Галина Созанчук (Луганск): Добралась до интернета и до бесперебойного электричества. Заливаю собранную за сутки информацию и впечатления. Все сразу.
Второй день метёт, видимость нулевая.
Взрывные воронки в окрестностях города засыпало снегом, их не видно. В одну из таких воронок мы только что влетели на полной скорости, машину закрутило, в неё «долбанулась» встречная. Оторвало зеркало, повыбивало стёкла, всю машину внутри засыпало битым стёклом.
Второй автомобиль примерно в таком же плачевном виде после ДТП.
Там тоже оказались военные, притом военная автоинспекция.
Ну и ничего, участники аварии обнялись, пожелали друг другу удачи и разошлись. Ребята завесили окна «арафатками», продолжаем путь.
Командиру нашему говорю - давай хоть стёкла из-под тебя вытряхнем, порежешься ведь весь. Но ему пофигу совершенно, на всё один ответ: «Не переживай, малая, прорвёмся».
Да я в общем и не переживала особо, тут подобные происшествия вообще всерьёз не воспринимаешь. Так, досадная неприятность, ездить стало холоднее немного.
***
Лекарства, которые мы передали ополченцам, а те, в свою очередь, отдают в больницу, детский дом и старикам, которых опекают.
Сегодня поедем, повезём инсулин диабетикам.
***
Украинские каналы - это просто песня без баяна.
Внимательно прослушала по ТВ рассказ одного киевского журналиста о том, как ополченцы ловят и насилуют луганских женщин.
Буквально через час разговорилась с местными женщинами на улице.
Рассказ одной дамы лет 35-ти, кстати, вполне симпатичной внешне, привожу дословно: «Я вдова давно, муж умер. Пошли в «ихней» прессе слухи, как хлопцы тут женщин насилуют. А я ж здоровая вполне женщина, хочется же мужика-то! Стала печь пирожки и носить ребятам на блок-пост. Благодарили, ели с аппетитом, но хоть бы одна зараза пальцем тронула! Девчонки наши тоже ходили, еду им носили, сигареты - тоже без результата, ни у кого не получилось. Так и напиши в своей газете московской, никого тут ополченцы не насилуют... сволочи!».
Мне, кстати, ребята предложили у себя в расположении заночевать, чтоб утром за мной через весь город не переться. Правда, предупредили, если «оттуда» будут палить, то именно по их «логову». В первую очередь. Уже одного этого для меня было бы достаточно, чтобы отказаться. Но и сам факт, что тут десятки голодных во всех смыслах мужиков, месяцами не видевшие жён...
Разумеется, сказала, что к луганским фб-шным знакомым лучше поеду и не буду бойцов беспокоить, которым хоть когда-то надо отдыхать, а не со мной возиться. Ребята прямо обиделись. Говорят: «Ты что там себе думаешь, мы что, дикие укропы тут?! Да волос с твоей головы не упадёт, близко не подойдёт никто!».
Поблагодарила, но уехала к знакомым всё же. Не хочу провоцировать, да и обещала всем, что подставляться не буду.
И не жалею, знаете ли. Горячая вода, свет, нормальный туалет (а не вонючая дырка в полу), чистое бельё и горячий ужин от Маруси Чурай были прекрасны, ни одному 5-звёздночному отелю в мире я не радовалась так.
***
Одна из рассказанных историй. Взяла на заметку. Несколько недель назад в расположение пришёл качающийся от слабости, грязный и заросший бомж. Исхудавший до такой степени, что по лестнице на второй этаж его вносили на руках.
Мужик отогрелся и рассказал свою историю.
Насмотревшись репортажей про Донецк у себя в Челябинске, он решил идти в ополчение. Подсобрал денег, но на билет не хватало, и он поехал в Луганск автостопом. Пока какие-то деньги ещё были - его сажали, где-то подъезжал автобусами. Но примерно на середине пути сбережения кончились. Ловил и ел каких-то сверчков, выкапывал корешки. Постепенно оброс, стал выглядеть, как леший, от него шарахались даже самые бывалые дальнобойщики. Но парень оказался упёртый и продолжал идти в Луганск пешком. От голода и холода началось физическое истощение, но до цели дошёл. И упал в штабе.
Ребята поселили его прямо на кухне, чтоб отъедался, нашли какую-то одежду взамен его лохмотьев. За несколько недель он совершенно пришёл в себя, отмылся, побрился, стал похож на человека, даже щёки появились.
Сейчас воюет. Хорошо воюет. А «позывной» прилепился с первого дня: «Турист».
***
Ребята в расположении
Вот эти хлопцы меня возят по позициям, стоят вокруг с автоматами, когда я снимаю, охраняют и следят, чтобы всё было в порядке, и чтобы я не влезла, куда не надо.
Говорю: «Стас, у меня заявка на аккредитацию есть - на съёмки по ЛНР. Давай доедем, я документы заберу». Ребят в ответ только что не порвало со смеха. Командир говорит: «Доча, скажи мне, А ЧТО ТЫ НЕ МОЖЕШЬ СНИМАТЬ БЕЗ ЭТОЙ БУМАЖКИ?! МЫ - ТВОЯ АККРЕДИТАЦИЯ!».
Смотрите, ведь они знают, что эти фотографии и видео разлетятся по всему интернету, будут опубликовано на каждом углу. Раз 10 спросила, точно ли не надо лица закрыть. Нет, не боятся совершенно. Наоборот, сами хотят, чтобы «враг их знал в лицо», требуют, чтобы я обязательно выложила всё в ю-тубе. И это несмотря на то, что после моей заметки «Неубиваемый Стас» каждый второй украинский комментатор писал: «Теперь мы уже считаем своим долгом тебя достать и убить!».
Я, естественно, холодею внутренне от этих разговоров. Хотя эти съёмки и были его личной инициативой, но делаю-то это я!
Но Стас на эти угрозы только хохочет. Говорит: «Им же хуже будет, я с собой столько ихних заберу - мало никому не покажется. Хлопцы за меня будут мстить всю жизнь, поверь».
И как-то ему сразу веришь, когда это слышишь. И очень делается страшно за всех них.
А вот в Киеве автоматчики ходят по улицам замотанные по глаза. Низ лица закрыт, на всех вязаные маски и тёмные очки.
А Вова меня не дождался к сожалению. Уехал на позиции ещё во время позавчерашнего наступления. Но может, и я до него доеду, посмотрим, как командир наш скажет.
Милагрос не видела, она где-то далеко и без связи. Вчера у неё перед носом маршрутку расстреляли, страшно подумать, что было бы, если бы они с ребятами ехали секундами раньше.
***
Последствия взрывов могут быть совершенно непредсказуемыми.
В дом напротив этого было прямое попадание. Пострадала только одна квартира.
А в этом взрывной волной верхние этажи просто вывернуло наизнанку, хотя сюда снаряды не попали. У кого была возможность - дыры позаделывали, окна застеклили, у кого нет - так и живут.
На деревьях у дома до сих пор висит то, что повылетало из квартир, на одном хорошо видно намотанную на ветки детскую коляску.
Во многих окнах стоят иконы. Именно в окнах - такая попытка уберечься от обстрелов.
***
Домашние животные в городах, подвергшихся обстрелам, поведением резко отличаются от своих собратьев. Как и люди, после пережитых бомбардировок, они боятся резких звуков, боятся «пшиканья» аэрозолей, напоминающих свист летящего снаряда.
Я уронила на пол книгу, и в доли секунды хозяйский вальяжный 8-килограммовый кот Степан метнулся и забился головой под низкую табуретку, наружу торчала только толстая попа.
А кошка Алиса - хозяйский талисманчик. Во время обстрелов Луганска она за 10-15 минут она начинала бегать по квартире и требовать, чтобы семья немедленно выходила в подъезд, где безопаснее. На нервной почве кошка выдрала себе всю шерсть на животе и боках и ходила с абсолютно голым пузом. Сейчас уже обросла немного, но пост на подоконнике с тех пор покидает, только чтобы поесть.
И ещё один удивительный момент.
Каким-то непостижимым образом домашнее зверьё безошибочно отличает, ведёт стрельбу ополчение в сторону украинских военных, или украинцы палят в сторону домов мирных жителей. В первом случае не дёргаются вообще, хотя для меня без такого как у них опыта эти обстрелы звучат совершенно одинаково.
Галина Созанчук ЛНР
