Украинский Нюрнберг неотвратим

 

Вооруженное противостояние киевских властей с Донецкой и Луганской республиками никак не удается прекратить мирными способами: выполнение соглашений «Минск-2» фактически провалилось, посреднические усилия международных организаций также не принесли плодов. Между тем вопрос ответственности за гибель людей в Донбассе, и не только тех, кто погиб в результате катастрофы «Боинга», рано или поздно встанет перед мировым сообществом. Кто и как занимается расследованием преступлений против мирного населения Донбасса?

 

 

Константин Долгов, один из создателей общественного проекта «Белая книга», побывал в харьковском СИЗО как сепаратист, а спустя сутки после освобождения его вновь пытались арестовать. 9 мая 2014 года он принял решение уехать с территории Украины, опасаясь за свою жизнь. Именно тогда ему вместе с единомышленниками пришла в голову идея защиты прав политических заключенных.

 

«Нас интересовала информация о нарушениях прав человека, причем не только в Донбассе, но и на территории, контролируемой Украиной: в том же Харькове людей арестовывали сотнями, многие из них пропадали без вести. В здании Харьковского СБУ действовала тюрьма, и пытки в Гуантанамо не идут ни в какое сравнение с тем, что там происходило, и нам об этих случаях известно», — рассказывает Долгов.

 

Поскольку уже 26 мая на Донецк совершила свой первый налет авиация ВСУ и на мирных жителей стали падать первые бомбы, вторым направлением деятельности проекта «Белая книга» стало расследование преступлений военных против мирного населения. «Обстрелы жилых районов выходят за рамки правил ведения войны. Зафиксировать факт обстрела мало, с этим в суд не пойдешь. Необходимо привлечь к ответственности конкретных лиц, а для этого нужны доказательства», — говорит Долгов.

 

Установить, кто отдавал приказ, выпуская снаряд в конкретный дом, — задача непростая, поэтому общественники ведут работу совместно с ведомствами ДНР и другими волонтерами, которые занимаются этой проблемой.

 

«Работа по сбору доказательств — очень тяжелый и кропотливый труд, — рассказывает Долгов. — Сперва фиксируется факт обстрела. Затем специалисты по баллистике определяют, какой снаряд был выпущен по этому месту и откуда. Благодаря разведке можно установить список личного состава конкретной бригады, находившейся в месте, откуда велся обстрел. Например, во время тяжелых боев за Саур-Могилу три небольших села были практически стерты с лица земли. После отхода частей украинской армии с той территории нам в руки попали документы бригады артиллеристов, вплоть до подписей конкретных людей, которые расписывались за получение боеприпасов». А благодаря разведданным стали известны имена тех лиц, кто и по сей день ежедневно обстреливает Донецк из Песков, Авдеевки и Марьинки.

 

«Наша задача не просто задокументировать факт обстрела жилого дома, к примеру, но установить конкретного виновника, — отмечает Константин Долгов. — Рано или поздно конфликт прекратится, и, если не делать эту работу сейчас, через какое-то время выяснится, что в этом никто не виноват, и судить будет некого».

 

На сегодня силами энтузиастов собраны доказательства причастности к преступлениям против мирных граждан почти 350 персоналий. В этом списке не только руководители батальонов, но и ряд высших должностных лиц Украины. Константин Долгов говорит, что даже по нынешним ее законам каждый из этого списка уже заработал пожизненное заключение.

 

 

Доказательства причастности — вот что отличает проект «Белая книга» от аналогичных ему. «При МИД России также действует подобный проект, причем с таким же названием, — говорит Долгов. — Мы сотрудничаем и с российскими организациями и общественниками, передаем им свои наработки. Главным достижением своей работы можем считать то, что Следственный комитет Российской Федерации возбудил уголовные дела по факту геноцида населения во многом после наших обращений».

 

В июне 2015 года при Народном совете ДНР была создана рабочая группа по фиксированию преступлений украинской армии. Инициатор создания группы Екатерина Губарева рассказала донецкой газете «Новороссия», что эта работа должна вестись системно, потому что дойти до международных судов без этого не получится.

 

Пока о проведении нового Нюрнберга говорить еще рано. Европейские правозащитные организации смотрят на конфликт однобоко, считает глава юридической службы проекта «Белая Книга» Кирилл Белошицкий: «Они давно себя дискредитировали. Уж слишком быстро они реагируют на то, что выгодно только им. Мы обращались и в Human Rights Watch, и в другие организации с просьбой зафиксировать нарушения по социальным выплатам, по военным преступлениям. И никто не отреагировал. Только на один запрос нам ответили — там речь шла о невыплате детских пособий. И там была всего одна фраза: "Ваше обращение передано на рассмотрение компетентным людям" — и тишина...».

 

Тем не менее активисты уже вплотную подошли к порогу Европейского суда по правам человека. «Мы собираем не только доказательства военных преступлений, но и судимся по другим фактам нарушения прав человека, например невыплаты пенсий. Судимся в Киеве, и не без гордости могу сказать: успешно», — отмечает Белошицкий.

 

 

Создатели проекта «Белая книга» надеются, что собранные ими доказательства лягут в основу обвинительного приговора нынешним украинским властям — точно так же, как после Великой Отечественной войны в основу доказательной базы на Нюрнбергском процессе легли материалы, собранные Чрезвычайной комиссией при Верховном Совете СССР. Но есть важная деталь. Нюрнбергский процесс изначально готовился как обвинительный. Ни у кого не было сомнения, включая самих жителей Германии. Вопрос был лишь в степени вины. Для того чтобы виновные за преступления, совершенные на территории Украины, были наказаны, необходимо самое главное: победить.

 

«Комиссия была создана еще в 42-м году. Тогда никто не знал, как закончится война», — говорит Кирилл Белошицкий. «Мы и правда взяли работу той комиссии за аналог. Но есть и различия. Та комиссия создавалась при государственном аппарате, в ее штате трудились 160 специалистов. А в сборе доказательств приняли участие около 7 миллионов граждан СССР. У нас все делается силами нескольких энтузиастов, без финансирования», — рассказывает Константин Долгов.

 

По его словам, придание республиканского статуса проекту крайне важно: «Мы планируем выйти на международные суды. А значит, потребуются специалисты и квалифицированные юристы по международному праву. Труд этих людей стоит дорого, а работа предстоит большая. Европейские правозащитные организации, та же ОБСЕ, не частная лавочка, это серьезная структура. Правда, неэффективная: обстрелы в ДНР фиксируются не всегда, сотрудников ОБСЕ могут не пустить в места дислокации украинской артиллерии, и скандала это почему-то не вызывает».

 

На Украине тоже собираются обращаться в международные суды по расследованию преступлений террористов. Для того чтобы судить в Гааге, например, Захарченко или Стрелкова, украинские правозащитники ищут доказательства присутствия российских войск на востоке Украины и вот уже год никак не могут их найти. 9 июля на пресс-конференции в Киеве адвокаты объединения «Евромайдан SOS» сетовали на то, что Украина не ведет системного расследования преступлений в зоне АТО — и даже на территориях, бывших под контролем ополчения, например, в Славянске.

 

Как бы то ни было, судить будут победители. А в ДНР в своей победе никто не сомневается. 

 

Елена Горбачева

 

Добавить комментарий

Имя (обязательное)

E-Mail (обязательное)

Подписаться на уведомления о новых комментариях

Обновить

Отправить

Отменить