Есть мрачный склеп, затерянный в лесах. В нем соединились первозданная природа и мрамор. При чем мертвый материал - мрамор здесь бывает таким же дышащим и живым, как растения. Или даже более живым? Ведь по легендам статуи семи ангелов в склепе являются живыми, а юная поп-звезда Ноэль Розье уверена, что именно этим статуям она обязана своей славой.
Так что же связывает современную популярную певицу с ангельскими статуями из склепа? Ноэль и сама толком не знает. Склеп – был ее единственным наследством, а сама она последний потомок от давно выродившегося аристократического рода. По правилам завещания каждый потомок должен приходить в склеп, чтобы поклониться статуям ангелов, как языческим божествам.
После визита в склеп Ноэль быстро стала звездой. С ее успехом ничто не сравнится. Конкуренты ей завидуют и подсылают убийц, которых почему-то всегда находят раздавленными, будто каменными глыбами. А голос Ноэль подобен пению сирены. Те, кто слушают ее песни, чаще всего гибнут или становятся жертвами суицида. Но первым, кто погиб из-за Ноэль был ее же возлюбленный.
Таков был уговор. Статуи в склепе действительно оказались живыми. Они посулили Ноэль небывалый успех, но взамен потребовали душу ее любимого. Цена высока. Но на что современные девушки не готовы ради того, чтобы стать звездами? Ноэль не подумала о последствиях. Теперь на каждом концерте, ее песню перекрывает зов мертвеца, который слышит лишь она одна. Погибший возлюбленный предупреждает ее об опасности. Ноэль и сама понимает, что попалась в тот же капкан, что и все ее предки. Если другие звезды – заложники своих продюсеров, то она – пленницами семи статуй. Мраморные ангелы дают всем потомкам ее рода богатство, процветание и какой-либо колдовской талант, но полностью лишают радости и счастья. Вот и сейчас вместе со славой и деньгами, они даровали последней наследнице страх и проклятие. Ноэль не хочет быть знаменитой и проклятой. Быть звездой во власти призраков оказалось чересчур сложно, к тому же голос, звучащий из могилы, будит в ней совесть. Пожертвовав ради звездной карьеры человеком, которого любила, Ноэль будто потеряла и собственную душу. Теперь она первая из всего ее заколдованного рода хочет бросить статуям вызов.
Впервые книга из мистической серии о проклятом роде Розье «Склеп семи ангелов» выходила под названием «Резонанс» и была издана только в электронном виде.
Сегодня под новым названием «Зловещий кумир» она вышла, как в бумажном, так и в цифровом варианте.
Она является самостоятельным произведением, как и каждая из книг цикла «Склеп семи ангелов». Героев этой книжной серии связывают между собой исключительно общее родовое проклятие и мистический склеп с живыми статуями.
Отрывок из книги:
Скелет сидел в нише, вытянув костяшки худых ладоней вверх. Он требовал платы, и Ноэль вложила в его руку золотой червонец. Но ничего не произошло. Призраки не заговорили с ней. О таком исходе Сетий ее не предупреждал. Может стоит прибегнуть к другому способу оплаты. Она нашла на полу старинный кинжал, инструктированный опалами и перламутром. То, что нужно. Секунду повертев его в руках она кольнула палец и подождала, пока выступит капелька крови. Всего одна, но этого должно хватить. Она быстро провела пальцем по ладони скелета, надеясь, что он не перехватит ее руку.
Теперь что-то начало происходить. Она заметила, как под красным мазком на костяшках начинают нарастать вены и даже плоть. Но манжеты вокруг рук остался полусгнившими. Еще миг и голова скелета под нелепым колпаком поднялась на нее, демонстрируя чистый взгляд голубых глаз. Глаз того юноши-самоубийцы, с которым она целовалась в антракте. Ноэль отшатнулась. Она хотела увидеть Тодда, а не его.
Где-то позади зазвенело золото. Но вовсе не соблазнительно, а зловеще. Звон напоминал смех семи ангелов. Издевательский смех. Ноэль обиженно сжала губы. Что это за игры? Она обернулась, чтобы посмотреть на них.
- Дитя в склепе! – это был голос Сетия, мелодичный и слегка издевательский. Вспыхнувшая позади лампада хорошо озаряла его, но вот он выступил из островка света и двинулся к ней.
- Блудное дитя, - его мраморные руки уже касались ее плеч. – Ты так часто о нас забываешь.
Ноэль обернулась на мертвеца. Это по-прежнему был скелет. Все ее усилия оказались напрасными. Она даже понурилась. Хотя не знала сама, чего ожидает от мира мертвых.
- Никогда не призывай самоубийц, - наставительно изрек Сетий.
- Почему?
- Иначе закончишь, как они, - он криво усмехнулся. Ноэль ощущала себя неловко в тени его распахнутых крыльев. Они были такими огромными, что легко могли накрыть ее всю. Красивые старинные канделябры со множеством свечей, внезапно загоревшиеся во всех уголках склепа, придавили фигам ангелов мистический ореол. Как много здесь свечей. Раньше она и не замечала.
- По свече на жизнь каждого твоего предка, - тут же пояснил ангел, легко читающий ее мысли. – Поэтому воск и не тает от огня. Они ведь все уже мертвы.
- Мертвы ли? – она заметила, как какие-то оперенные крылья бьются в окно для птиц над входом. Это было так не привычно. Птицы никогда сюда не залетали, если только не искали верной смерти. Склеп был, как силки. Любой живой вошедший сюда уже не мог выйти. Кроме членов одной избранной ангелами семьи, разумеется.
- В обычном понятии этого слова да, - кивнул Сетий. – Но все еще красивые и нетленные трупы в саркофагах, украшенные драгоценностями все еще снятся тебе.
Он был прав. Ей снились очень красивые мертвые женщины с фероньерками из топазов и жемчужин на гладких лбах, или в тиарах и парюрах. Меж мертвых губ часто был вставлен какой-либо драгоценный камень. Например, рубин. Они сжимали его зубами, будто капельку затвердевшей крови. Если бы у них пошли слезы, то они бы жемчужными. В буквальном смысле слова эти женщины были мертвы, но они не тлели. Если только какие-либо могильные твари не проедали раны в их безупречных телах. Так самая красивая из этих мертвецов Камилла де Розье лежала в своем гробу глубоко под землей в свадебном платье и великолепном бриллиантовом гарнитуре, а какой-то мелкий стервятник проел плоть на ее запястье почти до кости. Если когда-нибудь она оживет, то в ее руке будет зиять дыра или рана.
Ноэль никогда не видела оживших покойников. Разве только сонм призраков.
- Что это за нетленные мертвецы? – поинтересовалась она у Сетия. – Это ведь не все члены семьи Розье, а только некоторые. В них есть что-то такое особенное, что не позволяет им разложиться даже после смерти.
- А что такое смерть? – смешок Сетий донесся откуда-то из мраморной глубины его тела. – Мы тоже кажемся тебе мертвыми, когда наши тела затвердевают, как камень.
- Нет, вы статуи, - возразила она. – Статуи не могут быть ни мертвыми, ни живыми.
- Но сейчас мы живы, - резонно напомнил он.
- И это аномалия.
Он рассмеялся так, что дрогнули сами стены, и пламя заплясало как шальное на канделябрах.
- А для нас вы, люди, аномалия. Это мы, ангелы, были первыми. И мы совершенны, а люди нет. Вас не было здесь тогда, когда на землю пали мы. Но вы расплодились, как насекомые, и вас хочется растоптать.
- Даже меня? – она повернулась к нему лицом, но уловила опять только легкий смешок. Очевидно, вопрос показался ему слишком наивным, чтобы удостоиться ответом.
Ноэль присмотрелась к огонькам многочисленных золоченых канделябров. Они будто шептали, предостерегая ее от чего-то. Ее преследовали звуки. Шепот роз. Шепот огня. Шепот шипов, жаждущих крови. Создавалось ощущение, что через неодушевленные предметы с нее пытаются заговорить чьи-то неупокоеные души. Должно быть, их здесь было множество и сообщников, и жертв. Мириады душ, заточенных в склепе, который со времени своего создания вырос до размеров целой подземной вселенной. Если бы сюда проник солнечный свет, то темнота съела бы его. Но фитили свеч сияли, правда, не слишком ярко. Действительно, как угасающие души. Сами канделябры были оформлены в причудливой манере то ли свитых между собою вензелей, то ли сверхъестественных тел. Возможно, это просто золоченая бронза, а не золота. Хотя в склепе ангелов золота было столько, сколько в мире смертных не бывает грязи. От такого количества оно давно утратило для них всю свою ценность.
- Ты особенная, - наконец, сказал Сетий. – И ты становишься похожей на нас. Это хорошо. Мне нравится твой неукротимый нрав. Твой характер. Твоя сила воли. Твое лицо. Но не забывай, что все это сформировано нами. Без нас ты была бы совсем другой.
- Другой? Да как ты смеешь,- она вырвалась из его мраморных объятий. Он был изумлен, хоть и не показал этого. Мраморное лицо оставалось на удивление невыразительным. Другие ангелы стояли чуть поодаль, как бледные тени. Ей было наплевать, что любой из них может раздавить ее.
- Я лучше, чем вы. И лучше чем все эти безымянные и безликие игрушки, что побывали до меня в ваших руках. Вся моя семья – ваши марионетки. Но я выше. Я самостоятельная личность.
- Пока ты в мире смертных…
- Но ведь именно там я сказочно преуспела. Никто из живых или мертвых людей, когда-либо бывших в мире, не может похвастаться, что достиг той же вершины, что и я. Таких больше нет. Я не Кристабель Розье, о которой забыли. Я стала легендой для мира.
- Потому что мы дали тебе голос сирены и красоту Денницы? Или потому что ты наконец-то обнаружила в себе немного женской соблазнительности, чтобы довести до самоубийства несколько озабоченных самцов?
- Несколько десятков никчемных малолетних наркоманов, которых наверняка обхаживали еще и вы? – поддела его она.
- Уже несколько сотен, - поправил он.
- Вот как! – Ноэль не верила, что вечно озабоченные, тупые и часто лицемерные парни способны умирать из-за нее. Тодд был единственным. Нечего равнять с ним других.
- Мы когда-то легко давили многотысячные армии, при чем ни одну из воюющих сторон, а обе. Так мы легко захватывали королевства, превращая их пустыни мертвых, где на трупах плодиться сверхъестественная зараза. Один Денница легко мог справиться с целыми легионами. И ему не нужны были помощники. Иначе, как он держал бы в страхе всю свою нечисть, если бы был слабее их. А из-за тебя перебесились толпы хилых уличных ребят, и ты уже чувствуешь себя звездой мира.
- Но я такая и есть.
- Возможно, - на это ему было нечего возразить. – Но при полном раскрытии твоего потенциала ты могла бы достигнуть намного большего. То, что есть сейчас, это жалкие крохи оттого, что ты на самом деле можешь иметь.
- Больше, чем есть, мне уже не нужно.
- Мораль глупцов, - эхом отозвался он.
- Зато в отличие от вас я довольно тем, что имею.
- Зачем же тогда ты возвращается сюда снова и снова?
Теперь уже ей было нечего ответить. Действительно зачем? Она не нуждалась больше в их советах и их подарках, разве только иногда в их опеке, но это она могла получать и за так. Общаться с ними ее никто не заставлял. Тем более приходить к ним в склеп. Значит, ей нравилось их общество. Оно было как желанный наркотик. Только Ноэль не хотела признавать этого.
- Я стала звездой своими силами. Вы всего лишь очистили мне дорогу от злопыхателей и завистников. Но пела я сама…
- Можно подумать, сама ты не провалилась хоть на одном прослушивании.
Ноэль презрительно хмыкнула.
- И это при том, что лучше тебя никого не было, и все отлично видели это. Все, от кого зависело тебя взять, отлично это понимали, но… - Сетий широко усмехнулся, - это же просто люди со всеми их мелочными пороками. Они слишком рьяно защищали интересы своих жен и любовниц. А ты представляла из себя слишком сильную конкуренцию. Поэтому тебя решили задуть, как свечу. Чтобы ты не украла теплое место у их родни и возлюбленных. В смертном мире все идет по блату. Как бы хороша ты не была, но без связей даже самый яркий талант бессилен. Никто из желавших задавить тебя не знал, что твои связи с темной стороной куда надежнее, чем связи с людьми, - его смех был похож на нечто утробное, будто мрамор крошится внутри статуи, а сама она спокойна. Застывшие губы не двигались, но он звучал, издевательский и чарующий одновременно. – Я знал одну девушку, как ты из семье Розье, это было столетие тому назад, но ее дар сочинять не уступал твоему петь. Однако ее рукописи, гениальные, между прочим, не принимали в печать лишь по одной причине, и знаешь какой? Издатели отлично понимали, насколько книги сильны и отдавали себе отчет в том насколько будет невыгодна подобная конкурентка целому перечню уже выгодных им людей. Если бы не вмешался я, ее историй так никто бы не узнал. Можно сказать, что на тот момент они перевернули мир, но спасибо за это мне она не сказала. Напротив, подстроила одну пакость… Она была великой писательницей. От таких можно ждать чего угодно. И таким можно все, что угодно простить. Я отдавал ее достоинствам и недостаткам должное в равной степени. Но ты другая. Возвысив тебя, я радуюсь, что низложил всех, кто мешал стать тебе звездой.
- Выходит, с какой стороны не поглядеть, я обязана тебе всем, потому что без тебя я была бы ничем, - Ноэль с вызовом глянула на него. – Ты без конца напоминаешь мне, что за свой успех я должна благодарить дьявола, потому что без его вмешательства в мою жизнь и карьеру, я не имела бы ничего. Ваше величество, увековеченное во мраморе… - она шутливо отсалютовала ему бокалом. - Ты ангел… но ты хуже, чем дьявол, Сетий. И я всем тебе обязана.
- Нет, - протянул он, и его голос напоминал долгую вибрирующую ноту, будто где-то лопнула струна. В такт звуку трепыхнулись крылья, и мраморные пальцы быстро сомкнулись на ее ладони. – Это я всем тебе обязан.
И Сетий поцеловал ее руку.
https://www.ozon.ru/product/zloveshchiy-kumir-177763349/
https://ridero.ru/books/zloveshii_kumir/
https://www.litres.ru/natali-yakobson/rezonans/
Натали Якобсон
