Власти Красноярского края, Иркутской области и Бурятии ввели режим ЧС, жители крупнейших сибирских городов жалуются на густой смог.
Чиновники рассказывают, что бороться с огнем экономически невыгодно. То есть невыгодно сохранять лесные богатства страны, ее «зеленые легкие» (да и не только ее)… Мол, тушение «съест» и без того скудный бюджет…
Дым от горящей тайги застилает небо уже не только в сибирских мегаполисах, отравляя жизнь миллионов российских жителей, а перевалил уже и за Урал, добрался в Казахстан, в Поволжье, и грозит накрыть собою Москву и Америку..
На прошлой неделе НАСА опубликовало фотоснимок пожаров из космоса. На нем видно, как дым от пожаров перемещается с востока на запад, где затем смешивается со штормовой системой над западной Сибирью.
Губернатор Красноярского края Александр Усс назвал пожары "обычным природным явлением, бороться с которым бессмысленно, а может быть, даже где-то и вредно".
В то же время заместитель главы МЧС Александр Чуприян заявил, что тушение пожаров - это всегда убыточное занятие, но если население просит о помощи, то нельзя руководствоваться только экономической целесообразностью.
Глава комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Николай Николаев призвал пересмотреть приказ минприроды, который позволяет региональным властям отказаться от тушения некоторых лесных пожаров.
Общественность России требует от Правительства принять меры к тушению лесов Смбири, собирая подписи под петицией, которых уже набралось более полумиллиона.
Вчера Дмитрий Медведев поручил главе Минприроды Дмитрию Кобылкину лично проконтролировать ситуацию с природными пожарами в регионах. Аналогичной ответственности он потребовал и от губернаторов регионов, где горят леса. Об этом он заявил на совещании с вице-премьерами, на котором присутствовал министр, передает «РИА Новости».
«Я просил бы проверить ситуацию на месте, Дмитрий Николаевич, прошу вас с некоторыми другими коллегами, которые отвечают за вопрос, вылететь и посмотреть, как обстоят дела в регионах», — обратился премьер к руководителю ведомства.
На этом заседании Дмитрий Кобылкин вместе с главой МЧС Евгением Зиничевым представили доклады о работе по борьбе с пожарами в Сибири. По словам главы Минприроды, основной причиной пожаров является природный фактор — сухие грозы. «Пострадавших от лесных пожаров и жертв на сегодняшний день нет, ситуация тем не менее тяжелая», — добавил он.
Кобылкин заявил, что площадь природных пожаров с зонами контроля составляет 2 млн 700 тыс. га, что больше уровня прошлого года на 12%. В Красноярский край, где обнаружены почти сто очагов, для недопущения распространения огня из других регионов перебросили 100 десантников, рассказал он.
Медведев попросил Кобылкина дать главам регионов распоряжение взять ситуацию с пожарами под усиленный контроль. «Справедливо сказано, что эта работа — компетенция региональных властей», — отметил он и добавил, что губернаторы должны лично заниматься этим вопросом, а «не говорить какие-то общие слова или пальцем наверх показывать».
На заседании Кобылкин вместе с главой МЧС Евгением Зиничевым представили доклады о работе по борьбе с пожарами в Сибири. По словам главы Минприроды, основной причиной пожаров является природный фактор — сухие грозы. «Пострадавших от лесных пожаров и жертв на сегодняшний день нет, ситуация тем не менее тяжелая», — добавил он.
Кобылкин заявил, что площадь природных пожаров с зонами контроля составляет 2 млн 700 тыс. га, что больше уровня прошлого года на 12%. В Красноярский край, где обнаружены почти сто очагов, для недопущения распространения огня из других регионов перебросили 100 десантников, рассказал он.
А кто же тушит горящие леса России? И на каких условиях?
Об этом – в материале сетевого издания ZNAK.com.
Глава профсоюза уральской авиалесоохраны рассказал о нехватке денег на тушение лесных пожаров и о горящей Сибири.
Лесные пожары в Сибири за последние несколько дней охватили почти 3 млн гектаров тайги, режим ЧС введен уже в пяти регионах России. Первое время региональные власти не тушили огонь, ссылаясь на то, что ущерб от пожаров меньше, чем затраты на их тушение. Проблема с финансированием авиатушения пожаров остро стоит не только в Сибири, но и в Свердловской области.
Профсоюзная организация ГБУ «Уральская авиабаза» — единственного учреждения, которое тушит лесные пожары в регионе, — уже несколько лет обращается к свердловским властям с просьбой увеличить финансирование, так как средняя зарплата работников сейчас составляет чуть больше 5 тыс. рублей. В понедельник профсоюз направил губернатору Свердловской области Евгению Куйвашеву письмо с просьбой выделить 14 млн рублей на покупку новых парашютных систем.
Инструктор парашютной и десантной пожарной службы Уральской базы авиационной охраны лесов, председатель профсоюза Дмитрий Ревус рассказал Znak.com о том, на что еще авиалесоохране не хватает средств и как это связано со страшными пожарами в Сибири.
— Насколько остро стоит для Свердловской области проблема лесных пожаров? Какие территории у нас горят чаще?
— От сезона к сезона бывает по-разному. Весной горит все. Летом поменьше, когда «зеленка». Ближе к концу лета, как правило, горит север. В этом году весной горели, летом были пожары. Меньше недели назад только закончились, как начались дожди.
— В чем основная проблема тушения лесных пожаров на Урале? Почему вы решили обратиться к губернатору?
— Уральская база авиационной охраны лесов — единственное специализированное учреждение в Свердловской области по тушению лесных пожаров. У нас пять авиаотделений в Алапаевске, Сосьве, Ивделе, Серове, Тавде и оперативные авиаточки: Свердловская, Тугулымская, Красноуфимская.
Основная проблема — в недостаточном финансировании лесоохраны, именно авиационной составляющей.
В составе базы есть еще наземные силы, которые занимаются лесовосстановлением, рубкой, уходом. А у нас люди занимаются только тушением, это специально обученные парашютисты, десантники, ничем другим они заниматься не имеют права по закону, да и времени у них нет.
— Финансирования недостаточно по какому направлению? Зарплаты? Новое оборудование?
— По зарплатам. У нас минимум 50% состава — в основном молодежь, у которой стаж до 5 лет. У них практически круглый год идет доплата до МРОТ. Текучесть кадров большая, а средние затраты на обучение — 70 тыс. рублей на человека. Некоторые отрабатывают год, некоторые — два, некоторые — несколько месяцев.
Оклад у парашютистов-десантников — рядовых пожарных — 5 тыс. 160 рублей. Он не пересматривался с 2010 года, не было индексаций, несмотря на указания, законы и подзаконные акты.
Средняя зарплата по управлению — 13,5 тыс. рублей. Люди так и выживают, стараются подхалтурить, когда в отпусках. Загруженность полная в сезон. Плюс еще везде, кроме Серова, у нас печное отопление на авиаотделениях — заготовка дров. Плюс содержание посадочных площадок. Зимой основная часть в отпусках до января. Дальше учеба начинается, подготовка к сезону.
сайт ГБУ «Уральская авиабаза»По материально-техническому обеспечению — в конце 2017 года область закупила новые парашютные системы, но не в полном объеме. У нас из 56 человек только 50 обеспечены парашютами, это без учета того, что нам надо доучивать людей. На сегодня не хватает в целом 14 систем. С парашютными приборами такая же ситуация, там сроки закупки новых подходят. Мы обратились к губернатору, будем надеяться, что нас услышат.
— Вы направили официальное письмо губернатору от профсоюзной организации?
— Да, в понедельник. Оно связано с парашютно-десантным снаряжением и имуществом.
— Сколько нужно средств, чтобы дообеспечить оборудованием?
— Порядка 14 млн рублей. Сумма вроде бы небольшая, но и с ней бывает разговоров лет на пять.
— К чему приводит текучка кадров, о которой вы упомянули?
— У нас штатная численность 153 человека. Из них каждый год примерно 30 приходится снова набирать и обучать. Это [сказывается на качестве работы]. Научить человека прыгать с парашютом уже проблематично. А потом ему еще опыта надо набраться. Он ведь прыгает не в поле, не на аэродромы, как ДОСААФ, прыжки производятся в лес. Обучение у парашютистов проходит за месяц, у десантников — три недели.
— Насколько я знаю, вы уже не первый год бьетесь, чтобы вам выделили дополнительные деньги. Можете рассказать подробнее о том, что вам обычно отвечают, как аргументируют отказы?
— Активно [добиваемся] последние года три, когда у нас парашютные системы начали выходить по срокам. Кроме финансирования, у нас с транспортом большая проблема. У нас на все пять отделений один автобус.
— А в чем задействованы автобусы?
— Возьмем чемпионат мира по футболу. У нас людей привозили в окрестности Екатеринбурга, чтобы обеспечить тушение пожаров, которые возникали в этот период. Два месяца почти люди здесь работали. А у нас на всю авиабазу три автобуса, один из них еле ездит и находится далеко. Второй «пазик» может увезти 12 человек с имуществом, приходится возить на УАЗиках, а они тоже на ладан дышат.
Автобус, на котором возят пожарныхпредоставлено Дмитрием РевусомСредствами пожаротушения мы обеспечены. У нас в основном ручные орудия труда — топоры, лопаты, мотопомпы. Техника в основном у наземников.
— При этом вас отправляют в самые труднодоступные места?
— 88 лет назад авиалесоохрана создавалась именно для того, чтобы в труднодоступные места доставлять людей. Парашют — это средство доставки, а не средство тушения. При Советском Союзе все нормально работало.
— Что потом случилось?
— Потом начались проблемы с малой авиацией по всей стране.
Суммы за топливо растут. Стоимость летного часа увеличивается. У нас считают все в деньгах, а не в гектарах сгоревших.
Если посчитают, что невыгодно завозить людей на пожары, как сейчас в Сибири происходит, то и не завозят.
— Наши свердловские подразделения участвуют в тушении пожаров в Сибири сейчас?
— Сейчас нет, мы находимся в режиме готовности. Буквально сегодня с утра поступило распоряжение. Как только затребует Красноярск помощь, у нас 50 человек готовы выехать в течение дня к месту отправки. Вчера собирался федеральный оперативный штаб, Красноярску и Иркутску была дана команда согласовать привлечение с УрФО и СЗФО. А дальше губернатор должен сделать в Рослесхоз запрос, дальше Рослесхоз даст команду.
Последние два года мы почти не ездили в командировки, а так — и Сибирь, и Ямал.
— Почему не ездили?
— В последнее время регионы справлялись, два года было меньше пожаров.
Тренировкасайт ГБУ «Уральская авиабаза»— В этом году же в Сибири какая-то дикая ситуация.
— Я думаю, там много истерии. Там люди работают, работают давно. Там резерв федеральный парашютно-десантный, местная авиабаза. Но просто у региона нет денег. Пока не вводится режим ЧС, Федерация деньги из резервного фонда не выделяет.
— В чем причины этих пожаров? Есть версия, что их не тушат, чтобы скрыть нелегальные стройки.
— Я это комментировать не буду, пока это только слова, подтверждений нет. Еще ни одного поджигателя не поймали. Когда поймают, осудят, тогда можно будет об этом говорить. Но в любом случае основная причина пожаров — люди. Охотники, рыбаки, где-то, может, туристы. Природные факторы тоже влияют, сейчас на сухие грозы ссылаются — такое тоже бывают, хотя обычно виновник — человек.
— Если говорить про сибирские пожары, их можно было как-то предсказать заранее, предотвратить их распространение? Ведь каждый год леса в Сибири горят.
— Их не надо распускать. При обнаружении на малых площадях — гектар, два, три, может быть, десять, — если своевременно туда небольшое количество парашютистов-десантников доставить, то они с такими площадями быстро справятся. А когда жарко, ветер, захламленность лесов большая, в труднодоступных местах пожары очень быстро распространяются.
У нас в Свердловской области таких зон контроля очень мало, поэтому в принципе у нас все пожары ликвидируются достаточно своевременно.
— Зоны контроля (места, где природные пожары можно не тушить, если расходы на это превышают ущерб, который может нанести пожар. — Прим. Znak.com) были введены в 2015 году теперь уже бывшим министром природных ресурсов РФ Сергеем Донским. Насколько это вообще адекватная была мера? Как она оценивалась в отрасли?
— Мое мнение и мнение моих коллег — это абсолютно неадекватная мера. Там, наверху, она наверное обсуждалась. Это все от отсутствия денег в Рослесхозе. Денег нет, потому что вся авиация в авиалесоохране наемная, за все надо платить. Если МЧС предоставляет борта — за них надо платить.
Стоимость летного часа для вертолета АН-2 составляет 73 тыс. рублей, для МИ-8 — 145 тыс. рублей.
Сейчас много разговоров о том же Красноярске. Мы общаемся с коллегами — у них приостановили в начале пожароопасного сезона работу парашютно-десантной службы. У них патрулирование в основном на легкомоторных вертолетах, а от эксплуатации Ан-2 в этом году они отказались. Это тоже может быть одна из причин [сильных пожаров].
Поэтому по России в целом — проблемы с авиацией. У нас в Свердловской области проблема с вертолетами. Один борт МЧС, военные вертолеты и один борт Института испытания металлов, и тот, по-моему, ресурс дорабатывает. Мы арендуем воздушные суда.
— Такая ситуация, как в Свердловской области, по всей стране?
— Нельзя сказать, что по всей стране. В регионах, которые побогаче — ХМАО, ЯНАО, больше денег выделяет регион. У нас меньше денег. Мы тоже видим — в силу различных причин. Наша задача — чтобы нас услышали, лицом к нам повернулись.
Как видим, в данном вопросе, видимо, срабатывает принцип" Спасение утопающих - дело рук самих утопающих"...
Проблемы носят системный характер.
Доколе можно мириться с этим и мерить все экономической целесообразностью, оптимизировать и разрушать этим все вокруг?..
Лес- природное богатство России и российских граждан. Впустив в эту область коммерцию и коммерсантов, пришли к тому, что при российских масштабах тайги и европейских ценах авиатоплива тушить горящие леса стало невыгодно, зато выгодно торговать этими лесами.
Платя копейки и за пожаротушение, и за лесозаготовки. Изощряясь в создании серых схем оплаты труда работников (или просто прощая задолженности по зарплате работодателям).
А леса России горят. Каждый год. Скрывая незаконные вырубки и позволяя на законных основаниях производить "санитарные рубки" потом, после верховых пожаров...
Татьяна Колесникова
