13 февраля 1919 года отряд польских солдат под командованием капитана Меницкого атаковал советские подразделения в районе Берёзы-Картузской. Так началась советско-польская (иначе польско-большевистская) война.
Отношения между Россией и Польшей всегда болезненные; в польском сознании именно Россия и русские укоренились как покончившие с величием Речи Посполитой, глубоко унизив шляхетскую гордость тремя польскими разделами и не только.
5 сентября 1918 года во дворе Внутренней тюрьмы ВЧК на Лубянке по личному приказу Дзержинского и в обстановке строжайшей секретности были расстреляны два активиста польских общественных организаций, действующих в России еще с начала 1-ой Мировой войны. Этими поляками являлись Юзеф Лютославский и его брат Мариан. Так что особой «секретности» не получилось. И уж кто-кто, а Феликс Эдмундыч должен был понимать это лучше других. Слишком уж известны в Польше Лютославские из Дроздова, чтобы кто-нибудь из них мог сгинуть бесследно в застенках ВЧК. Тут тебе и ксендз Казимеж, депутат Сейма. И известный философ Винценты. И Ян – редактор «Газеты Рольничей». И общественный деятель Станислав – все они братья Юзефа и Мариана (замечу, что настоящую славу Лютославским принес сын Юзефа – знаменитый композитор и дирижер Витольд Лютославский, которому в то время было только 5 лет).
Братья были арестованы в мае 1918 по обвинению в шпионаже. Который заключался в том, что они выкрали некий секретный документ особой важности и переправили его кардиналу Александру Каковскому. Почти конандойлевский сюжет – вот только Шерлока Холмса в ЧК не было. Поэтому в течение нескольких месяцев поляки подвергались жестоким избиениям с требованиями вернуть документ в обмен на жизнь. Когда же стало ясно, что поезд ушел, заключенных расстреляли. И что же это за документик такой интересный, что из-за него вся ВЧК на уши встала? А вот какой. Предшествующее Брестскому договору тайное трехстороннее соглашение между Германией, Австро-Венгрией и Советской Россией о совместном противодействии Польше в целях ее дальнейшего ослабления. Так что «секретные протоколы» 1939 года – это всего лишь продолжение декабря 1917-го. В соглашении подчеркивалось, что в случае нападения России на Польшу, Германия и Австро-Венгрия выступят с Россией единым фронтом. Полученный документ имел для Польши огромное значение. Всем стали ясны и понятны агрессивные устремления большевистской России, а также то, что войны с ней не избежать.
1918 год внес серьезные коррективы в политическую обстановку Восточной Европы. К моменту расстрела братьев Лютославских не только тайное российско-австро-германское соглашение – сам Брестский договор утратил свою силу. Мировая война закончилась поражением германского блока. Рухнула Австро-Венгрия. 6 июля в Москве левые эсэры Яков Блюмкин и Николай Андреев убили германского посла Вильгельма Мирбаха, что стало началом левоэсэровского мятежа. Начиналась интервенция и гражданская война. Однако, свои бредовые идеи об установлении коммунистического господства во всем мире большевики не оставили. Да они и не могли этого сделать – такова их природная сущность...
11 ноября 1918 года в Компьене Германия подписала капитуляцию. Что означало немедленную эвакуацию немецкой армии Обер-Ост, занимающей территорию в 2,5 тыс. км. от Ботнического залива до Азовского моря. И пролегающую по территориям независимых государств – Эстонии, Латвии, Литвы, Украины и Белоруссии. И вновь большевики заключают с Германией тайное соглашение. О беспрепятственном вступлении Красной Армии на территории Обер-Ост сразу же по оставлении их германскими войсками. Уже 16 ноября 1918 года была сформирована т.н. Западная армия, в задачу которой входил захват Минска и Вильно...
Ноябрьская революция в Германии всколыхнула большевистскую верхушку. Безумцы, захватившие полную власть в нищей, голодной и разрушенной стране, жаждали принести революцию в Европу на волне бесконечных выступлений измученных войной народов. О чем очень хорошо высказался профессор Преображенский: «Невозможно в одно время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удается, доктор, и тем более — людям, которые, вообще отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор еще не совсем уверенно застегивают свои собственные штаны!» Очень умная мысль, но, увы, она несколько запоздала...
В списке кандидатов на установление советской власти первой значилась Германия. На пути к ней, однако, стояла Польша. Так что начинать приходилось именно с нее. 11 ноября, в день подписания Компьенского перемирия поляки взяли контроль над Варшавой. А 14 ноября было официально объявлено о создании независимого государства, названного 2-ой Речью Посполитой. Так что советская болтовня о том, что независимость Польши – это, мол, акт доброй воли со стороны Ленина, является одним из многочисленных коммунистических мифов...
В самой Польше высказывались две идеи по ситуации с восточными границами. Юзеф Пилсудский предлагал создание Федерации с независимыми государствами – Польшей, Украиной, Белоруссией и странами Прибалтики. Только так, считал он, мы сможем противостоять агрессивным имперским устремлениям большевистской России (все дальнейшие события показали, насколько он был прав). Политический противник Пилсудского Роман Дмовский выступал за т.н. «инкорпорацию» – присоединение к Польше всех земель, когда-либо в нее входивших. Ни тот, ни другой план Россию не устраивал. Польша являлась досадной помехой на пути к мировой революции и решить сию проблему можно было только силовым путем...
Впрочем, непосредственное осуществление планов в отношении Польши большевики начали сразу же после своего переворота. Уже с конца 1917 года они приступили к созданию польских революционных воинских формирований, из которых в октябре 1918 года сколотили Западную дивизию стрелков. А летом 1918 года было наспех сварганено «коммунистическое правительство Польши» во главе со Стефаном Хельтманом...
В ночь на 1 января 1919 года в Смоленске была провозглашена марионеточная Белорусская ССР. А 27 января в нее включили и Литву. Новоиспеченное образование получило название Литовско-Белорусской ССР (Литбел). А властные структуры укомплектовали, в основном, из коммунистов польского происхождения. Также был создан «Военно-революционный совет Польши».
12 января 1919 года командование Красной Армии отдало приказ о начале операции «Висла» – военного похода с целью помочь германским коммунистам. Момент был выбран на редкость благоприятный:
«Продвижение Красной Армии к означенным рубежам развивалось вполне успешно. Польша была занята борьбой на других фронтах и восточную свою границу охраняла слабо (в это время в Восточной Галиции на чехо-словацкой границе между чехо-словаками и поляками происходили споры из-за пограничной линии, и, наконец, до окончания спора с немцами на границе с Силезией также приходилось держать войска).» (И.И. Вацетис, Н.Е.Какурин «Гражданская война 1918 – 1921»)
Еще сразу же после провозглашения независимости Юзеф Пилсудский приступил к созданию Войска Польского. Он отказался от призыва и объявил о наборе добровольцев. Это решение оказалось верным. Уже в первые недели в армию вступили более 60 тыс. человек – в основном, бывшие солдаты и офицеры, участники 1-ой Мировой войны. К концу декабря 1918 года численность ВП достигла 100 тысяч человек. А в феврале 1919 года армия насчитывала 8 800 офицеров и 147 000 солдат. Но сейчас все они воевали на других фронтах. Тем не менее, Пилсудскому удалось собрать 10 тысяч бойцов, которые должны были противостоять 45-тысячной Западной армии большевиков. Однако, серьезным препятствием для польского наступления являлась немецкая армия, которая все никак не могла освободить оккупированный ею Обер-Ост. Только после вмешательства Антанты 5 февраля был подписан договор о том, что немцы пропустят наступающие польские войска. Это явилось полной и весьма болезненной неожиданностью для большевистского руководства. 4 февраля польские войска заняли Ковель, 9 февраля – вступили в Бжесть (Брест). А 19 февраля – вошли в оставленный немцами Белосток...
9 – 14 февраля 1919 года части ВП заняли оборону по линии Кобрин – Пружаны. Вскоре туда с другой стороны подошли части Западного фронта Красной Армии. Таким образом, образовался польско-советский фронт на территории Литвы и Белоруссии. Поляки располагали очень незначительными силами – 12 батальонами пехоты, 12 кавалерийскими эскадронами и тремя артиллерийскими батареями – всего около 8 000 человек. Южным флангом (на участке Припять – Щитно) или Подляской группой, переименованной потом в Полесскую группу, командовал генерал Антони Листовский. Справа от него располагалась Волынская группа генерала Эдварда Рыдз-Смиглы (по линии Бжесть – Пинск). Северный фланг (Щитно-Скидель) обороняла Литовско-Белорусская дивизия генерала Вацлава Ивашкевича-Рудошанского, наступавшая из района Волковыска. Общую поддержку трем группам войск осуществляли дислоцированные на юге подразделения генералов Юлиуша Руммеля и Тадеуша Розвадовского. Силы Красной Армии уже были не такими мощными, как несколько месяцев назад. Тяжелая обстановка внутри самой России, где начиналась Гражданская война, не позволяла полностью сосредоточиться на Западном фронте. Тем не менее, части РККА превосходили противника как в численности, так и в вооружении...
Уже 14 февраля 1919 польские войска атаковали город Мосты и выбили оттуда большевиков. Это послужило сигналом для начала общего наступления Войска Польского на позиции Западного фронта. 28 февраля подразделения генерала Ивашкевича атаковали красных по реке Щара и 1 марта заняли Слоним. А части Листовского 2 марта взяли Пинск. Однако, силы поляков были слишком небольшими, чтобы развивать серьезное наступление. Поэтому командование ВП распорядилось прекратить наступление и остановиться на рубеже Неман – Щара – Канал Огинского – Ясёльда – Пинск. Задачей обеих групп ставилось не допустить концентрации войск противника по линии Лида – Барановичи – Лунинец. А также подготовить все необходимые силы для занятия Гродно сразу же после оставления его немцами. Тем временем, Ивашкевича сменил Шептицкий, и оба генерала вновь потрепали красных по линии Неман – Мосты – Пинск. А Юзеф Пилсудский полностью сосредоточился на освобождении родного Вильно. Таким образом, четко обрисовались два важнейших направления. На юге – окончательный разгром украинских сил и взятие Львова. На севере – освобождение Вильно от большевиков и овладение литовско-белорусскими землями, принадлежащими Польше еще с Унии — с 1568 года. Из всех польских отрядов Самообороны, входящих в Польскую Войсковую организацию и действующих в Вильно, лишь ротмистру Домбровскому с 800 бойцами удалось проскочить между немецкими и советскими войсками, и добраться до польской армии в Бжести-Литовской...
Наступление на Вильно было намечено на 15 апреля. С одновременной атакой на Барановичи, Новогрудек и Лиду. Это была рискованная задача, поскольку очень легко можно было оторваться от тылов и застрять. К тому же приходилось обойтись без артиллерийской подготовки, чтобы не нанести разрушений старинному городскому ансамблю Вильно. Осуществление этой операции Пилсудский поручил полковнику Владиславу Белине-Пражмовскому. Его кавалерийская группа включала в себя 9 эскадронов кавалерии (1000 сабель) и взвод конной артиллерии. Одновременно с ней из района Лиды на Вильно наступала пехотная группа генерала Рыдз-Смиглы (3 батальона).
17 апреля в 7 часов утра польские войска генерала Зигмунта Ласоцкого ворвались в Лиду. 18 апреля части генерала Стефана Мокшецкого выбили большевиков из Новогрудека, а 19 апреля заняли Барановичи. На севере один из эскадронов Белины перерезал железную дорогу, нарушив военно-транспортное сообщение Красной Армии. 19 апреля Белина, не дожидаясь пехоты (которая, к слову сказать, прибыла только к вечеру), сам ударил по Вильно и захватил его. 21-го в город прибыл Юзеф Пилсудский, встреченный всеобщим ликованием жителей. В Кафедральном соборе состоялось торжественное богослужение. А затем парад Войска Польского. 22 апреля Пилсудский выступил с обращением к литовскому народу, в котором подчеркнул его право на самоопределение, существующее еще с Речи Посполитой Обоих Народов...
Между тем, Литовско-Белорусский фронт под командованием Станислава Шептицкого продолжал движение. Фронт поддерживали велькопольские подразделения (в частности, 15-ый полк Уланов Владислава Андерса), а также экспедиционные части Юзефа Халлера. 28 апреля поляки заняли Гродно, оставленное немцами. 4 июля – Молодечно. 25 июля – Слуцк. 6 августа — Клецк и Несвиж. Затем Борисов и атака на Бобруйск (впервые в этой войне с использованием бронемашин). После ожесточенных шестичасовых боев 9 августа польские войска захватили Минск. А 29 августа, несмотря на отчаянное сопротивление Красной Армии, окончательно пала Бобруйская крепость. Но сражения вокруг нее не затихали ни на минуту. В октябре части РККА начали мощную контратаку на позиции Комбинированной Велькопольской дивизии. Но были наголову разбиты. В польский плен попали более 1 500 красноармейцев...
«Дальнейшие операции противника уже не носили такого решительного характера в силу нежелания этим помочь армиям Деникина и Юденича» (И.И. Вацетис, Н.Е.Какурин «Гражданская война 1918 – 1921»)
Весной 1919 года в главное наступление пошла Добровольческая армия, а за ней и все остальные боеспособные части ВС Юга России, которыми командовал генерал Деникин.
Последний являлся противником как независимого украинского государства, так и польского суверенитета на все земли к востоку от Буга. Многомесячные польско-российские переговоры в Таганроге между Деникиным и представителем Пилсудского генералом Александром Карницким закончились безрезультатно из-за неуступчивости российской стороны в вопросах самоопределения народов, входящих до 1917 года в Российскую империю, и установления польско-российских границ. В этой ситуации Польша уклонилась от сотрудничества с Деникиным, несмотря на сильнейший нажим со стороны Антанты. Последовал разрыв с Деникиным и заключение договора с одним из врагов последнего Симоном Петлюрой, возглавлявшим Украинскую Народную Республику.
Политические взгляды Антона Ивановича обернулись, в конечном итоге, его горьким поражением. И не только его. Они привели к победе большевиков в Гражданской войне и принесли неисчислимые бедствия миллионам людей. Но и Верховный лидер польского государства совершил роковую ошибку, не поддержав Деникина и выбрав, таким образом, наихудшее зло. Разрывом в стане своих врагов немедленно воспользовались большевистские лидеры. Теперь им оставалось разбить своих противников поодиночке. Так и получилось. И Деникин, и Петлюра были разбиты. Впрочем, будущее тогда было покрыто мраком, и вряд ли кто-либо мог даже предположить, во что все выльется...
Между тем, неудачи в Белоруссии и Литве заставили большевиков малость призадуматься. Необходима была срочная передышка для подтягивания свежих сил, перегруппировки войск и отдыха бойцов. Во всем этом нуждалась также и польская армия. По инициативе Пилсудского обе стороны приступили к мирным переговорам. В Микашевичах состоялась беседа между Юлианом Мархлевским и Игнацы Бёрнером. Ослабленные большевики стремились выиграть время, предложив проведение некоего «плебисцита» в Белоруссии (нагло заявив при этом, что они выступают «от имени польского народа») Поляки же, со своей стороны, потребовали немедленного прекращения антипольской пропаганды, передачи Дынебурга (Даугавпилса) Латвии и прекращения войны с Петлюрой. В ходе переговоров был составлен список из 1574 поляков, находящихся в заключении в Советской России, и 307 коммунистов в польских тюрьмах. Союзники также прислали на переговоры свою делегацию во главе с Джоном Мак-Киндером. Их целью было сплочение всех антибольшевистских сил и помощи генералу Деникину.
Перерыв в военных действиях позволил Пилсудскому подавить просоветски настроенную оппозицию, пытающуюся с помощью антиантантовских (или, как наблюдается сейчас в некоторых странах – «антинатовских») лозунгов привести Польшу к катастрофе... . Пока шли переговоры, большевики готовились к продолжению войны. Ленин приказал усилить Западный фронт, который должен был атаковать Польшу в соответствии с планом, разрабатываемым Шапошниковым и Каменевым...
В первых числах января 1920 года войска Эдварда Рыдз-Смиглы неожиданным ударом взяли Дынебург (Даугавпилс) и затем передали его латвийским властям. 21 февраля в городе состоялся военный парад Войска Польского. Тем временем, большевики собрали огромную силу в 100 тысяч штыков, при наличии мощной артиллерии, бронепоездов и бронемашин. 10 марта план Каменева и Шапошникова был утвержден. Но Пилсудский ждать не стал. 6 марта польские войска перешли в наступление в Белоруссии, захватив Мозырь и Калинковичи. Атака же на Украине 12-ой и 14-ой армий РККА захлебнулась уже через два дня. Обе армии перешли к обороне. Все четыре попытки Красной Армии отбить Мозырь не увенчались успехом. Однако, обе стороны понимали, что все это лишь частные успехи или неудачи. И что решающие битвы впереди.
К концу 1919 года польские вооруженные силы насчитывали 21 дивизию пехоты и 7 моторизованных бригад – всего 600 тысяч бойцов. В первых месяцах 1920 года была объявлена мобилизация, принесшая значительное пополнение личному составу. Кроме того, продолжали прибывать все новые добровольцы. В том числе, и американские (среди них находился и летчик Мериан К. Купер – будущий создатель Кинг-Конга и отец известного польского писателя-детективщика Мачея Сломчинского). К кампании 1920 года Польша выставила более 700 тысяч солдат. К началу главного наступления силы Войска Польского составляли:
На южном участке фронта — от Днепра до Припяти:
6-ая армия генерала Вацлава Ивашкевича
2-ая армия генерала Антони Листовского
3-я армия генерала Эдварда Рыдз-Смиглы
Всего 10 дивизий пехоты, 1 дивизия и две бригады кавалерии – 30,4 тыс. штыков и 4,9 тыс. сабель. Им противостояли 12-ая армия Сергея Меженинова и 14-ая Иеронима Уборевича – 13,4 тыс. штыков и 2,3 тыс. сабель.
На северном участке фронта – между Припятью и Двиной:
4-ая армия (район Полесья и Березины) генерала Станислава Шептицкого
Оперативная группа генерала Леонарда Скерского (район Борисова)
1-ая армия (район Двины) генерала Стефана Маевского
Резервная армия генерала Казимежа Соснковского
Всего 12 дивизий пехоты и 2 бригады кавалерии – 60,1 тыс. штыков и 7 тыс. сабель. Им противостояли войска Западного фронта Михаила Тухачевского (15-ая и 16-ая армии РККА) – 66,4 тыс. штыков и 4,4 тыс. сабель.
Таким образом, в Белоруссии силы были примерно равны. Тогда как на Украине поляки обладали почти трехкратным превосходством. К тому же в тылах 12-ой и 14-ой армий действовали украинские партизанские отряды и две взбунтовавшиеся галицийские бригады численностью более 1,5 тыс. человек. После принятия решения о наступлении на южном участке фронта польское командование перебросило туда еще 10 тыс. штыков и 1 тысячу сабель.
Юзеф Пилсудский (с 19 марта 1920 года — первый польский маршал) прекрасно отдавал себе отчет, что после победы над белыми, Советская Россия всей мощью обрушится на Речь Посполиту. Используя при этом и захваченное у белых вооружение. Вот, почему медлить нельзя было ни дня. Целью польского лидера являлось создание федерации государств от Балтийского до Черного моря. Отделяющих этническую Польшу от большевистской России и затрудняющих советскую агрессию на Запад. Предвидел Пилсудский и дальнейшее сближение Германии с Россией. Польша расположилась между двумя своими заклятыми врагами, и в случае одновременной агрессии с Запада и Востока одна бы не справилась (так и получилось в 1939-м). Поэтому, создание такой федерации было крайне важно, независимо от политического устройства стран, в нее входящих.
Важнейшей предпосылкой к нему явился договор с УНР — поскольку Украина была стратегическим ключом к созданию федерации. С лидером Директории УНР Симоном Петлюрой был заключен военный и политический союз. Польша признавала суверенитет Украинской Народной Республики. А УНР — установленные дораздельные (т.е. существующие до разделов Польши) восточные границы 2-ой Речи Посполитой. Также Украина обязалась выступить с Польшей единым фронтом против Советской России. Сам Пилсудский глубоко презирал Петлюру, считая его авантюристом и временщиком. Это очень хорошо показали дальнейшие события. Однако, лучше такой союзник, чем никакого, неоднократно подчеркивал вождь польского государства...
25 апреля польские войска атаковали позиции Красной Армии по всей протяженности украинской границы. Участком фронта от Мозыря до Олевска командовал генерал Юзеф Рыбак. От Олевска до Полонне — генерал Эдвард Рыдз-Смиглы. От Полонне до Проскурова (Хмельницкого) — генерал Антони Листовский. И от Проскурова до румынской границы — генерал Вацлав Ивашкевич. Кроме того, действия поляков, в соответствии с договором, поддерживали войска Петлюры (около 15 тыс. человек). Действия Пилсудского вызвали недовольство Франции, которая надеялась на выступление поляков единым фронтом с Деникиным. Однако, подобное было невозможно... . К 28 апреля польские войска заняли линию Чернобыль — Козятин — Винница — румынская граница. А затем, в течение суток прошли 90 км и остановились у ворот Киева, не встречая никакого сопротивления. Все говорило за то, что Сергей Меженинов отвел армию, уклоняясь от прямого столкновения...
«Ударным группам противника без труда удалось прорвать жидкий фронт 12-й красной армии. Группа Рыбака в тот же день, т.е. 25 апреля, заняла г. Овруч, а группа ген. Ридза-Смиглого, развивая энергичное наступление, причем ее пехота (1-я пехотная дивизия легионеров) частично двигалась на грузовых автомобилях в течение суток, покрыла 80-километровый переход и на рассвете 26 апреля овладела Житомиром после боя на ближайших подступах к нему с 58-й стрелковой дивизией. В этот же день противник занял Коростень и Радомысль, утвердившись, таким образом, на рокадной железнодорожной линии, проходившей позади фронта 12-й красной армии (Коростень — Житомир). В результате этих действий противника на второй же день после начала его наступления 12-я армия перестала существовать как управляемая единица: четыре ее дивизии (47, 7, 58-я стрелковые и 17-я кавалерийская), потеряв связь со штабом армии и между собой, уже отходили в восточном направлении, стремясь выйти на свои тыловые военные дороги...» (И.И. Вацетис, Н.Е.Какурин «Гражданская война 1918 — 1921»)
В Житомире Юзеф Пилсудский выступил с обращением к украинскому народу, подтвердив его право на независимость и собственный выбор государственного устройства. Со своей стороны Симон Петлюра подчеркнул незыблемость польско-украинского союза. В эти дни поляки взяли в плен более 25 тысяч красноармейцев. И захватили также 2 бронепоезда, 120 орудий и 418 пулеметов. 6 мая пала Белая Церковь. В тот же день польские солдаты въехали в Киев на захваченном ими трамвае. После чего взяли в плен одного из красных командиров и уехали. На следующий день части РККА в спешном порядке бежали из города. 7 мая в Киев вступили кавалерийские части Войска Польского (8-го вошла пехота). Надо признать, что киевляне не обратили на вступающие польские войска ни малейшего внимания. Поскольку это была уже 15-ая (!) смена власти в течение трех лет.
На мосту через Днепр произошла небольшая стычка с арьергардными частями, прикрывающими отход 12-ой армии РККА. Прибывшая на место 1-ая Дивизия Легионов полковника Стефана Домб-Бернацкого перешла реку и заняла левобережный плацдарм, протянувшийся на 15 км вглубь позиций противника. Польские потери при взятии Правобережной Украины составили 150 убитых и 300 раненых...
Ответ РККА не заставил себя долго ждать. Разгром Деникина, Юденича и Миллера позволил командованию Красной Армии бросить все силы на польское направление, чтобы помешать созданию Балтийско — Черноморской федерации. На северном двинско — березинском участке (Западный фронт под командованием Михаила Тухачевского) большевики сосредоточили огромную массу войск — 12 пехотных дивизий с артиллерией и бронепоездами. 14 мая вся эта армада пошла в атаку на вражеские позиции. На правом фланге (участок фронта 60 км) действовала 15-я армия с шестью пехотными и одной кавалерийской дивизиями (всего 35,7 тысяч штыков и 2,4 тысячи сабель) Превосходство 15-ой армии было подавляющим. Достаточно сказать, что всей ее артиллерийской мощи противостояли только 3-я и 5-я польские батареи. 19 мая на центральном участке начала наступление 16-ая армия, но ее атака быстро захлебнулась. 15-я армия действовала по трем разным направлениям, что привело к распылению ресурсов. Уже 27 мая ее наступление заглохло. 1 июня 4-ая и части 1-ой польских армий перешли в наступление против 15-ой армии и к 8 июня нанесли ей тяжелейшее поражение. Армия потеряла более 12 000 бойцов (почти треть своего состава). 28 мая под Бобруйском подразделения познанской 14-ой дивизии пехоты (1-ой дивизии Велькопольских Стрелков) захватили совершенно новый броневик «Остин — Путилов» под названием «Стенька Разин». Броневик был переименован в «Познанец» и продолжил войну уже на польской стороне...Потом снова оказался у "красных" - только уже в 1939 году.
В то же самое время на южном участке действовал недавно созданный Юго-Западный фронт под командованием Александра Егорова. Который перешел в наступление 26 мая. В состав фронта была включена и 1-ая Конная армия Семена Буденного (16,7 тыс. сабель, 48 орудий, 6 бронепоездов и 12 самолетов). Еще 10 марта 1920 года командование РККА приняло решение о переброске ее с Кавказа на польский фронт. Общий план строился так:
«а) главный удар нанести на Западном фронте; б) на Юго-Западный фронт возложить задачу по активному сковыванию противника, усилив его Конной армией; в) Западный фронт, отвлекая внимание и силы противника на Полоцком и Мозырском направлениях, главный удар должен нанести в направлении Игумен, Минск...» (И.И. Вацетис, Н.Е.Какурин «Гражданская война 1918 — 1921»)
Армия вышла из Майкопа 3 апреля. А затем, разгромив отряды Нестора Махно в Гуляйполе, переправилась через Днепр к северу от Екатеринослава (6 мая). После концентрации всех частей в Умани, 27 мая 1-ая Конная атаковала Казатин, который защищала 13-я дивизия пехоты (бывшая 1-ая дивизия польских стрелков) полковника Франтишека Паулика. После нескольких неудачных попыток Буденному удалось нащупать слабое место в польской обороне. 5 июня он прорвал фронт под Самогородком и устремился в наступление уже в тылу Войска Польского:
«Только 5 июня, сосредоточив все свои силы к своему правому флангу, командарму 1-й конной удалось прорваться в тыл противника на стыке между 6-й и 3-й польскими армиями. 1-я конная армия устремилась не на тыл 3-й польской армии, а на Бердичев и Житомир, минуя также и мощный Казатинский узел. 7 июня Житомир и Бердичев с их складами были захвачены 1-й конной армией, но зато 3-я польская армия получила в свое распоряжение два ценных дня, а 6-я польская армия успела обеспечить Казатинский узел двумя пехотными и одной кавалерийской дивизиями. Таким образом, пока результаты прорыва 1-й конной армии имели более моральный, чем стратегический характер.» (И.И. Вацетис, Н.Е.Какурин «Гражданская война 1918 — 1921»)
10 июня, ввиду создавшейся угрозы со стороны Буденного, 3-я армия Рыдз-Смиглы оставила Киев и двинулась в район Мазовии. 12 июня 1-ая Конная армия вступила в Киев. Все попытки Егорова помешать отступлению 3-ей армии закончились провалом. И группа Голикова (две стрелковые дивизии и кавалерийская бригада), и две дивизии из состава 1-ой Конной армии были потрепаны отступающими польскими войсками и отброшены:
«Таким образом, стратегические результаты контрманевра Юго-Западного фронта свелись к крупному успеху в виде ликвидации всех предшествующих территориальных достижений противника. Однако успех был неполон. Нам не удалось внести достаточного расстройства в живую силу противника и, в частности, уничтожить 3-ю польскую армию. Главной причиной неудачи явились, с одной стороны, ряд прогульных движений конной армии с 5 по 12 июня в треугольнике Бердичев — Житомир — Фастов; преувеличенная оценка возможностей окружения противника одной группой Голикова; медленность движения и растяжка последней в силу неблагоприятных условий местности (лесисто-песчаный район), а с другой стороны, искусная организация отхода командармом 3-й польской ген. Ридз-Смиглым.» (И.И. Вацетис, Н.Е.Какурин «Гражданская война 1918 — 1921»)
9 июня премьер РП Леопольд Скульский подал в отставку. 23 июня к работе приступило правительство Владислава Грабского. 1 июля 3-я дивизия пехоты Легионов генерала Леона Бербецкого нанесла мощный удар по фронту 1-ой Конной армии под Ровно. С фланга ее должна была поддержать 1-ая дивизия пехоты Легионов Стефана Домб-Бернацкого. Однако, по каким-то причинам последний приказа о наступлении не получил. В одиночку же справиться с двумя дивизиями буденновской армии Бербецкому не удалось. 3-я ДП Легионов была отброшена. На следующий день польские войска вступили в бой со всеми главными силами 1-ой Конной армии. 4 июля части РККА захватили Ровно, но 8 июля были выбиты оттуда ударом с северного фланга 2-ой польской армии. Правда, удержать город полякам не удалось. 9 июля Ровно был оставлен. А 10 июля в него вошли подразделения 1-ой Конной...
Создавшееся опасное положение для Речи Посполитой требовало самых решительных действий. 1 июля Сейм утвердил создание Совета Обороны Государства, в который вошли Начальник Государства и Главнокомандующий (Юзеф Пилсудский — он же глава Совета), Маршал Сейма, девять депутатов Сейма, премьер-министр и три представителя Войска Польского (по выбору Главнокомандующего). Сейм возложил на СОГ всю полноту власти в стране на время войны и задачу достойного ее завершения. 3 июля Совет выступил с обращением к польскому народу в связи с опасностью для страны потерять с таким трудом приобретенную после 123 лет угнетения независимость. Уже на следующий началось массовое вступление добровольцев в Войско Польское...
«Бойцы рабочей революции. Устремите свои взоры на запад. На западе решаются судьбы мировой революции. Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару. На штыках понесем счастье и мир трудящемуся человечеству. На Запад! К решительным битвам, к громозвучным победам!Стройтесь в боевые колонны! Пробил час наступления. На Вильну, Минск, Варшаву — марш!» (Из приказа № 1423 командующего Западным фронтом Михаила Тухачевского от 2 июля 1920 года)
На рассвете 4 июля Западный фронт (общей численностью более 270 тысяч бойцов против 120 тысяч польских) перешел в решительное наступление. Основной удар наносился на правом, северном фланге, на котором были сосредоточены огромные силы, и достигнуто почти двухкратное превосходство в людях и вооружении. Замысел операции заключался в обходе польских частей кавалерийским корпусом Гая Гая и оттеснением польского Белорусского фронта к литовской границе. А затем — в полесские болота. Эта тактика принесла неожиданные результаты. 5 июля 1-ая польская армия начала быстро отходить в направлении Лиды. А за ней, естественно, и 4-ая. Сначала на линию старых немецких окопов (где в 1916 году противостояли друг другу русские и немецкие войска). А в конце июля — к Бугу. За короткий период времени Красная Армия продвинулась более, чем на 600 км. 10 июля поляки оставили Бобруйск, а 11 июля — Минск. В ходе наступления части РККА захватили также Гродно и Белосток. 14 июля ими был взят Вильно. 26 июля в районе Белостока РККА перешла уже непосредственно на польскую территорию. Несмотря на приказ Пилсудского, 1 августа красным почти без сопротивления была отдана Бжесть...
11 июля 1920 года Джордж Керзон, британский министр иностранных дел направил наркому иностранных дел Советской России Георгию Чичерину ноту с предложением начать польско-российские мирные переговоры и установить границу по этнографической линии проживания польского и непольских народов (т.н. «Линия Керзона»). Которая, в сущности, ничем не отличается от нынешней границы Польши с Украиной и Белоруссией. Однако, 16 июля пленум ЦК РКП (б) отверг предложение Керзона. На волне успехов Красной Армии впереди снова замаячила «мировая революция». Пленум принял решение о продолжении «Красного марша» и установлении советской власти сначала в Польше, а затем — в Германии.
23 июля в Смоленске по постановлению Пленума был сформирован т.н. Временный польский революционный комитет (Польревком), который должен был принять на себя всю полноту власти после взятия Варшавы и свержении Пилсудского. Об этом большевики официально объявили 1 августа в Белостоке — первом городе к западу от «линии Керзона». Здесь же, во дворце Браницких и расположился Польревком. В его состав вошли польские коммунисты — члены ЦК РКП (б):
Юлиан Мархлевский — председатель
Эдвард Прухняк — секретарь
Феликс Дзержинский
Феликс Кон
Иосиф (Юзеф) Уншлихт
В тот же день, 1 августа, Польревком огласил «Обращение к польскому рабочему народу городов и деревень», написанное «железным Феликсом». В «Обращении» сообщалось о создании Польской Республики Советов, о национализации земель, отделении Костела от государства, а также содержался призыв к рабочей массе гнать прочь капиталистов и помещиков, занимать фабрики и заводы, создавать ревкомы в качестве органов власти (таких ревкомов успели сформировать 65). Комитет призвал к бунту также солдат Войска Польского. В первые же дни в Белостоке была создана ЧК, которая приступила к репрессиям на всей польской территории, контролируемой Польревкомом (до Подлясья и части Мазовии). Созданы были также и революционные трибуналы, издавалась газета «Красный вестник».
Польревком приступил также к формированию Польской Красной Армии (под командованием Романа Лонгвы). Правда, без особого успеха. Во 2-ой Белостокский полк стрелков записалось не более 70 человек. А вся «армия» составила 176 добровольцев.
А в самой Польше 24 июля правительство Владислава Грабского подало в отставку. В тот же день указом Юзефа Пилсудского к работе приступил новый премьер — Винценты Витос. Тем временем, усиливалась и международная изоляция 2-ой Речи Посполитой. Германия и Чехословакия закрыли транзит для польских товаров. Первая надеялась на новый раздел Польши в случае победы большевиков. А президент второй, Томаш Масарик был до смерти напуган «Красным маршем» и спешил выказать свою лояльность Ленину. В довершение ко всему запрет на торговлю с Польшей ввели Англия и Бельгия. И лишь только Венгрия, где совсем недавно с огромным трудом подавили большевистскую революцию, понимала всю опасность продвижения России на Запад. Она предложила Польше существенную военную помощь в виде 30-тысячного корпуса добровольцев. Однако, закрытие границы Масариком свело эту помощь на нет.
Чем ближе продвигались советские войска, тем меньше иностранных дипломатов оставалось в Варшаве. К августу их уже насчитывалось лишь несколько человек. Среди их был и папский нунций Акилле Ратти — будущий Папа Пий IX...
Между тем, на Украине перешел в наступление и Юго-Западный фронт под командованием Александра Егорова (со Сталиным в качестве члена Реввоенсовета). Главной целью фронта являлся захват Львова, который защищали три пехотные дивизии 6-ой армии (11-ая, 12-ая и 13-ая) и украинская армия под командованием Михайло Омельяновича — Павленко. Население Львова также приготовилось к обороне города. 9 июля 14-ая армия РККА взяла Проскуров (Хмельницкий), а 12 июля — штурмом овладела Каменец-Подольским...
Об этом знаменитом успехе польских криптологов, оказавшем влияние не только на польскую, но и на мировую криптологию, написаны сотни статей, книг и диссертаций. Так что же произошло? В августе — сентябре 1919 года подразделение шифровальщиков польской радиоразведки под руководством поручика Яна Ковалевского взломало шифры как Добровольческой армии, так и РККА. Что во многом обусловило сокрушительное поражение последней в польско-большевистской войне...
Ян Ковалевский родился в Лодзи 31 октября 1892 года. Окончил Льежский университет со степенью по технической химии. Свободно владел русским, французским и немецким языками. Во время войны был мобилизован в российскую армию. Как офицер инженерных войск, занимался также организацией радиосвязи, что позволило ему досконально изучить данную тему. После февраля 1917 года перешел в штаб 2-ого Польского Корпуса на Украине. А в декабре 1918 вступил в 4-ю дивизию Польских Стрелков Люциана Желиговского, с которой в мае 1919 прибыл в Польшу в должности шефа отдела разведки штаба дивизии. Вскоре он был принят на службу во 2-ой отдел (разведка и контрразведка) Генерального штаба Войска Польского. Из воспоминаний подполковника Яна Ковалевского:
«Как-то раз мой коллега поручик Срока отправился на свадьбу своей сестры и попросил меня заменить его в Генеральном штабе. Работа была простая — рассортировывать перехваченные радиодепеши и рассылать их в соответствующие отделы. Тогда в моих руках и оказалась большая пачка зашифрованных большевистских сообщений. На одной из радиостанций перехвата сидел подофицер, ранее служивший в австрийском Abhoerdienst и по привычке «бравший все на карандаш». Трудно себе представить, но тогда в штабе не было подразделения шифровальщиков, и все радиодепеши так и лежали нерасшифрованными. Я не выдержал и углубился в работу. Моим единственным источником о шифрах являлись рассказы Эдгара По. Всю ночь я провел на работе. К утру мне удалось расшифровать депешу, посланную т.н. Мозырской группой. Она располагалась между Северной армией Тухачевского и Южной, которой командовал Сталин. В дешифровке мне помогли две вещи — слово «дивизия», которое в русском языке пишется через три И, а также то, что депеши были подписаны то шифром, то открытым текстом. На другой день в штабе царила сенсация — кто-то расшифровал большевистские депеши!...»
Это действительно стало главным событием во 2-ом отделе, а затем во всем штабе. По личному приказу Пилсудского было немедленно сформировано подразделение шифровальщиков, которое возглавил поручик Ян Ковалевский. Создана была также целая сеть радиостанций перехвата. Ковалевский привлек к работе выдающихся математиков, профессоров Варшавского и Львовского университетов Станислава Лесневского и Стефана Мазуркевича, Вацлава Серпинского с группой молодых аспирантов и работа закипела. Были взломаны практически все шифры белых и красных, что дало ясную картину происходящего на территории огромной страны от Петрограда до Сибири, от Мурманска и до Черного моря. А уже в январе 1920 группа Ковалевского взломала также и германские военные шифры.
С августа 1919 и до конца 1920 года польские шифровальщики приняли несколько тысяч радиограмм (в основном, РККА). Понятно, что главная нагрузка на шифровальный отдел легла летом 1920 года, когда он принимал до 500 вражеских радиограмм ежемесячно. Например, в августе поляки получили и дешифровали 410 радиодепеш, подписанных Троцким, Тухачевским, Якиром и Гаем. Результаты работы группы Яна Ковалевского трудно переоценить. На их основе Главнокомандующий ВП Юзеф Пилсудский смог принять правильные стратегические решения в ходе Варшавской операции, что и привело Польшу к победе...
Ян Ковалевский еще долго служил во 2-ом отделе Генерального (с 1928 года он стал называться Главным) штаба ВП. В 1928 году он прибыл в Москву в качестве военного атташе. Здесь он встречался как с Тухачевским, так и с Буденным, поведав им об одной из главных причин их провала в 1920 году (впоследствии эта встреча с польским «шпионом» фигурировала в списке обвинений Тухачевского). В 1933 году Яна Ковалевского признали персоной нон грата и выдворили из страны. Он переехал в Румынию, где работал в этой же должности до 1937 года. В годы 2-ой Мировой войны Ковалевский занимался разведывательной деятельностью. В ходе т.н. Континентальной акции он руководил крупными разведоперациями практически на всей территории Европы. Как агент англичан, он вел тайные переговоры с представителями Венгрии, Румынии и Италии (операция «Треножник») по поводу выхода этих стран из войны и решительному их отказу от участия в Холокосте.
Однако, касабланское требование Рузвельта и Черчилля о безоговорочной капитуляции резко затруднило деятельность Ковалевского. А принятое под давлением Сталина в Тегеране решение об отдаче Восточной Европы под сферу влияния СССР — вообще свело эту деятельность на нет. 20 марта 1944 (как раз в день захвата немцами Венгрии) Ян Ковалевский был отстранен от должности по личному требованию Сталина (который его очень хорошо помнил), представленному Черчиллю в декабре 1943 года в Тегеране. Что показало, насколько польская разведывательная структура на Балканах мешает осуществлению планов кремлевского диктатора.
После войны Ян Ковалевский жил в Лондоне. Он и в пожилом возрасте сохранил ясность ума и продолжал заниматься криптологией. В 1963 году, за два года до своей смерти и к столетию январского восстания в Польше 1863 года, он взломал шифр генерала Ромуальда Траугутта...
12 августа войска Западного фронта Михаила Тухачевского перешли в наступление на Варшаву.
Состав фронта:
3-ий кавалерийский корпус Гая Гая
4-ая армия Александра Шуваева
15-ая армия Августа Корка
3-я армия Владимира Лазаревича
16-ая армия Николая Соллогуба
Мозырская группа Тихона Хвесина
На Украине же продолжалось сражение за Львов, которое вел Юго-Западный фронт Александра Егорова:
12-ая армия Гаспара Восканова
14-ая армия Михаила Молкочанова
1-ая Конная армия Семена Буденного
Двум фронтам РККА противостояли три польских:
Северный фронт генерала Юзефа Халлера
5-ая армия генерала Владислава Сикорского
1-ая армия генерала Франтишека Латиника
2-ая армия генерала Болеслава Рои
Центральный фронт генерала Эдварда Рыдз-Смиглы:
4-ая армия генерала Леонарда Скерского
3-я армия генерала Зигмунта Зелинского
Южный фронт генерала Вацлава Ивашкевича:
6-ая армия генерала Владислава Енджеевского
Армия УНР генерала Михайло Омельяновича-Павленко
Общая численность личного состава расходится во всех источниках. Как польских, так и советско-российских. Можно лишь с уверенностью сказать, что силы были примерно равны и не превышали 200 тысяч человек с каждой стороны. В ночь на 6 августа 1920 года Пилсудский размышлял над возможностью контрудара. Под утро к нему прибыл начальник Генштаба генерал Тадеуш Розвадовский. Так появился на свет оперативный приказ 8358 / III — результат совместной работы Юзефа Пилсудского, генерала Тадеуша Розвадовского, полковника Тадеуша Пискора и шефа французской военной миссии в Польше генерала Максима Вейгана. План предусматривал концентрацию крупных сил на реке Вепш и внезапный удар в тыл войск Западного фронта. Для этого из двух армий Центрального фронта генерала Эдварда Рыдз-Смиглы были сформированы:
Ударная группа из состава 4-ой армии:
4-ая дивизия пехоты генерала Даниэля Конажевского
16-ая дивизия пехоты полковника Александра Ладося
21-ая дивизия пехоты генерала Анджея Галицы
Ударная группа из состава 3-ей армии:
1-ая дивизия пехоты Легионов полковника Стефана Домб-Бернацкого
3-я дивизия пехоты Легионов генерала Леона Бербецкого
Отдельная 4-ая бригада кавалерии полковника Феликса Яворского
Первая группа сосредоточилась в районе Демблина. Здесь же, в 14-ой дивизии разместилась штаб-квартира Юзефа Пилсудского. А рядом, в 16-ой дивизии — генерала Скерского. Рыдз-Смиглы расположил свой штаб в 1-ой дивизии пехоты Легионов. 12 августа Юзеф Пилсудский покинул Варшаву и прибыл в Пулавы, где располагалась ставка Генштаба. Перед отъездом он передал премьеру Винценты Витосу свое прошение об отставке с постов Начальника государства и Главнокомандующего. Маршал объяснил свое решение тем, что сейчас Польша может рассчитывать только на помощь стран Антанты, требующей его ухода. Премьер-министр отставку Пилсудского не принял.
Между тем, отчетливо стал виден план наступления Тухачевского. Как и во время Ноябрьского восстания 1831 года, перейти Вислу в нижнем течении и атаковать Варшаву с Запада. 13 августа (на день раньше, чем планировалось) две стрелковые дивизии (21-ая из 3-ей армии и 27-ая — из 16-ой) ударили под Радимином (в 23 лм от Варшавы), взломали оборону 11-ой дивизии полковника Болеслава Язвинского и овладели городом. Затем одна из них двинулась на Прагу, а вторая повернула направо — на Непорент и Яблонну. Польские силы перешли на вторую линию обороны.
Под Бжестью (Брестом) в руки бойцов РККА попал приказ 8358 / III о контрударе под Вепшем с подробной картой. Найден он был у погибшего командира добровольческого полка майора Вацлава Дроёвского. Однако, советское командование посчитало найденный документ дезинформацией, целью которой был срыв наступления Красной Армии на Варшаву.
В тот же день и польская радиоразведка перехватила приказ по 16-ой армии о наступлении на Варшаву 14 августа. Но руководство ВП отнеслось к нему намного более серьезно. Чтобы опередить красных, по приказу Юзефа Халлера 5-ая армия Владислава Сикорского, защищающая Модлин, из района реки Вкра ударила по растянувшемуся фронту Тухачевского на стыке 3-ей и 15-ой армий и вклинилась в него, как раскаленный нож в масло. В ночь на 15 августа две резервные польские дивизии (10-ая генерала Люциана Желиговского и 1-ая Литовско-Белорусская генерала Яна Жондковского) атаковали с тыла советские войска под Радимином. Вскоре город был взят.
В ходе боев за Радимин особо отличился 28-ой полк Канёвских стрелков «Дети Лодзи», входивший в состав 10-ой дивизии. А один из «стрелков», поручик Стефан Погоновский, геройски погибший в этот день, стал символом всей битвы за Варшаву. Впоследствии 15 августа стал Днем Солдата в Польше...
В тот же день 203-ий калишский полк Уланов из 5-ой армии Сикорского разгромил штаб 4-ой армии РККА в Цехануве. При этом были захвачены вся канцелярия штаба с секретными документами, а также одна из двух радиостанций для связи с главным командованием в Минске. Поляки знали, что вторая радиостанция сейчас выключена, поскольку перемещается вместе с удравшими в панике сотрудниками штаба. В это время как раз в штаб 4-ой армии поступил приказ Тухачевского наступать на 5-ю армию генерала Сикорского. После быстрой дешифровки радиограммы отдел Яна Ковалевского настроил польский передатчик на данную частоту и начал беспрерывно передавать из варшавской Цитадели библейские тексты. В результате чего вторая радиостанция уже не могла принять ни одной радиограммы из Минска. Отсутствие связи (в дополнение к разгромленному штабу) практически нейтрализовало 4-ую армию во время Варшавского сражения...
16 августа маршал Пилсудский начал осуществление задуманного контрудара. Полученная радиоразведкой информация о слабости Мозырской группы сыграла свою роль. Сосредоточив против нее более, чем двойной перевес (47, 5 тысяч бойцов против 21 тысячи), польские войска (первая ударная группа под командованием самого Пилсудского) прорвали фронт и буквально смели южное крыло 16-ой армии Николая Соллогуба. После чего возникла серьезная перспектива уничтожения всей инфраструктуры Западного фронта и окружения всех находящихся под Варшавой войск. На следующий день по плану Пилсудского намечался выход на шоссе Варшава — Бжесть. Одновременно шло наступление на Влодаву силами 3-ей дивизии пехоты Легионов, а также, при поддержке танков, на Минск-Мазовецкий.
Тем временем, Юго-Западный фронт продолжал бои под Львовом. Учитывая особую важность Варшавского направления, 14 августа главком Каменев приказал передать 12-ую и 1-ую Конную армии в состав Западного фронта для его существенного усиления. Однако, Егоров под давлением Сталина данный приказ проигнорировал. Взятие Львова имело для обоих важнейшее значение в их военной и политической карьерах. А без этих соединений (особенно, Конармии) на взятии Львова можно было поставить крест. Решение Сталина и Егорова активно поддержали Буденный с Ворошиловым, которые, помимо всего прочего, терпеть не могли Тухачевского. К тому же армия была слишком измотана в изнурительных и не приносящих успеха боях за Львов. Наконец, под жестким давлением из Москвы 20 августа 1-ая Конная приступила к передислокации на север. Однако, время уже было упущено. Западный фронт потерпел жестокое поражение и спасти его уже ничто не могло. После войны Тухачевский прямо обвинил Сталина и его соратников в провале Варшавского наступления (что впоследствии сыграло для него роковую роль)...
«Солдат Красной Армии! Прикрываясь лживым стремлением к миру, польские белогвардейцы готовили нам удар на линии реки Вислы. Изнуренные героическим маршем от Полоцка до Варшавы части Красной Армии отходят под давлением превосходных сил врага. Белогвардейцы всего мира ликуют по случаю нашей временной неудачи» (Из приказа командующего Западным фронтом Тухачевского от 20 августа 1920 года)
В ночь на 18 августа Тухачевский приказывает прекратить наступательные действия и «отрываться от противника». Впрочем, в данном постановлении уже не было необходимости. Войска Западного фронта еще 17 августа начали паническое бегство. 18 августа Войско Польское перешло в наступление всеми имеющимися силами, и остановить этот поток Западный фронт был уже не в состоянии. 19 августа польские войска освободили Бжесть, 23 августа — Белосток. В тот же день измученная беспрерывными боями 4-я армия со своими четырьмя дивизиями, а также 3-ий конный корпус Гая Гая и две дивизии из состава 15-ой армии (всего около 40 тысяч человек) перешли прусскую границу и были интернированы. В это время в Минске по инициативе польской стороны проходили мирные переговоры. И вновь, как и в прошлый раз, они были сорваны руководством большевистской России. Еще надеясь выправить ситуацию, советская сторона предложила мир на заранее неприемлемых условиях. Правда, она согласилась на границу по «линии Керзона», но потребовала от Польши сокращения численности армии до 50 тысяч человек и передачи всего вооружения Красной Армии. 23 августа польская сторона заявила о прекращении переговоров.
Катастрофа Западного фронта была ужасающей. Точные потери неизвестны. Но даже по самым заниженным оценкам в ходе Варшавского сражения погибли 25 тысяч красноармейцев, 60 тысяч попали в польский плен, и 45 тысяч были интернированы немцами. Несколько тысяч человек пропали без вести. Помимо людей, фронт потерял 231 орудие, 1023 пулемета, несколько тысяч лошадей, 10 тысяч обозов с амуницией, 200 полевых кухонь и огромное количество автомобилей (включая и бронемашины). Польские потери меньше, но тоже немалые — 4,5 тысяч убитых, 22 тысячи раненых и 10 тысяч пропавших без вести.
Варшавское сражение, названное «Чудом над Вислой» вошло в список 18 наиболее выдающихся переломных битв в мировой истории. Она спасла не только Польшу — всю Европу от нашествия большевиков.
Осеннее наступление ознаменовало собой череду польских побед. 20 августа, после игнорирования приказов главковерха Каменева Буденный с Ворошиловым двинулись, наконец, на помощь Западному фронту. Через Сокаль 1-ая Конная армия ударила в направлении Замостья и Грубешова, чтобы затем, через Люблин выйти в тыл наступающей на север польской ударной группировке. Однако, основные силы Западного фронта к тому времени были уже разбиты. Так что помощь несколько запоздала. Навстречу 1-ой Конной двинулись высвобожденные из под Варшавы резервы польского Генштаба (под общим командованием генерала Владислава Сикорского). А вслед за ней из Равы-Русской на Замостье выступили генерал Станислав Халлер с 13-ой дивизией пехоты (одна из частей львовского гарнизона) и 1-ая дивизия кавалерии полковника Юлиуша Руммеля.
31 августа 1920 года под Комаровом произошло самое крупное после 1813 года конное сражение. 1-ая Конная армия вступила в бой с 1-ой дивизией кавалерии. Несмотря на огромное превосходство в численности (20 полков, 70 эскадронов, всего 7000 сабель — против 6 полков, всего 2000 сабель) армия Буденного потерпела жесточайшее поражение, потеряв убитыми более 4000 человек. У Руммеля потери составили около 500 бойцов и 700 лошадей.
К 21 сентября войска Тадеуша Розвадовского на севере, Владислава Сикорского на Волыни и Юзефа Халлера в Восточной Галиции полностью уничтожили все три армии Юго-Западного фронта. Таким образом, оставалось лишь завершить разгром Тухачевского. Последний, между тем, еще 26 августа закрепился на линии рек Неман — Щара — Свислочь, используя при этом в качестве второго рубежа обороны оставшиеся с 1-ой Мировой войны мощные германские укрепления. Западный фронт постепенно оправлялся от поражения и на него все еще возлагались большие надежды. Непрерывным потоком из глубины России к Тухачевскому поступали свежие подкрепления и вооружения. Кроме того, в армию возвратились более 30 тысяч человек из числа интернированных в Восточной Пруссии. Постепенно Тухачевскому почти полностью восстановить боевой состав фронта, хотя моральный дух армии уже был сломлен. На 1 сентября фронт располагал 73 тысячами бойцов и 220 орудиями. По приказу Каменева Тухачевский готовил новое наступление...
10 сентября в своей штаб-квартире в Бжести Юзеф Пилсудский встретился с командующими 3-ей и 4-ой армий и изложил им свой план наступления. Мощной атакой на Гродно и Волковыск связать основные силы противника. В то время, как ударная группа 2-ой армии через территорию Литвы выйдет в глубокий тыл передовых частей Красной Армии, держащих оборону на Немане. 12 сентября Тухачевский отдал приказ о наступлении на Влодаву и Бжесть южным флангом Западного фронта, включающим 4-ую (собранную из остатков Мозырской группы) и 12-ую армии. Однако, и этот приказ был перехвачен и расшифрован польской радиоразведкой. В тот же день внезапным ударом поляки прорвали оборону 12-ой армии и взяли Ковель. Это поставило под угрозу окружения всю южную группировку Западного фронта. 4-ая и 12-ая армии в спешном порядке начали отступление на восток. За ними вынуждены были отойти и правофланговые части 14-ой армии...
20 сентября 1920 года 21-ая Горная дивизия генерала Анджея Галицы и 22-ая Добровольческая дивизия полковника Адама Коца нанесли удар по северному флангу Западного фронта. Удар пришелся по позициям 5-ой и 6-ой стрелковых дивизий, защищающих подступы к Гродно. Одновременно, на южном фланге началось наступление 3-ей ДП Легионов на позиции 11-ой и 6-ой стрелковых дивизий. Первые польские атаки увенчались успехом. Противник был отброшен с позиций, а два полка полностью уничтожены. Однако, вскоре, по приказу Тухачевского под Гродно стали подтягиваться резервы 3-ей армии, которая перешла в контратаку 22 сентября. Силы были примерно равны. Против 19 000 штыков и 124 орудий поляков действовали 20 000 штыков и 100 орудий Красной Армии. Завязались упорные и тяжелые бои. Одни и те же позиции по нескольку раз переходили из рук в руки. Прорвать польскую оборону войскам Тухачевского не удалось. Однако, и наступление 2-ой армии заглохло. Тем не менее, основные силы Западного фронта на центральном участке были скованы...
Тем временем, ударная обходная группа прорвала слабую оборону литовской границы и двинулась на Друскенники (Друскининкай). С ходу, правда, взять мост через Неман не удалось. После нескольких часов перестрелки и атаки эскадрона 211-го полка уланов мост был захвачен. Шедшая за кавалерией пехота окончательно подавила слабое сопротивление литовских войск. Пройдя литовские земли, ударная обходная группа вновь вышла на польскую территорию.
Вечером 23 сентября 205-ый полк пехоты майора Бернарда Монда (из состава 22-ой Добровольческой дивизии) прорвался к Неману у деревни Хожа к северу от Гродно, захватил мост, перешел реку и повернул на город. К сожалению, успех полка не был использован в должной мере, поскольку сообщение о нем штаб 22-ой дивизии получил только через сутки. В это же самое время на южном фланге в бой вступила 4-ая польская армия. Находящаяся в ее составе ударная группа генерала Владислава Юнга прорвала фронт и вскоре вступила в Волковыск. Польское наступление на южном участке Западного фронта явилось полной неожиданностью для Михаила Тухачевского, который полагал, что противник полностью сосредоточился на гродненском направлении и не располагает силами для проведения наступательных действий на других участках. В спешном порядке к Волковыску были переброшены 56-ая стрелковая бригада с гродненского участка, а также 27-ая стрелковая дивизия.
В ночь на 24 сентября советские войска отбили Волковыск. Однако, переброска 56-ой бригады значительно ослабила гродненское направление, на которое по приказу командующего стали поступать дополнительные резервы. Утром 24 сентября в штаб Западного фронта поступило сообщение о том, что польская обходная группа разбила литовцев, заняла мост в Друскенниках и угрожает тылам 3-ей армии. В штабе полагали, что поляки двигаются на Гродно. Замешательство усугублял тот факт, что среди последних каким-то образом оказался и 205-ый полк майора Бернарда Монда из 22-ой Добровольческой дивизии, который еще совсем недавно находился в составе фронтальной ударной группировки. Для нейтрализации угрозы 3-ей армии к Друскенникам были высланы 2-ая и 21-ая стрелковые дивизии. При этом в штабе Западного фронта не учли возможность маневра польских войск.
25 сентября наступил перелом в Неманском сражении. Нажим польских войск на Гродно усиливался с каждой минутой. Моральный дух красноармейцев, и без того весьма невысокий, упал до критической точки. Усилилось дезертирство. Причем, целыми подразделениями. Точно так же в полном составе многие части переходили на сторону поляков. В основном, это были насильно мобилизованные украинцы и белорусы, которые либо убивали своих командиров, либо передавали их полякам после перехода линии фронта. Чтобы отрезать 3-ей армии пути к отступлению, Пилсудский приказал ударной группе двигаться быстрым маршем на Лиду и взять ее.
В этот же день командарм 3-ей армии Владимир Лазаревич получил сообщение о том, что польские подразделения действуют в тылу армии на такой глубине, что об этом ранее и предположить никто не мог. После консультации с Тухачевским командарм отдал приказ об отступлении армии на Лиду. Такой же приказ в отношении всего Западного фронта передал в войска и сам Тухачевский. В ночь на 26 сентября 22-ая польская Добровольческая дивизия ворвалась в Гродно и продолжила свой марш на восток. К югу от Гродно 3-я дивизия пехоты Легионов форсировала Неман. Вся линия фронта стала смещаться к востоку.
Вечером 25 сентября маршал Пилсудский отдал приказ 2-ой и 4-ой армиям о мерах по пресечению отхода войск Западного фронта. Самая главная задача выпадала на долю ударной группы, которая должна была замкнуть кольцо вокруг Лиды и задержать отступающую 3-ю армию и вынудить ее свернуть на Барановичи. А тем временем, 4-ая польская армия, взяв Барановичи, отсекает пути отхода 15-ой и 16-ой армий. План был смелым, но довольно рискованным. Растянутая ударная группа в составе двух дивизий пехоты и двух бригад кавалерии — 10 тыс. штыков и 2, 5 тыс. сабель — вступала в бой с 3-ей армией, насчитывающей свыше 21 тыс. штыков и 1, 6 тыс. сабель. Но удача уже была на стороне поляков. Вечером 26 сентября взятый в плен 1-ой ДП Легионов начальник связи 21-ой стрелковой дивизии сообщил подробности об отступлении 3-ей армии и марше своей дивизии. Благодаря этой информации, 1-ая ДП Легионов при поддержке 2-ой БК атаковала на марше 21-ую дивизию у Радуни и, нанеся ей серьезные потери, вынудила изменить маршрут движения.
А в это время в лесу Кровавый Бор произошло трехчасовое сражение между двумя полками Литовско-Белорусской дивизии с отступающими на восток 5-ой и 6-ой стрелковыми дивизиями. В полной темноте, сгрудившись возле своих командиров небольшими группами, солдаты беспорядочно стреляли, дрались прикладами и штыками, совершенно не видя противника. В этом кровавом и неравном бою оба польских полка понесли тяжелые потери и отступили. В целом же в этот день поляки взяли в плен более 1000 красноармейцев и значительную часть артиллерии 3-ей армии. И, что самое важное, оперативный контроль над ней был утрачен. Штаб Лазаревича бежал в Лиду вместе с командармом, оставив подчиненные ему дивизии на произвол судьбы...
26 сентября партизанский отряд Станислава Булак-Балаховича (отряд насчитывал около 1000 сабель) внезапным ударом захватил Пинск и расположенный в нем штаб 4-ой армии в полном составе, за исключением командарма. Взяв при этом 5 тысяч пленных, 100 пулеметов, четыре вагона с военным снаряжением и боеприпасами, а также два бронепоезда. Это вызвало паническое бегство красноармейцев в северо-восточном направлении. Фактически 4-ая армия перестала существовать, как боевая единица. В октябре в Пинске обосновался штаб добровольческой армии генерала Балаховича.
Тем временем, 1-ая ДП Легионов нанесла сильный удар по Лиде, заставив Лазаревича с его штабом вновь быстро убегать. На этот раз командарм окончательно потерял контроль над вверенными ему дивизиями, которые, впрочем, хотя и неорганизованно, попытались отбросить польские войска из города. Весь день 28 сентября продолжалось кровопролитное сражение за Лиду. Утром город штурмовала 5-ая стрелковая дивизия. Днем части 56-ой дивизии. А около 22 часов к Лиде подошла 21-ая стрелковая дивизия и предприняла третий штурм, который также не принес нападавшим успеха. 21-ая дивизия понесла тяжелые потери и полностью утратила боевой дух. Наутро 29 сентября сражение под Лидой завершилось. 3-я армия Владимира Лазаревича была полностью разгромлена. 10 тысяч красноармейцев попали в плен. Поляки захватили более 40 орудий и множество обозов с амуницией.
Сразу же после окончания боев Юзеф Пилсудский прибыл в Гродно. Поскольку генерал Рыдз-Смиглы не смог точно охарактеризовать обстановку, маршал сам поехал на автомобиле в Лиду. Причем, без всякого сопровождения. В тех условиях это была очень опасная и рискованная поездка. К счастью, обошлось без приключений. Ознакомившись с положением дел, Пилсудский принял решение оттеснить советские войска к Новогрудеку, окружить их там и уничтожить, используя все имеющиеся в наличии силы. Т.е. 2-ую и 4-ую армии, а также ударную группу. Успех операции зависел, прежде всего, от быстроты действий. Однако, маршал не учел того, что польские войска были сильно измотаны непрерывными боями и нуждались в отдыхе. Так что полностью выполнить план Главнокомандующего им не удалось. Большинство частей РККА сумело выскользнуть из окружения и быстро отойти на восток. Тем не менее, поляки добились немалых успехов. В ходе Неманского сражения поляки захватили 40 тысяч пленных, 140 орудий, а также огромное количество лошадей, обозов с боеприпасами и амуницией. Операция по завершению уничтожения остатков Западного фронта продолжалась вплоть до прекращения боевых действий в рамках Рижского договора. 12 октября польские войска вновь вошли в Минск и Молодечно...
Еще 23 сентября, в условиях уже второй надвигающейся катастрофы Западного фронта большевистские вожди вынуждены были отказаться от своей навязчивой идеи советизации Европы. Поскольку на данный момент она уже стала явно несостоятельной. На чрезвычайной сессии ВЦИК было принято решение об отказе выдвинутых Польше первоначальных требований. Советская Россия признавала независимость Литвы, Польши и Белоруссии, передавала Польше Западную Украину и Западную Белоруссию, а также выплачивала Польше огромную контрибуцию за причиненный ущерб и вывезенное имущество. На этих условиях в Риге 12 октября 1920 года было подписано соглашение о прекращении боевых действий (вступающее в силу 18 октября) и соглашение о предварительных условиях мира...
Вряд ли можно отыскать в бурных событиях периода Гражданской войны в России фигуру более противоречивую, чем Станислав Никодимович Булак-Балахович. Выходец из белорусской шляхты (сын белоруса и польки) , храбрец-партизан, герой 1-ой Мировой. Был пять раз ранен, получил шесть наград, в том числе три солдатских Георгия. Вместе с тем, Станислав Никодимович являлся на редкость беспринципным и (что особенно проявилось в годы Гражданской войны в России) жестоким человеком. Сначала он вступил в созданный большевиками польский уланский полк, в котором командиром 1-го эскадрона был назначен его брат Юзеф. Большевики, однако, посчитали польскую воинскую часть слишком опасной и разоружили (предварительно расстреляв ее командира Тадеуша Пшисецкого. Это привело в ярость Булак-Балаховича. При помощи французской миссии он создает конный полк, в который входят бойцы Пшисецкого и бывшие пунинцы. Все чаще в отношении Станислава Никодимовича стало употребляться слово «атаман»...
У большевиков не было достаточных сил для противодействия Балаховичу. А тем более, веской целесообразности этого шага. Ведь атаман рвался в бой с немцами, остановить которых они тоже сами были не в состоянии. Поэтому Троцким было принято единственно правильное решение — легализовать подразделение Балаховича. Которая стала называться Лужским конным партизанским полком. Постепенно Булак-Балахович, восторженно принявший Февральскую революцию, все больше и больше проникается ненавистью к большевикам. Его полк по приказу Троцкого участвует в подавлении крестьянских восстаний. Постепенно, используя свои широкие полномочия, полученные от Троцкого, атаман полностью избавляется от большевиков в полку. Он принимает твердое решение перейти на сторону белых. В ночь с 5 на 6 ноября 1918 года отряд Булак-Балаховича в полном составе перешел к Юденичу. Который присвоил атаману чин ротмистра. Всем солдатам и офицерам отряда была объявлена амнистия, сохранена его целостность и оставлено прежнее командование. Информация о военной деятельности Станислава Никодимовича у белых полна домыслов, сплетен и слухов. Что вызвано сложными отношениями атамана с офицерством Северного корпуса.
Первая половина 1919 года прошла под знаком триумфа Булак-Балаховича. Его отряд совершил две блестящие операции. Захват Раскопеля — базы Чудской флотилии. И овладение Гдовом. Весной того же года на плечах атамана Балаховича уже красовались полковничьи погоны. 13 мая началось общее наступление Северного корпуса. Командование Конным полком Булак-Балаховича принял его брат Юзеф (штаб-ротмистр). А сам атаман возглавил все силы, действующие на гдовском направлении. Через несколько дней войска Балаховича вступили во Псков. Приказом генерала Александра Родзянко полковник Станислав Булак-Балахович был назначен градоначальником Пскова. В городе полковник установил свой собственный порядок — с массовыми публичными казнями, вызвавшими резкое недовольство командования и населения.
Летом 1919 года Станислав Никодимович получает звание генерал-майора. Однако, его отношения с Юденичем и Родзянко постепенно ухудшались. Балахович наладил теснейшие контакты с польским и эстонским командованиями и британской военной миссией. Это вызвало гнев и ярость руководства Северо-Западной армии. Кризис привел к аресту генерала в ночь на 23 августа 1919 года. Однако, Булак-Балаховичу удалось бежать из-под ареста во вверенные ему части. Эстонское командование выразило резкий протест в связи с арестом генерала и фактически разорвало союз с Юденичем. Следствием этого явилось снятие эстонских частей с псковского участка и захват города красными.
22 января 1920 года генерал Юденич объявил о роспуске своей армии. А в ночь на 29 января генерал Булак-Балахович в сопровождении нескольких русских офицеров и эстонских полицейских арестовал Николая Николаевича прямо в его номере гостиницы «Коммерс» в Ревеле. При нем нашли 227 тысяч фунтов стерлингов, 250 тысяч финских и 110 миллионов эстонских марок. Большая часть денег являлась невыплаченным солдатским жалованьем. После вмешательства эстонского правительства Юденич был освобожден, а на арест Балаховича был выдан ордер. Генерал сумел скрыться. А сама история с деньгами получила широкую огласку и прибавила атаману популярности среди солдат.
В феврале 1920 года генерал Станислав Булак-Балахович при посредничестве военного атташе в Риге обратился к начальнику польского государства Юзефу Пилсудскому с просьбой принять его на службу для борьбы с большевиками. После получения согласия генерал со всем своим войском, пропущенным литовцами, перешел линию фронта и прибыл в Дынебург (Даугавпилс, Двинск). Где был торжественно принят генералом Эдвардом Рыдз-Смиглы. Этот переход прошел с огромным риском. Помимо большевиков, действовали также различные банды «Зеленых», воюющих со всеми сторонами сразу (наподобие папановского батьки Ангела). Юзеф Мацкевич в своей книге «Левая война», изданной в Лондоне в 1987 году, характеризует переход Балаховича, как «дикий...и необыкновенный рейд в несколько сотен километров. Один из тех немногочисленных, последних конных рейдов, завершающих свое существование в старой Европе».
Сразу же после прибытия генерал приступил к формированию своей добровольческой армии. К нему стекались люди со всех сторон. Одновременно генерал вступил в контакт с Борисом Савинковым, заручившись его поддержкой. В последних днях июня 1920 дивизия Булак-Балаховича вступила в бои с большевиками. 30 июня она нанесла тяжелое поражение красным частям в районе Славечна. 3 июля балаховцы атаковали Веледники, захватив штаб расквартированной там бригады. В ходе боев атаман практиковал свою излюбленную тактику партизанского боя. Так, например, 2 августа со своим личным эскадроном и группой поддержки он внезапно оторвался от своих главных сил и пошел гулять по красным тылам.
Между тем, приближался критический момент в варшавском сражении. В ночь на 15 августа генерал получил приказ о наступлении в направлении Пухачув — Влодава. С 17 августа по 7 сентября группа оперировала в районе Влодавы. 23 августа балаховцы нанесли внезапный удар по позициям красных, захватив два орудия и много пленных. 27 августа они выбили противника из Персепы. 10 сентября при нападении на Смоляры балаховцы взяли 300 пленных. А 15 сентября они захватили Камень Коширский (1000 пленных и около 500 обозов). В ночь на 22 сентября при нападении на Любешов отряды атамана Балаховича наголову разбили 88-ой полк Красной Армии, захватив 400 пленных с полным снаряжением. 27 сентября генерал добился своего главного успеха в войне. Зайдя в тыл частям Красной Армии, он внезапным ударом захватил Пинск
15 октября 1920 года Сейм потребовал от военного командования разоружить все союзные части, принимавшие участие в войне, или потребовать от них покинуть территорию Польши до 2 ноября. Под эту категорию подходила и армия Балаховича. Посоветовавшись с Савинковым, генерал всем своим войском ударил по Белоруссии, занятой большевиками. План атамана был прост — поднять крестьянское восстание и свергнуть советскую власть. В течение двух дней войска атамана заняли район Мосейовице — Петрыков. 9 ноября кавалерийская дивизия полковника Сергея Павловского разбила красных под Романовкой. Полковник Матвеев, командир «1-ой дивизии смерти» занял Скрыхалов. Потом балаховцы взяли Хомички и Прудок. И, наконец, Мозырь. Здесь 12 ноября генерал провозгласил независимость Белоруссии и приступил к созданию белорусской народной армии. 16 ноября было образовано правительство Белорусской народной республики.
Но надеждам Булак-Балаховича не суждено было сбыться. Независимость Белоруссии не входила в планы воюющих сторон. Как Ленина, так и Пилсудского (что вскоре подтвердило Слуцкое восстание). Да и Савинков рассматривал БНД лишь как промежуточный этап в борьбе за единую и неделимую Россию. Так что эта операция была обречена уже в самом начале. Красная Армия перешла в решительное наступление на позиции балаховцев. В ночь на 18 ноября Булак-Балахович оставил Мозырь. С огромным трудом он сумел пробиться к польской границе. В Польше его войска были интернированы и разоружены. Советское правительство потребовало от Пилсудского выдачи генерала Балаховича. Маршал, однако, занял твердую позицию. Тем более, что с 1918 года Станислав Булак-Балахович являлся польским гражданином. .
В конце 1920 года в Ригу съехались представители враждующих сторон, чтобы поставить, наконец, точку в явно затянувшейся войне. Будучи победителями, поляки имели на переговорах значительное преимущество. В состав польской делегации входили Ян Домбский, Станислав Каузик, Эдвард Лехович, Хенрик Страсбургер и Леон Василевский (отец знаменитой писательницы Ванды Василевской). Советское правительство представляли Адольф Иоффе, Якуб Ганецкий, Эммануил Квиринг, Юрий Коцюбинский и Леонид Оболенский. Трое из пяти польских представителей (Домбский, Каузик и Лехович) являлись глубокими противниками независимой Украины и польско-белорусско-литовской федерации. Уже в самый первый день делегация РП признала легитимность УССР, сведя на нет союзный договор Польши и УНР. Ничем, кроме как предательством интересов Речи Посполитой, подобные действия нельзя было назвать. Они вызвали в Польше глубокое возмущение почти всей армии и большей части населения. Началась цепь событий, приведших, в конце концов, к «Майскому перевороту» 1926 года...
Впрочем, если говорить об Украине, то сил для восстановления ее так называемой незалэжности Польша уже не имела. А сам Петлюра власть удержать не смог. К тому же и западные державы выступали против УНР. Не понимая при этом той опасности, что скрывается за большевизацией Украины. Даже тогда, в Риге, стало ясно, насколько она чужда России. В российской делегации не нашлось ни одного человека, владеющего украинским языком. Украинскую часть договора перевел Леон Василевский.
Несмотря на то, что большевики готовы были отдать Польше всю Белоруссию, переговоры завершились передачей в состав Польши лишь Западной Украины и Западной Белоруссии. Таким образом, можно сказать, что польская делегация не использовала своего преимущества в полной мере. Исконные польские земли, отобранные после разделов страны, так остались за пределами Польши.
Согласно Рижскому договору, Советская Россия обязалась выплатить Польше 30 миллионов рублей золотом в качестве компенсации за вклад польских земель в российскую экономику. А также возвратить награбленное за все годы имущество и произведения искусства. Правда, вернулось не так уж и много. В частности, известный памятник князю Юзефу Понятовскому. До 1924 года памятник находился в Гомеле, в бывшей резиденции фельдмаршала Ивана Паскевича, наместника Польши и подавителя Ноябрьского восстания.
Одной из главных особенностей польско-большевистской войны явилось то, что здесь столкнулись два только что возникших государственных образования — 2-ая Речь Посполита и Советская Россия. Обе страны были обескровлены тяжелейшей Мировой войной, обе испытывали серьезные материальные трудности, обеим пришлось создавать новые вооруженные силы. Только вот цели у них были разными.
В ходе войны Польша сумела в невероятных условиях отстоять свою долгожданную — с 1795 года — Независимость.И навсегда потерять себя именно как Речь Посполитую. А также надолго остановить большевистское нашествие на Запад, став заслоном на пути «мировой революции». Победа далась дорогой ценой — около 60 тысяч бойцов Войска Польского погибли, десятки тысяч других попали в плен или просто сгинули без следа.
Надо заметить, что польско-большевистская война вообще отличалась исключительной жестокостью с обеих сторон. Как, впрочем, и Гражданская. Однако, здесь к классовой ненависти добавлялась еще и ненависть межнациональная. Поляки усердствовали особо: были случаи, когда издевались, пытая до смерти, не только солдат, но и местных жителей, сжигая целые села.
В начале войны, в 1919 году, в Польше находилось около 7 тысяч российских пленных. Местами их пребывания являлись лагеря, оставшиеся после 1-ой Мировой войны — Стшалков (самый крупный), Домбье, Пикулице и Вадовице.По сути - первые концлагеря на европейской территории. Помимо военнопленных, там же располагались и беженцы из России, проходившие карантин. В ходе Киевской операции поляки взяли в плен еще 18 тысяч красноармейцев, однако, большая часть их была вскоре отбита 1-ой Конной армией. После Варшавской операции и разгрома Западного фронта в польский плен попали 60 тысяч красноармейцев. Дальнейшее наступление Войска Польского довело число пленных до 80 — 85 тысяч человек. Значительная часть которых была помещена в Тухольский лагерь (остальные пополнили собой контингент вышеупомянутых лагерей). По соглашению 1921 года об обмене пленными большинство пленных красноармейцев (65 тысяч на бумаге) вернулось в Россию.. Главная заслуга в обмене пленными принадлежит первой советской правозащитнице, жене Максима Горькова, Екатерине Пешковой.
Смертность в польских лагерях составляла 37-40%. Что для того сурового времени не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Главной причиной являлись эпидемии тифа, холеры, гриппа, принесенные сюда именно российскими пленными. Пик эпидемий пришелся на зиму 1920 / 1921 годов. А первая эпидемия вспыхнула в Бжести (Бресте) и унесла жизни тысячи красноармейцев. Всего же в польских лагерях умерли 16 — 18 тысяч красноармейцев по польским источникам и 80 — 100 тысяч — согласно записям той же Пешковой. 8 тысяч в Стшалкове, 20 тысяч — в одной Тухоли, а сколько в других местах. В Стшалкове, помимо всего прочего, имели место многочисленные злоупотребления и издевательское обращение с пленными. За что коменданта лагеря поручика Малиновского отдали под суд.
И еще один вопрос. Если российская сторона так озабочена судьбой своих сгинувших на чужбине граждан, то кто мешал выяснить их судьбу сразу же после подписания Рижского мира в 1921 году? Или потом, в 30-х годах? Ведь тогда это можно было сделать намного проще. С живыми свидетелями и не истлевшими документами. Не потому ли, что товарищ Сталин в это время был слишком занят ликвидацией других — уцелевших красноармейцев? Не «озаботился» никто и после войны, во времена ПНР. Хотя все польские архивы были в полном распоряжении СССР. Все потому, что стране, уничтожившей десятки миллионов своих собственных граждан, объявившей предателями миллионы солдат, попавших в германский плен — глубоко начхать на каких-то «красноармейцев», от которых в истории уже и следа не осталось. А вот в качестве антикатынского «аргУмента» — они в самый раз.
Правда, тут есть небольшая проблема. Как выяснилось, и предъявить-то особенно нечего. Одни слова. Кто-то что-то видел. Кто-то на кого-то ссылается. Что, мол, он видел. Ну, и так далее. И не только по лагерям. Опровергатели Катыни пишут и о «зверских убийствах» взятых в плен красноармейцев. Но при этом не могут привести ни одной фамилии, ни одной фотографии. Ведь большевики, в отличие от поляков, никаких эксгумаций не проводили и личности погибших не устанавливали (тоже, кстати, характерный показатель). Погибли и погибли себе. Геройски отдали жизнь за мировую революцию. На могиле павших товарищей пропели «Интернационал», поклялись и дальше неуклонно и непрестанно... и хватит. Идем дальше воевать...
Польско-большевистская война оказала огромное влияние на все последующие события, связанные с обоими государствами. И история показала, что не бывает "чистых" и "нечистых": именно Польша первой из европейских государств пошла на союз с Гитлером - и первой стала его жертвой. Хотя обвинила и продолжает обвинять СССР..
В целом события 100-летней давности дают представление , из чего произрастают самые дикие антироссийские взгляды в нынешней Польше.
--
Геннадий Орешкин
