Сегодня ночью не стало классика одесского юмора Романа Карцева, актёра Театра миниатюр Жванецкого и сподвижника великого юмориста. Мир сейчас долго и нудно будет обсуждать его вклад в искусство, но мы наш символический букет ему дарим таки не за это. Рома Кац просто сделал нашу первую революцию, и не в 1991-м, а ещё в 1987-ом.
Когда целительный осенний воздух перестроечного мегаполиса пробуждает у историко-архивного первокурсника неясные позывы к подвигу, и на гребне волны он в компании таких же озабоченных вдруг попадает в Дом на набережной на "Птичий полёт" Карцева и Ильченко, где по сути ничего особенного - просто звуки Жванецкого артикулируются массам, - вот тут-то и происходит настоящий шок. Спектр потока сознания от "а это уже можно?" через "а это вообще есть?" до "а это вообще как?" (да-да, именно про секс) не только сносит крышу напрочь, но навевает трип - уже не смутно, а отчётливо чувствуешь, что Совка больше нет. Бобик сдох, страх улетучился вместе с ним, что позволено и что будет - пока неясно, но разберёмся по ходу пьесы. Кажется, со мной пойдут в разведку (с).
Дальше - конкретнее. Судя по датам, в то же время гениальный Карцев делает великого Швондера в "Собачьем сердце". Гнилая интеллигенция, которая, как известно, не мозг нации, а совсем наоборот, тут же раскалывается на "детей Шарикова" и "детей Швондера", а ты с ужасом осознаёшь, что не за тем приходил в Дом на набережной, где живут потомки этого сверхреального Швондера - надо было там всех их мочить. Но ничего, успокаиваешь себя, вектор теперь уже выбран правильный, цели определены, задачи поставлены, только нужен сиганл в бой. В результате 19(08)91 встречаешь в 300 км от столицы, а Рома Кац бешено хохочет за сценой.
Всё, что было потом, тоже интересно, но уже как видео с канала "Ностальгия". Большинство событий укладывалось в рамки мелкого гешефта с разным количесвом нулей, чередовались днюхи, трупы, офисы, творчество, виртуалити, кидняки, тексты, бабло и много всяких приятных и не очень звуков. Где-то среди прочих попадался и Карцев, но в рамках другого гешефта. Но вообще мы ничего не забыли. И даже выучили уроки, и если не у нас, то у наших детей на Пушкинской и Марсовом поле найдётся что предъявить новым Швондерам. И это будет совсем не мягкая игрушка.
Но всё это потом, а в данный момент... Ну вы поняли. Аплодименты, маэстро Роман, вы сделали наше утро!
