Окончив в 1960 году в Киеве строительный техникум, этот народный в будущем артист пошел работать прорабом на стройку, позже перешел на завод «Арсенал» и участвовал там в самодеятельности, где пел, танцевал и играл в народном театре.
Его выступление увидел ректор Театрального института имени Карпенко-Карого Николай Заднепровский, и предложил поступить в его институт. В 1961 году он подал туда документы, но в приемной комиссии ему ответили: «Знаете, с такой внешностью, как у вас, прорабом работать нужно, а не в театральный проситься». Парень обиделся и хотел уйти, но в комнату зашел Заднепровский и сказал: «Вы чего его гоните?! Да он знаменитым артистом станет! Я видел, как этот прораб в заводском народном театре играет. А ну-ка берите у него документы!». После чего экзамены были сданы с первого раза.
Его отец был русским, а мама – полькой, и она хотела назвать новорожденного мальчика - а случилось это знаменательное событие 1 марта 1938 года в сельской Дубаве неподалеку от Киева - Болеславом, но когда родители пришли регистрировать младенца, чиновники отказались записать такое имя, так как у них не было его в списках. В результате в свидетельстве о рождении было записано другое имя – Бронислав, но когда позже БРОНДУКОВ стал сниматься в кино, он изменил свое имя и стал Бориславом.
Уже в 1962 году Брондуков снялся в фильме Сергея Параджанова «Цветы на камне», но первая роль не принесла актеру заметного успеха. А в 1965 году, окончив театральный институт, Борислав начал работать актером на Киевской киностудии имени Александра Довженко, и после нескольких эпизодических работ снялся в 1968 году в фильме Леонида Осыка «Каменный крест», где сыграл вора, забравшегося в нищую хату старого крестьянина. За эту роль Брондуков получил диплом III Всесоюзного кинофестиваля, и она стала единственной трагической ролью в его творческой карьере.
В 1970-е годы Брондуков сыграл ряд эпизодических ролей в фильмах «Вий», «Опасные гастроли», «Если есть паруса» и «Шаг с крыши», а так же был отмечен публикой в фильме режиссера Виталия Мельникова «Здравствуй и прощай» и в фильме режиссера Сергея Микаэляна «Премия». Эти работы Борислава Брондукова в кино быстро завоевали признание зрителей.
В начале 1960-х годов Брондуков женился. Его супруга училась в Ленинграде в политехническом институте на звукооператора, но вскоре после свадьбы Борислав узнал, что его жена психически больна, и развелся. А в 1969 году познакомился со студенткой театрального института по имени Екатерина, и повторно женился.
Екатерина Петровна Брондукова позже рассказывала: «Мы познакомились, когда мне было 18, а ему 31. Вместе с моей подругой Людмилой Борисовой, подбивавшей меня поступать в театральный, мы провожали в аэропорту «Жуляны» известного актера Ивана Миколайчука. Он приехал с Брондуковым. Тот нес чемоданы, и я решила, что это носильщик; актера в нем не заподозрила. Пока Люда говорила с Иваном, я сидела на лавочке. Боря ко мне тесно так придвинулся и... стал заигрывать, причем он был явно подшофе. А я думаю: «Боже! Пьяный, старый, как он смеет так себя вести?»
В возмущении говорю: «Люда, забери меня от этого дядьки!» А она: «Да ты знаешь, кто он такой? Это хороший актер, он тебя подготовит в театральный лучше, чем я». На следующий день мы встретились и пошли на склоны Днепра - репетировать... В итоге я вышла за него уже в конце первого курса...
Поначалу мне просто было с ним интересно, как, впрочем, и со всей их артистической компанией. Все ребята - зрелые, умные, талантливые; Боря среди них - первый шустряк и балагур... А душевные качества я разглядела уже потом. Он был очень заботливым. Никогда не дарил цветов, зато старался как следует накормить. Помню, когда впервые пригласил в гости, наварил сосисок, картошки, салат нарезал. Но потом, видно, понял, что сосисками девушку не обольстить, и стал водить меня в рестораны. Кстати, сам он готовил отлично».
У Борислава и Екатерины Брондуковых родились двое сыновей — Богдан и Константин. Жене со всех съемок Брондуков обязательно привозил подарки, несмотря на то, что в жизни Брондуковых всегда хватало трудностей и часто безденежье не позволяло полноценно содержать семью. Тем не менее, Борислав был настоящим заботливым отцом семейства, сам чинил обувь жене и сыновьям, шил брюки и сумки, а когда в девяностые годы семье дали квартиру в центре Киева, он своими руками оборудовал в ней кухню и сделал шкаф-купе.
В 1975 году Брондуков сыграл в комедии Георгия Данелии «Афоня», и сразу после выхода фильма стал знаменитым. Немногие знают, что в этой картине Брондуков мог сыграть главную роль. Поначалу фильм собирался снимать на киевской студии имени Довженко друг Брондукова Леонид Осыка, который планировал взять Борислава на роль Борщова. Но вскоре было принято решение о съемках картины на «Мосфильме», а режиссером стал Георгий Данелия.
Знавший Брондукова сценарист Александр Бородянский уговорил Данелию пригласить Борислава на эпизодическую роль алкаша Федула, которая содержала всего одну реплику. Однако после проб Данелия буквально влюбился в актера, и в результате обсуждения образа роль разрослась до нескольких сцен. Перевернув вверх дном всю костюмерную «Мосфильма» Брондуков так и не нашел подходящий костюм, и снимался в старом свитере самого Данелии, который тот нашел у себя на даче.
Позже Георгий Данелия рассказывал: «Самое большое количество аплодисментов на встречах в кинотеатрах срывал алкоголик, мерзавец и законченный подлец Федул, которого в нашем фильме великолепно сыграл Борислав Брондуков. В костюме и гриме Боря был настолько органичным, что когда во время съёмок в ресторане (ресторан мы снимали ночью в Москве) он вышел на улицу покурить, швейцар ни за что не хотел пускать его обратно. Брондуков объяснял, что он актёр, что без него съёмки сорвутся, — швейцар не верил. Говорил: много вас тут таких артистов! Брондуков настаивал. Швейцар пригрозил, что вызовет милицию. И вызвал бы, но тут на улицу выглянула моя помощница Рита Рассказова. «Борислав Николаевич, вы здесь?!» - обрадовалась она. – «А там паника: куда актёр делся?!» - «Неужели он и вправду артист? Надо же!» - удивился швейцар.
А позже, когда снимали «Слезы капали» в Ростове ярославском, в гостинице я у себя в номере вдруг услышал, что кто-то в ресторане поёт французские песни. Я спустился. Была поздняя осень, народу в ресторане было мало. На сцене с микрофоном в руке Брондуков пел песню из репертуара Ива Монтана. И это был уже не доходяга и алкаш Федул, а элегантный, пластичный и обворожительный французский шансонье. Жаль, что эта грань его таланта так и осталась нераскрытой».
После исполнения роли Федула режиссеры часто предлагали Брондукову роли алкоголиков, а многие зрители считали, что Брондуков и в жизни часто употреблял спиртное. «Это не так, - говорила Екатерина Брондукова. - Он был очень дисциплинированным и держал себя в форме. Муж всегда повторял, что дисциплине в профессии его научил Евгений Леонов, с которым они в 1973 году снимались в «Премии». Леонов говорил: «Боря, даже алкоголика должен играть абсолютно трезвый артист. Если завтра съемка, то - ни-ни!» Бронечка всегда придерживался этого правила.
На вечеринках с друзьями он, конечно, мог пригубить, и порой очень даже хорошо, но уже утром всегда был как огурчик».В 1976 году Брондуков снялся у режиссера Эмиля Лотяну в картине «Табор уходит в небо» и в комедии режиссера Виталия Мельникова «Женитьба» по пьесе Гоголя.
Удачной была роль Брондукова и в еще одной комедии Георгия Данелии «Осенний марафон», а так же он с большим успехом снялся у Эльдара Рязанова в фильмах «О бедном гусаре замолвите слово», «Гараж» и «Жестокий романс». Комедийный талант Брондукова проявился в фильмах «Смотри в оба», «Раз на раз не приходится» и «Зелёный фургон», в котором он прекрасно справился с ролью милиционера Грищенко.
Позже его партнер по «Зеленому фургону» актер Дмитрий Харатьян в интервью рассказывал: «С Бориславом Николаевичем я познакомился в 1983 году на съемках фильма «Зеленый фургон». Он мне тогда как старший товарищ преподнес важный урок, который я запомнил навсегда.
Это было в Одессе. Мы каждое утро автобусом выезжали из гостиницы за город на съемочную площадку. Я был молодой, беззаботный и безответственный, загуливал по вечерам и часто просыпал и опаздывал на автобус, в котором меня терпеливо ждали. И когда это случилось в четвертый раз, Борислав Николаевич, обращаясь ко мне, громко сказал: «Конечно, вот тут сидят народные и заслуженные артисты и ждут вчерашнего студента, который позволяет себе так относиться и к коллегам, и к работе». Но это сказал таким ироничным тоном и при этом так беззлобно, что мне стало очень стыдно...
С этого момента я стараюсь никуда не опаздывать и быть внимательным к своим старшим коллегам. И с того утра началось наше общение.
За два месяца съемок «Зеленого фургона» мы подружились. У нас тогда сложилась хорошая команда - Константин Григорьев, Саша Соловьев, Регимантас Адомайтис. И Брондуков умел рассмешить каждого. Он был фонтанирующим человеком в отличие, например, от Александра Демьяненко, который вне съемочной площадки всегда с людьми держал дистанцию. Борислав Николаевич же общался со всеми в очень легкой манере. Порой его реакции и оценки мне напоминали комиссара Жюва из «Фантомаса».
Однажды он рассказал, как его пригласили в Международный центр торговли на Красной Пресне - абсолютно закрытое место для советских граждан - на чествование каких-то персон. Он вышел на сцену и стал говорить речь по-французски. Интонировал и грассировал настолько убедительно, что русская делегация аплодировала, думая, что артист Брондуков знает французский, а гости ничего не поняли из этой тарабарщины, но тоже аплодировали, думая, что Брондуков говорил на каком-то старинном французском диалекте.
Многих обманывала его внешность простака. И часто зритель, увидев актера на улице, путал экран с жизнью, не понимая, насколько Борислав Николаевич страдал от излишнего внимания. К нему ведь многие относились как к комику и постоянно ждали шуток, анекдотов, ждали, что он будет смешить. А ему не нравилось, что его донимают, и порой он достаточно жестко отгонял назойливых поклонников.
Фамильярность он пресекал мгновенно. Для меня Борислав Николаевич - актер сложнейшего трагикомического жанра. Один из моих любимых его персонажей - блистательный инспектор Лестрейд в телефильме о Шерлоке Холмсе.
Но каждый его, даже самый маленький, персонаж оставлял зрителю загадку, которую хотелось разгадать.
В фильмах «Гараж», «Табор уходит в небо», «Женитьба», «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Смотри в оба!» его герои не выглядели простыми шутами из комедии положений. Все помнят фразу: «Выпустите меня, у меня сегодня брачная ночь!» А незабываемые интонации в «Афоне»: «Гони рубль, родственник, мне Афоня рубль должен был!»...
Наверное, суть всех его персонажей - в достоверности. Борислав Николаевич не был поверхностным артистом, и за внешним комическим рисунком чувствовалась и тонкая ранимая душа, и перенесенная некогда боль, и непростая судьба».
В 1980-е годы Брондуков сыграл одну из самых запомнившихся зрителям ролей - инспектора Лестрейда.
В знаменитый сериал о Шерлоке Холмсе Борислав Николаевич попал благодаря Алле Демидовой, которая обратила на Брондукова внимание своего мужа, являвшегося одним из авторов сценария сериала. Брондукова пригласили на семейные посиделки, где присутствовал режиссер Масленников, который сразу сказал: «Боренька, ты нам очень подходишь, но вот речь... Не очень она у тебя «английская». Извини, но мы тебя переозвучим». В результате Лестрейд заговорил в фильме голосом актера Игоря Ефимова. Но Брондуков всегда был рядом с Ефимовым в студии озвучания и подсказывал, как лучше произнести ту или иную фразу.
Позже Брондуков сыграл эпизодические роли в картинах «Спортлото-82», «Мы из джаза» и «Опасно для жизни», но появляясь в фильмах даже в небольших ролях, он неизменно вызывал улыбку зрителей. Екатерина Брондукова рассказывала: «Думаю, Бронечка понимал, что Гамлета ему вряд ли предложат, он знал свои возможности и всегда говорил: «Черт с ними, с главными ролями! Вы дайте мне хороший эпизод, и я из него сделаю конфетку!».Актер очень точно угадывал и выражал характер современников, работал, не щадя себя, и постоянно переезжал на съемки из города в город.
Он снимался в Москве, Киеве, Одессе и Ленинграде, бывал дома пару месяцев в году и практически не отдыхал, в результате чего у него случился первый инсульт.
Екатерина Брондукова рассказывала: «Это случилось ночью. Все спали. Вдруг Бронечка проснулся и пошел на кухню. Слышу, что-то разбилось. Думаю: «Ах, неаккуратный...» Его долго не было, потом пришел и лег. Но я почувствовала что-то странное. Он все время поднимал руку, а потом бросал ее, как плеть. Я встала, включила свет, вижу, Бронечка лежит с перекошенным ртом, ничего не в силах сказать. Начались «скорые». Одна, другая, третья. Забрали в больницу. Я тогда света белого не видела. У Бронечки отнялась речь. Я начала с ним заниматься сценической речью. И научила говорить заново.
Он быстро стал поправляться, начал ходить на рыбалку... Это был 1985 год».После лечения артист справился с болезнью, но ему стало тяжело произносить текст, и поэтому более тридцати ролей, сыгранных позднее 1985 года, часто снова озвучивал Игорь Ефимов или украинский актер Анатолий Юрченко. А в 1993 году у Брондукова случился второй инсульт, после которого его жена Екатерина оставила работу, и постоянно находилась возле мужа. Она рассказывала: «У Бронечки случился второй инсульт прямо на железнодорожном вокзале, когда он покупал билет до Питера. Спешил на съемки.
Его тут же привезли домой. Он еще сам сумел подняться на четвертый этаж. Пришел и говорит: «У меня голова сильно болит». Три дня Бронечка был в коме. Я ночевала с ним в больнице на одной койке. Кормила его, помогала ходить. Дело пошло на поправку — он опять выкарабкался».
Но денег на жизнь у семьи Брондуковых не было, и Екатерина зарабатывала, став шить на заказ концертные платья для звезд украинской эстрады. Сам Брондуков снова нашел в себе силы вскоре подняться с постели, и начал закаляться по методу Порфирия Иванова. Он снова хотел сниматься, но кино в это время практически не снималось, и актер оказался невостребованным. И семья Брондуковых оказалась практически без средств к существованию.
Украинские власти оценили кинематографические заслуги Брондукова в 93 гривны (около 45 долларов), и добавили их к пенсии, которую, по словам жена Брондукова власти обещали сделать 624 гривны, но на самом деле она составляла 543 гривны. Еще Брондукову ежемесячно присылала 1000 рублей из Москвы Гильдия актеров России. Так же он получил «Знак Почета» от президента Украины, часы от мэра Киева и единоразовые 200 гривен от украинского Союза кинематографистов.
Екатерина Петровна вспоминала: «В наше время многие мужчины сломались, потому что раньше были кормильцами, а потом стали немощными и никому не нужными. Никогда не забуду, как младший сын пришел домой, а Боря плачет: «Богданчик, нам кушать нечего». Боря ходил на рынок, где знакомый мясник давал ему целую сумку костей вроде как для собаки. На самом деле мы из этих костей варили суп себе. Когда нечего было кушать, Боря на целый день уходил гулять по Киеву. Я волновалась, говорила: «Ты же голодный». А он: «Ничего, мне кто пирожок даст, кто булочку». Наверное, люди узнавали его и угощали».
Последний раз на экране Борислав Брондуков появился в 1997 году в картине «Хиппиниада, или Материк любви», после чего у него случился третий инсульт, и медики решили, что актер не выживет. Но Брондуков через три дня вышел из комы, хотя и остался неподвижным.
Денег в семье не стало совсем, и чтобы свести концы с концами, Брондуковым пришлось уехать в старый дом Екатерины в деревне Быковня под Киевом, и сдать квартиру в Киеве. Вырученные средства уходили на лекарства для Брондукова.
После сложнейшей операции по удалению гематомы мозга врачи предупредили родных Брондукова - вероятность летального исхода – 99 процентов.
Но Борислав жил, и во многом это была заслуга его жены Екатерины Петровны. Она давала ему таблетки, ставила капельницы, кормила кашей из ложки, вытирала ему слезы, переворачивала на другой бок, мыла и ласково называла Бронечкой, несмотря на то, что положение семьи было бедственное - порой не за что было купить хлеба.
Брондуков не говорил и почти не двигался, только смотрел и плакал, когда кто-то из товарищей приходил его навестить. Он так же плакал, когда пересматривал «Афоню» или «Приключения Шерлока Холмса». И плакал, если кто-то говорил о его болезни.
Борислав Николаевич слышал, что говорят вокруг, но никто не знал, о чем он думает. С окружающим миром его связывали только глаза, и его пронзительный и немного укоризненный взгляд было трудно выдержать окружающим. Через год у актера начались приступы эпилепсии.Однажды раздался звонок с харьковского телевидения: «Хотим снять сюжет о нашем любимом артисте». «Какой сюжет? - возмутилась жена. - Брондуков не двигается, не разговаривает...» И все-таки съемочная группа приехала, и случилось неожиданное: увидев камеру, Борислав Николаевич сполз с кровати, встал на ноги, попытался сделать шаг и заплакал от бессилия.
Харьковчане сняли его и сами разрыдались... Позже сюжет, снятый ими, был показан по НТВ. После этого показа люди звонили на телевидение из Киева, Харькова, Донецка, Москвы, Петербурга, Нью-Йорка, Иерусалима и других городов, спрашивая - почему украинская пресса так долго молчала о том, что Брондуков в беде? Почему власти безразличны к народному артисту Украины?
Екатерина Брондукова рассказывала: «За последний год - не поверите - столько внимания к Бронечке. Звонят артисты из Москвы, Белоруссии, Ташкента. Присылают деньги, письма. Местные наши власти обещают подсобить». Кинорежиссер Леонид Павловский рассказывал: «Бориславу больше всех помогал Дмитрий Харатьян, материально в том числе. Перед самой смертью Борис узнавал жену Катю и еще нескольких человек, в том числе Харатьяна».
Гильдия актёров кино Украины и России собрали средства на лечение артиста, но 10 марта 2004 года Борислава Брондукова не стало. Екатерина Петровна рассказывала: «В последние минуты жизни Бронечка открыл глазки и посмотрел на нас. У него скривило рот сначала в одну сторону, потом в другую. Дыхание остановилось, опять началось и снова прекратилось...
Уже перед самой смертью он сильно-сильно зажмурил глазки, лицо стало пунцовым, потом бордовым-бордовым, потом синим-синим. Наверное, в этот момент синева пошла по всему телу. А потом Бронечка побелел... Расслабился, черты лица разгладились. Рот у него был открыт. Я ему быстро платком подвязала челюсть, чтобы он был красивенький. Лицо стало таким умиротворенным. И все...». И ВСЁ...
--
Геннадий Орешкин
