Отдел науки «Газеты.Ru» поговорил с украинскими учеными о том, как ситуация на Украине повлияла на взаимодействие этой страны с Россией в области науки и техники и какие перспективы у этого сотрудничества в ближайшие годы.
Накануне Министерство образования и науки Украины заявило, что взаимодействие Украины и России в сфере науки и техники более не представляется возможным. Данное заявление последовало после того, как немецкий фонд Volkswagen объявил конкурс немецко-российско-украинских научных проектов, направленных на укрепление научного сотрудничества.
«Министерство образования и науки Украины заявляет, что научно-техническое сотрудничество Украины и России сегодня фактически невозможно в связи с теми обстоятельствами, что десятки украинских граждан находятся в российских тюрьмах по надуманным политическим обвинениям, и никто сегодня не может гарантировать безопасности украинским исследователям на территории России», — говорится в заявлении министерства.
Отдел науки «Газеты.Ru» попытался выяснить, как повлияла ситуация на Украине на взаимодействие этой страны с Россией в области науки и техники, и какие перспективы у этого сотрудничества в ближайшие годы.
Для этого корреспонденты отдела науки «Газеты.Ru» обратились к украинским ученым. В связи с высокой напряженностью ситуации и возможными проблемами у ученых из-за их комментариев, нами было принято решение публиковать все полученные ответы анонимно.
Один из первых ответов, который был получен отделом науки, обескуражил. Корреспондент «Газеты.Ru» получил на свой запрос от одного украинского археолога два письма по электронной почте. В одном содержалась ссылка на заявление Министерства образования и науки Украины о прекращении сотрудничества. Другой выглядел следующим образом: «1) посмотрите, как в 1941-1945 и после в СССР квалифицировалось сотрудничество с оккупантами? 2) относительно общения можно будет подумать после окончания войны — это касается и Вас».
А вот ответ одного из украинских астрономов содержал полярную точку зрения: «Лично я и, насколько я знаю, другие сотрудники не разрывали научного общения с российскими коллегами.
В декабре я был в командировке в Крыму (КрАО) — кстати, по закону, это временно оккупированная территория Украины— и, как и раньше, проводил наблюдения вместе с крымчанами — теперь уже де-факто российскими астрономами.
В научном отношении ничего не изменилось. Мы планируем также проводить совместные исследования с сотрудниками Специальной астрофизической обсерватории РАН в этом году».
«Мы сотрудничаем, но подпольно», — рассказала сотрудница Главной астрономической обсерватории Украины.
По имеющейся информации украинские астрономы продолжают, как и раньше ездить на наблюдения на 6-метровом телескопе в Специальную астрофизическую обсерваторию РАН к Карачаево-Черкессии, а российские астрономы продолжают наблюдения по программам украинским ученых. Несмотря на то, что в конце 2014 года Академия наук Украины запретила командировки ученых в Россию, сотрудники продолжают ездить, правда, за свой счет, используя персональные контакты.
Мало кто знает, но на Эльбрусе до сих пор продолжает функционировать астрономическая обсерватория Пик Терскол, которая совместно эксплуатируется и финансируется НАН Украины и Институтом астрономии РАН.
Ученые совместно работают над созданием приборов, ездят и приглашают друг друга на конференции, а также участвуют в защите ученых степеней.
«Буквально в декабре у нас защищал докторскую один коллега. Один оппонент был из Польши, один из Москвы приехал, другой — из Петербурга. Оппонент, известный ученый, боялся, что тут бандеровцы, и над ним все шутили. А потом на банкете вместе со всеми смеялся», — рассказала научная сотрудница из Киева.
«Насколько мне известно, „официальные“ проекты, то есть класса „институт-институт“ не в лучшем состоянии, — сообщила „Газете.Ru“ научный сотрудник Киевского национального университета имени Тараса Шевченко. — У нашего Университета в лице нашей кафедры был один проект с МГУ. Он как раз только начался чуть больше года назад.
А потом вот всё это… и насколько я поняла от коллеги, задействованного в нём, как-то проекту вроде лапти.
На личном уровне связи, конечно, остались и никуда не делись, особенно если речь идет о коллегах, которых можно назвать друзьями. Наверное, прежде всего потому, что друзья — часто единомышленники. Знаю несколько примеров такого личного сотрудничества. Примеров разрыва личного сотрудничества не знаю».
«С заявлением министерства абсолютно согласна. Даже несмотря на сотрудничество на личном уровне, — продолжает сотрудница Киевского университета. — Как-то абсолютно нелогично одновременно утверждать, что кто-то на тебя напал и воюет с тобой, и при этом сотрудничать с ним в каких-то сферах. Единственное, что риторика про „помогите нашей науке“ — ну это уже пусть на совести министра будет. Наше министерство само не очень любит науку, потому подобные хныканья выглядят некрасиво».
В ходе работы над материалом корреспонденты «Газеты.Ru» связались с семьей ученых, где муж и жена имеют абсолютно разные точки зрения.
«Я ничего не слышал о заявлении украинского Минобрнауки о запрете на сотрудничество. Может это касается оборонной тематики? Наверное в сложившихся обстоятельствах, совместные работы по оборонной тематике невозможны. Но мы не имеем к этому ни какого отношения, — заявил супруг. — Мое личное мнение — запрет на любое научное сотрудничество — это „детская болезнь левизны“. Это точно также, как попытаться законодательно запретить общение родственников, проживающих в Украине и России. Я знаю, что были случаи, когда родственники ругались до потери общения, но это не типично и законом это не отрегулировать. Видимо каждый решает сам, в зависимости от менталитета и т.д.»
При этом ученый добавил, что в ближайшей перспективе — лет 10 — он не видит развитие событий при которых «официальное» сотрудничество возобновится.
Его супруга же заявила: «Он говорит одно, потому что он россиянин и жуткий патриот, а я другое, потому что я украинка и тоже жуткий патриот. И у нас совершенно разные мнения».
На многих международных научных конференциях, которые проводились в Киеве и других городах Украины, существенную часть зарубежных участников в силу географической близости и тесных научных связей раньше представляли российские исследователи. Например, традиционная молодежная конференция по астрономии и физике космоса, участником которой в 2010 году был и корреспондент «Газеты.Ru». В апреле нынешнего года эта конференция должна пройти в 22-й раз. На вопрос, ждет ли оргкомитет конференции гостей из России в этом году, последовал ответ:
«Мы-то конференцию ждём и готовим, но что будет в нашей стране до апреля — известно только Господу. Например, в прошлом году (в том же апреле) к нам приехал только один участник из-за границы, и тот — наш выпускник. Дело было через полтора месяца после начала крымских событий, страна после небескровной революции и у неё отбирают кусок земли — люди просто боялись ехать, не понимая, а безопасно ли в принципе тут. Несколько иностранцев спрашивали про ситуацию, но так и не рискнули приехать. В этом году ситуация ещё сложнее стала. Хотя несколько иностранцев, как постоянных участников, так и новых, уже изъявили желание приехать. Пока про безопасность никто ни спрашивает. Это такой вот общий фон. А с РФ всё ещё сложнее.
Во-первых, российские ученые поделились на два лагеря в своем отношении к Украине, сами понимаете, какие.
Одни из них и сами не захотят ехать, и мы их не ждем. Вторые — скорее всего постыдятся приехать, а мы, опять-таки несмотря на дружественное отношение к ним, посчитаем предательством их приглашать. Такая вот неоднозначная ситуация».
Что касается сотрудничества России и Украины в технической сфере, то наибольшая взаимная зависимость существует в авиационной отрасли. Дело в том, что запорожское предприятие «Мотор Сич» производит и ремонтирует двигатели для широкого круга российских вертолетов и самолетов, как гражданского, так и военного назначения. Сегодня фирме запретили поставлять двигатели для военных вертолетов, на гражданскую продукцию этот запрет не распространяется.
Речь в первую очередь идет о производстве двигателей для семейства Ми-8 — самого распространенного двухдвигательного вертолета в России и мире.
Однако в рамках программы импортозамещения Россия наладила производство двигателей под Петербургом, а сама «Мотор Сич» освоила их ремонт неподалеку, под Гатчиной.
«Понятно, что общая антироссийская риторика присутствует и давление на собственников предприятия имеется. Но все отлично понимают, что в Запорожье не так много промышленных предприятий –мощный сталелитейный завод встал, автомобильный завод встал — и „Мотор Сич“, который остается крупнейшим источником занятости и налогоплательщиком, слишком сильно завязан на Россию», — пояснил «Газете.Ru» главный редактор издания «Авиапорт» Олег Пантелеев.
