Жанр некролога в своей классичности позволяет не только подвести итоги, но и убрать многочисленные полемические наслоения и перехлёсты, окружающие любую значимую жизнь, а также стереть пыль и – что важнее – грязь с пройденного пути. Прощаясь с Валерием Ганичевым, излишнее перечислять его должности и награды – они и так известны всем. Но о том, что он создал русскую патриотическую литературу, сегодня сказать не только можно, но и нужно.
Валерия Николаевича сложно назвать великим русским писателем или гениальным мыслителем русского поля, здесь уместны другие имена, но не в укор ему. Каждому своё – стойкие ценностные приоритеты и кипучий темперамент сделал сделали из него великого организатора «русского делания», создателя русской патриотики в самой общественно необходимой для 1960-1980-х годов сфере – словесности. Валерий Ганичев создал русскую словесность в чистом виде, проявив способности не только организатора, но и бойца. Он создал бренд «Молодая гвардия», направив безликие комсомольские издания в патриотическое русло, благодаря чему эти два слова стали восприниматься как форпост русского почвенничества. Такая смена курса вызвала резкое неприятие у литературных западников (достаточно вспомнить фундаментальную с точки зрения потрясателей основ полемику 1969 года «молодогвардейцев» с «новомирцами», закончившуюся отстранением и главреда «Нового мира» Александра Твардовского и его визави из «Молодой гвардии» Анатолия Никонова), но благодаря Валерию Ганичеву, тогда возглавившему издательство «Молодая гвардия», где и печатался одноимённый журнал, потери были компенсированы. Да и тамошние издательские мощности очень скоро заработали на русскую литературу – массовыми тиражами издавались «писатели–деревенщики» (был такой эвфемизм для русского патриотического направления в литературе) книги писателей Виктора Астафьева, Юрия Бондарева, Валентина Распутина, Владимира Чивилихина, Феликса Чуева, Вадима Кожинова, Олега Михайлова, Виктора Чалмаева. И заслуга организатора и историка-исследователя комсомольской печати Валерия Ганичева была в том, что этот взрывной для тоталитарности тренд прекрасно чувствовал себя в советском литературном пространстве, что у литераторов-западников с их «Метрополем» не удавалось напрочь – вестимо, кому надо быть творцом, а кому-то администратором. И пример Ганичева блестяще доказал, что первое без второго нереально, что потом и подтвердилось в «лихие 90-е».
Валерий Николаевич был функционером, а не политиком, и в перестроечные 1980-е дистанцировался от нацрадикалов (но подарил бунташным соратникам имя, опубликовав в 1984-1985 годах в «Роман-газете» книгу Чивилихина «Память»), примкнув к нейтрально-почвенническому «Союзу духовного возрождения Отечества», где возглавил московское отделение. Но то, что он сделал в момент крушения СССР, можно счесть подвигом – он спас русскую патриотическую литературу, которую сам же и взрастил, создав на обломках общесоюзного писательского объединения Союз писателей России (в противовес западническому Союзу российских писателей) и сохранив здание на Комсомольском проспекте. Эта аппаратная по форме победа имела далеко идущие последствия – русская словесность в регионах России осталась жива в самые неблагоприятные для этого 1990-е. Грантов для либеральных писателей и публицистов было много, а Валерий Ганичев в своём окопе остался один – но в борьбе за выживание победил именно он, став воистину успешным литературным менеджером.
Сохранение традиции – это великое достижение, для которого Валерий Николаевич пожертвовал своими личными литературными планами. Но, как пелось когда-то, «готовься к великой цели, а слава тебя найдёт». Да, его нет в словаре русской литературы Вольфганга Казака (1976 год), но энциклопедий теперь уйма, а в новом веке предводителя русской словесности осыпали наградами, званиями и должностями. И сам Валерий Ганичев с новых высот стал размышлять о вечном, наконец-то оформив свою борьбу в философские постулаты – с которыми сложно спорить.
«Русский Дух – это покаяния и созидания, покорности и гордости, трудолюбия и загула, домостроительства и землепроходчества, вознесения ввысь и самоотреченного согбения, совестливости и стыда, собственной державности и всечеловечности. И не было большего жупела, страшилища, монстра для бесовских, коварных, злобных, эгоистических, своекорыстных сил в мире, чем Русский Дух».
Со знаменем и во имя Русского Духа Валерий Ганичев когда-то принял вражеский вызов, победил в неравной борьбе – и ушёл в Вальхаллу триумфатором. Великий воин останется с нами навсегда – потому что он не разрушал, а строил, и плод этого устроения – это оставшаяся в живых великая русская словесность. Благодаря которой сохранилась нация и показалось очищенное от скверны величие русского народа.
Картина Константина ВАСИЛЬЕВА.
