Ковидный век, который никак не заканчивается, пробивает на ностальгию и заодно на своевременные размышления об истоках и смысле собственного существования. Вдруг выясняется, что университет – это единственно подходящий для жизни универсум, и этой жизнью ты обязан своей нескольким учителям, которые восстановили утраченную тобою (или вообще отсутствовавшую) связь с традициями культуры и природы. Потом ты понимаешь, это одна традиция, как и един универсум, и впадаешь в ступор от количества лишних шагов и порождённых сущностей. Но потом осознаёшь, что, хотя учился понемногу чему-нибудь и как-нибудь, но учеником был хорошим, и отнюдь не той скотиной из блокбастера «Убить Дракона».
Борис Соломонович был удивительным учителем — он не учил, не любил преподавать, не очень любил спонтанно общаться, опасаясь когнитивных мезальянсов (как истинный носитель петербургского менталитета во враждебной Москве, из которой он всё-таки сбежал в свободные 1990-е), неохотно давал свой номер телефона, тщательно маскируя персональное любопытство. Тем не менее весь его облик доказывал один непонятный для рефлексирующей молодёжи тех лет постулат — мужественное сочетание интеллектуала и интеллигента является единственно возможным для успешного гуманитария, в частности, историка, кем мы пытались стать (а у кого-то даже получилось). Научение методу «от Кагановича» требовало осознание простой вещи — история есть линейка не событий, а человеческих практик, за которыми стоят не абстрактные феномены, а люди из плоти и крови, и реконструкция этих человеческих артефактов и есть наше будущее занятие. Только и всего.
Питерцы относятся к книгам иначе, чем москвичи, и Борис Соломонович всё же больше тяготел к рукописям, чем к завершённым кодексам. В отличие, например, от моего официального (а не только фактического) учителя и аспирантского руководителя, трагически погибшего профессора философии Альберта Ивановича Алёшина, для которого книга была религией, Каганович рассматривал манускрипты как хранилище человеческих судеб, оттачивая умение манипулировать их информационным массивом «по гамбургскому счёту». Отрицатель любой попсовости, политического и исследовательского популизма, стиратель неточностей и обладатель профессорской иронии высшего класса, Борис Каганович был интуитивистом от эрудиции в исторической науке — и не признавал промахов. И эта интуиция происходила не от гуссерлевской немецко-учёной феноменологии с герменевтикой, а от природного предощущения того самого универсума, куда мы все заброшены, и смыслы которого пытаемся познать, плодя сущности с традициями. Борис Соломонович просто чувствовал пульсацию исторического времени, и это экономило его собственное, позволяя иронизировать над бесплодными дискуссиями.
Борис Каганович был человеком универсума — он знал всех, правда, не все знали его, но многие догадывались. Такой вереницей знакомств (как, впрочем, и располагаемым количеством информации — исторической и актуальной, книжной и научно-тусовочной) мало кто мог похвастаться, равно как и стабильным успехом у противоположного пола. И даже в доперестроечном Историко-архивном институте ректор-партократ, принимая Бориса Кагановича на работу, не задал свой коронный вопрос, является ли он членом КПСС.
Постсоветская свобода открыла всем множество шансов, и грех было ими не воспользоваться. Борис Соломонович как интеллектуал-методолог давно сформировавшегося типа неуютно чувствовал с новой студенческой молодёжью — для того, чтобы их понять, надо было меняться, а этого он не хотел. «Ну понимаете, у меня в лекции даже место указано, что здесь должна быть острота. Читаю — никто не реагирует. Не чувствуют. Ну как так…» – жаловался он. Другие ценности (так актуальная для моего поколения «учёба без слов» была списана в утиль), другой язык, другая кодировка — Борис Каганович как истый прагматик тоже решил не плодить сущностей, забыл преподавание и уехал из Москвы в Питер, отдавшись новой семье, научной работе и академическому быту, преуспев, насколько я знаю, во всех трёх ипостасях. Но мы, вольные и невольные его ученики, помним, кто научил нас исследовать этот будто бы враждебный универсум. Спасибо за этот подвиг, дорогой Борис Соломонович!
Владимир ХЛУДОВ.
Сегодня утром в реанимации на 69-м году жизни скончался российский историк, доктор исторических наук Борис Соломонович Каганович. Он родился 8 февраля 1952 года в городе Троицке Челябинской области. В 1975 году окончил филологический факультет Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. В 1975-1976 годах преподаватель-почасовик латинского языка Московского государственного педагогического института им. В.И. Ленина. В 1977-1978 годах старший библиотекарь Государственной библиотеки СССР им. В.И. Ленина. С 1978 по 1987 год преподаватель латинского языка и истории письменности и книги Московского издательско-полиграфического техникума им. первопечатника Ивана Федорова. В 1987 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Петербургская школа медиевистики в конце XIX - начале ХХ в.». (Ленинградское отделение Института истории АН СССР).
В 1987-1992 годах старший преподаватель кафедры всеобщей истории Московского государственного историко-архивного института. С 1992 по 1995 год доцент кафедры всеобщей истории РГГУ. В 1995 году защитил докторскую диссертацию по теме «Русские историки западного средневековья и Нового времени (конец XIX - первая половина ХХ в.)», получил ученое звание доцента. В 1996-2001 годах ведущий научный сотрудник Центра по изучению культуры Института всеобщей истории РАН. С 2001 года ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН.
Автор многих научных работ, в том числе книг "Е.В. Тарле и петербургская школа историков" (1995), "Сергей Федорович Ольденбург. Опыт биографии" (2006), "Русские медиевисты первой половины ХХ века" (2007), "Евгений Викторович Тарле. Историк и время" (2014), "Александр Александрович Смирнов. 1883-1962" (2018). Принимал участие в коллективных трудах "Словарь новой американской истории" (1997), "Всеобщая история и история культуры. Петербургский историографический сборник" (2008), "Иван Михайлович Гревс и петербургское краеведение" (2010). Лауреат премии имени Е.В. Тарле в области исторических наук 2018 года за выдающийся вклад в изучение истории российской науки и культуры XIX-XX вв. и, в частности, жизни и научного творчества академика Е.В. Тарле.
https://t.me/podosokorsky/10985
Борис Каганович издавал великих русских медиевистов, разделяя их пиетет перед рукописной и раннепечатной культурой. Прочтя этот завораживающий сборник, можно было навеки полюбить латинские рукописи и средневековые европейские книги — и потом эту страсть не променять ни на что
Полная библиография: http://www.spbiiran.nw.ru/%D0%BA%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87-%D0%B1%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%81-%D1%81%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87/
