Давно планируемое и заранее анонсированное посещение Владимиром Путиным церемонии открытия Пекинской Олимпиады неожиданно вырвалось в топ мировых новостей. Причиной тому стали новые энергетические соглашения России и Китая. Отписались об «олимпийской сделке» практически все западные издания, что само по себе удивительно. На Западе не принято замечать интеграционные проекты на Востоке.
Публикации можно условно разделить на две темы. Первая — «Новые нефтегазовые сделки России и Китая свидетельствуют о рождении беспрецедентного союза» (Bloomberg, Platts, Deutsche Welle, Reuters, South China Morning Post). Вторая — «Путин и Си сплотились против Запада по вопросам Украины и Тайваня» (Bloomberg, South China Morning Post, The Wall Street Journal, Handelsblatt, Reuters, Evening Standard, BBC).
На самом деле тема одна — создание нового стратегического союза между Россией и Китаем на базе энергетического сотрудничества. На самом деле мы видим, как две державы де факто преодолевают внеблоковый статус, который задекларирован в их внешнеполитических концепциях роста.
Сначала о земном (о новых энергетических соглашениях). Их два. «Газпром» заключил договор о продаже в Китай газа с Дальнего Востока, что увеличит объем поставок в КНР на 10 млрд куб. м, до 48 млрд куб. м в год. А «Роснефть» договорилась с CNPC о дополнительных 100 млн т нефти в течение 10 лет, что увеличит и без того рекордные поставки компании в Китай (начиная с 2005 года 442 млн т, 7% потребления).
Любопытно, что сопровождал Владимира Путина в ходе его визита в Пекин только глава «Роснефти» Игорь Сечин, глава «Газпрома» Алексей Миллер в списках делегации не значился. Рынок уже это обстоятельство оценил. В пятницу акции «Роснефти» выросли в цене на 5% (до 597 рублей за бумагу), при общем росте индекса Мосбиржи в 2,1%.
В логике бизнеса отсутствие Миллера в Пекине труднообъяснимо, потому что объяснение лежит в политической логике «рождения беспрецедентного союза», если использовать язык заголовков западных СМИ. Проще говоря, надо вспомнить роль Сечина в том самом «развороте России на Восток», который так тревожит Запад.
Сечина, будучи заместителем председателя правительства РФ Путина, курировал энергетический сектор. То есть был идейным творцом восточного разворота России, в частности строительства нефтепровода
«Восточная Сибирь — Тихий океан» (ВСТО). Трубопровод стал предтечей нефтяного (позже газового) контракта века, подписанного «Роснефтью», и прообразом всех инфраструктурных проектов в рамках инициативы «Один пояс — один путь». Именно в этот период сложился тандем Сечина с заместителем председателя КНР Ван Цишанем, целью которого стало создание стратегического альянса в области энергетики.
В докладе Национального разведывательного совета США «Мир после кризиса. Глобальные тенденции — 2025: меняющийся мир», вышедшем в 2008 году, отмечалось, что дальнейший экономический рост Китая и Индии на 90% будет зависеть от доступа к поставкам углеводородов. Это объясняет тот факт, что Китай и Индия выстраивают свое энергетическое сотрудничество с Россией на уровне государственных компаний.
Тем самым сотрудничество поднимается с коммерческого на стратегический уровень экономической безопасности трех стран. Мандат госкомпании всегда шире коммерческого, она его защищает не перед глобальным рынком (дебет-кредит), а перед всем социальным контуром государства. В эффекты роста госкомпании входит не только прибыль, но и рост числа рабочих мест, повышение качества образования, расширение налоговой базы, возрождение научно-промышленных отраслей... Что демонстрирует, к примеру, «Роснефть», в своем дальневосточном проекте «Звезда».
Энергетическое сотрудничество России и Китая в 2018 году было институализировано на межгосударственном уровне, а потом перешло в плоскость конкретных коммерческих проектов. Таким институтом является Российско-китайский энергетический бизнес-форум, вдохновителями которого вновь стали Игорь Сечин и Ван Цишань.
Один из ведущих отечественных экспертов в энергетике, генеральный директор ИнфоТЭК Терминал Рустам Танкаев утверждает, что сотрудничество в рамках трех состоявшихся Российско-китайских энергетических бизнес-форумов позволило энергетике стать базовой отраслью для роста товарооборота между двумя странами, который по итогам 2021 года достиг 145 млрд долларов.
Остается только добавить, что координатором работы форума выступает Комиссия по ТЭК при президенте РФ, а пост секретаря президентской комиссии занимает все тот же Игорь Сечин.
Вот, собственно, все и сложилось. Круг замкнулся. Стал понятен и сам контракт, и присутствие в президентской делегации Сечина, и острая (на грани истерики) реакция западных СМИ на «восточный разворот России». Если сложить события последних лет, то получаем картину маслом. «Третий энергопакет ЕС»; «арабская весна»; разгон сланца; «угрозы» энергетической диверсификации Европы (читай, отказ от российских нефти и газа); похороны «Южного потока»; украинский Майдан и... неожиданное «рождение беспрецедентного союза» России и Китая.
Неожиданным союз Китая и России может показаться только совсем уж недалеким экспертам. Перечисленный выше событийный ряд свидетельствует, что Запад делал все, чтобы этот союз состоялся. Сегодня, когда энергорынок Европы оказался в петле хаоса, становится понятно, что вся западная игра вокруг России носила характер блефа с целью поставить ее в зависимое положение.
Важный нюанс: блефом столь сложная и многоуровневая игра становилась только при наличии у России восточной альтернативы. Для понимания того, в каком положении сегодня оказалась бы Россия, если бы ее сближения с Китаем не произошло.
Первое — «третий энергопакет ЕС» под видом либерализации объединил разобщенный энергорынок Европы и создал виртуального «единого» покупателя газа. Это позволяет диктовать условия, прежде всего, российским поставщикам нефти и газа, монопольно связанным с Европой трубой.
Второе — в результате «арабской весны» все альтернативные поставщики углеводородов в ЕС взяты под жесткий контроль НАТО (читай, США). Норвегия входит в НАТО.
Третье — украинский Майдан (операционный контроль США) блокирует один из ключевых маршрутов поставки русских углеводородов в ЕС. Следующим шагом (как сегодня понятно по последним минским событиям) должен был стать контроль над белорусским клапаном.
Подобный сценарий развития событий привел бы к ужасающим последствиям для России, которая превращалась в «бензоколонку» для Запада. Но ужасающим стал он бы и для Китая, лишавшегося возможности в долгосрочной перспективе выстроить независимую от США энергетическую стратегию.
Вслед за подписанием первого энергетического контракта («контракт века») России с Китаем в западных СМИ было опубликовано письмо главы Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу Владимиру Путину, в котором глава ЕК «напоминал» президенту России, что поставки энергоносителей в Европу являются контрактной обязанностью.
Наблюдателям подоплека письма была понятна уже тогда. Стратегическое сближение России и Китая качественно меняет не только энергетический ландшафт Евразии, но и геополитическую конструкцию мира. Сегодня эта подоплека очевидна всем, процесс вышел на принципиально политический уровень.
