Герой популярных кинобоевиков, супермен и душевный искатель, чемпион Узбекистана по каратэ, стихотворец, сценарист, режиссер, он был настоящим кумиром молодежи 80-х. Обложки журнала «Советский экран» украшали его портреты.
Он успел сняться больше чем в двух десятках фильмов, посреди которых «Седьмая пуля» (1972), «Вооружен и весьма опасен» (1977), «Пираты XX века» (1979), «Право на выстрел» (1981), «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна» (1981), «Волчья Яма» (1983), «Один и без оружия» (1984), «Противостояние» (1984). Проживи он еле-еле дольше 36 лет, его ослепительная звездочка разгорелась бы ещё ярче. Ни о ком из актеров того времени не ходило столь легенд и будоражащих фантазерство слухов. В его яркой судьбе все было сенсацией или загадкой - восхождение к славе и полная драматизма личная существование, таинственные увлечения мистикой и трагические обстоятельства гибели.
Родился Талгат Нигматуллин 5 марта 1949 года в шахтерском городке Кызыл-Кия, одна из центральных улиц которого с 2001 года носит его имя. Сведения о юности Талгата противоречивы. На вопросительный мотив, где он научился так прекрасно и точно толковать по-русски, он отвечал, что в детстве сознательно переписал от руки "Войну и мир». Еще есть сказка, что спортом Талгат занялся после этого того, как над ним, не отличавшимся крепким телосложением, зло посмеялась понравившаяся ему девчурка. Но истина ли все это?.. Кто увлекался биографиями кинозвезд, заметит, что «по законам жанра» у героя во что бы то ни стало должно быть нелегкое ребячество с каким-нибудь сильным потрясением, подвигнувшим его на радикальный шаг к успеху.
Во ВГИК Нигматуллина приняли не сию минуту. После первой неудачи Талгат не захотел отбывать из Москвы и поступил в Училище циркового и эстрадного искусства, куда его взяли с охотой. Тогда он уже обладал колоритной внешностью и несомненным талантом. Вскоре его подметили на «Мосфильме», предложив в 1967 году образ белогвардейского офицера в фильме «Баллада о комиссаре».
Алишер Хамдамов, кинорежиссер: Эта первая образ сыграла с ним злую шутку. Образ юного мерзавца в черных лакированных перчатках в такой степени удался Талгату, что в последствии за ним закрепилось амплуа актера, играющего негодяев. А он всю существование мечтал о другом...
В 1971 году, окончив ВГИК, мастерскую Сергея Герасимова, Талгат Нигматуллин стал актером киностудии «Узбекфильм», продолжая учебу на сценарном отделении Высших режиссерских курсов.
В то время восточные единоборства были любимым видом спорта у молодежи. Интерес ещё больше возрос потом того, как КГБ СССР провело широкомасштабные акции супротив полулегальных секций каратистов, в среде которых распространялись этика и философия, отличные от "нравственного кодекса строителей коммунизма». Талгат Нигматуллин со своим институтским другом Николаем Еременко, сыгравшим в «Пиратах» главную образ, впервой в советском кино, без помощи каскадеров продемонстрировали на широком экране мастерство восточной борьбы, угодив всем тогдашним запросам публики.
Назым Аббасов, кинорежиссер: Надо вспомянуть, что это были за годы. У кинотеатров выстраивались очереди длиной в километр. В подвалах пятиэтажек тренировались уличные бойцы. А этажом выше на кухнях собирались любители литературы впитывать текст самиздатовские рукописи в бледных «32-х» копиях. Еще не было Интернета, и только начали являться в зажиточных семьях импортные видеомагнитофоны, на которых с вечера до утра прокручивали кассеты с «8 1/2» Феллини вперемежку с кинобоями Брюса Ли...
Это было и время всеобщего увлечения тайнами мироздания. Журналы соревновались в количестве статей об экстрасенсах, целителях. НЛО и тибетских йогах. Но ширпотреб прессы не мог насытить духовной жажды людей, смутно предчувствовавших атакование перемен. Появлялись искатели-одиночки. Пока восторженные поклонники "Пиратов XX века» штурмовали кассы кинотеатра "50 лет СССР» - «Полтинника», как его тогда называли на Чиланзаре, на соседнем 8 микрорайоне завязывалась куда больше утонченная и жестокая драма, скрытая от объективов кинокамер. В ее страшной развязке Талгату Нигматуллину была отведена главная в его жизни образ - мученика и невинной жертвы.
Вячеслав Ахунов, художник: Мы познакомились с Талгатом на 8 микрорайоне. Я жил в доме №2, а он - в доме №4. Мы были земляками, но в Ташкенте нас свел Сергей Питишин - необычный джентльмен, тот, что нигде не работал, собирал по всему Катарталу бутылки, но покупал на вырученные финансы не портвейн, а книги, и мог часами уяснять текст наизусть зарубежную классику. Ему, разумеется, негде было существовать. По расписанию он ночевал то у Талгата, то у меня. Постепенно кругом нас сложилась группа единомышленников. Художник Энгель Исхаков был увлечен магией тюркского шаманизма и готовился сотворить серию холстов «Мифы народов Сибири о Космосе». Писатель Явдат Ильясов писал именитый роман-дилогию «Заклинатель змей» и «Башня молчания» об Омаре Хайяме - лучшие свои произведения. Мы со скульптором Медатом Кагаро-вым интересовались суфизмом, но как светские люди, только в связи с творчеством. А Талгат от занятий каратэ неизбежно перешел к философии дзен-буддизма.
У Нигматуллина была секция каратистов в соседнем профтехучилище, где мы зачастую смотрели фильмы с участием Брюса Ли. Пытались постичь, как этому фантастическому бойцу удается делать такие стремительные движения. Талгат в конце концов догадался, что все это не больше чем ловкая подделка: из лент вырезают промежуточные кадры. Тогда его заинтересованность к каратэ моментально ослаб. Даже секцию он распустил. Еще больше отдался искусству. Писал вирши и прозу ночи напролет.
Озода Ахунова: Нас нередко в три часа утра мог пробудить ото сна оглушительный стук в ворота.
Открываем, а на пороге стоит Талгат с горящими глазами. До полудня он читал нам свои рассказы или сценарии. Мы терпели это в силу того что, что его вдохновение было заразительно искренним.
Вячеслав Ахунов: Но, открыто говоря, при всей любви к нему как к другу и выдающемуся актеру, тексты его разочаровывали. В них чувствовалась напряженность, надуманность. Он вообще не мог расслабляться, неизменно контролировал себя, был отчаянно осторожен в словах, жестах и поступках.
Озода Ахунова: Зато бесконечно добр, открыт и наивен. Деньги окончательно не ценил. Раздавал, не жалея, все, что у него оказывалось. И руки не мог ни на кого вознести, более того на муху. Хотя так жутко бился на ринге и на экране.
Алишер Хамдамов: К постоянным поискам самовыражения Талгата толкала творческая неудовлетворенность на съемочной площадке. Помню, во время работы фильма Али Хамраева «Седьмая пуля», для которого безработный в ту пору Рустам Хамдамов делал эскизы костюмов. Талгат ухватился с восторгом за единственный из его набросков и в точности по нему создал образ. Его привлекали психологизм, глубина. Он хотел быть драматическим актером, а не суперменом. Но ему предлагали однотипные роли.
Вячеслав Ахунов: Кумиром Талгата в кинематографе был Андрей Тарковский. Он вздрагивал, когда дети на улице, узнав его, начинали кричать: «Смотрите! Индеец Джо!». Я думаю, только дома, в кругу друзей, он мог чувствовать себя самим собой.
Вячеслав Ахунов: Однажды Талгат пригласил меня к себе домой с восторженным предупреждением: "Я хочу познакомить тебя со своим Учителем!..» Так я впервой увидел Абая. тот, что, еле-еле поздоровавшись, сказал: «Какая у тебя майка красивая. Мне нравится». Тогда я уже был знаком с суфийскими ритуалами, а кроме того слышал, что тот самый жулик Абай как будто бы изображает из себя шейха. Без лишних слов снял майку и отдал ему, после этого джинсы, остался в одних плавках. Абай растерялся. И впредь с дурацкими проверками на «привязанность к материальному» не приставал... Талгата с Абаем заинтересовал приятель моего отца Мавлянов - подлинный дервиш, живший в Оше вблизи священной Сулейман-горы. Его звали «Зеленка» за особое послушничество. В солдатской шинели и кирзовых сапогах он ходил по базару с лицом, измазанным бриллиантовой зеленью и с пузырьком в руке, громко крича: «Зеленка (ислам) - лекарственное средство от всех болезней!» А опосля шел на откос горы и стриг ножницами траву, которой кормил своего барана. Во время нашего визита к дервишу впервой проявилась подлинная природа Абая. Сам он не рискнул более того приблизиться к Мавлянову рядом, послал Талгата. Подойдя с осторожной почтительностью, Талгат протянул подношение - купюру в 50 советских рублей. Но Мавлянов финансы не взял, с ненавистью плюнул на изображение Ленина, схватил свой мешок с травой и убежал от нас.
Абай старался эксплуатировать Талгата как только мог. Нагло жил за его счет, беззастенчиво пользовался его славой и знакомствами. Нас нередко приглашали влиятельные люди, хотевшие пообщаться со знаменитым киноактером. Талгату это совершенно не нравилось. Он вообще не пил спиртного и не любил застолий. Зато Абай не упускал ни одного шанса подойти к сильным мира этого. Преступную организацию, созданную им, советские власти после этого назвали сектой, хотя, по сути, она не была религиозной. Просто Абай рвался к власти, используя Талгата как «визитную карточку». Однажды тот самый мерзавец трое суток просидел у меня на кухне, неумолчно вещая о том, что все мы должны привлекать для него сторонников из числа творческой интеллигенции. Мы с женой не знали, как его прогнать. Потом он нашел себе покровителей в кругах тогдашнего Союза писателей СССР. Говорят, приложил более того руку к «раскрутке» знаменитой Джу-ны Давлеташвили и повсюду показывал ее фотографию подобно как бы с дарственной надписью: «Учителю от ученицы». Он был ловкий трюкач. Как-то раз захотел заполучить посвящение от настоящих буддийских монахов, приехавших из Шри Ланки. Те, чтобы освободиться от него, попросили доставить «справку» о том, что не возражают родители... паспортный столик и военкомат. И он им принес!.. Будучи сыном редактора областной газеты, сам с высшим образованием, он имел что надо подвешенный язык и мог толковать на свой лад разные философские доктрины. Хотя нередко болтал ерунду, забываясь в самолюбовании. «Подумаешь, Чингиз Айтматов!.. Если бы я захотел, мог бы чиркать в сто раз лучше!» Я предлагал ему: «Хочешь, я научу тебя живописать? И ты перестанешь морочить людям голову и смертельно испытывать зависть Талгату?» Абай, ни в жизнь не терявшийся, отвечал мне глубокомысленным изречением древних даосов: «Небо - мой холст, а руки - кисти». В результате ему удалось навербовать армию приверженцев в Москве, Вильнюсе и Ташкенте. Многие более того ездили к нему в Ош или посылали «подаяния» - крупные суммы денег...
Кто истинно был влюбленным дервишем - это Талгат Нигматуллин. Доверчивый, предрасположенный во всем зреть диковина, он мог извинять любые обиды и более того искаженный вариант фактов, говоря: «Кто я этакий, чтобы осуждать людей?» Внешне завсегда сдержанный, он жил сильно бурной, эмоционально насыщенной внутренней жизнью. Все его отношения с женщинами были настоящими драмами чувств. Первую свою влюбленность, актрису Ирину Шевчук, он помнил и навещал через невпроворот лет после этого того, как они расстались. Для первой жены, певицы Ларисы Кандаловой, сам написал красивую песню. Но женщины не понимали его до конца. И не принимали таким, каким он был - все время ищущим, беспокойным. Только Халида Хасанова, его вторая благоверная, любила Талгата так, что могла сносить его непростой нрав. Мудрая и мягкая восточная девица поддерживала его во всем. Их сынуля Сайд Дашук (фамилия у него отчима, белорусского режиссера Владимира Дашука) также стал известным актером. Недавно он снялся в роли Ихтиандра в фильме-ремейке Атанесяна «Человек-амфибия». Трудно вымолвить, отчего Талгат с Халидой расстались, внешне это была идеальная пара, хотя новым друзьям Талгата Халида не нравилась. Абай считал, что Талгат сверх меры полно внимания уделяет юный жене, а это мешает его «духовному росту»...
На съемках фильма «Провинциальный роман» казахского режиссера Убукеева Талгат Нигматуллин в первый раз увидел Венеру - свою третью жену. Говорят, что он один раз приехал за ней прямо на съемочную площадку на стареньком «Москвиче», взятом на прокат у друзей. Машина была завалена цветами. На ней Талгат без малого силой увез Венеру в ЗАГС. Романтическая история в духе биографий кинозвезд?..
Венера Нигматуллина была известна зрителям по фильмам «Волчья яма (1983), «Восточный коридор» (1990) и «Полет стрелы» (1991). В настоящее время она - заметный участник кинематографии Казахстана.
Озода Ахунова: Рисковая леди, отчаянная, не знавшая меры ни в чем. Может быть, Талгату и нужна была как раз такая?.. Жаль только, что и она не смогла его уберечь.
В феврале 1985 года Абай отправился из Москвы в Вильнюс, чтобы «навести порядок» в кругу местных мистиков, недавно обожествлявших его, но нежданно-негаданно склонившихся на сторону утонченного интеллектуала Валентаса, тот, что не хотел разуметь, зачем нужно уплачивать «дань»
какому-то демагогу. Перед отъездом Абай позвонил Талгату в Ташкент, требуя и его приезда «на разборки».
Вячеслав Ахунов: Талгат собирался отправиться в Кишинев, где должен был завершить съемки в многосерийном фильме «Сергей Лазо». Он очень колебался, но все же откликнулся на зов Абая, решив по пути заехать в Вильнюс. На проводах у меня дома я как гром среди ясного неба захотел преподнести ему на память одну из своих картин. Рука сама потянулась к холсту под названием «Мёртвая птица». Теперь, как я слышал, эта картина хранится в доме Венеры Нигматуллиной в Алма-ате, но... укутанная в мешковину и непреклонно обвязанная веревками. В тот конец дня Талгат посмотрел на нее и спросил: «Ты хоронишь меня?..» Я растерялся, начал лопотать что-то вроде: "Нет, не тебя. Это аллегория жестокой жизни, которая губит в нас вдохновение..." Картина в действительности была написана под впечатлением трагической гибели нашего друга Явдата Ильясова, незадолго до этого утонувшего в озере. Если бы я тогда сам понимал, что говорю!.. Казалось, судьбина давала ему крайний шанс. В ташкентском аэропорту Нигматуллин припоздал на свой рейс. Но всеобщая влюбленность сослужила ему роковую службу. Командир лайнера, узнав, кто его опоздавший пассажир, приказал не освобождать трап и задержал вылет с целью знаменитого актера. И Талгат все-таки улетел.
На вильнюсскую станцию «скорой помощи» поступило извещение о том, что на улице Ленина умер мужчина. Прибывшие врачи обнаружили на теле Талгата Нигматуллина 119 ран. из них 22 - в области головы. Хозяйка квартиры сказала, что на их гостя напали хулиганы на улице. Следствие вскоре арестовало всех участников преступления, оттого что ещё ночью соседи вызывали милицию, жалуясь на гул драки. Милицейскому наряду тогда ответили, что тут фиксируют защиту диссертации. Когда милиция осматривала помещение, Талгата, уже избитого до беспамятства, прятали в ванной.
Накануне вечером в доме одного из «ослушников» Абай затеял драку, в которой только Талгат не принял участия и более того пытался разнять дерущихся, защищая Валентаса. Потом он ушел, а Абай с остальными отправился его разыскивать. Когда они заново встретились в доме на улице Ленина, «гуру» скомандовал ученикам с порога: "Бейте предателя!"
...И тогда, и через страсть сколько лет следом трагедии, люди, лично знавшие Талгата, терзались вопросом: как могло удаться, что чемпион по каратэ дал забить себя насмерть?..
Известно, что во время следствия в личных вещах Нигматуллина обнаружили записку с цитатой индийского философа Джидду Кришнамурти: «Учителя бьют своих учеников. Даже выбрасывают их из окон. Но нужно помнить: они не гневаются. Это только количество их сочувствия. Ведь если бы они гневались, все было бы утеряно... Когда Учитель бьет ученика, тот принимает это с благодарностью. С тех пор, как Учитель изобьет ученика, тот становится главным учеником...»
Вячеслав Ахунов: Талгат чрезмерно верил Абаю, выдававшему себя за Учителя, и в ту темное время суток не сопротивлялся зверскому избиению, думая, что все это должно непременно прекратиться. Его простят и полюбят ещё больше. Но оказалось не так. Это было душегубство. Абай всю бытие завидовал Талгату, его таланту и популярности. Зависть разъела его изнутри и вырвалась наружу открытой ненавистью. И я не согласен с теми, кто утверждал, подобно тому как бы Талгат сам шел навстречу гибели или желал страданий. Нет, он только стремился к совершенству. Особенно больно, что незадолго до смерти он без малого окончательно отошел от мистики, ушел из секты, искал толк только в творчестве и любви. Нечаянный возврат к прошлому погубил его бытие. Но не омрачил ни славу, ни память о нем. Он был как сияющий метеор, сгоревший в огне страстей и душевных метаний, окончательно чуть-чуть не долетев до рассвета, до горизонта..
--
Геннадий Орешкин
