Из гетер самая знаменитая несомненно Фрина, поскольку Аспазия, если и слыла гетерой в Милете, где родилась, или уже в Мегарах, откуда была изгнана по каким-то причинам, приехав в Афины, получила известность своим красноречием и умом среди знаменитых афинян и вышла замуж за Перикла, став, как ныне выразились бы, первой леди Афин.
Храм Дельфийского оракула в Фейсе Развалины
Что касается Фрины из города Феспий в Беотии, она отличалась исключительно красотой, в ней заключалось ее красноречие и ум, ибо она, приехав в Афины, повела себя так, что вскоре ее ночь для жаждущих ее любви стоила уже целое состояние. У нее был дом, как у очень богатого афинянина, двор, украшенный галереей из колонн, со скульптурами и картинами, с садом и с бассейном, вместо цистерны с водой.
Афины
Обычно в городе появлялась Фрина одетой, даже весьма тщательно, чтобы не расточать красоту тела в целом и в частях понапрасну. В ней не было ни легкомыслия, ни тщеславия. Но в праздник, посвященный Посейдону, когда многие купались в море, она выходила из воды обнаженной, блистая красотой богини Афродиты.
Fresco from Pompei, House of Venus, 1st century AD. Dug out in 1960. It is supposed that this fresco could be the Roman copy of famous portret of Campaspe, mistress of Alexander the Great
Однажды ее увидел Апеллес, знаменитый художник, и загорелся идеей написать ее обнаженной. Как! Чтобы ее видели все, ее сокровенные прелести и не платили ей?!
Александр Воронков - Рождение Афродиты
- На картине ты предстанешь не просто обнаженной, что уже новость, а самой богиней Афродитой! - заявил Апеллес.
- Но и богинь в мраморе изображают в пеплосе.
- Легкий, прозрачный покров... Надо сбросить, как в море ты сбрасываешь покрывало и предстаешь воочию богиней!
- Правда?! Только тебе придется заплатить немалую сумму.
- А я-то думал, ты обрадуешься и заплатишь мне немалую сумму.
- За что?
- А я за что? Я же прославлю тебя на все времена.
Phryne at the Poseidonia in Eleusis (fragment) 1889, Г.Семирадский
- Ты за то же, что и другие, за лицезрение моего тела во всех нежных и изумительных по красоте и прелести изгибах. Именно за это я беру большие деньги. А за обладание - проще заплатить оболами первой смазливой шлюхе, и все дела.
- Хорошо, я заплачу. Ведь иначе ты картину оставишь себе.
- Ты заплатишь и еще сделаешь меня богиней воочию? Хорошо иметь дело с художниками!
Phryné, estampe,Paul Emile Berthon
Апеллес написал знаменитую в древности картину «Афродита Анадиомена» (выходящая из моря). Он владел эффектом светотени и перспективой (в рисунке), вероятно, как и другие художники, но изображаемым им фигурам была присуща особенная грация, по свидетельству древних. Что говорить, Фрина предстала на картине Апеллеса во всем сиянии ее красоты и грации. Слава ее возросла, соответственно и ее ночь стала доступной лишь для немногих.
«Сандро Боттичелли "Рождение Венеры"»
Вероятно, в это время она обратила внимание на скульптора, который в поте лица трудился в своей мастерской, разумеется, во дворе дома под открытым небом. Его звали Пракситель. Он родился в Афинах; сын скульптора, тоже стал скульптором и детей своих обучал искусству ваяния. Конечно, он тоже давно заметил Фрину, вполне возможно, был знаком с Апеллесом и видел «Афродиту Анадиомену». Он был уже известным скульптором. Фрина, обретя славу, решила принести в дар родному городу работу афинского скульптора и заглянула к нему.
Фрина соблазняет философа Ксенократа. Ангелика Кауфман
Когда красавица желает заполучить что-то от мужчины, даже просто заказать скульптуру, разумеется, чем-то особенную, вольно или невольно пускает в ход свои чары. Пракситель в это время заканчивал работу над статуей стройной и статной женщины, по телу которой струились легкие складки пеплоса. Нет сомнения, это Афродита. Фрина даже заметила некоторое сходство между богиней и ею.
Жан Огюст-Доминик Энгр. Афродита, выходящая из моря.
- Пракситель! - воскликнула гетера с улыбкой восхищения. - Почему Афродита похожа на меня?
- В самом деле, похожа! - изумился скульптор. - Но это ты похожа на богиню, которая являлась здесь, когда я от усталости смыкал глаза и видел ее всю в полусне.
- Ты хочешь сказать, что видел саму Афродиту, а не меня в полусне?
Амос Кассиоли Фрина в мастерской Праксителя
- Я видел ту, о ком думал, обтесывая резцом мрамор. Тебя я видел лишь издали и на картине Апеллеса. Я впервые вижу тебя во всей твоей стройной женственности и красоте, излучающей сияние любви и восхищения.
Phryne and Praxiteles
- А не хочешь увидеть меня обнаженной?
- Если ты сама этого хочешь, чтобы я воссоздал твою красоту в мраморе.
- И я должна за это заплатить?
- Нет, заплачу я.
- Как натурщице? И еще захочешь моей любви, как Апеллес?
- Нет. Я женат. У меня дети. Они здесь. Только спрятались от смущения и радости.
- От смущения и радости?
- Как же! У нас в мастерской Фрина. Они видели тебя, как ты выходишь из моря. Они уверяют, что ты Афродита и есть.
- Пракситель! Буду я твоей натурщицей, если хочешь, как богиня, выходящая из моря.
- О боги!
- Только уговор... Денег за это я не стану у тебя брать; а ведь ты захочешь большего, это неизбежно, поэтому я боюсь разорить твою семью. Но однажды я потребую с тебя твою лучшую скульптуру, чтобы принести ее в дар моему родному городу.
- Прекрасно!
Affiche. "Phryne".
Вот как случилось, согласно свидетельству древних, что Пракситель закончил в одно время две статуи Афродиты - одетую, как обыкновенно изображали богинь и женщин, и обнаженную, что было новостью. Заказ исходил от жителей города Кос, и у них был выбор, какую из изваяний богини увезти к себе. К обнаженной Афродите надо было еще привыкнуть, они увезли одетую.
А вот жители города Книд в Малой Азии обрадовались чарующей новизне облика богини и соорудили павильон из колонн, так что Афродита была видна со всех сторон, равно восхитительная. И слава Афродиты Книдской мгновенно распространилась по всей Эгеиде и Средиземноморью, а с нею и слава Праксителя и Фрины. Она и сблизила их.
Phryne aux fetes de Venus. Louis Chalon
Скульптура Праксителя не сохранилась. А то, что выдают за копию его работы, как «Афродиту Книдскую», - не знаю, кто это придумал, - не может соответствовать действительности, и не потому, что копия плоха, а тип женской красоты эпохи классики не предполагал ни грузности, ни довольно крутых изгибов тела, что всецело относится к эпохе эллинизма, как и «Венера Милосская».
Венера Милосская
В картине Семирадского «Фрина», что находится в Русском Музее, тоже воспроизведена всего лишь крупнотелая молодая женщина, что не воспринимается как воплощение блистательной женской красоты, тем более близкой к божественной.
Phryne on the Poseidon's celebration in Eleusis., Г.И.Семирадский
Это явно неудачные образцы, выдающие пристрастия романтической эпохи, каковой была и эпоха эллинизма. Между тем именно Пракситель создал первую классическую статую Афродиты, столь прославленную в древности, и вся вереница позднейших изваяний богини в их лучших образцах отдаленно напоминает Афродиту Книдскую.
Афродита Косская. Афродита Книдская. Афродита Книдская, копия. (350-330 до н.э.)
«Венера Таврическая» в Эрмитаже, по многим свойствам, скорее может сойти за Афродиту Книдскую, во всяком случае, за прекрасную копию работы Праксителя.
Фрина стала подругой Праксителя, вполне оправдывая прозвание гетеры (спутницы). Впрочем, она жила в своем доме, более богатом, чем дом Праксителя, да он дневал и ночевал в своей мастерской, весь в работе. Фрина привязалась к скульптору и готова была забросить свое ремесло, чтобы принадлежать ему одному
Пабло Пикассо. Скульптор и модель.
Чтобы отвадить поклонников, она подняла цены, и в это время влюбился в нее Евфий, сбрил бороду, помолодел и домогался любви гетеры, готовый выложить все свое состояние. Фрина высмеяла его, Евфий обиделся и подал на гетеру жалобу в афинский суд с обвинением в нечестии (самое тяжское обвинение - в оскорблении богов и вообще в безбожии, что влекло к изгнанию или к смертной казни).
Phryne besucht als Venus das öffentliche Bad: Demosthenes wird von Äschines getadelt. Уильям Тёрнер
В Афинах все смеялись над Евфием, рады были посмеяться и над Фриной, но к иску о нечестии отнеслись серьезно, и был назначен суд. Ареопага как верховного суда и высшей власти уже в V веке до н.э. в Афинах не существовало; в условиях демократии Народное собрание и выборные стратеги представляли власть; суд состоял из назначенных архонтом-базилевсом граждан, суд присяжных, можно сказать. Именно такой суд приговорил Сократа к смертной казни.
Socrates finds his student Alcviad at heterai. Г. Семирадский
Фрина как иноземка могла просто покинуть Афины, вместо явки на суд, но это означало расстаться с Праксителем, оставить ухоженный дом и сад, а главное, ее ли обвинять в нечестии, когда она служит Афродите и ее сыну Эроту лучше и достойнее кого-либо?
Phryne
Гиперид, оратор, давно добивавшийся ее благосклонности, взялся защищать ее на суде. Но Фрина прибежала к Праксителю, который в пылу работы обо всем забыл.
- Ах, что случилось, Фрина? - рассмеялся он.
- Забыл! Не помнишь, завтра суд?
- Конечно, помню. Тебя несчастной видеть не приходилось мне.
- Еще смеется! Да, мне обидно; я сердита; но плакать я не стану, если даже приговорят меня такую к смерти. По крайней мере, никому не будет до смеха и острот.
- Ну, это слишком. Не допустят боги.
- Изгнанье - лучше? Да, это же позор и стыд, - и с тем покинуть мне Афины? В таком неправом деле лучше смерть! - решительно заявила гетера.
- Прекрасно, Фрина! В тебе Афина, я вижу в яви, проступает ныне, - загляделся Пракситель на чудесную модель.
Михаил Сатаров
- Я жрица Афродиты и Афины? В том есть резон, ты прав. В характере моем нет слабости обычной, как у женщин, и деньги платят мне не за утехи, а за пленительную прелесть красоты богини, точь-в-точь, как за твои работы.
- Ох, Фрина, нас город развратил... Но что и стоит, кроме красоты, в которой обретаем мы бессмертье? Не я, не ты, а вся Эллада с нами.
- Бессмертие! А зачем позор изгнанья?
- А могут ведь назначить крупный штраф.
- Деньгами откуплюсь? Куда уж лучше. Ведь это же к веселью афинян! Как ни крути, не избежать стыда.
- Но оправдание тоже едва ль возможно, - Пракситель задумался. - Я знаю город слишком хорошо, свободный и благочестивый страшно.
- Здесь любят заступаться за богов, как будто боги сами беззащитны.
- Сам Фидий обвинен ведь был в нечестьи, творец Афины в золоте и бронзе, создатель фризов Парфенона. Боги! И я боюсь за новшества свои.
Фрина, рассмеявшись невольно:
- Что снял с меня одежды, чтобы увидеть нагую прелесть, красоту богини?
- И, зачарованный, я не решился прикрыть слегка божественную прелесть легчайшим пеплосом, как повелось, и Афродита вдруг нагой предстала, из моря выходящей в день рожденья, или придя на берег для купанья, - и в этом было чудо, как в явлении перед смертными богини красоты.
Рождение Афродиты - Вильям Бугеро, 1879
- И это чудо сотворили мы? Твоя заслуга - это безусловно; а в чем же я повинна? В красоте, что от богов, как все благое? Нет! Пусть афиняне посмеются всласть над Евфием. Ведь все хорошо знают, что я твоя возлюбленная, кроме служения тебе ж твоей моделью; ты знаменит, ты слава афинян; и ты не выступишь в мою защиту?
- Владею я не словом, а резцом... И я ж тебя подставил Афродитой, - Пракситель решается. - Когда ты думаешь, что я сумею тебя спасти, изволь. Я жизнь отдам за жизнь твою, как эллины за красоту Елены.
- Пракситель! Ты прекрасен, как твои творения из мрамора и света. Я счастлива впервые не собою, а лишь тобою и твоей любовью.
На суде Евфий заявил:
- Я обвиняю не гетеру, а воцарившееся в городе нечестие, что Фрина, сознает она это сама или нет, разыгрывает, к восторгу афинских юношей, да и людей постарше, воображая себя богиней Афродитой, выходящей из моря, да еще совершенно обнаженной. Что это такое, как не поругание и не оскорбление богини, которую едва ли кто из смертных видел нагой?
Гиперид попытался остановить Евфия:
- Изощряться в красноречии похвально, Евфий, но не в случае, когда речь идет о нечестии.
- Я еще не кончил. И так попустительством властей это зло давно укоренилось в Афинах, начиная с работ Фидия, осужденного за святотатство, и кончая безбожными речами софистов. Афиняне оскорбили богов поношеньями и смехом, и боги отвернулись от нас, - здесь первопричины всех бедствий, постигших Афины...
- Евфий! - взмолился Гиперид, сдерживая смех. - При чем тут гетеры? Ты впал в безумие.
Thais calls upon Alexander the Great to put the palace of Persepolis to the torch.Gustavo Simoni
- Но и при этих прискорбных обстоятельствах мы не вспомнили о богах, не угомонились, не вернулись к старинному отеческому строю, а утопаем в роскоши, почитая богатство и самих себя больше, чем богов. И к этой роскоши и расточительству подвигает афинян больше всех кто? Конечно же, она, гетера Фрина...
- Понес и ты, Евфий! - вскричал Гиперид. - Я свидетельствую...
- Гиперид, не перебивай меня, а то и я не дам тебе говорить. Очевидно, необходимо очистить город от этой порчи. Какое же наказание, по моему разумению, следует назначить гетере Фрине за нечестие? Поскольку она приезжая, естественно бы подумать, ее следует подвергнуть изгнанию, а имущество ее - конфисковать в пользу государства. Но ее ведь станут чествовать всюду, смеясь над Афинами! Остается одно: подвергнуть ее смерти - пусть ужас охватит всех греков и очистит нас от скверны, как в театре Диониса, когда ставили трагедии наших великих поэтов.
Обвинение Евфия прозвучало для судей и даже для публики весьма сильно, в зале установилась тишина. Гиперид долго изощрялся в остроумии, чтобы все обратить в шутку.
- Евфий! Если бы ты стал выдавать себя за Аполлона, ну, сбрив бороду, или Посейдона, дуя в раковину, как тритон, стали бы тобой восхищаться? Не мы ли сами, восхищаясь Фриной, принимаем ее за богиню?
- То-то и оно, - подтвердил Евфий под смех публики.
- И ты, Евфий, принимаешь Фрину за богиню?
Кулаков Алексей
- Принимал по глупости, по безумию, ибо любовь - безумие, не нами сказано.
- Так повинись сам, с приношениями Афродите. Возьми иск обратно. Может быть, суд не подвергнет тебя крупному штрафу, если повинишься перед афинянами, мол, задумал неблагое дело сдуру, со зла, из любви, сила которой сродни безумию.
- Будь я помоложе, может, так бы и поступил, Гиперид. Но я пекусь здесь не о своей страсти, а о судьбе Афинского государства, о чем сказал в обвинительной речи, думаю, с полным основанием.
Phryne
- Нет, нет, Евфий, - Гиперид нашел новый ход, - ты все-таки путаешь причину и последствия. Если по справедливости сказать, не Фрина выдает себя за богиню, - такое тщеславие у женщин, пока они молоды и красивы, извинительно, - а те, кто ее изображение на холсте или в мраморе называют Афродитой Анадиоменой или просто Афродитой Книдской.
- Выходит, в святотатстве повинны и они, Апеллес и Пракситель.
- Не только они, все те, и мы в том числе, кто поклоняется статуе Праксителя в Книде.
- Да, я об этом и говорил! - обрадовался Евфий.
Дело принимало явно плохой оборот. Пракситель попросил разрешения у архонта-базилевса сказать слово.
DE MILO MANARA - "ФРИНА ПЕРЕД АРЕОПАГОМ"
- Мужи афиняне! - Пракситель впервые вышел к трибуне. - Это хорошо, что в споре между Евфием и Гиперидом выяснилось со всей очевидностью, что если кто и повинен в оскорблении богини Афродиты, то это я, а не Фрина, которая с прилежанием служила мне моделью... И вот что я хочу сказать... Потерпев поражение в Пелопоннесской войне, что же учинили наши отцы и деды? Увидели виновника бедствий Афинского государства в бесстрашном воине и мудреце Сократе и осудили его на смерть, чтобы тотчас горько раскаяться, да поздно. А ныне, утратив могущество и свободу не только Афин, а всей Греции неразумением правителей и народов, мы готовы изгнать из Афин красоту?!
- О гетере мы говорим здесь, - возразил Евфий.
Brenda Burke
- Из поклонения женской красоте во всей ее прелести и изяществе рождается не просто любовь (она проявляет себя, как стихийная сила, как Эрос), а человеческая любовь, человечность, что отличает нас как от зверей, так и богов. Красота гуманна и самоценна. Обычно она воплощена лишь частично во многих людях, прежде всего в детях и женщинах, а есть женщина, чья красота близка к идее красоты, и вот она, Фрина, воплощает ее, как Афродита среди богинь и богов. Она достойна не хулы и гонений, а восхищения и почитания.
Г.Буланже. ФРИНА
Фрина, сидевшая отдельно, выходит на свободное пространство перед судьями и публикой. Поскольку женщина на суде не имеет права выступать в свою защиту, она решила просто предстать, какая она есть. И в самом деле, это был последний и решающий аргумент. Устанавливается тишина.
Aphrodite, by Robert Fowler
Фрина взглядывает вдаль, словно перед нею море, и спускает с плеч пеплос, спадающий до бедер, - еще миг, кажется, она сделает шаг, освобождаясь от одежды; никто не смеет нарушить ее уединения, ей далеко видно, она одна, сама прелесть и изящество, божестенная женственность, - это Афродита Праксителя, увезенная за море в Книд. Публика и судьи в немом восхищении.
Phryne before the Areopagus.,Жан-Леон Жером
Phryne. José Frappa
Суд оправдал Фрину, а Евфия наказал крупным штрафом. На празднестве в честь победы во дворе дома Фрины произошло одно происшествие. Прибежал раб к Праксителю с известием о пожаре в его мастерской.
- Я погиб, - воскликнул скульптор, боясь утраты статуй в огне, разумеется, самых лучших, на его взгляд, - если что случится с Эротом или Сатиром!
Пракситель. Сатир. Эрот.
Все побежали в сторону мастерской Праксителя, а он впереди всех. Все было на месте, ни дыма, ни огня. Прибегает Фрина и с торжеством выбирает Эрота как лучшую скульптуру Праксителя, по уговору, чтобы принести ее в дар родному городу. Сообщение о пожаре - это была ее уловка, чтобы узнать, какую из скульптур в своей мастерской Пракситель считает лучшей.
Силаева Нина Владимировна. Фрина
Известно, что Фрина до старости сохранила свою красоту, с Праксителем она не расставалась до конца жизни, а после ее смерти, - легенда гласит, - знаменитый скульптор отлил ее изваяние из золота и отдал в храм Афродиты. Еще в 2001 году я набросал комедию «Афинские ночи», но только теперь прояснивается для меня вполне, что история любви гетеры и скульптора, двух самых знаменитых в своей сфере, была совсем иной, чем можно предполагать, - красота и искусство сотворили новую любовь, какая вновь взошла в эпоху Возрождения.
И это видно в «Венере Таврической», лучшей из всех изваяний, столь женственной и вместе с тем божественной. Это «Афродита Книдская» Праксителя, первообраз богини красоты и любви.
Афродита Книдская.
Фрина (Φρύνη) (ок. 390 г. до н. э.- ок. 330 г. до н. э.) - знаменитая афинская гетера, бывшая натурщицей Праксителя и Апеллеса.
Судьба этой женщины удивительна: летописи писали о ней наряду с Александром Македонским и Диогеном, скульпторы ваяли её не меньше великих, а суд над красавицей и теперь волнует умы и кровь читателей. Фрина, жившая в Афинах в период 370-320 годов до н.э., была гетерой, и это звание - не оскорбление. С этой женщины не раз срывали покровы, и мы мысленно сделаем подобное, пытаясь заглянуть в загадочную душу Эллады.
Белокожая гетера
Появление в Афинах этой женщины заметили сразу: Фрина - так звали гетеру - восхищала красотой и юношу и старца. Что заставило прелестницу покинуть родину, не ясно: жила Мнасарет - её настоящее имя, что значит «помнящая о обродетелях» - прежде в Феспии, близ Фив, и была гречанкой. При этом обладала поразительно белой кожей, не свойственной смуглым жителям Эллады. Решив интересно прожить жизнь, она стала «подругой» - так назвали гетер, занимавших место повыше флейтисток и танцовщиц, чей удел был, и в Греции, и на Востоке, - пиры и утехи, не исключая, и плотские.
В гетерах же, существах иного рода, воплощался идеал гармонии, как её понимали эллины: восхитительное тело и душа - тут и разговоры о философии, и поэзия, и игра на арфе. По сути, это были богини, сошедшие с небес. И поклонение им было почти религиозное.
Такие подруги были у всех заметных греков: например, у Перикла, вождя Афин, была Аспазия - философ и красавица, у полководца Птолемея - Таис Афинская, ездившая с ним по покоренным городам. Купаясь в роскоши, эти женщины могли действительно дружить по выбору, хотя и золото кое-что значило: так, однажды к Сесте, греческой гетере, пришёл Крёз, чьё имя стало нарицательным, благодаря богатству: плохо другое - царь был уродлив. Та, чьё прозвище означало «разборчивая», пренебрежительно засмеялась, и, чтобы старик отвязался, назвала фантастическую цену. Крёз, однако, согласился, и скоро его подданные, лидийцы, обложенные непомерным налогом, уже проклинали и сластолюбца, и безумную гетеру.
А Фрина, в свои двадцать пять имевшая роскошный дом в Афинах, уже искала не золота: однажды она пришла к Диогену, жившему в пифосе - огромном сосуде для вина, и предложила любовь в обмен на мудрость.
Этот маргинал и безбожник, проповедовавший общность жён, был, однако, разборчив: как-то две флейтистки, шутя, предложили: «Диоген, выбирай любую…» И философ презрительно бросил насмешницам: «Парис уже выбрал!». Что ж, на роль прекрасной Елены наша Фрина подходила как нельзя лучше, и сделка состоялась. Кстати, в Греции так часто и расплачивался ученик с учителем - натурой. Впрочем, гетера вряд ли успела набраться мудрости, скорее личных впечатлений, и была в том не одинока: с Диогеном - своим антиподом, аскетом и анархистом, встречался даже Александр Великий. «Что я могу сделать для тебя, философ?» - спросил завоеватель, и Диоген ответил ему: «Кое-что можешь. Прошу, отойди и не загораживай мне солнце».
Встреча Александра Македонского с Диогеном.
Разговор у них вышел престранный: философ, живший в бочке спросил, чем займётся Александр, когда завоюет мир? «Тогда я отдохну», - ответил тот. «А я вот уже ныне отдыхаю», - изрёк Диоген. Увы, идеалы собеседников, как видим, разнились.
Впрочем, жил в Афинах ещё один философ, Ксенократ, ученик Платона, слывший добродетельным - ни одна гетера не сумела соблазнить его. Обратились к Фрине, подзадорив красавицу: и, тебе, о божественная, подобное не по зубам! Тогда наша шалунья приняла пари. Тёмным вечером она постучалась в дверь философу, моля о помощи - дескать, гонятся грабители, и получила ночлег. Спустя время женщина, скинув платье, оказалась в постели у Ксенократа, но аскет выгнал её! Во след соблазнительнице полетели одежды, но взбешённая гетера, пнув их ножкой, отправилась назад голышом, и запоздалый прохожий мог подумать, что по спящим Афинам гуляет сама Афродита. На утро друзья упражнялись в шутках, но раздосадованная Фрина оборвала их: «Я обещала соблазнить человека, а не статую!» Поистине, философ, в лучших традициях стоицизма, оказался камнем…
С прекрасной Фрины ваяли мраморные статуи: так, Апеллес нарисовал Афродиту, выходящую из моря: мокрые волосы, и лишь кусочек ткани обёрнут у талии.
Апеллес. Фреска "Афродита Анадиомена" Помпеи.
До нас дошла фреска Афродиты Анадиомены, то есть рождённой из моря, возможно кисти этого мастера, столь известного, что к нему приходил сам Александр Македонский.
Мрамор и плоть
Другой скульптор, Пракситель, полюбил Фрину, и решил обессмертить имя красавицы в камне, но едва он высек с неё Афродиту, статуя была куплена жителями Коса, и шедевр отправился на остров, в храм. Нужно заметить, этот вариант богини был драпирован одеждой, и тогда Пракситель совершил смелый шаг - высек с Фрины фигуру, лишённую таковой. Прежде никто не решался ваять обнажённых богинь, и статую долго не покупали.
Быть может, мастер и рассчитывал на это, но скоро о шедевре узнали все Афины. Люди приходили любоваться, и историк Лукиан, взглянувший на богиню сзади, в восхищении писал: «Как сладостна улыбка этих ямочек, запечатлевшихся по обеим сторонам округлых бёдер…» Афродита работы Праксителя получила название Книдской - именно жители Книда, наконец, купили статую и поставили в храме.
Афродита Книдская. С Фрины
Впрочем, в Афинах оставалась живая модель, и горожан ждало не менее эффектное зрелище: дважды в год, во время Элевсинских и Посейдоновых мистерий, Фрина приходила в храм Афродиты, сбрасывала с себя одежду и долго стояла обнаженной под восхищенными взглядами собравшихся. Такое поведение не всем было по нраву, и однажды случилась беда…
Под судом
Роскошная гетера стала для многих костью в горле, и, прежде всего для жён, чьи мужья истратили на «подругу» последние деньги. И вот, наконец, нашёлся человек, Евфий, решивший покончить с красавицей раз и навсегда: известный оратор, отомстил Фрине за отказ - гетера сама выбирала себе любовников, и Евфия не оказалось в этом списке. В суд был подан иск с тяжкими обвинениями - безнравственное поведение в храме и, тем самым, оскорбление Афродиты. Кляузник припомнил судьям и неприлично обнажённую богиню Книда, работы Праксителя, и обвинил гетеру в том, будто та отдавалась мужчинам в храме, во время мистерий. В общем, совершено кощунство, и это могло повлечь смертную казнь!
Фрина не на шутку испугалась: бросившись к Гипериду, искусному оратору, она пообещала адвокату лучший гонорар - свою любовь. И тот построил линию защиты на лучшем аргументе - красоте Фрины… Историк Афиней писал, что суд склонялся не в пользу гетеры, и тогда слово взял Гиперид: «Благородные судьи, поклонники Афродиты, посмотрите, а уж потом приговорите к смерти ту, которую сама богиня признала бы своею сестрой!» - и резким движением сдёрнул с плеч стоявшей перед судом Фрины хитон, обнажив подсудимую. Судей объял священный трепет, и они не осмелились казнить жрицу Афродиты». Это и понятно: по представлениям древних греков, в таком совершенном теле не могла скрываться порочная душа. Гетеру оправдали.
Тут нужно внести поправки к столь эффектному зрелищу: на самом деле, Гиперид обнажил лишь грудь красавицы, но и этого оказалось достаточно. Да и смерть, оказывается, Фрине не грозила: судил её не ареопаг, верховный суд Афин, казнящий и милующий, а гелиэя - суд присяжных. Но и он мог лишить гетеру собственности и изгнать из города, что было бы для неё катастрофой. В результате, напуганная Фрина утешилась в объятиях удачливого адвоката, а клеветник Евфий заплатил крупный штраф.
Гетера долго ласкала Гиперида, пока, наконец, оратора не вырвали из её объятий, чтобы предать смерти: он стал участником заговора. Фрина же с достоинством увядала, и даже в пятьдесят выглядела моложавой - говорили, что она знает секрет крема, разглаживающего морщины. Однако былой прелести приходил конец - увы, таков удел всякой плоти. Когда-то её считали «сестрой Афродиты», спустившейся на землю, но кто теперь склонит пред нею колени?! Едва увяла красота, мало кто желал «дружить» с гетерой. Иной раз ей вслед кидали камни - развенчанный кумир… Когда Фрина умирала, рядом стоял лишь раб- лекарь.
И всё же, был человек, хранивший искорку былого чувства - Пракситель. Едва Фрина скончалась, он взялся увековечить любимую, и отлил статую гетеры из чистого золота. Теперь гетера «ожила» под своим именем: статуя, установленная в храме Дельфийского оракула, имела надпись: «Фрина, дочь Эпикла из Феспий».
Одежды не скрывали прелести форм, и когда философ Кратет заявил, что это - памятник распущенности нравов, скульптор ответил: мы, люди, поклоняемся красоте, и это отличает нас от животных и богов!
