В Москве прошла ежегодная деловая диалоговая площадка - V Форум инновационных технологий InfoSpace. Форум организован при поддержке Министерства экономического развития РФ, Министерства образования и науки РФ, Торгово-промышленной палаты РФ, Государственной Думы ФС РФ, Госкорпорации «РОСТЕХ» и Российской Академии наук. Организационно-аналитическое сопровождение Форума осуществляет Агентство Стратегических Программ.
В рамках этого форума прошел круглый стол на тему « Инновационные проекты в топливно-энергетической отрасли». Обозреватель журнала «Экоград» Александр Перепечко записал выступление президента Союза нефтегазопромышленников России Геннадия Шмаля, которое предлагает вашему вниманию. Речь на круглом столе пошла о себестоимости добычи нефти вообще и сланцевой нефти в частности.
Геннадий Шмаль ответил, что надо иметь в виду, что сегодня добыча той нефти, которую ведут канадцы на своих песках в Атабаске, и добыча сланцевой нефти в самих США – дело не дешевое. Могу сказать, что по тем цифрам, которые мне довелось узнать, себестоимость добычи нефти в» Нефтяных Песках» в Атабаске –примерно $ 60-70 за баррель. Цена сланцевой нефти в США немного пониже, но тоже в пределах $ 40-50 за бочку. Поэтому эти две страны не заинтересованы в том, чтобы цена нефти была низкой, поскольку в этом случае их собственная добыча будет нерентабельной или малорентабельной. Это одна составляющая.
Для нас с вами, для страны, для нефтяных компаний цена в $ 100 за баррель - это тоже неплохо. Хотя государство от этого выигрывает больше, учитывая таможенные пошлины, которые зависят впрямую от мировой цены на нефть. НДФИ зависит напрямую от мировой цены на нефть. А это все источники пополнения нашего бюджета. Что я хотел бы сказать, говоря о плюсах. Покупка «Роснефтью» « ТНК-BP» является достаточно важным и интересным событием. Почему я это говорю? Да потому, что когда еще только начинали создаваться нефтяные вертикально интегрированные компании, была идея создать мощную нефтяную компанию России. Тогда все обсуждалось на самых разных площадках. Я сам по этом поводу бывал в Госдуме несколько раз. Тогда две компании претендовали на роль национальных, не государственных, а национальных. Это были «ЛУКОЙЛ» и «ЮКОС».
Они были примерно равные по своему потенциалу компании. Но в тот момент, все же, не стали создавать национальную компанию России. Я убежден, что нам нужна была крупная нефтяная национальная компания, я имею в виду ее влияние на мировом рынке. Посмотрите на наших конкурентов. Я не беру государственные компании, рассмотрим частные. Та же «ExxonMobil» , которая вроде и добывает немного, она сам по себе нефтегазовая компания, но ее выручка составляет $ 400 миллиардов. Год от года выручка меняется, естественно. А «РОСНЕФТЬ» получает около $ 100 миллиардов, хотя добывает уже более 192 миллиона тонн.
В общем, что касается вопросов капитализации, то наши компании явно недооценены. И тот же «Газпром», который является самой крупной газодобывающей компанией в мире, имеет капитализацию в $ 150 миллиардов, в три раза меньше, чем «ExxonMobil». Поэтому я считаю, что создание такой крупной нефтяной компании повлияет на ситуацию в самой такой компании, и на положение российских нефтяных компаниях на мировом рынке. Это и вопросы с получением кредитов, и вопросы, связанные со сферами влияния, и целый ряд других. Поэтому я считаю, что создание такой компании – дело, безусловно, правильное. Но тут главное в том, чтобы она смогла переварить те активы, которые уже сегодня есть. А ведь еще не со всеми «юкосовскими» активами разобрались, особенно в вопросах нефтепереработки. Но я думаю, что они справятся. Поэтому, если раньше «РОСНЕФТЬ», а 10 лет назад вообще такой компании не было, вернее, была, но где-то на 7-8 месте по размеру и объему производства, а сегодня, во-первых, эта компания передовая по объему добычи нефти. А во-вторых,- она ведет достаточно активную и агрессивную политику. И это правильно. В Венесуэле они присутствуют, в Бразилии тоже. И это им по силам. Что касается других плюсов, то это ввод подводного добычного комплекса на Тирренском месторождении, где «Газпром» работает совместно с норвежцами.
В прошлом году мы отметили очень важную дату – 60-летие открытия Западно-Сибирской нефте-газовой провинции. В сентябре 1953 года добытый у села Березово газ, возвестил о том, что у нас есть такая провинции. А через пару месяцев мы будем отмечать 50-летие начала промышленной добычи нефти. Вы можете представить, что за столько короткий срок эта провинция стала самым крупным нефтедобывающим районом и у нас в стране, и, пожалуй, в мире. В лучшие годы мы добывали там 415 миллионов тони нефти. Это 1986-87 годы. В то время вся Саудовская Аравия добывала меньше нашего нефтегазоносного района. Ну, а Советский Союз тогда добывал 620 миллионов тонн.
Хочу сказать о моторных маслах. Сейчас почти на всех заводах идет выпуск масел ЕВРО-4, хотя еще где-то продолжают выпускать ЕВРО-3. В прошлом году мы проводили конференцию «Нефтегазстандарт» в Нижнем Новгороде и побывали на заводе «ЛУКОЙЛа «в Кстово. Я, как инженер, снимаю шляпу перед теми, кто делает такие чудеса на заводе. Они выпускают продукцию не ниже ЕВРО-5, предприятие великолепно работает, у них есть чему поучиться. Они продолжают совершенствование глубины переработки. У нас в стране глубина переработки составляет 72%, что нас никак устроить не может. Ведь в Европе глубина переработки составляет 85%, а в США все 95 %. Тут у нас еще есть резерв для совершенствования.
Думаю, одним из плюсов можно считать постановление правительства о более полном использовании газа в качестве моторного топлива. Где есть плюс, есть и минус. Что я могу сказать о минусах? Прежде всего, это отставание нашей геологии. Пока каких-либо существенных сдвигов не произошло. Это касается и прироста запасов. Я уже говорил о проблеме виртуальных запасов, повторяться не буду, лишь могу сказать что реально ситуация осталось той же. То есть каких-либо серьезных новых месторождений в последнее время мы не открывали и проблема активных запасов есть.
Второе. Я считаю, что мал объем бурения. Многие профессионалы меня поймут – мы бурим в год всего 20 миллионов метров эксплуатационных скважин. Причем из них 10 миллионов метров приходится на разведку. Американцы бурят более 100 миллионов метров скважин, при этом добывая значительно меньше нас нефти. Да, там сейчас есть проблемы со сланцевым газом, который требует больших объемов бурения и т.д. Но факт остается фактом – наш объем бурения отстает от американского. И эту проблему надо решать. Каким образом? Во-первых, есть проблемы связанные с оборудованием, я как-то приводил пример с Уралмашзаводом, который начинал поставлять буровые установки для Западно-Сибирской платформы. Тогда там был руководителем Николай Рыжков, он часто бывал в Тюмени. Было время в 1986 году – Уралмашзавод выпустил 366 комплектов бурового оборудования. А в прошлом году – аж целых 25 комплектов. Мы не можем закрывать глаза на эти вопросы и эту тему тоже надо решать. Мы ставим ее перед правительством.
Думаю, что один из минусов – это рост цен на моторное топливо. Хотя ФАС меня критикует, ты там, вроде, выступаешь за рост цен. А куда деваться, если акцизы растут, цена нефти растет, хотим мы или не хотим, а цена растет. Я полагаю, что это не только экономический, но и социальный вопрос. Потому что сегодня вопрос цены моторного топлива затрагивает, ну так скажем, у нас 38 миллионов автомобилей. Умножьте хотя бы на семью из трех человек, и получится что около ста миллионов человек, так или иначе, завязаны на автомобильный транспорт. А это значит, что цена не может всех устроить. Да у нас есть олигархи, которые говорят – будет литр стоить 100 рублей, все равно будем ездить. Но олигархи у нас не все. Поэтому вопрос о цене моторного топлива представляется достаточно серьезным.
Думаю, что другим минусом стало затягивание с принятием закона о стандартизации. Не удалось достичь конструктивных решений с Европейским Союзом. По третьему энергопакету ,и по другим вопросам. Это отдельная большая тема. Сейчас они грозятся нам какими-то санкциями, которые ударят и по ним самим. Или ставят нам подножки по «Южному потоку». Мы плохо занимаемся развитием наших малых предприятий. У тех же американцев 18 тысяч недропользователей. Из них подавляющее количество составляют именно малые предприятия. У нас малых предприятий – вместе с мини-заводами наберется максимум 200 единиц. Это тоже большая тема, над которой надо работать.
Отдельно хочу остановиться на том, какие у нас есть забойные вопросы, так сказать, точки роста. Обо всем говорить не буду. Конечно, главное - проблема запасов. Второе – это эффективное использование наших недр. Здесь есть несколько составляющих, ккоэффициент нефтеизвлечения. У нас он крайне невелик – 29-30%. У американцев он составляет 40%. У нас было в свое время где-то 45%, это времена Самотлора, других месторождений. Сейчас всего 30%. Конечно же, этого мало, 70% нефти остается в земле. А это напрямую связано с технологиями. Для того, чтобы повысить коэффициент нефтеизвлечения, необходимы новые технологии и новое оборудование. Вот и г-н Рабинович, один из наших ведущих разработчиков по центробежным насосам говорит все то же – нам нужно новое оборудование, более эффективные новые насосы и т.д. и т.д Тут расчет простой, есть ли смысл бурить скважину диаметром 320 или 325 мм, если дебит скважины всего 12 тонн. А у нас средний дебит новых скважин такой и есть. Это тоже важные вопросы, которые надо решать. Ну и второе- это проблема с финансированием. У нас сегодня достаточно плохо обстоит дело с финансированием новых разработок. С финансированием внедрения нового оборудования. В общем, отсутствует сам механизм, который бы побуждал заниматься инновациями. Об этом можно говорить много. Я лишь коснусь еще одного вопроса.
Недавно в Госдуме обсуждалась тема высоковязких нефтей, но это лишь один момент. Я бы поставил вопрос шире. Это вопрос так называемых нетрадиционных месторождений. Если честно говорить, то сегодня таких нетрадиционных месторождений у нас примерно 80%. А классических, к которым мы все привыкли, их всего процентов 20. Что такое нетрадиционное месторождение? Это та же сланцевая нефть и газ, это глубоководные месторождения. Если глубина шельфа составляет 3 тысячи метров, как это у берегов Бразилии, то такое месторождение традиционным не назовешь. Плотные коллектора, месторождения с очень низкой пористостью и проницаемостью. И, тем не менее, мы сегодня разрабатываем такие месторождения, в том числе Приобское месторождение. Во всяком случае, нетрадиционные месторождения будут превалировать и дальше.
А возьмите наш арктический шельф. Правда, до него, наверное, не скоро руки дойдут, но и месторождения на шельфе традиционными назвать нельзя. Нефтяные месторождение в фундаменте, как это на «Белом тигре» во Вьетнаме, тоже нетрадиционное. А что из этого следует? Ответ прост – нужны новые технологии для разработки таких месторождений. Новые методы извлечения, новое оборудование. Я полагаю, что эта тема должна быть в центре внимания всех организаций и ведомств, которые занимаются этим делом. Это, прежде всего, министерство энергетики.
И последнее, о чем я не могу не сказать. Все наши успехи, или неуспехи, объемы добычи, будут зависеть от состояния нашего нефтегазового сервиса. Сегодня у нас примерно 25% сервиса занимают иностранные компании. С одной стороны это неплохо, потому что они приносят новые технологии, и мы у них учимся. Что и говорить, хотя мы сами изобрели ГРП – гидроразрыв пласта, но начали применять его сравнительно недавно. И сегодня, если приводить цифры, то в США 95 тысяч ГРП и у нас всего 6 тысяч. Тут есть над чем работать. Но с другой стороны, должен быть определенный критический предел. Если у нас 50% нашего сервиса будет в руках иностранцев, то и диктовать условия и объем добычи нефти тоже будут они из Лондона, Вашингтона, Нью-Йорка. Поэтому я полагаю, что нам надо изменить отношение к нашему нефтегазовому сервису. Союз нефтегазопромышленников выступил в этом отношении с инициативой. Мы провели большое совещание, подготовили дорожную карту, сейчас она в стадии согласования с позициями достаточно большого числа министерств.
Форум инновационных технологий InfoSpace проводится ежегодно с 2010 г. Каждый год эта профессиональная дискуссионная площадка помогает расширить возможности инновационного партнерства государства, российской науки, бизнеса и зарубежных компаний. Участники Форума в дискуссии и живом общении раскрывают стратегические задачи сотрудничества по модернизации экономики России, ищут способы максимального привлечения предприятий и частных инвесторов к совместному осуществлению государственных программ по развитию инновационной инфраструктуры на территории Российской Федерации.
Обозреватель журнала «Экоград» Александр Перепечко
