Сейчас нередки случаи, когда в упаковке «экспертного мнения специалиста-эколога» вместо объективной информации об экологическом состоянии Байкала подаются малограмотный бред и откровенная ложь. Свежий пример – статья ««В обозримом будущем озеру не очиститься». Эколог о том, поможет ли Байкалу самоизоляция отдохнуть от людей».
Это интервью с Аркадием Калихманом. Цитата из сказанного им: «Если говорить про знакомые территории, в частности про остров Ольхон, то во что он был превращен при советской власти? Он был так называемой рыбной колонией. Земли захватывались и осваивались все возможные. Там до сих пор выступают то остатки причалов, то в воду попадают удобрения типа дуста и других диоксинов. Кто об этом сейчас говорит? Но об этом нужно помнить и знать.»
Я с трудом подбираю цензурные слова для ответа. Остров Ольхон был одним из важных центров рыбного промысла на Байкале. Здесь имелась инфраструктура, позволявшая осуществлять качественную обработку рыбы. Этот промысел помогал выстоять в войне, пережить трудные послевоенные годы. С 1940-х годов он являлся главным занятием большинства местных жителей, основным источником их дохода. Для любого нормального ольхонца термин «рыбная колония» - оскорбителен. Рыбная ловля, работа на рыбзаводе были делом жизни их отцов и дедов, матерей и бабушек. Воспоминания об этом - повод для гордости. А не для плевка в недавнее прошлое!
Что значит «земли захватывались и осваивались все возможные»? Кем захватывались и у кого? Колхоз отбирал у лесхоза? Что за бред! Это в наше –«рыночное время» - тысячи га бывшей колхозной земли через чиновничьи «серые схемы» оказались вдруг (вопреки закону!) в частной собственности или аренде. При СССР даже в горячечном бреду подобное невозможно было представить.
«Остатки причалов» - как раз и есть остатки вышеупомянутой инфраструктуры. Их всего несколько на Ольхоне, никакой экологической угрозы они не представляют. Какие ещё «удобрения»? На острове колхозных полей было очень мало, выращивались только корма для скота. «Дуст и другие диоксины» - вовсе не удобрения (и не имеют между собой ничего общего)! Подозреваю, что этот перл безграмотности - на совести журналиста. Диоксины присутствуют в выбросах химических, целлюлознобумажных и т.п. предприятий. Которых на Ольхоне никогда не было! Поэтому никто об «этом» и не говорит. А знать нужно лишь то, что вся цитата на 100% не соответствует действительности.
Следующее высказывание: «Что вот те вырубки (имеется в виду советского времени)– они до сих пор незаросшие.» И это неправда. Если бы места рубок, проводившихся с конца 1930-х гг. (в основном для нужд рыбозавода и его инфраструктуры, на дрова для населения), не зарастали, то от леса на острове уже мало бы что осталось. Однако его лесистость в ХХ веке заметно не изменилась, продолжает составлять примерно 50%. Хотя из-за суровых природных условий (экстремальная сухость, холод, ветры) деревья растут здесь медленно, годовые кольца очень узкие.
И уж совсем возмутительна концовка: «Это всё – последствия влияния человека. И разговоры о том, какое сейчас туристское воздействие, – да, они есть. Но влияние абсолютно несравнимо.» Откровенная ложь! Нынешнее экологическое состояние Ольхона несравненно хуже, чем в 1980-90-х. Описание двух моих поездок (1996 и 2016 гг.) - здесь.
Если в 1980-х основным негативным антропогенным фактором на Ольхоне являлся перевыпас, т.к. поголовье колхозного скота превышало емкость пастбищ (похоже, что цитируемый эксперт-эколог об этом не знает), то в последние 20 лет на первое место вышел массовый туризм и его последствия. Самые опасные из которых – земельные махинации и застройка природных территорий.
Очередь на ольхонский паром.
Ольхонская природа деградирует, несмотря на то, что остров – часть Прибайкальского национального парка (ПНП), входит в Центральную Экологическую Зону Байкальской Природной Территории. Одна из моих публикаций – «Остров Ольхон как пример разрушающего природу туризма». Не всем она понравилась. Год назад В.Н. Степаненко (сотрудник ПНП) опубликовал статью "Орлы острова Ольхон". В которой попытался оспорить мои данные об уникальной численности орлов, имевшейся на Ольхоне до 1980-х гг. И даже выдвинул оригинальную теорию, согласно которой высокая численность этих птиц – признак экологического неблагополучия. Биологам понятна абсурдность этого заявления. Я должен был на это ответить.
В качестве подвергаемого критики источника информации он выбрал не мои орнитологические работы, а упомянутую выше статью о туризме на Ольхоне. Полагаю, что одна из его целей – подвергнуть сомнению мою оценку роли туризма в ухудшении экологической ситуации на Ольхоне.
Первое из найденных мною гнезд императорского орла. 1978 г.
Вот и А. Калихман пытается преуменьшить влияние этого фактора, свести его к «разговорам», выставляя на первый план последствия хозяйствования советских (!) лет.
После моего увольнения из ПНП в 2012 г. и фактической ликвидации научного отдела быстро сменявшие друг друга его директора (в 2014 г. ПНП был объединен в единое с Байкало-Ленским заповедником ФБГУ «Заповедное Прибайкалье») тесно сотрудничают с А. Калихманом. Можно сказать, что он стал главным научным консультантом этого природоохранного учреждения. Хотя не имеет биологического образования (доктор математических наук).
А. Калихман известен в туристическом мире (путешественник, спортсмен), специалист в областях, имеющих отношение к туристическому бизнесу. Судя по всему, приоритетом для него являются интересы именно туризма, а не охраны природы. Такой эксперт безусловно востребован байкальским туристическим бизнесом. Фактически он один из его «винтиков». По этой же причине важен и для директоров «Заповедного Прибайкалья». Ведь согласно политике нынешнего «заповедного» руководства именно «экотуризм» является самым важным направление работы ООПТ. Буквально вчера высказался на эту тему.
С территорией ПНП (особенно с Ольхоном) связаны серьезные финансовые интересы. Это центр «байкальского туризма», на котором зарабатываются большие деньги. А также и крупнейший центр земельных махинаций, в результате которых землевладельцами стали многие чиновников не только районного, но и областного ранга (а может быть и выше). Кроме того, крупные финансовые потоки питают разнообразные местные программы и проекты. Поэтому велика потребность в экспертах, способных придать экологический «камуфляж» чисто коммерческим инициативам.
Реальная цена которым – чистота Байкала.
Ольхон, Сарайский пляж.
Вода Сарайского пляжа. Итог фильтрации содержимого сотен выгребных ям гостиниц пос. Хужир (столица Ольхона).
Сейчас одним из самых опасных для Ольхона проектов я считаю вот этот. Полагаю, что как только на него будет выделено финансирование, А. Калихман примет деятельное участие в «экологическом обосновании» работ.
Байкал