Кто и почему пытается признать Greenpeace «иностранным агентом» и запретить его работу в России
В день публикации текста депутат Госдумы Александр Якубовский заявил, что обратится в Генпрокуратуру с требованием признать Гринпис нежелательной организацией.
Весь 2022 год в России проходит под флагом борьбы с неугодными людьми и организациями. Оставим за скобками происходящее в Украине и посмотрим на события внутри страны: закрылись или вынуждены были релоцироваться за границу десятки независимых СМИ, больше ста человек и организаций признаны «иноагентами». Не обошли преследования и экологическое сообщество: «Кедр» писал о более чем сотне эпизодов давления на экоактивистов за защиту природы и четырех десятках административных дел за антивоенные выступления.
Особняком в этой череде стоят начавшиеся еще весной попытки надавить на российский Greenpeace — одну из старейших и наиболее активных экологических организаций в стране:
«Кедр.медиа» изучил:
Рассказываем, из-за чего с Greenpeace хотят расправиться.
Один из самых настойчивых оппонентов Greenpeace — депутат Госдумы Николай Николаев. Впервые глава комитета ГД по природным ресурсам потребовал у Минюста проверить российское отделение организации на признаки «иноагентства» еще в 2018 году. И получил отказ: статус присваивается только российским НКО, а Greenpeace — международная организация.
Председатель Комитета по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Николай Николаев. Фото: Государственная Дума РФ
Через год Николаев повторил атаку — и вновь безуспешно. Повторное обращение законотворца в Минюст последовало сразу после запуска экологами кампании против планов Минприроды по ослаблению охранного режима Байкальской природной территории.
Разработанный Минприроды проект правительственного постановления существенно ослаблял режим центральной экологической зоны Байкала. В рамках регуляторной гильотины оно предложило отменить действующий в этой зоне запрет на сжигание отходов, рубки в кедровых лесах, добычу минеральных вод, взрывные работы для строительства дорог, а также застройку не затронутых человеческой деятельностью территорий. Несмотря на протесты, постановление было принято, запреты сняты.
Однако борьба за Байкал продолжилась — продолжились и атаки на Greenpeace.
Летом 2020 года Николаев начал новый крестовый поход, пояснив, что подал еще одно обращение в Минюст, так как экологи «вновь начали призывать граждан выступать против [снятия запретов на хоздеятельность в центральной зоне Байкала]». На этот раз парламентарий пошел дальше: предложил признать Greenpeace не «иноагентом», а «нежелательной организацией». «Вмешательство в законотворческий процесс, давление на органы власти, организация информационных кампаний против правительства РФ, введение в заблуждение граждан нашей страны, дискредитация механизмов принятия государственных решений, блокирование инвестиционных проектов и хозяйственной деятельности… Что еще нужно сделать Greenpeace, чтобы эту иностранную организацию признали нежелательной на территории нашей страны?» — возмущался он в своем телеграм-канале 10 декабря 2020 года. Возмущение оказалось несвоевременным: ровно в тот же день президент Путин на встрече с членами Совета по правам человека одобрительно высказался о работе Greenpeace. «Мне нужна очень экспертиза и ваша, и ваших коллег», — сказал Путин. «Нежелательным» Greenpeace так и не признали.
Кто же такой депутат Николаев? В допарламентские времена он занимался страховой и консалтинговой деятельностью, в 2014 году окончил Российский православный институт святого Иоанна Богослова по специальности «Религиоведение». После избрания в Госдуму по спискам от Иркутской области он стал соавтором ряда законопроектов, в том числе курьезного закона, разрешившего россиянам собирать валежник.
В 2017 году Николаев выступил инициатором полного шестилетнего запрета на вылов омуля на Байкале, что вызвало возмущение местного населения, для которого промысел омуля — важный источник существования. Запрет оправдывали экологическими рисками и депопуляцией рыбы. Однако в вопросах сохранения лесного фонда вокруг озера депутат занимает не столь охранительную позицию. В июле 2020 года именно он заступался за проект федерального закона, допускающий сплошные рубки на берегах озера для строительства ветки Транссиба, и объяснял происходящее «интересами партнерства с Китаем». А критику документа связывал уже с США: «Как не вспомнить стратегические американские документы, которые упоминают Россию и Китай в негативном ключе. <…> И сейчас будет большое давление, связанное с тем, что этот проект [расширение БАМа и Транссиба] должен принести серьезную выгоду и России, и Китаю. Здесь скрывать абсолютно нечего нашим китайским партнерам».
Председатель Комитета по безопасности и противодействию коррупции Василий Пискарев. Фото: Государственная Дума РФ
В последнем баттле с экологами Николаев был не одинок: солидарно с ним выступил председатель комитета Думы по безопасности единоросс Василий Пискарев, который предложил считать «иноагентами» лица и организации, которые получают финансирование от Greenpeace.
Пискарев, выходец из Генпрокуратуры и Следственного комитета, ранее не проявлял интереса к экологии. Его активность вызвана скорее перспективой расширить список «иноагентов».
Председатель думского комитета по безопасности и противодействию коррупции известен своей причастностью к репрессивным законопроектам:
В апреле нынешнего года в Минюст полетела еще одна жалоба — за подписью руководства РЭО, которое, как указано на сайте организации, объединяет «экологически ответственный бизнес, органы государственной власти федерального и регионального уровня, эколидеров и граждан».
РЭО пожаловалось Минюсту, что сталкивается с «недружественными действиями» WWF и Greenpeace в отношении государственной экологической политики. В частности, эти организации якобы формируют негативное общественное мнение о действиях российского правительства и компаний в сфере охраны природы.
Минюст ответил по привычному уже шаблону: юридических оснований для включения организаций в реестр «иноагентов» нет. Тогда председатель РЭО Рашид Исмаилов заявил, что обращение было первым шагом, теперь он со товарищи будет предлагать признать Greenpeace и WWF «нежелательными», так как «на карту поставлен природоохранный суверенитет России».
Рашид Исмаилов. Фото: Российское экологическое общество
В интервью газете «Ведомости» Исмаилов пояснял: ему не нравится то, что международные организации собирают подписи против инфраструктурных проектов с использованием «ложных обвинений». В качестве примера привел снимки загрязнения Авачинского залива в 2020 году.
Рашид Исмаилов, согласно справке на сайте РЭО, работал экспертом в Совете Федерации, возглавлял Центр зеленых стандартов при Минприроды России, является зампредом общественно-делового совета нацпроекта «Экология», а также руководителем рабочей группы по экологии Экспертного совета при Правительстве РФ.
В недавнем интервью он утверждал, что в вопросах экологии миру стоит равняться на Россию, предупреждал о «заказном» раскачивании негативных экологических тем в медиа, а мусорную реформу предложил называть «реформой чистоты» и в качестве ее позитивных результатов назвал сумму в 200 млрд рублей, которые, по его данным, население страны заплатило за вывоз мусора в прошлом году.
Также Исмаилов предлагает «через экологию прививать патриотизм». Видимо, именно с этой целью «Российское экологическое общество» заключило соглашение о сотрудничестве с Юнармией. На сайте РЭО сообщается о проведенном совместно с этой организацией конкурсе «Эко-шеврон» — на разработку логотипа «эколого-патриотических отрядов». Общество открыто инвесторам — им сулят «присутствие в актуальной медиа-повестке». В качестве своего преимущества РЭО называет «политическую поддержку и участие в формировании политической и деловой повестки на федеральном и региональном уровнях».
РЭО и его региональные отделения трижды получали президентские гранты: около 300 тысяч рублей на конкурс «Традиции семьи — будущее планеты», около 3 млн — на программу обучения активистов бережному отношению к прудам Москвы и около 900 тысяч — на образовательный слет в Сыктывкаре.
Торпедировать Greenpeace весной не удалось, однако сейчас за дело взялся депутат Госдумы Александр Якубовский. Он отправил очередной запрос в Минюст о признании экологической организации «иностранным агентом». Инициатива только на первый взгляд выглядит внезапной: за две недели до нее Greenpeace раскритиковал законопроект, снимающий запрет на сплошные рубки в центральной экологической зоне Байкала. Якубовский — его автор вместе с группой депутатов, в числе которых, например, Андрей Луговой.
Александр Якубовский. Фото: «Единая Россия»
Внесенный группой парламентариев документ предлагает правки в действующий закон о Байкале: разрешает переводить земли лесного фонда в земли населенных пунктов, если они находятся в границах поселений (мотивировка — для устройства кладбищ), обустраивать в центральной экологической зоне противоселевые сооружения и проводить там сплошные рубки (в санитарных целях).
Экологи уверены, что разрешение на сплошные рубки приведет к бесконтрольной вырубке под видом санитарной. И настаивают: действующий закон уже позволяет проводить выборочные санитарные мероприятия в лесах, а прочее — излишне. Если же санитарные мероприятия не проводятся, то причина тому не скудость нормативной базы, а недостаток финансирования.
С ними согласны в Минприроды: на нулевом чтении законопроекта «О внесении изменений в статьи 11 и 25-1 закона “Об охране озера Байкал”», которое прошло в Общественной палате 6 октября, представитель ведомства назвал новеллу излишней. Аналогичную позицию высказало и Федеральное агентство лесного хозяйства. Но представлявший проект Якубовский настаивал: пункт нужен для охраны озера Байкал. Дескать, без сплошной рубки леса будут уничтожены паразитами. Как в анекдоте: «Все пожрал проклятый долгоносик». Правда, действующий закон позволяет обрабатывать леса химикатами от разного рода «долгоносиков» без всяких дополнений…
Сплошные санитарные рубки считаются криминализированным явлением, что доказывается соответствующими уголовными делами в Иркутской области, которую депутат Якубовский представляет в парламенте.
В случае принятия нового закона ценнейшие дикие леса вокруг Байкала смогут массово вырубать для продажи под видом борьбы с болезнями и насекомыми-вредителями, что приведет к эрозии почвы, загрязнению озера, усилению пожаров и разрушению ареалов местной флоры и фауны, настаивает Greenpeace.
«Для меня Байкал — место силы, куда я приезжаю восстановить душевное равновесие», — говорит депутат. И добавляет, что защита озера не должна сдерживать развитие местных поселений (речь о переводе земель лесного фонда в земли населенных пунктов). Как они развиваются, можно понять на примере: в 2020 году территория села Заречье была увеличена вдвое вопреки лесохозяйственному регламенту. На карте уже размечены участки под строительство. Поправки смогут это узаконить.
Озеро Байкал. Фото: Markus Winkler / Unsplash
Александр Якубовский — иркутянин, потомственный законотворец, сын бывшего сенатора Владимира Якубовского. Социальным лифтом для будущего депутата стала «Молодая гвардия». Первый думский мандат он унаследовал от умершего Иосифа Кобзона. Его законодательные инициативы чаще связаны со сферой строительства и ЖКХ (депутат работает в профильном комитете).
В апреле нынешнего года на первый взгляд не связанный с деятельностью по охране природы Якубовский возглавил иркутское отделение «Российского экологического общества». Депутат считает, что «вопросы экологии важны и из-за их важности становятся предметом спекуляций в интересах когда бизнеса, а когда и недружественных стран». Greenpeace и WWF он обвиняет в шантаже и экстремизме, правда, не объясняя, в чем это проявляется.
Супруга депутата Ольга, согласно данным базы «Спарк», владеет и руководит ООО «Байкальская строительная и девелоперская группа», основным видом деятельности которой является строительство жилых и нежилых зданий.
До получения мандата Госдумы владельцем компании был сам Якубовский. Ранее он выступал совладельцем еще нескольких строительных компаний в Иркутской области.
Нападки чиновников, депутатов и аффилированных с ними «экологов» на Greenpeace, разумеется, не случайны. На эксплуатации природы можно делать большие деньги, но Greenpeace этому слишком эффективно противостоит. Вот лишь несколько известных примеров того, что удалось добиться организации за 30 лет работы в России.
Тушение лесного пожара в Ленинградской области. Фото: Анастасия Цицинова / «Новая газета»
Отделение Greenpeace появилось в России в 1992 году. «Это сообщество людей, которым не все равно и которые пытаются изменить мир и меняют мир. Которые делают то, что считают правильным, которые достаточно сильны, чтобы быть добрыми, и достаточно независимы, чтобы быть успешными», — говорил о Greenpeace руководитель противопожарного проекта организации Григорий Куксин.
Одним из приоритетных направлений работы Greenpeace в России с первых же лет стало спасение лесов.
В 1996 году организация выяснила, что на границе Карелии и Финляндии вырубают массивы дикой тайги, сохранившиеся почти в первозданном виде. Экоактивисты заблокировали лесозаготовительную технику прямо в лесу — в итоге на рубку ценных деревьев у российской границы ввели мораторий.
В Greenpeace считают, что наиболее надежный метод защиты лесов — наделение их статусом особо охраняемых природных территорий (ООПТ). Организация занимается этим с самого появления российского офиса: благодаря ей появились национальные парки «Калевальский» и «Ладожские шхеры», а также заказники, в их числе Двинско-Пинежский площадью в 300 тысяч га. Его создания экоактивисты добивались более 20 лет.
Абсолютно уникальный статус был присвоен природному объекту «Девственные леса Коми», который первым в России получил защиту ЮНЕСКО. Однако это не помогло уберечь включенный в состав Девственных лесов национальный парк «Югыд ва»: в 2009 году Минприроды выдало лицензию на добычу там золота, а затем и вовсе исключило месторождение из границ нацпарка. Раньше в «Югыд ва» действительно добывали золото. Но после того как территория получила статус национального парка, это стало незаконным. Ради защиты «Югыд ва» Greenpeace обратился в Верховный суд и выиграл.
Река Вангыр в верхнем течении. Фото: Национальный парк «Югыд ва»
С 2013 года разработки в Девственных лесах не ведутся. Тем не менее Минприроды все еще считает вопрос золотодобычи в национальном парке «неурегулированным».
«Мы насчитали 11 попыток возобновить золотодобычу в «Югыд ва», — говорит эксперт Greenpeace Михаил Крейндлин. — Вопрос о добыче золота на особо охраняемых природных территориях поднимался буквально в начале года: были новые и безуспешные попытки изменить закон и разрешить менять границы национальных парков.
Потом уже владельцы лицензии пытались обосновать идею, что местность вокруг месторождения «Чудное» в «Югыд ва» не представляет ценности. Даже заказывали исследования, но доказать ничего не вышло — это не так.
Почему за это месторождение все еще цепляются, для меня загадка».
Самый громкий пример участия Greenpeace в защите животных относится к 2018 году. Тогда несколько компаний выловили в Охотском море 90 белух и 12 краснокнижных косаток. Их собирались продать в китайские океанариумы и до перевозки за границу на долгие месяцы поселили в тесных клетках-вольерах, которые стали известны как «китовая тюрьма».
В «тюрьме» в бухте Средняя по факту оказалось только 11 косаток. Одну якобы выпустили обратно в море, но подтверждений этому нет. А позже пропало три молодые белухи — уплыли, если верить хозяевам базы передержки. На вылов белух и косаток у компаний были разрешения от Росрыболовства, как выяснилось уже по ходу дела, незаконные.
«Были специальные общественные обсуждения, на которых определяется количество квот, — объясняет ведущий эксперт российского отделения Greenpeace Оганес Таргулян. — Но проводились они с нарушениями. Greenpeace подал жалобу в прокуратуру, там согласились, что обсуждения прошли не по регламенту. Местная организация «Экологическая вахта Сахалина» обратилась в суд с требованием отозвать разрешения, поскольку те были выданы незаконно. В декабре 2018, когда всех белух и косаток уже выловили и поместили в «тюрьму», «Эковахта Сахалина» выиграла суд. Получилась правовая коллизия: вроде как у отловщиков на руках есть разрешения, но изъятие животных из естественной среды было незаконным».
Парапланерист летит над вольерами «китовой тюрьмы» в бухте Средняя в Приморье.
Фото: Дмитрий Шаромов / Гринпис
Представители российского Greenpeace направили в администрацию президента 100 тысяч подписей под обращением с требованием выпустить косаток и белух из бухты Средняя. И это возымело эффект: в июне 2019 первую группу — шесть белух и двух косаток — выпустили в районе Шантарских островов. Последних белух забрали из «китовой тюрьмы» в ноябре. И только через два года вольеры, в которых содержались животные, демонтировали.
«Мы поддерживаем идею запретить вылов [животных] в культурно-просветительских целях. В идеале — предлагаем запретить его полностью, — говорит Оганес Таргулян. — Сейчас в Госдуме рассматривается [такая] инициатива Светланы Бессараб, Владимира Бурматова, Николая Валуева и Владимира Плотникова. Но это все долго тянется. Проект закона постоянно меняют: сначала предлагали запретить [отлов] в культурно-просветительских и учебных целях, потом Путин [на встрече с СПЧ] сказал, что запрещать надо только в культурно-просветительских. Последнюю версию законопроекта мы не видели, но у Greenpeace есть петиция в поддержку этой инициативы. Она набрала более 190 тысяч подписей».
Бороться с законами, опасными для целых видов, Greenpeace приходится постоянно. В 2019 году были внесены поправки в Лесной кодекс — они поставили под угрозу будущее 50 млн га нерестоохранных полос, которые позволяют безопасно размножаться ценным видам рыбы: лососевым и осетровым.
В ответ Greenpeace собрал 163 тысячи подписей, и Минприроды поручило Рослесхозу сохранить нерестоохранные полосы.
Greenpeace отслеживает состояние прибрежных территорий и отбирает пробы воды в реках, озерах и морях, в том числе проверяет уровень пластикового загрязнения. В 2019 году организация опубликовала результаты большого общероссийского исследования: выяснилось, что 68,1% загрязнения берегов водных объектов составляет именно пластик.
Одной из главных программ Greenpeace остается байкальская. Ее запустили в 1995 году ― тогда вместе с Министерством экологии организация создала проект по включению озера в список Всемирного природного и культурного наследия ЮНЕСКО. Уже через год статус был получен, но все проблемы Байкала это не решило.
В 2006 году всего в 800 метрах от берега озера захотели проложить нефтепровод «Восточная Сибирь ― Тихий океан». Greenpeace сразу же привлек к этому общественное внимание, демонстрации в защиту Байкала прошли по всей стране, а обращение организации к президенту с просьбой вмешаться подписали 14 тысяч человек. После этого нефтепровод обязали перенести на 350–400 км от озера.
Сейчас риски для Байкала создает наследие Байкальского ЦБК ― комбинат окончательно перестал работать еще в 2013 году, однако отходы от производства целлюлозы все еще находятся на берегу.
«Конечно, этот ущерб не сравнить с тем, что наносился Байкалу, когда завод работал, ― признает Михаил Крейндлин. ― Но угроза в виде 6,5 млн тонн отходов, которые остаются на берегу озера, вполне реальна. Если они попадут в воду, это будет катастрофа для всего Южного Байкала, потому что это очень токсичные вещества. И уже сколько времени, с 2013 года, с ними ничего не могут сделать».
Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат. Фото: Евгений Усов / Гринпис
В 2022 Байкал снова нуждается в защите. В Госдуму направлен законопроект о сплошных санитарных рубках ― поправка к ФЗ «Об охране озера Байкал», которая может привести к вырубке 68% лесов вокруг озера.
«Если запрет на сплошные санитарные рубки будет снят, это усилит деградацию байкальских лесов. Нет, они не исчезнут. Любая рубка или гарь когда-нибудь снова зарастет лесом, ― объясняет специалист лесного отдела Greenpeace Вилен Лупачик. ― Но, во-первых, при проведении сплошных рубок строятся новые дороги для проезда тяжелой техники и эта техника сильно повреждает почву. Во-вторых, вокруг Байкала еще сохранились практически нетронутые дикие леса. В частности, в предгорьях хребта Хамар-Дабан в южной части Байкала. Это уникальные по своему биоразнообразию территории, где практически не было пожаров, где лес столетиями развивался сам по себе ― поколения деревьев сменяли друг друга. И в этих лесах еще сохранились запасы ценной древесины кедра и пихты, на которую есть платежеспособный спрос как внутри страны, так и на внешних рынках, отсюда и желание вносить поправки. К тому же, территория в южной и центральной части Байкала транспортно доступна ― рядом проходит автотрасса и железная дорога в сторону Китая».
Через две недели после того, как Greenpeace выступил против поправок, депутат Госдумы Александр Якубовский и предложил признать организацию «иностранным агентом». Запросы в Минюст и Генпрокуратуру уже переданы.
«Мы думаем, это связано с тем, что Якубовский является одним из авторов законопроекта, разрешающего сплошные санитарные рубки на Байкале. Для нас «иноагентство» ― это имиджевый момент, ― объясняет Михаил Крейндлин. ― Мы везде должны будем писать, что мы организация, включенная в реестр, и дальше по тексту. Технически мало что изменится: мы и так проверки проходим, отчетность сдаем. Основная трудность [которая нас ждет в случае признания «иноагентом»] ― запрет на проведение общественных, антикоррупционных и экологических экспертиз. Взаимодействовать с государственными и окологосударственными структурами станет сложнее. В некоторых регионах есть негласное указание с «иноагентами» дел не иметь. Я помню, меня где-то спрашивали: «Иноагенты? Нет? Тогда нормально». И то, как иноагентство воспримут наши сторонники, ― вопрос».
Редактор: Иван Жилин
Татьяна Брицкая, Арина Васильчук
Все выпуски журнала «ЭкоГрад» в электронной версии читайте на pressa.ru,
Бумажные экземпляры спецвыпусков и книги В. Климова можно приобрести на OZON
