Хотя за последние несколько столетий было описано бесчисленное количество клинических признаков, возможно, ни один из них не может сравниться с описанным Джозефом Хуаном Феликсом Франсуа Бабински.
Демонстрация движения большого пальца вверх при расчесывании боковой поверхности подошвы общепринято как неопровержимое доказательство поражения кортикоспинального тракта, начиная с его происхождения в моторной области коры головного мозга и заканчивая его окончанием в передней части. роговые клетки спинного мозга, и это уникальное наблюдение увековечило Бабинского в мире медицины и неврологии [Рисунок 1].
Джозеф Бабинский о своем избрании в Société de Neurologie
Бабинский, французский невролог, на самом деле был польского происхождения. Он родился в одном году с сэром Чарльзом Скоттом Шеррингтоном, несравненным нейрофизиологом, получившим Нобелевскую премию в 1932 году. [ 1 , 2 ] Его отца звали Александр Бабинский, и его родители были вынуждены покинуть родину и найти убежище во Франции. когда в Польше разразился террор. [ 2 ] После раннего обучения в Батиньоле Бабинский решил сделать карьеру в медицине и поступил на медицинский факультет в качестве студента-медика в 1875 году. Он сдал «Internat» - университетский экзамен. в 1879 г. и обеспечил 4- епозиция. Шарко ценил таланты Бабинского как проницательного клинического наблюдателя, и вскоре он признался в своей привязанности, которую Зигмунд Фрейд назвал «любимым учеником мэтра». [ 1 ] Его любовь и зависимость от своего ученика хорошо представлены в знаменитой картине Андре Бруйе, когда Шарко читал лекцию.
Бабинский изучал патологию, физиологию и внутреннюю медицину в рамках своей стажировки, а затем изучал неврологию в клинической ординатуре под умелым руководством Эдне Феликса Вульпиана, великого современника Жана Мартена Шарко, который неизменно интересовался патологическими изменениями при неврологических заболеваниях. . [ 1] Любовь Бабинского к исследовательским работам можно судить по его желанию публиковаться, и к 27 годам он имел в своем активе 12 важных статей, в основном касающихся гистологических и неврологических тем, и одну из его статей по основному описанию мышц. шпиндели считались важным. В 1885 году ему была присуждена докторская степень за диссертацию по рассеянному склерозу под названием «Etude Anatomique et Clinique sur la sclerose en plaques (Анатомическое и клиническое исследование рассеянного склероза)» [ 1].] После этого он был назначен «шеф-поваром клиники» Шарко, должность, сопоставимая с должностью регистратора в наши дни, несмотря на то, что он никогда не работал под его руководством. Однако по причинам, которые были любопытными, необъяснимыми и далекими от академических, он не смог занять должность «профессора Агреже», титул, которым обладал Шарко. Отказ Бабинского в этом титуле был лишь отражением мелкой междоусобной вражды, которая царила в Париже в те дни и нанесла большой ущерб развитию нейробиологии во Франции [ 2 , 3].] Он был полностью разочарован и решил больше не появляться на экзамене и предпочел раз и навсегда бросить свою любимую Сальпетриер и поселиться в Ла-Питте в 1890 году, сравнительно менее известном институте, где он был назначен начальником в 1895 году и остался там до своего выхода на пенсию в 1922 году. [ 2 , 4 ] Ад'Арсенал писал Шарлю-Эдуарду Браун-Секару: «… следовательно, правление Шарко в медицинской школе закончилось».
Вклад Бабинского в неврологию был феноменальным, и основные моменты некоторых из них следующие: [ 5 , 6 ]
Введены такие термины, как асинергия, дисдиадохокинезия, пронаторный признак, питиатизм.
Синдром Бабинского-Антона: отрицание слепоты при поражении затылочной коры.
Синдром Бабинского-Наджеотта: наблюдается при односторонних бульбарных поражениях медулло-бульбарной переходной области.
Синдром Бабинского-Фрелиха: другое название адипозо-генитальной дистрофии.
Синдром Бабинского-Фромента: вазомоторные и трофические расстройства, диффузная амиотрофия и мышечные сокращения после травматического повреждения тканей.
Синдром Бабинского-Вакеса: сердечная патология в спинной мышце.
Тест Бабинского-Вейля на головокружение и тест Бабинского с поднятием туловища для отличия органического парапареза от истерического парапареза.
Симптом Бабинского II: гальванический тест на одностороннее нарушение слуха.
Симптом Бабинского III: Уменьшение толчков в голеностопном суставе при ишиасе - это величайший опус: «Феномен дезорисии».
Бабинский в конце 1880-х был наставлен Шарко, в то время как магистр клинической неврологии был фактически одержим истерией [фигура 2], чтобы проверить каждый дерматом у всех пациентов на экстероцептивные ощущения. Бабинский заметил, что во многих случаях, когда спинной мозг был поврежден, большой палец стопы при царапании боковой поверхности подошвы был обращен вверх. Это явление показалось ему любопытным, и он назвал его просто «феномен десортеилс» (феномен большого пальца ноги). Тестирование рефлексов было введено в неврологическое обследование несколькими десятилетиями ранее двумя немецкими неврологами, Карлом Вестфалом (1833-1890) и Вильгельмом Эрбом (1840-1921), которые в 1875 году описали знак в Archiv für Psychiatrie, где Эрб написал настоящую статью, а Вестфаль. написал редакционную рецензию. [ 2] Ричард Халил в своей книге «Vie et Oeuvre de Babinski», опубликованной в 1979 году, писал, что Бабинского изначально привлек рефлекс во время случайного наблюдения контрастных реакций двух пациенток, одна истерика, а другая - гемиплегия [ 1]. ] Он представил свои замечания до того , как «Сосьете де Biologie» на 22 - й февраля 1896. его публикации бегала только в 28 строк.
Шарко демонстрирует истерику перед учениками. Бабинский поддерживает пациента: любезно предоставлено Ян Ван Гийн. Знак Бабинского: столетие, Утрехт: Universiteit Utrecht, 1996
Бабинский опубликовал свои наблюдения в «Semaine Medicale» в 1898 году с описанием случаев гемиплегии, джексоновской эпилепсии и отравления стрихнином, а также подробно объяснил его значение. Он пришел к выводу, что этот признак следует объяснить поражением пирамидного тракта, и он также заметил, что он обнаруживается и у здоровых младенцев. Далее он писал, что этот знак не проявлялся в истерии, и, таким образом, выявление этого знака могло различать эти два состояния. [ 7 ] Стоит помнить, что, тем не менее, в этой первой статье 1896 года он просто описал разгибание всех пальцев ног с покалыванием. подошва стопы. Лишь во второй статье 1898 года он конкретно описал расширение большого пальца стопы с сильной тактильной стимуляцией боковой границы подошвы [ 8]., 9 , 10 ]
Бабинский ввел концепцию питиатизма, что означает «излечимый внушением». [ 11 ] В 1893 году он представил случай Габриель, истеричной пациентки, у которой также была гемиплегия с правой стороны. Он продемонстрировал, что при чистой истерической реакции большую часть времени отмечается некоторая мышечная ригидность и идентичные рефлексы, в то время как на стороне гемиплегии рефлексы преувеличены. [ 1 ] Бабинский выдвинул некоторые приемлемые критерии для дифференциации истерии от органических заболеваний. Шарко почувствовал, что открыл новую сущность «истеро-эпилепсию», расстройство разума и мозга, сочетающее в себе черты истерии и эпилепсии [ 12].] Бабинский считал, что истерические пациенты проявляют симптомы эпилепсии, поскольку они уязвимы для внушений и могут имитировать приступы эпилепсии, поскольку они неоднократно становились свидетелями таких органических приступов в палатах. Следовательно, он смог убедить Шарко понять, что эти эмоционально обеспокоенные, молодые и лабильные женщины очень чувствительны к внушениям. После этого учитель и ученик разработали двухэтапную схему лечения, состоящую из изоляции и встречного внушения, которая оказалась очень эффективной [ 12 ].
Бабинский был высоким, красивым, тихим и скромным человеком. Его обследование было кропотливым и упорным, часто длилось несколько часов. Он внимательно наблюдал за спонтанными отклонениями в поведении пациента, а затем систематически приступал к оценке рефлексов и реакций с бесконечной осторожностью. Андре Бретон, один из инициаторов сюрреалистического движения, первоначально был учеником Бабинского в Ла Питье, писал: «Он преследовал осмотр своих пациентов неуклонно к тому , что это было больше , чем просто физический экзамен. Кое-где он давал комментарии и, не откладывая молоток и булавку невролога, приступал к обследованию… »[ 13] В 1912 году он опубликовал четыре лекции в Bulletin Médical под названием «Сухожильные и кожные рефлексы», в которых он заявил, что считает рефлекс средством исследования центральной нервной системы: «Рука, несущая молоток невролога, опрашивает нервная система, которая с помощью рефлексов четко отвечает на заданные вопросы. Полученные драгоценные откровения раскрывают повреждения ткани нервной системы, иногда с точностью рисовальщика. Рефлексы выявляют место и степень серьезной опасности, угрожающей нервной системе ». Филиппон и Пуарье написали о нем прекрасную биографию под названием Джозеф Бабинский: Биография [ 14] и сэр Фрэнсис М.Р. Уолш, один из наиболее интеллектуально одаренных неврологов, известный своими резкими и едкими комментариями, писал: «Его знак, подошвенный разгибатель, продолжал очаровывать меня каждый раз, когда я его вызываю. Следовательно, он просто говорит о многом, кажется, что он несет судьбу, как большой палец римского гражданина в гладиаторском состязании. Некоторые опрометчивые эссеисты пытались минимизировать его ценность, серьезно неверно цитируя его первооткрывателя в его ошибочных трудах. И все же неврологи будут продолжать его использовать, и будут забыты эссе, а не знак »[ 2 ].
Бабинский любил классическую музыку, оперу, балет и был большим поклонником умелых движений танцоров. [ 1 ] Помимо того, что он был выдающимся клиницистом, он был проницательным гистологом, распознавал мышечные веретена и различал нейропатические и миопатические изменения в них. мышцы. Он распознал особенности мышечной дистрофии и обратил внимание на гемиплегическую разновидность рассеянного склероза, определив бляшки. [ 6 ] Он успешно локализовал опухоль в спинном мозге клинически, которая оказалась нейрофибромой. [ 2 , 6]] Он ожидал появления нейрохирургии во Франции, и всего за 6 дней до своей смерти он официально заявил, что его наиболее важным вкладом в дело нейробиологии был не тот знак, который он описал, а то, что он может подстрекать Кловиса Винсента и Мартеля. [ 6 ] В La Pitte он организовал «Societe de Neurologie de Paris» вместе с Жозефом-Жюлем Дежерином, Пьером-Мари, Эдуардом Бриссо и стал редактором Review Neurologie в 1907 г. [ 6 ] Он был избран членом Медицинской академии, Американской неврологической ассоциации, Лондонского королевского медицинского общества, Вилновского университета и Варшавского неврологического факультета, среди других. [ 11]] Эгаз Мониш из Португалии, получивший Нобелевскую премию в 1949 году, был привлечен им, и Бабинский написал предисловие к своей монографии, опубликованной в 1931 году. [ 1 , 6 ] В последние годы у него развился паркинсонизм, и он умер от пневмонии в 1932 году. [ 1 , 6 ] Друзья и почитатели похоронили его на польском кладбище в Монтгомери. Некролог Бабинского в «Ланцете» заканчивался следующими словами: «Никого из учеников Шарко нельзя больше запомнить за его достижения в области неврологии» [ 2 ]. Хотя Бабинский считается культовым, описанный им разгибательный подошвенный знак будет оставаться бессмертным.
