Светлана Журова: Разговор о будущем - это когда любовь и компромисс

Светлана Журова: Разговор о будущем - это когда любовь и компромисс  - фото 1Журнал "Экоград" поздравляет Светлану Журову с днем рожденья. В честь этого события повторяем ранее записанное интервью.  

Светлана Журова: Разговор о будущем - это когда любовь и компромисс  - фото 2

Светлана Сергеевна Журова — советская и российская конькобежка, заслужен­ный мастер спорта России (1996); член Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации — представитель в Совете Федерации от пра­вительства Кировской области. Пятикратная чемпионка России по спринтер­скому многоборью (1997, 2000, 2002, 2004, 2005). Чемпионка мира по сприн­терскому многоборью (2006) и на дистанции 500 м (1996). Олимпийская чем­пионка 2006 г. на дистанции 500 м (одна из трех олимпийских чемпионов по конькобежному спорту в истории России наряду со Светланой Бажановой и Александром Голубевым). Член спортивного общества «Динамо».

 

Со Светланой Журовой побеседовал главный редактор журнала "Экоград" Игорь Панарин.

 

— Светлана, с возвращением вас из экспедиции «Рос­сийские острова» — с Дальнего Востока, с острова Капи­цы! Расскажите, пожалуйста, что было интересного во время этой экспедиции и что вы там нашли?

— Самое интересное, конечно, это то, что на тех островах вряд ли кто-то  бывал, высаживаться людям на них не было смысла. И поэтому они оставались безымянными, хотя их координаты есть и на картах обозначены. Во-первых, там море не очень пригодно для мореплавания, кораблю приходилось за полтора­два километра от острова становиться на якорь, и дальше мы шли на лодках.

Быть первооткрывателем особенно приятно, к тому же я была единственной женщиной в экспедиции. Мужчины-мореходы теоретически могли высаживать­ся на эти острова, но вот женщин там точно не было. Поэтому не отпускало необычное чувство, что ты сту­паешь на необитаемый остров. Мы смогли высадиться и закрепить всего два острова. Был сильный туман и достаточно серьезные волны, а кроме того, осталь­ные острова оказались очень скалистыми, и высадится на них оказалось невозможно. Поэтому мы назвали только два острова — Капицы и Гнечко.*

* Алексей Романович Гнечко (1900–1980), участник гражданской и Великой Отечественной войн. С ноября 1944 г. командовал Кам­чатским оборонительным районом Дальневосточного фронта. Внес огромный вклад в подготовку к Курильской десантной операции, а также активно в ней участвовал: его войска захватили остров Шумшу, который обороняли превосходящие японские силы. За этот успех, умелое командование оборонительным районом и проявлен­ные при этом мужество и героизм генерал-майору Гнечко А. Р. было присвоено звание Героя Советского Союза (1945).

 

— Для нас имя Сергея Петровича Капицы звучит осо­бенно, наш журнал дружил с ним, а почему ваш выбор пал на его имя?

 

— На сайте rosostrova.ru было объявлено голосова­ние и сложилось так, что Сергей Петрович Капица лидировал в общественном голосовании. Сахалинцы хорошо знают Сергея Петровича, не так давно он ушел от нас, память о нем еще свежа. Но есть и еще одна причина: у Сергея Петровича был случай, связанный с Сахалином и Курилами. Светлана Владимировна Попова, главный продюсер «Очевидного — невероят­ного» рассказала необычную историю про то, что Сергей Петрович был в конце 1960-х на Курилах и на­писал сценарий фильма об этих остовах. Но так полу­чилось, что фильм не был снят, а про сценарий Сергей Петрович забыл. И вдруг, за полгода до кончины, нашел его в архивах и последние месяцы посвятил ра­боте над этим сценарием. Сергей Петрович очень хотел вернуться на Курилы, и таким образом он вер­нулся вместе с нами. И то, что в его честь был назван остров, — это дань его памяти, его заслугам как про­пагандиста и популяризатора науки.

—  Пару слов о спорте. Вы написали, что если деньги вкладываются в большой спорт, то они уходят из массо­вого спорта. Давайте поговорим о результатах Олимпий­ских и Паралимпийских игр в Лондоне, посмотрим на наш спорт в преддверии Олимпиады-2014.

 

В преддверии Сочи-2014 сейчас что-то  менять практически невозможно, потому что сбой привычной системы может привести к плачевным результатам.

Если уж и менять, то делать это нужно было два года назад или раньше. Я думаю, что правильнее будет сде­лать так, как делают в тех странах, в которых понима­ют, что у них есть проблемы: оказать серьезную под­держку уже имеющимся претендентам на медали. Им должно быть максимально обеспечено все для комфортной подготовки к Олимпиаде.

Я бы не сказала, что в Лондоне был неуспех, просто наши позиции оказались хуже, чем мы ожидали. Со­ветского Союза не стало, Россия лишилась большин­ства олимпийских баз, которые располагались на тер­ритории союзных республик. Многие спортсмены на­чали тренироваться за границей, и произошел разрыв между юниорами и основной сборной. Еще немало­важный момент: уехали очень многие тренеры высшего разряда, которые стали готовить наших соперников.

 

— Одна уважаемая газета приводит такие цифры: 25% студентов и молодых специалистов готовы уехать из страны, почти 70% планируют. Наши дети не видят себя здесь, не хотят оставаться с нами.

 

—  К сожалению, у наших детей такое восприятие. Раньше заграница была закрыта, и выезжали немно­гие. Сейчас дети отдыхают за рубежом и видят ком­фортную жизнь. Если бы у них была возможность там пожить и поработать, многие изменили бы свое мне­ние. Дети, которые учат английский и живут в ино­странных семьях, уже не так хотят остаться за грани­цей. Туризм и эмиграция — разные вещи. Кстати, если сделать опрос в другой стране, не исключаю, что тоже обнаружится серьезный процент тех, кто хочет уехать. Молодым людям вообще свойственны перемены, поиск. Для них, возможно, не принципиально, какая страна, для них принципиальна возможность реализо­вать себя.

 

-  Эмиграция молодых — это системно обозначенная проблема, потому что есть некие ожидания от отъезда, есть некое очарование туристическими визитами. А есть ли какие-то пути ее преодоления?

 

— Чаще всего мне задают вопрос, сможем ли мы специалиста, который ценен для России, удержать зарплатой. Честно говоря, я не знаю. Люди едут не только из-за зарплаты, есть еще и другие стимулы. В Москву ведь тоже стараются вырваться из регионов. Но когда человек понимает, сколько он здесь тратит на жизнь, то получается, что всю свою зарплату. А в ре­гионе он может реализоваться значительно быстрее, чем в Москве. Когда люди эмигрируют и за границей начинают работать посудомойками и водителями, я считаю, что это неправильно.

 

— Вы были на Чистых прудах, когда там, у памятни­ка, собиралась и по-юношески безобразничала «оккупа­евская» молодежь. Согласитесь, эти мальчишки и дев­чонки откликнулись на национальный призыв. Можно спорить, насколько этот призыв был искренним, но факт, что они откликнулись! Важно, что поколение, которое выросло во времена разгула алчности, сохранило способ­ность откликаться на национальный призыв. Они при­шли, они хотят во что-то  верить.

 

—  У нас разная ситуация между тем, как это проис­ходит в Москве и в регионах. Регионы почему-то не так откликнулись на все эти веяния, на все эти при­зывы. В маленьких городах, где все друг друга знают, протестные движения возглавили люди, скажем так, с маргинальными пунктами в строках биографии. Понятно, что люди в регионах «не пошли в колонны», глянув, кто встал во главе. Вывод: правильные движе­ния, пусть даже протестные, должны возглавлять пра­вильные люди.

Тот же Крымск показал, что в России неожидан­но появились течения волонтеров-оппозиционеров. Во всем мире волонтеры — это люди, которые помога­ют государству выполнять то, с чем государство не справляется, и считают это своим гражданским дол­гом, но эти люди не противопоставляют себя государ­ству, такого нет ни в одной стране мира. Ведь в любой чрезвычайной ситуации государство не справится с бедой без поддержки граждан. Америка не могла справиться с наводнением в Новом Орлеане. В любой стране власти, оказавшись перед лицом стихии, не в состоянии все быстро сделать. Понятно, в таких слу­чаях нужны волонтеры. Но чтобы волонтеры станови­лись оппозиционерами — для меня было открытием.

Однако впервые было и то, чтобы такого масштаба чрезвычайная ситуация сопровождалась активностью гражданского общества. Крымск явил пример само­организации. Сегодня уже трудно подвести баланс, кому чаще жаловались пострадавшие — государству или волонтерам-добровольцам. Может быть, постра­давшие стали приходить к волонтерам, видя в них какую-то поддержку и фактически именно не доверяя власти. Волонтеры почувствовали, что они — оппози­ция государству. Но получив доверие народа, они не форсировали начало диалога с властью. Заявили, что они оппозиционеры, и народ им доверяет больше, чем власти.

 

— Мы говорим о проблемах молодежи, подрастающе­го поколения. А для вас лично это проблема?

 

— У меня растут дети, и для меня принципиально, чтобы они остались в России и могли реализовать себя здесь. Молодежная политика — это ведь вопрос реали­зации. Молодежная политика нужна для того, чтобы молодой человек мог получить знания, образование, реализовать свои таланты, сформировать и проявлять свою граж­данскую позицию. Если молодой чело­век не реализует себя, он начинает смо­треть на Запад. У политики есть много ипостасей — идеологические, стратеги­ческие и глобальные, а есть и более при­ближенные.

 

— Хотелось бы еще затронуть вопрос женской карьеры и поговорить о женском слове в современном мире. Успешных жен­щин ведь не так много в политике. 

 

— Это очень непростая тема. Женщи­нам отвели определенную нишу, поскольку они тоже должны присутствовать в политике. И получается, что женщина не конкурирует с менее профессиональны­ми мужчинами, а оттесняет или более профессиональ­ных женщин, или тех, с которыми она на равных. Две квалифицированные женщины начинают конкуриро­вать друг с другом, и при этом они не конкурируют с менее квалифицированным мужчиной. Есть ряд стран, где сделали квоты — в парламенте Швеции мужчин и женщин поровну. Но России квотирование не подходит, поэтому женщинам приходится конкури­ровать друг с другом, зато в результате вершин дости­гают женщины с очень серьезными качествами, на­стоящие политики. Политик должен уметь «играть в команде» и в каких-то ситуациях жертвовать своим личностным ростом для общего успеха, например, по­литической партии или какого-то проекта.

 

— Для вас как для спортсменки любое движение — это борьба. Давайте поговорим о спорте. Как вы радова­лись своей первой медали?

 

— Было очень много медалей, которые запоми­наешь как яркие впечатления своей жизни. Из дет­ских медалей самая яркая была, когда в одиннад­цать лет я выиграла первенство Ленинграда, приехав из Кировска и заявив этой победой о себе. Потом чемпионат мира 1996 года: в тот год я вообще выиграла все соревнования в мире. Еще чемпионат мира по спринтерскому многоборью, который состоялся за месяц до Олимпийских игр. Та победа впечатлила, по­тому что я не ожидала, что могу так быстро бегать ты­сячу метров. Олимпиада — это мечта, которая сбылась, а этот чемпионат мира — мечта, о которой я даже не мечтала.

 

— Как современной красивой женщине живется в таком мегаполисе, как Москва?

 

— Живется по-разному. У современных красивых женщин разные взгляды и увлечения. Сейчас больше свободы и больше выбор. Появилось больше возмож­ностей реализовать себя. Женщине здорово облегчило жизнь появление современной домашней техники, памперсов и т. п. Она сейчас может быть мамой и ра­ботать, заниматься бизнесом. Женщина стала меньше зависеть от мужчины. В Советском Союзе тоже пыта­лись сделать из женщины независимую, активную, но тогда это было сложнее. Сейчас возможностей больше. Совмещать материнство, получение образо­вания и работу стало легче. Хотя не все женщины ду­мают о карьере, многих устраивает роль жены и мате­ри, и это тоже нормально. Традиция.

 

— Вы бы одобрили, если бы ваши дети выбрали для построения семьи традиционный, возможно, даже домо­строевский уклад?

 

— Тут ведь вопрос в любви. Если в семье любовь, то почему бы и нет. Любовь меняет людей, их планы, и многие отказываются от установок, которых прин­ципиально придерживались раньше.

 

— И вы готовы отказаться?

 

— Готова. Если человеком движет любовь, то он может отказаться от многих вещей. Но дальнейшее — вопрос договоренности, уважения друг к другу, праг­матика. Важно, кстати, что в каждой конкретной си­туации принесет большую пользу для роста всей семьи в целом. Если развитие одного человека даст всей семье рост, тогда развиваем одного.

 

— То есть вы считаете, что сознательное победит бес­сознательное? Любовь — это скорее бессознательное, договоренность — это сознательное…

 

— Пусть будет так. Нет ни одного брака, в котором совсем не было бы расчета. Любовь — это прекрасное чувство, но есть еще уважение, умение идти на ком­промисс…

 

— Вы за разумный компромисс сознательного и бес­сознательного?

 

— Да, конечно. Я за такой же разумный компромисс между властью и гражданским обществом. Я вообще человек компромиссов и дипломатии. Для меня самое важное — договориться, чтобы у всех была возмож­ность высказать свою точку зрения…

 

— …и чтобы все закончилось свадьбой. Несколько слов об образовательной реформе. Министр Д. В. Лива­нов сообщил, что будут сокращать число вузов, а как вы видите эту реформу?

 

— Если говорить про вузовскую систему, то получи­лась странная ситуация. В нашей стране «избыток» людей с высшим образованием и в то же время острый дефицит квалифицированных рабочих. А ведь человек с высшим образованием уже не встанет «к станку». Проблема еще и в том, что мало кто идет на техниче­ские специальности, а юристов и экономистов переиз­быток. И еще одно: для многих молодых людей моти­вацией пойти учиться в вуз стало нежелание идти в армию. А ведь мотивацией должно быть получение знаний. Кстати, в советские времена, наоборот, после армии легче было поступить в вуз.

 

— Почему-то сейчас многие люди из совершенно раз­ных слоев общества все чаще вспоминают Советский Союз. Намного чаще, чем даже десять лет назад. В чем причина?

 

—  Человек быстро забывает все плохое и помнит только хорошее. Это касается и воспоминаний о Со­ветском Союзе. На период СССР у многих пришлась молодость, когда все получалось, было вновь и здоро­во. Вспоминать себя молодым приятно. Конечно, вспоминаешь то время как самое лучшее, и кажется, что тогда все было прекрасно. В тот период была общая идеология и общие цели, сейчас этого многим не хватает. Не было разобщенности, в том числе на­циональной, как это есть сейчас.

 

— Получается, что мы не можем удержать нашу моло­дежь, не можем пока решить вопросы об образовании, о самореализации, и вспоминаем Советский Союз как некую почти идеальную форму?

 

— Можно еще привести в качестве примера Китай. Трудно предположить, сколько времени власти страны еще смогут удерживать свой народ от того, чтобы не смотреть на Запад, не замечать, что люди там во всех смыслах живут лучше и не работают за копейки. Но пока китайцев держат общей идеологией и органи­зованностью. Они могут выйти на площадь большой толпой и заниматься ушу. Вы можете представить наших людей, которые бы все вместе на улице занима­ются гимнастикой?

Наша молодежь свободная, она не жила в Совет­ском Союзе. Жаль, если молодые люди сейчас начнут уезжать, потому что они нужны здесь.

 

— А может, страх, что возродится Советский Союз, заставляет эту молодежь уезжать?

 

—  Может быть. Они уже свободные. После распада Советского Союза свобода понималась по-разному. Сначала была тоска по свободе, потому что ее не было. И вдруг она резко появилась, и люди решили, что могут делать все, что хотят. Сейчас у молодежи сложи­лось более адекватное понимание свободы, и она хочет (в рамках своего понимания) ее реализовывать. Для молодых важно реализовать свои возможности, быть оцененным по достоинству.

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить