Некоторые специалисты предлагают отойти от уравнения экономический рост = занятость = благосостояние, освободить наше сознание, а также оставить в прошлом «религию экономического роста» с ее упором на развитие производства.
«Тот, кто верит в бесконечность экономического роста в конечном мире, либо безумец, либо экономист», - писал американский специалист Кеннет Боулдинг (Kenneth Boulding) 40 лет назад. Сегодня же ситуация заставляет задуматься, не являются ли наши лидеры безумцами, которых направляют экономисты. Так, призыв «остановить экономический рост» прозвучал еще в опубликованном в 1972 году докладе Римского клуба. С тех пор многие эксперты не раз отмечали проблемные стороны этого развития как с экологической, так и экономической точки зрения.
Как бы о ни было, подавляющее большинство профессиональных политиков продолжают считать его альфой и омегой любого политического проекта. По их мнению, спасти страну невозможно без повышения ВВП, и следовательно именно этот показатель служит компасом, по которому правительства сверяют свой политический курс. «Моя цель - занятость, моя задача - экономический рост», - заявил недавно Франсуа Олланд.
Тем не менее, президент ошибся как с пунктом назначения, так и с выбранным маршрутом пути. Во всяком случае, именно так считают авторы программы «Проект экономического спада: манифест за безусловные дотации автономии» (Un projet de décroissance: manifeste pour une dotation inconditionnelle de l'autonomie).
Свободное сознание
«Мифология "экономического роста" подразумевает, что повышение ВВП ведет к снижению безработицы. Тем не менее, за последние 40 лет, несмотря на регулярное увеличение ВВП, показатели безработицы тоже росли и стабилизировались на отметке в 10%. Более того, определенный резерв безработных даже необходим для нормальной работы капитализма, потому что в таком случае трудоустройство сохраняет для работодателя переговорную ценность. Таким образом, ведущий к полной занятости экономический рост - это миф, вера в который прочно утвердилась в нашем сознании».
По мнению авторов, эта отчаянная погоня за ВВП представляет собой наследие Славного тридцатилетия, периода экономического процветания, который «заставил нас позабыть об ограниченных возможностях нашей планеты и сформировал веру в то, что экономический рост служит залогом благополучия». В рамках такой логики, «наша экономическая модель может либо расти, либо умереть... либо расти, а потом умереть».
Некоторые специалисты предлагают отойти от уравнения экономический рост = занятость = благосостояние и освободить наше сознание, чтобы оставить в прошлом «религию экономического роста» с ее упором на развитие производства.
А добиться этого будет не так-то и просто, потому что у церкви экономического роста хватает верных последователей. Те, кто отвергли ее постулаты, решили объединиться под провокационным лозунгом: «экономический спад». Впервые его озвучил предтеча политической экологии и один из основателей le Nouvel Observateur Андре Горц (André Gorz)
Меньше благ, больше связей
По мнению сторонников этой теории, «спад» направлен не только на защиту окружающей среды от разграбления, которому подвергает ее производственная система. Он стремится заложить основы дружественного общества, которое можно было бы описать следующим образом: «меньше благ, больше связей», как выразился Поль Арье (Paul Ariès).
Чтобы начать движение по этому пути, авторы работы предлагают ввести безусловные дотации автономии, которая бы позволила «от рождения до смерти обеспечить человека всем необходимым для простой, но достойной жизни (жилье, питание, одежда, вода, энергия и подвижность)».
Такие дотации нужно распределять главным образом в виде прав на воду, электричество и жилье. Каждому будут выделены квоты на бесплатное пользование водой, электричеством и жильем, после превышения которых уже придется выкладывать деньги. Мысль заключается в том, чтобы предоставить каждому бесплатный доступ к действительно необходимым ресурсам и тем самым подчеркнуть важность их экономного расходования.
В дополнение к этим правам пользование людям должна полагаться определенная сумма денег в локальной валюте, на которые они могли бы покупать продукцию (прежде всего, это касается продовольствия) у местных производителей, которые с уважением относятся к человеку и природе. Остальное же должно выдаваться в евро так, чтобы все смогли продолжить вести торговлю за пределами своей территории.
Экономика - знай свое место!
Теория о дотациях отталкивается от безусловного основного дохода, однако ее сторонники хотят пойти еще дальше, так как опасаются, что простое распределение между всеми дохода может лишь укрепить «господство экономической системы, потому что такой раздел будет касаться денег, а не благ. Он не ставит под вопрос ее содержание или смысл». Авторы же хотят освободить нас от засилья экономики, вновь сделать так, чтобы она служила человеку, а не наоборот.
Дотации представляются авторами в качестве «социального инструмента», потому что «первым спадом должно быть падение неравенства». Поэтому они считают, что безусловные дотации должны быть установлены параллельно с максимально приемлемым уровнем дохода (в частности звучали предложения установить это соотношение на уровне 1 к 4).
Работа - не главное
Еще одна важная цель - вычеркнуть работу из списка первостепенных задач. Благодаря дотациям граждане больше не будут зависеть от зарплат для удовлетворения своих важнейших потребностей.
«Безусловные дотации призваны сделать так, чтобы работа перестала быть для нас главной целью, единственной основой общественных связей и единственным способом обеспечить себе достойную жизнь».
Таким образом, мы сможем перейти от общества, где работа является необходимым обязательством, к обществу, в котором деятельность человека является результатом его свободного выбора и несет в себе смысл. Больше никому не придется «проводить всю жизнь за производством ненужных вещей и продавать их людям, которые в них не нуждаются».
Дотации дадут людям возможность меньше работать (чтобы посвятить себя личным проектам, семье, близким, политической или общественной деятельности) и тем самым «окончательно покончат с безработицей как с экономической и социальной проблемой».
Отход от капитализма
Как бы то ни было, авторы не останавливаются на этом и рассматривают дотации как путь выхода из капитализма. Задача заключается в том, чтобы отойти от рыночных догм этой системы в сторону расширения бесплатного сектора.
Противники экономического роста воспринимают безусловные дотации как движущую силу «реполитизации общества». Они надеются, что граждане смогут использовать освободившееся свободное время, чтобы активнее заняться политикой, сообща принимать решения о том, что их касается. По их мнению, дотации позволят нам укрепить демократию, освободить нас от ярма экспертов и профессиональных политических деятелей, а также заставить нас задуматься об организации общества, системе потребления, методах производства и наших реальных потребностях.
Методы выплаты безусловных пособий «должны стать предметом широкого и открытого демократического обсуждения: какое количество воды, энергии и продовольствия считается неотъемлемым правом, и с какого момента все это становится платным продуктом. Таким же образом, сообща нужно будет обсудить распределение трудных задач и организацию их выполнения».
Локализация политики и экономики
По мнению этих специалистов, местный масштаб куда лучше подходит для проведения дебатов, которые не замедлят начаться. В частности такая система позволит принять во внимание особенности каждого региона (фермеру потребуется больше воды на юге Франции, чем на севере). Кроме того, подобная локализация политической и экономической деятельности должна привлечь наше внимание к последствиям наших поступков и заставить нас отказаться от «безограничительной» логики, которая сегодня направляет все наши действия.
Для реализации программы безусловных дотаций авторы предлагают три сценария «мягкого перехода». Первый полагается на развитие и распространение уже существующих конкретных инициатив (общие сады и жилье, гражданская валюта и т.д.), что подтолкнуло бы государственные власти к тому, чтобы их поддержать. Первый сценарий можно дополнить сокращением и разделом рабочего времени, которые стали бы основой для формирования альтернативных экономических систем. Наконец, третий сценарий предполагает введение безусловного основного дохода, который бы постепенно сместился в сторону безусловных дотаций. Сначала его бы выплачивали исключительно в денежной форме (евро и местная валюта), однако с развитием переходного процесса им на смену постепенно пришли бы права пользования.
Осознанный спад или неизбежная рецессия
Хотя в этой работе содержится немало (хороших) идей, ее главная слабость в том, что в ней совершенно нет цифр. Таким образом, авторы, безусловно, стремятся подчеркнуть свое неприятие экономики. Тем не менее, раз наше общество до сих пор определяют ВВП и рентабельность инвестиций, этот простой факт позволяет скептикам отмести в сторону все их предложения.
Тем более что безусловные дотации вызывают немало вопросов. Дело в том, что ввести их никак не получится без утверждения максимально приемлемого дохода, реквизиции жилищного сектора и контроля в денежной сфере. Такие пилюли покажутся горькими (малой) части населения, которая может лишиться всего. Один из авторов работы Венсан Льежей (Vincent Liegey) отвечает на это следующим образом:
«Перед нами стоит выбор между осознанным спадом развития и неизбежной рецессией. Пока что Европейский Союз с его варварскими планами жесткой экономии явно придерживается варианта номер два. В Греции наблюдается снижение экологического давления, потому что люди больше ничего не имеют, потребляют минимум, и то только по мере возможности. Они не работают и не ездят на автомобилях. Последствия для населения просто катастрофические.
Но в то же время мы видим, что греки развивают альтернативные экономические модели. В частности это касается картофельной революции [прямая продажа продукции производителя потребителям, прим.ред.]. Одни печатают драхмы, тогда как другие формируют системы обмена трудом (безработный врач предлагает услуги безработному плотнику и наоборот)... Эта неизбежная рецессия ведет к точно такому же результату, который мы предлагаем в нашей логике осознанного спада. Тем не менее, путь, который нужно пройти до него, выглядит совершенно иначе».
Кроме того, успех книги наводит на мысль о том, что «переходный процесс уже идет полным ходом».
Эмманюэль Даниэль
