«Попробуй сыграть по-александровски», – предлагал, бывало, молодым игрокам на тренировках Анатолий Тарасов, чтобы понять, на что они способны. По-александровски – это значит в первую очередь легко и умно, делая упор не на силу, а на технику. В этом смысле легендарный форвард московских «армейцев» Вениамин Александров был, пожалуй даже, новатором: именно его манеру игры в наши дни называют «классической советской», и именно Александров окончательно её сформировал.
Его знаменитая обводка, стелющиеся прорывы по флангу, скорость, умение «рисовать» атаки – всё это позволяло называть Александрова преемником Всеволода Боброва, схож был их хоккей. Этих двоих с самого начала карьеры нашего нынешнего героя многое связало. В дебютном матче за ЦСКА 17-летний Александров заменял в первой тройке приболевшего Боброва. Затем не кто иной, как Александров побил во внутреннем первенстве снайперский рекорд Боброва, державшийся 15 лет. В конце концов, Александров сочетался браком с приёмной дочерью Всеволода Михайловича! С другой же стороны – хоккеист Вениамин Александров не стал за время своих выступлений ничьей копией. Наоборот, он сам остался в истории как творец и феномен.
Вениамин Вениаминович Александров родился 18 апреля 1937 года в Москве. «Билет» в большой хоккей будущий прославленный нападающий получил от Анатолия Тарасова, который приметил Веню, когда тот ещё гонял шайбу в валенках на улице Мишина. Тогда Тарасов начинал приводить в действие свой план по созданию команды, которая стала бы настоящей «гвардией» неординарных и талантливых игроков, преданных ему. При этом первое звено «армейцев» не только ни в коем случае не должно было потерять свой артистически-комбинационный стиль, но и больше того – должно было его совершенствовать, идти дальше. Правого вингера в основную тройку Тарасов к тому времени ужё нашёл, увидев потенциал в небольшом, но очень вёртком и оригинальном Константине Локтеве. Напарником Локтева и должен был стать Александров.
Играя за юношей, Вениамин слыл пижоном. Он настолько превосходил по пониманию игры всех своих сверстников, что, забрасывая шайбу, кричал вратарю: «Правый угол оставил! Левый угол оставил! Оба угла оставил!» Позже вырос из этого, но ошибки в игре голкиперов по-прежнему видел зорко и старался извлекать из них максимум пользы. А уж когда звено Александров – Альметов — Локтев сформировалось окончательно, стало казаться, что для его левого края вообще не существует на льду невозможного.
Он без труда мог обвести сколько угодно соперников, отлично пасовал, не менее мастерски играл у борта. На редкость разнообразный хоккеист, Александров одинаково успешно играл роль как разыгрывающего, так и солиста, остановить которого было невероятно сложно любому самому классному защитнику. Константин Локтев уже после окончания карьеры рассказывал, что по ходу неудачно складывавшегося для ЦСКА матча нападающие первой тройки часто договаривались усыпить бдительность соперников, видоизменяя рисунок игры. Так вот наиболее успешно «темнил» всегда именно Вениамин.
Техника Александрова была доведена им до совершенства. Доходило до того, что любой приём, совершённый им на площадке, казался стороннему зрителю даже не простым, элементарным! Мол, каждый может выполнить. А попробуй сделать – и не получится. То же касалось и новых приёмов, Вениамином же и изобретённых. Знаменитую обводку Уэйна помните? Так вот первым её исполнял Александров.
Их тройка с Локтевым и Альметовым была первой в СССР, о которой можно было сказать: «Не глядя, чувствуют, где в данный момент находится партнёр, играют на интуиции». Хоккей их был интеллектуальным, творческим, Тарасов говорил о созданном им звене: «Академики». Не зря на карикатурах в советских газетах Александрова изображали со скрипкой и клюшкой вместо смычка.
С точки зрения игры, с точки зрения побед и титулов эта тройка полностью оправдала надежды Тарасова. В отечественном хоккее равных им не было семь лет, золото Инсбрука, впервые в истории три подряд золота чемпионата мира с одним и тем же звеном на острие. Но вот человеческие отношения у Вениамина Александрова с Анатолием Тарасовым гладко не сложились. В первую очередь потому, что великий советский тренер, убеждённый, что современному хоккею нужны бойцы, почти открыто называл форварда «трусом». Александров от силовой борьбы уклонялся, в драку не лез, жёсткости не проявлял, в подавляющем большинстве случаев брал свой техникой и только ей. Когда пришёл в национальную сборную Аркадий Чернышёв – стало полегче, он вообще запрещал Александрову ложиться под шайбу: «Зачем хоккейных генералов пускать в пехотную атаку?!» Однако презрительное «трус» уже подхватила пресса, и, получая после Олимпиады-1964 приз «За мужество», Александров отказался его принять, издевательски потребовав награду за трусость.
Ревностное отношение Тарасова они вызывали к себе все трое. Возможно, из-за того что со временем стали являть собой неразделимую «спайку», единое целое, крепко сдружившись вне ледовой площадки. Управлять ими было трудно. Но пока противник не мог их остановить – это стоило того.
Вениамин Александров завершил карьеру последним из альметовской тройки, в апреле 1969 года, когда во время коммерческих матчей в Японии в очередной раз повздорил с Тарасовым. Бессменный тренер ЦСКА имел на него виды как на фундамент новой тройки, которая в будущем затмит всех, кто был до неё, но не вышло: эпоха не та. На смену шла новая – Валерий Харламов.
Закончив выступления, Александров, как и многие его современники, стал тренером (детские команды, клубы Болгарии, СКА, «армейцы»). Ушёл из жизни Вениамин Вениаминович 6 ноября 1991 года. Основе ЦСКА он отдал 14 лет, в чемпионате Союза им было заброшено более 350 шайб, а ещё – установлено несколько рекордов. 27 наград высшей пробы на международном уровне. Хет-трик в дебютном матче чемпионата мира (позже это сделают ещё Михайлов и Каменский). А самое главное достижение – 53 гола за 37 матчей в сезоне-1962/63. В КХЛ сегодня играют по 60 встреч за «регулярку», и всё равно – последние десятилетия даже приблизиться к снайперской планке Вениамина Александрова никто не смог. И сможет ли когда-нибудь?
--
Геннадий Орешкин
