По данным Минздрава России заболеваемость населения нашей страны новообразованиями (а это, прежде всего, онкология!) по количеству больных с диагнозом, установленным впервые в жизни, с 2001 по 2019 гг. выросла на 38%. Конечно, такой показатель свидетельствует о том, что с состоянием здоровья населения в нашей стране далеко не всё в порядке. Но в Санкт-Петербурге этот показатель за те же 19 лет вырос более чем в два раза – на 132%! Это уже не просто неблагополучие, это – катастрофа!
Разобраться в причинах такого феномена очень непросто, на состояние здоровья населения влияют многие факторы, и далеко не все из них наука умеет достоверно измерять, а уж тем более – оценивать их значимость в интересующем нас аспекте. Но совершенно очевидно, что по таким важнейшим показателям качества жизни как благосостояние (можно измерять средним доходом на человека), обеспеченность питанием и его качество, доступность социальной инфраструктуры и многие другие Санкт-Петербург заметно выше среднего российского уровня. В чём он уступает этому уровню?
Ответ хорошо известен: наша культурная столица входит в так называемую «грязную дюжину» – то есть в 12 городов России с наихудшим состоянием окружающей среды. Очевидно, что причина катастрофической динамики заболеваемости новообразованиями в Петербурге – неприемлемое загрязнение окружающей среды, прежде всего – воздуха.
Город Москва – ближе к Петербургу практически по всем основным параметрам урбанистики, чем любой другой. Близки эти города и по характеру источников загрязнения атмосферы: те же выхлопы автомобилей, разрушение покрышек их колёс от соприкосновения с дорогой, деградация дорожных покрытий, в гораздо меньшей степени – относительно благополучные промышленные предприятия (прежде всего работающие на газе ТЭЦ). Но откуда в питерском воздухе изрядное количество бенз(а)пирена, формальдегида, диоксинов и прочих стойких органических загрязнителей (всё это суперэкотоксиканты)? Что есть такого – среди источников загрязнения воздуха – в Петербурге, чего нет в Москве? Ответ тем более интересен, что прирост заболеваемости населения новообразованиями с 2001 по 2019 гг. вырос в Москве лишь на 14%, а не на 132%, как в Петербурге!
Найти специфичный для Петербурга источник выбросов в атмосферу не составляет труда: это всем известные три завода по сжиганию канализационного осадка. Идея избавляться от этого осадка, в весьма значительных количествах образующегося на станциях водоочистки, именно посредством сжигания сразу вызвала резкие возражения экологов. Я прекрасно помню, как в середине 90-х годов пытался убедить покойного Ф.В. Кармазинова, бывшего тогда генеральным директором Ленводоканала, отказаться от этой идеи и приводил самые разнообразные доводы в пользу отказа.
Среди них были и не вызывавшее сомнений предпочтение других технологий в странах ЕС и США, и ненадёжность работы различных очистных технологий (речь об очистке газов, отходящих при сжигании), особенно, когда они попадают в Россию, и неудовлетворительное тогда (как и сегодня) состояние системы мониторинга, особенно важного в данном случае, и т.д., и т.п. Конечно, я был далеко не одинок. Но бесполезно: Феликс Владимирович стоял на своём. И не только добился строительства трёх заводов, но и согласовал их расположение самым антиэкологичным и противоречащим санитарным нормам способом: так, что в соответствии с розой ветров доминирующая часть выбросов летит на город.
В материалах, обосновывающих это решение, читаем:
«Если применение осадков в сельском хозяйстве недопустимо из-за повышенного содержания в них опасных загрязнений, то единственным способом, позволяющим максимально сократить объём осадков, является их сжигание».
Во-первых, имелось ли у авторов этого заявления какое-либо обоснование правильности его предпосылки? Никто ведь не собирается просто вываливать шлам на сельскохозяйственные поля, а технологии его обработки существуют отнюдь не в единственном числе. И, главное, во-вторых: разве цель состоит в том, чтобы «максимально сократить объём осадков»? Вовсе нет: цель в том, чтобы обеспечить требования экологической безопасности всей цепочки преобразований осадка от его формирования на станциях водоочистки до утилизации или захоронения всех веществ, образующихся при работе с ним.
Конечно, вполне возможно, что загрязнение воздуха в Петербурге бенз(а)пиреном, диоксинами и т.п. обусловлено не только деятельностью заводов по сжиганию канализационного осадка. Существующая система мониторинга не даёт возможности проанализировать проблему с надлежащей точностью: нет данных!
В стране фактически отсутствует приборный мониторинг источников негативного воздействия на окружающую среду, а данных мониторинга состояния окружающей среды недостаточно для выявления источников её загрязнения, даже если эти данные сами по себе можно считать удовлетворяющими требованиям полноты (нам до этого ещё очень далеко). Как следует принимать решения в условиях острой недостаточности информации?
Только опираясь на мнения экспертов. А те, кто по праву может именоваться экологами-экспертами, практически единодушны: главный источник загрязнения воздуха Петербурга суперэкотоксикантами – три завода по сжиганию канализационного осадка. Их необходимо закрыть в кратчайшие сроки и перейти к использованию безопасных технологий. Такие технологии имеются, и не за тридевять земель, а например, в Москве, где они успешно применяются не один десяток лет.
Председатель ОС при Федеральном агентстве водных ресурсов,
Научный руководитель
Института водных проблем РАН,
член-корреспондент РАН
В.И. Данилов-Данильян
