет. Следует убедить страну оперировать длинными сроками — как Дэн Сяопин в свое время убедил китайцев. Сказать: «через два-три поколения мы достигнем вот этого». Но чего «этого»? Необходимо понять, чего хочет страна, выбрать цель, к которой мы будем двигаться. В качестве такой цели я предлагаю «страну умных людей». Хотя есть и другие варианты: например, «военная супердержава» или «огромная страна с освоенным пространственным потенциалом». Для многих это тоже привлекательные цели. Они друг друга, кстати, полностью не исключают. Но идти в три стороны сразу нельзя — нужно четко наметить основное направление.
http://hbr-russia.ru/biznes-i-obshchestvo/ekonomika/a17764/;
В нашей стране идет разжигание ненависти к государству по варианту майдана на Украине. И, поскольку, например, для Навального такое разжигание проходит абсолютно безнаказанно и даже приносит ему огромные дивиденды (как политические, так и материальные), - у этого разжигания находится огромное количество последователей.
А чтобы, как вы говорите, власть употребить, для начала имеет смысл просто не выводить на экран хамские вопросы и исполнять прямые обязанности государства, решая реальные проблемы общества, а не замазывая их потоком пустопорожних обещаний!
Давайте, пожалуй, рассмотрим самые расхожие их доводы.
Вот первый довод, очень частый, цитируем. «Война только там, где ваш „русский мир“. В Харьков и в Полтаву „русский мир“ не пришёл, и там войны нет».
Здесь мы видим блистательную подмену: то есть, сами вводят войска, сами используют авиацию и тяжёлую артиллерию, но виноват, естественно, кто-то другой.
«Войну развязали русские диверсанты. Если б не ваш Гиркин — ничего бы не было. Откуда появился Моторола?».
Народным губернатором Донецка был избран местный активист Павел Губарев. Событиями в Донецке на ранних этапах руководили именно местные граждане, жители на тот момент ещё Украины: Захарченко, Пушилин, Пургин, Ходаковский и так далее. Жителями Украины являлись Болотов, Плотницкий, Дремов, Мозговой, Безлер и так далее.
Моторола приехал в качестве добровольца из России, и наряду с уроженцем Донецкой области Михаилом Толстых, стал одним из символов сопротивления.
К моменту появления на Донбассе Игоря Стрелкова, полноценные перевороты уже случились и в Луганске, и в Донецке, и во многих других городах.
Другой довод: «Почему вам можно бороться с сепаратистами в Чечне, а нам — нельзя?»
В сущности, этот довод можно принять, но тогда придётся согласиться, что сепаратисты всё-таки есть. Что пятьдесят тысяч человек, пришедшие на похороны Арсена Павлова — это они и есть, и это нонсенс, на Украине ни одного «героя АТО» так не хоронили. Что сотни тысяч человек, которые выходили на Донбассе на антимайданные митинги — это реальность. Просто эта реальность вам не нравится, однако выбора нет — жить в реальности, или врать себе про «сто тысяч диверсантов».
Но вообще, в Чечне происходили две вещи, которые никак не сообразуются с ситуацией на Донбассе.
С одной стороны, в Чеченской мятежной республике уже шла внутренняя гражданская война к моменту начала «первой чеченской», и, в конечном итоге, за власть боролись кланы, нацеленные на уход от Москвы, и на сохранение единой государственности.
«Какая к чертям собачьим Новороссия?! Что есть родная земля? Украина для украинца родная земля? А земля Донбасса, что, в другой стране и не является для украинца родной землей? Вы вроде взрослый грамотный человек, а впечатление что в другой реальности и еще бледных поганок поели!»
Знаменательно, что те же самые жители Украины говорят, что для них Кубань, Воронеж, и далее чуть ли не до Москвы, а то и до Дальнего Востока, где украинцы расселялись — родная земля, на которые они претендуют.
Для чего пришлось написать этот текст?
Нет, никак не для опасно инфицированных граждан, которые, как заговорённые, повторяют одни и те же нелепости который год — часть из них в принципе не передаётся перезагрузке.
Это доводы для юношества и на Украине, и в России, пытающегося вот прямо сейчас понять, где правда.
http://svpressa.ru/society/article/174844/;
Очевидная ненормальность и дебилоидность антипутинской оппозиции наводит многих на конспирологические подозрения: мол, власть специально выставляет таких дебилов и нелюдь, чтобы предотвратить появление настоящей, нормальной оппозиции. Ну не может нормальный, здоровый человек примкнуть к лидерам, зовущим «назад, в 90-е!». Это всё равно, что узников концлагеря, чудом оттуда сбежавших, прямо от ворот крематория – призывать вернутся обратно…
Создана оппозиция такого формата, для которого нужны или феноменальная тупость, или феноменальная подлость.
И человек спрашивает у себя: ну почему обязательно в 90-е возвращаться? Почему не в 70-е? Там было всяко лучше, чем сегодня…
http://economicsandwe.com/1AAC22DDCA879204/;
«Диссертации разделяются на косметические, физкультурные и просто диссертации. Косметическая – она для того, чтобы старые понятия обозначить новыми словами. Физкультурная – это чтобы показать твое владение методами, мускулы показать, умение решать уравнения такие-то и такие-то. А просто диссертация – это просто научная работа, в которой создается новое знание, хотя бы чуть-чуть, немножко. ... то, что мы имеем сегодня с постмодерном, это и есть косметика и отчасти физкультура. А новых идей эти господа не создают, они просто называют, там, парадигмой какой-нибудь, еще чем-нибудь очень старые вещи, которые придумали где-то вот тут вот (показывает на надпись «Авангард 1» на доске). И даже еще раньше до них».
Явление «символического зонтика» тоже было обнаружено американскими исследователями - Бэррисоном, например, где-то в 20-е годы XX века. Это примерно 150 слов, которые обозначают некие концепты, скажем, демократия: «свобода слова», «права человека»; коммунизм: «трудящиеся», «империализм»; капитализм и т.д. и т.п. – эти слова-концепты обязательно имеют некоторую ценность, положительную или отрицательную. Есть концепты с положительной ценностью, большей или меньшей, есть концепты с отрицательной ценностью. И само собой разумеется, что в любом тексте этой массовой коммуникации (или почти в любом тексте) мы увидим соответствующие концепты, через которые как бы суггестивно связываются по значению вот все вот эти вот материалы, которые подаются журналистами, публикуются в газете, в один ряд, в одну систему. Ключевые слова проходят через практически все тексты выпуска массовой коммуникации. При этом, возьмем китайскую газету «Жэньминь жибао», 60-х годов, когда мы с китайцами поругались, почему-то холодная погода всегда шла из Советского Союза. Понятно, что нейтральных в пропагандистско-политическом смысле текстов нет. Их нет, не было и никогда не будет, пока существует массовая коммуникация. Не надо думать, что запрещение, скажем, вот этой пропаганды — реальное запрещение. Пропаганда обязательно есть, потому что это форма существования массовой коммуникации. Только соответствующий концепт как, например, права человека, правда? Свобода слова, да, демократия, толерантность, вводятся в наши несчастные головы суггестивно, и мы начинаем мыслить этими категориями, постольку поскольку мы, к сожалению, смотрим телевизор и читаем газеты.
Значит, соответствующим образом, авторства нет, авторство коллективно (у газеты нет автора), но есть общий стиль — стиль данного издания, которое обозначается: «Правда», «Коммерсант», «Комсомольская правда» и т. д. Это как бы подлежащее вот в этом всём тексте. А всё остальное, то есть её рубрикаторы конкретные, конкретные материалы - это сказуемое, то есть то, что говорится «Правдой», или то, что говорится «Коммерсантом», или то, что говорится «Известиями». Ибо вот эти вот первые подлежащие повторяются, и рубрикатор тоже повторяется. Вот вам политика, вот вам то-то, вот вам сё-то, получается некое цельное описание, как его представляет себе коллективный ритор, цельное описание картины мира. Значит, эта штука задаёт вам картину мира, которую вы воспринимаете и в рамках которой, извините меня, функционирует, так или иначе, общество.
Трудно объяснить логически, но Николай Яковлевич так думал. Вот такая получается у нас замечательная история. А потом, значит, негодяи, классовое общество, мерзкие индоевропейцы, захватчики-завоеватели появляются повсюду, разгоняют бедных, так сказать, вот матриархатчиков, матриархатчиц и устраивают языки с номинативно-аккузативной конструкцией, т. е. «отец» выражает индивидуала-субъекта, а «любит мать» объединяются в одну группу. Тут «отец» главный, субъект – главный. Он действующий субъект, он описывается как центр предложения. И это связано с классовым индивидуализмом и другими прочими замечательными вещами. В этой связи языки типа грузинского, например, или абхазского (сам Марр был наполовину абхазцем, наполовину шотландцем. Мать у него была абхазка, а отец был шотландец, он занимался производством чая в Абхазии). Вот они, эти языки как бы, так сказать, демократические, как бы лежащие в основе миролюбивых и справедливых социальных отношений в обществе, как бы первобытный коммунизм.
Я только хочу сказать одну простую вещь: слово «книга» - китайского происхождения; слово «деньги» - через монгольские, тюркские языки - пришло из китайского языка. Вот, просто чтобы дальше мне не говорить о том, что вот там вот всякие дикари, так сказать, такие эти самые монголы –дикари, китайцы - дикари... Как они могли взять мощные укрепления Киева - что, с ножами, что-ли, ходили? У них были мощные стенобитные машины китайского производства в это время! Каковыми они пробивали соответствующие стенки.
Так вот, Николай Сергеевич Трубецкой (он сам был Гедиминович князь, как известно) он объясняет, что монархия в России завершена! Всё, монархии больше не будет, только идиоты могут требовать возвращения Романовых на престол. В России родилась новая форма правления. Она называется «идеократия». Нравится? Мне нравится. Идеократия заключается в том, что элита правящая подбирается по мировоззрению, по общности идеологий, как он сам пишет. То общество, которое встало в то время, т.е. в 20 годы, на территории нашей страны - России, Советского Союза, - это был ранний опыт идеократии. Более развитые идеократии, последующие идеократии этот опыт учтут, как это объяснял Николай Сергеевич Трубецкой, и создадут действительно серьёзное и в себе существующее общество, которое сможет вести за собой многих других.
Я не говорю, что Трубецкой был коммунистом, марксистом, советским человеком. Он занимался конспиративной работой против Советского Союза. Просто конспиративной работой. Он был принципиальным противником Советской власти. Врагом, прямо скажу. Но он умер как враг фашизма. Потому что он выступил против базовой теории. Одной из базовых теорий фашизма, а именно сравнительно-исторического языкознания. И в своих статьях некоторых, главным образом, объяснял, что, вообще-то говоря, индоевропейские языки, индоевропейский язык есть продукт языковой конвергенции. Это языковой союз. А индоевропейского языка, который был связан с каким-то этносом определенным, так называемыми ариями, на самом деле не было. Когда произошел аншлюс Австрии, его арестовали благополучно, потом, постольку поскольку он все-таки был заведующим кафедры… крупнейшей кафедры славянской филологии в мире и самой старой в Венском университете, его быстро выпустили оттуда, но рукописи его конфисковали, и до сих пор неизвестно, где они находятся.
https://aftershock.news/?q=node/533921;
Сидя друг напротив друга в темном кабинете с дубовой отделкой, эти двое мужчин должны были решить одну важную проблему. Университетские экономисты начинали восприниматься американскими властями по-новому: уже не как рассеянные профессора с трубкой в твидовых пиджаках, но как создатели идейного оружия, столь же важного, как и межконтинентальные баллистические ракеты, готовящиеся на базе ВВС "Ванденберг" в Калифорнии. Члены чикагской школы были уверены, что они могут сделать свой вклад в общую борьбу.
По сути своей идея человеческого капитала была не нова. Адам Смит давно отметил, что навыки и умения, полученные работниками (например, в ходе тренировки, обучения и т. д.), могут повысить экономическую ценность предприятия. Но Шульц лишь недавно заинтересовался этой мыслью. Он активно побуждал новых студентов и аспирантов строить более крепкую и формальную теорию человеческого капитала. По легенде, Шульц внезапно осознал ее важность, посетив бедную ферму. Он спросил нищих владельцев, чем они были так довольны. "Тем, что смогли отправить детей получать образование", — ответили они. Это гарантирует семье стабильный доход в долгосрочной перспективе.
Фридмана тоже привлекала мысль о человеческом капитале, но в ином аспекте. Некоторые его младшие коллеги, в том числе его аспирант Гэри Бекер, позже сделавший себе имя в этой области экономики, достигли крупных успехов в исследованиях. Одно из открытий в особенности заинтересовало Фридмана. В отличие от денег или оборудования, этот тип капитала в принципе не может быть отделен от индивида, им владеющего. Они неразрывно связаны. И из этого следует, что чей-либо человеческий капитал не может быть еще в чьем-то владении, иначе это рабство. Следовательно, на ком именно лежит ответственность за инвестиции в него и кто должен получать от него выгоду? Мы можем понять позицию Фридмана по этому вопросу из ранней работы Бекера, в которой он показал, почему для фирмы невыгодно оплачивать обучение работников, поскольку эта инвестиция может в один прекрасный день буквально встать и уйти к конкуренту.
Фридман, вероятно, согласился с Шульцем в том, что теория человеческого капитала и есть то самое идейное оружие, которое они искали для борьбы с советской экономической угрозой. Сама фраза подразумевала, что интересы человека естественным образом совпадают с ценностями капитализма. Но в этом как раз заключалось противоречие между учеными. Шульцевская версия теории человеческого капитала, со всеми разговорами о государственных тратах и центральном планировании, грозила размыть образ независимого и самостоятельного псевдокапиталиста, которым якобы являлся каждый.
Похоже, сила аргумента Фридмана задела Шульца. Мы видим явные признаки этого в его инаугурационной речи в роли президента Американской экономической ассоциации в декабре 1960 года. Как и ожидалось, он подчеркнул важность национального вклада в человеческий капитал и его корреляцию с экономическим ростом. Ближе к концу выступления Шульц упомянул, что коллега попросил его прояснить ключевую деталь: "Должна ли прибыль от общественной инвестиции в человеческий капитал доставаться индивидам, в которых эта инвестиция была сделана?"
Шульц хочет ответить утвердительно. Он верит, что государственные инвестиции в человеческие навыки крайне важны и должны восприниматься как общественное благо. Эти навыки могут быть использованы индивидами для личной выгоды, например, в виде оплаченного государством высшего образования, которое повышает доходы человека на протяжении его жизни. Но эти инвестиции в конечном итоге возымеют положительные эффекты, или "экстерналии", на всю экономику в целом. Однако Шульц начинает колебаться. Похоже, он признает, что интеллектуальный ландшафт изменился, и вскоре звучит несколько запутанным:
"Политические проблемы, затронутые этим вопросом, очень глубоки и полны тонкостей, касающихся и распределения ресурсов, и социальной политики. Физический капитал, образуемый общественными инвестициями, как правило, не передается отдельным лицам в подарок. Распределительные процессы были бы значительно упрощены, если бы общественные инвестиции в человеческий капитал работали по тому же принципу".
Из пометки к опубликованному тексту этого обращения мы узнаем, что этим неугомонным коллегой был, разумеется, Фридман.
Ответ, полученный Фридманом от Шульца, по понятным причинам неоднозначен и допускает два варианта трактовки. Первый — прибыль с человеческого капитала, образованного общественными инвестициями (например, налогами), должна оставаться в общественной собственности. Но тогда мы получим социализм. И вдобавок мы уже выяснили, что индивид не может быть отделен от своего капитала. Остается только второй вариант. Если прибыль с человеческого капитала, образованного общественными инвестициями (например, налогами), не является "подарком" частному выгодоприобретателю, то он должен понести частичные или полные инвестиционные издержки. Одним словом, все это не бесплатно.
Сторонники Шульца вели проигранную битву. На попытках правительства осуществить его идеи и резко повысить федеральные расходы на образование поставили крест в 1961 и 1963 годах. Критики считали их осыпающимся соцобеспечением или чем-то похуже.
Что еще более важно, отголоски решающего столкновения Фридмана с Шульцем слышны и по сей день, причем не очень приятные. Например, можно провести красную нить от его победы в споре 1960 года о том, на ком именно лежит ответственность за инвестиции в человеческий капитал, к катастрофе со студенческими долгами, разворачивающейся теперь в США, Великобритании и многих других странах, которые восприняли неолиберализм недостаточно критически. Хочешь получить диплом и чего-то добиться в жизни, но не можешь себе этого позволить? Вот тебе на первое время кредит на условиях, которые тебя сведут в могилу. Глубинный смысл теории человеческого капитала оказывается простым, и Фридман радостно его подытожил в поучительной поговорке в 70-х: бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
Фридман обнаружил в теории человеческого капитала нечто большее, чем просто способ повысить экономический рост. Само понимание места личности в этой теории уже было идеологическим оружием, особенно в противодействии трудоцентричному дискурсу коммунизма как внутри США, так и за их пределами. Разве теория человеческого капитала не дает наиболее полный консервативный ответ марксистскому слогану, что рабочие должны захватить средства производства? Если каждый человек сам по себе средство производства, то предполагаемый конфликт в сердце капиталистического трудового процесса логически разрешается сам собой. Шульц тоже начинал обретать истинную веру и согласился, что рабочие могут на самом деле быть де факто капиталистами: "Трудящиеся стали капиталистами не в результате распределения собственности корпораций, как хотелось бы толпе, но за счет получения знаний и навыков, имеющих экономическую ценность".
Остается лишь догадываться, что обо всем этом думал Советский Союз. Теория человеческого капитала буквально "стирала" рабочих из доминировавшей трактовки капитализма. Это был идеальный способ распространить симпатии к капитализму в США, особенно среди рабочего класса, который уже начинал подозревать, что их нынешний работодатель и есть реальный враг. Теперь капиталисты говорили по-другому: "Как ты можешь быть против нас? Ты же сам один из нас!"
С избранием Маргарет Тэтчер и Рональда Рейгана теория человеческого капитала нашла благодатную политическую почву в англоговорящем мире. То, что последовало за этим в Великобритании, США и других странах, лучше всего можно описать как массовое движение за деколлективизацию. Общества больше не было. Остались только индивиды и их семьи. Хайек, в частности, был большим откровением для Железной леди, которая не уставала хвалить его.
В этом новом видении экономики рабочие не могут восприниматься как особый класс с общими интересами. Они даже не принадлежат какой-то компании — слишком отдает коллективизмом. Да и в самом деле, может, они и не рабочие вовсе! "Хомо экономикус" в качестве человеческого капитала был, напротив, чем-то внешним по отношению к фирме, преследующим только собственные интересы и инвестирующим в свои способности, чтобы выбить лучшую сделку. Эта фантазия о "нации свободных акторов" часто граничила с чем-то пугающим. Поэтому-то так смешны популярные книжки по менеджменту 80-х и 90-х из киосков в аэропортах. Например, Чарльз Хэнди в книге "Век парадокса" (1994) пишет: "Карл Маркс был бы доволен. Он мечтал о дне, когда рабочие завладеют средствами производства. Этот день наступил". Питер Друкер даже осмелился объявить наступление "посткапиталистического общества" и назвать США самой социалистической страной в мире, потому что, в конце концов, все рабочие в какой-то мере владели капиталом.
Не так смешон, однако, дивный новый мир труда, родившийся из неоклассических идей вроде теории человеческого капитала. Только когда наемный работник воспринимается в такой ультраиндивидуалистичной манере, регрессивная тенденция рабочих договоров "по вызову" (или "на ноль рабочих часов") может укрепиться в экономике. То, что некоторые назвали "уберизацией рабочей силы" (в честь сервиса такси Uber — прим. Newочём), работает благодаря переводу рабочих в разряд независимых предпринимателей и, как следствие, переносу всех издержек найма на самого работника: обучение, униформа, транспорт и почти все остальное.
Еще в 1960-х Фридман представлял себе общество, в котором все мы будем богатыми и процветающими предпринимателями. В реальности мы получили урезанную заработную плату, сокращенный отпуск или больничный, хронический дефицит навыков, долги по кредитам и бесчисленные часы бесполезной работы. История теории человеческого капитала в западных экономиках — это скорее история изъятия средств у людей, а не инвестиций в них.
Причина в том, что родилась эта теория в крайне напряженный период двадцатого века, когда многие полагали, что судьба всего человечества балансирует на грани. Относиться к ней нужно соответственно — как к довольно экзотическому и по большей части нереалистичному реликту холодной войны. Чудаков вроде Хайека и Фридмана могли слушать и воспринимать всерьез только в крайне необычной среде. Перед лицом коммунистического коллективизма чикагская школа выработала диаметрально противоположное видение общества, населенное закрытыми в капсулы индивидами, автоматически избегающими любых форм социальной связи, не связанных с финансовыми транзакциями. Эти одиночки движимы лишь эгоистичной конкуренцией. Они слепо привязаны к деньгам. Удивительно ли, что мы сегодня так неблагополучны?
http://www.warandpeace.ru/ru/analysis/view/121708/;
http://perevodika.ru/articles/1195473.html;
История с выездными визами для иностранцев, конечно, потрясающая. Кто не видел — вот она у Анны Монгайт.
Теперь иностранцы с разрешением на временное проживание в России могут уехать от нас только по получении специальной выездной визы. Правило распространяется практически на все страны — кроме тех, у которых с нами безвизовый режим (не «30 дней без визы», а полноценный безвиз).
Поработала нынешняя Дума: по-тихому приняла закон в конце мая, и теперь пограничники наконец-то заняты настоящим делом: не дают гражданам других стран уехать из России.
Поначалу я не поверил — ну не может же такого быть, XXI век, вокруг рушатся границы — но нет. Проверил — вот он, закон.
В нем нет никакого смысла, кроме одного: государство еще раз утверждает свою власть над гражданами. Без бумажки ты букашка, с бумажкой — тоже. И все, кто этот закон сочинял, кто за него голосовал, кто его подписывал, преследовали одну-единственную цель: унизить людей.
Когда из многих стран Европы можно улететь уже без пограничного контроля, когда визы отмирают одна за другой, а весь мир стремится к открытым границам, мы строим вот этот забор. Вход за него рубль, а выход — десять. Чтобы и дорогу сюда забыли.
Мягкая сила, культурное влияние, туризм, экономика — вот вам все эти прекрасные понятия, накрытые выездной визой, которую так и хочется написать капслоком. О каком «едином пространстве от Лиссабона до Владивостока» можно говорить, когда страна сама отгораживается от остального глобуса чиновничьим бредом?
http://www.rosbalt.ru/posts/2017/06/16/1623771.html;
По мнению ряда специалистов, этот законопроект фактически будет означать введение в РФ аналога китайского файрвола (firewall), оградившего жителей КНР от тлетворного влияния мирового Интернета.
На мой взгляд, это еще один логичный шаг в предыдущей цепочке таких шагов. Еще лет десять назад я говорил своим знакомым, что в Интернете будет все заблокировано, что, скажем rutracker.org закроют. Они крутили пальцем у виска и говорили, что я псих и шизофреник. Теперь эти же люди приходят ко мне и просят установить какой-нибудь анонимайзер, например Tor, на их ноутбук. Я им говорю, что скоро Tor (в России) перестанет работать. Теперь, как видим, в Думу представлен этот законопроект о запрете анонимайзеров.
Если все будет развиваться том же направлении, то нам просто напишут список «белых» сайтов, типа «ВКонтакте», «Кремль.рф», «Путин.рф», которые мы имеем право посещать, а все остальное окажется под запретом. То есть, будет, как в Северной Корее, где, как это ни странно, тоже есть интернет. По слухам там интернетом, даже таким, пользуются вдвоем. То есть, один что-то делает, а другой следит, чтобы он не сделал чего-нибудь не то.
— Поисковики будут искать только то, что можно.
Надо сказать, что в Китае интернет блокируется условно для 99% населения, но те, кто может обойти эти блокировки, их обходят. Поэтому Великий китайский файрвол для большинства в Поднебесной — средство ограничения, а для 1% — что-то вроде тренировки по обходу блокировок в интернете. Там, например, есть несколько тысяч пользователей анонимной сети I2P.
— А что это такое?
— I2P — это что-то вроде Tor, но более современная система.
Раньше видеокамер на улицах не было. В какой-то момент они появились в метро. Потом в автобусах, потом — на автобусных остановках, сейчас уже в подъездах. Как вы думаете можно предсказать следующий шаг? Где будут видеокамеры в недалеком будущем?
— В квартирах?
— Да. Это простейшая задачка для детей в школе. Разумеется, это будет «для «вашей же безопасности». И, кстати, в cовременных телевизорах уже еcть видеокамера (для skype) и микрофон в пульте (для голоcового управления).
Вам надо скачать из интернета специальную независимую операционную систему, например, Tails или Qubes-os. Ее необходимо записать на флешку, с которой и работать в этой системе через Tor, изначально там установленный. После этого администратор ничего про вас не узнает. Как вариант, можно установить на отдельную флешку операционную систему Ubuntu, настроив ее, как вам надо, и просто с нее загружаться. Правда, в этом случае придется делать всю работу по настройке операционной системы, которую в Tails разработчики уже провели за вас.
Jabber — это децентрализованная система, там есть много разных серверов, на которых можно зарегистрироваться. Если вам не нравится ни один из существующих, — можете создать свой, который войдет в общую сеть. Технически это немного труднее и большинство пользователей Jabber обычно используют существующие серверы, но в принципе это возможно. Jabber намного лучше и безопасней, чем любые централизованные сервисы, потому что у него нет так называемой единой точки отказа — уcтройcтва, отказ которого приводит к неработоcпоcобноcти вcей cиcтемы. То есть, если какой-то из серверов Jabber вдруг перестает работать, то хотя у его пользователя возникнут сложности, для всей сети это особых проблем представлять не будет, ведь пользователь проблемного сервера может зарегистрироваться на другом. Централизованный сервис, такой, как, например, ICQ, может купить какая-нибудь компания и сказать: нам этот продукт не нравится, мы его закрываем. Может такое быть? Вполне! Это ведь коммерческая компания, ее могут купить, а потом собственник решит, что поддерживать ее экономически не выгодно. Или что-то еще. Так что в этом отношении Jabber — это хороший, хотя и не последний шаг. Заблокировать его намного сложнее — там сотни, если не тысячи серверов.
По тем же принципам — децентрализации и множества серверов — построена и социальная сеть Diasporafoundation.org, на которую многие пользователи «ВКонтакте» или Facebook начинают сегодня переходить.
В последнее время распространяются распределенные системы, в которых серверов вообще нет. Технически они сложнее, пользоваться ими еще менее удобно, чем тем же Jabber, но зато в них вообще нет точек отказа. То есть, если в Jabber теоретически можно отключить несколько серверов, то в такой программе (она же сеть), как Tox, вообще нет серверов, там каждый пользователь — и клиент, и сам себе сервер одновременно. Потихоньку прогресс движется в эту сторону. Лет через пять-десять, такой подход вообще будет типичным, если к тому времени в стране будет Интернет.
На самом деле абсолютно все антивирусы бесполезны. Единственно, что они делают, это защищают компьютер от глупости самого пользователя. То есть, если пользователь пытается сделать что-то, никуда не вписывающееся, антивирус его остановит. Во всех остальных случаях от реальных угроз антивирус не защищает. Потому что, первое, что делает автор нового вируса, — проверяет, находят ли его популярные антивирусные программы. Затем он исправляет в нем ошибки, после чего распространяет. Поэтому глупо рассчитывать, что антивирус может блокировать какие-то серьезные угрозы вашему компьютеру. К тому же уже много лет существуют полиморфные вирусы, которые в принципе невозможно обнаружить. Серьезные вирусы пишут специалисты.
http://www.rosbalt.ru/moscow/2017/06/16/1623776.html;
В Москве дефицит видеокарт для ПК, потому что всё раскупили майнеры
http://kirill-potapov.livejournal.com/1630173.html;
В России начался дефицит видеокарт для персональных компьютеров (ПК) из-за массовой скупки устройств для майнинга криптовалют.
В последнее время покупатели брали около 200—300 видеокарт за один раз. Из-за этого устройства подорожали почти вдвое. Весной они стоили около 16—18 тыс. рублей, а сейчас более 30 тыс. рублей.
Майнинг — это совокупность математических вычислений, с которыми в силу своей архитектуры лучше всего справляются процессоры видеокарт, для других процессоров это нештатные вычисления, отмечает издание.
Объясняется это тем, что процесс стал более простым и доступным. Для создания криптовалют требуются большие мощности, поэтому доходы от их выпуска сейчас «с трудом покрывают расходы обычных пользователей ПК на оборудование и электроэнергию». Эту проблему майнеры решают, объединяясь в так называемые пулы и арендуя видеокарты там, где есть дешевое электричество.
http://www.rosbalt.ru/russia/2017/06/19/1624326.html;
А теперь давайте задумаемся, сколько может дать один простенький комп с тремя видеокартами типа NVidia 1050 Ti 4Gb в месяц с нынешним курсом биткоина? Еще одна барабанная дробь… 10 тысяч рублей.
То есть, чтобы у вас была средняя заработная плата на руках каждый месяц, вам надо поставить три компа с тремя видеокартами на круглосуточную работу. А теперь еще пара шокирующих цифр: до недавнего ажиотажа минимальная стоимость одного такого компьютера составляла… 40 тысяч рублей. То есть, вложив 120 тысяч рублей, можно было бы обеспечить себя на два года (средний срок жизни видеокарты под 100% нагрузкой) средней зарплатой по России.
Выводы
Стране нужен капитал поскольку капитал убежал.
В этой связи правый поворот к капиталистам закономерен, так как деньги у капиталистов, а не у народа.
Однако капиталисты ищут не затраты и налоги а прибыль. Где прибыль?
Недавно Путин сказал Оливеру Стоуну, что Глазьевский подход к реформам никогда не будет всерьёз приниматься властью к рассмотрению. На вопрос: "Зачем вам тогда нужен Глазьев?", Путин ответил: "Для другой точки зрения". Вопрос: "Зачем вам другая точка зрения, если вы заранее не готовы её всерьёз рассматривать?" задан так и не был в силу очевидности ответа: "Сегодня не готов, а что будет завтра - никто не знает".
Не за Зюганова же, прости Господи, голосовать. Если бы я хотел голосовать за самую старую и опытную политическую проститутку России, я бы несомненно выбрал Зюганова - он мне ближе Жириновского, который по искусству политической любви за деньги круче Зюганова. Но Зюганов мне ближе доктринально, потому я бы ему вручил главный приз самой почётной девочки российского политического борделя.
Просто есть один мотив "за", который у меня перевешивает все прочие "против". Путину для выживания нужна эффективная экономическая система, а либералам нет. И Путин просто вынужден будет систему менять. Через "не могу" и "не хочу".
Пока Путин не знает, что выбрать, я, кажется, уже знаю. Я выберу выбирающего Путина.
А он пусть выбирает то, что будет больше подходить для него самого на момент выбора. Потому что завтра всё может поменяться и Путину придётся отказываться от выбора и идти в другую сторону.
Но в любом случае, даже в случае ошибки, этот выбор будет в сторону развития России. Потому что ошибку исправят, а движение будет скорректировано и продолжено.
Предложение
Давно пора построить зимний крытый многоэтажный велополитен.
Во-первых, это решение проблемы транспорта. когда улицы будут перекопаны и забиты строительными машинами.
Во-первых снова, на нижнем этаже велоэстакады кроме Яровой могут разместиться майнеры и делать деньги, биткоин. криптовалюты из электричества и помощи специальных компьютерных блоков. При этом выделяется тепло, которое обогревает в таком случае верхнии велодорожки зимой.
Во-первых опять, в российской столице меньше дорог, чем в других крупнейших мировых мегаполисах. «У нас плотность дорог составляет около 3,5 километра на один квадратный километр, при этом в Берлине этот показатель - 8,6 километра на квадратный километр, в Лондоне - 9,3, в Токио - 10,6, в Нью-Йорке - 12,4, в Париже - 15!
http://flatory.ru/news/V-techenie-trekh-let-v-Moskve-budet-stroitsya-ne-menee-90-km-dorog-v-god;
Почему плотность населения в подмосковном Реутове (10 297 человек на квадратный километр) выше, чем в Гонконге (6480 человек на квадратный километр)?
И на Женевском озере не вырастают Павшинские поймы, а в Берлине (столице страны, 80 миллионов граждан которой размещаются на площади, сопоставимой с не самой крупной российской областью) плотность населения в 4 раза (!) ниже, чем в пределах МКАД.
https://lenta.ru/columns/2016/04/13/megapolis/;
Веломост для легкого непробкообразующего транспорта не привлекает в центр дальних пассажиров и транзит, поэтому в первую очередь необходимо строить обогреваемый велополитен, а по остаточному принципу что-то еще.
Джордж ЛАВРАДОР, колумнист "ЭкоГрада".
