Основы анализа и прогноза развития конкретного субъекта МО

• Печать
• E-mail

Продолжением логики исследования «от общего» (концепции развития МО и ее структуры) «к частному» является анализ и прогноз развития отдельного субъекта МО–ЛЧЦ, государства и нации, – который является традиционной внешнеполитической и дипломатической практикой. Более того, нередко в прежние годы считался единственной практикой внешнеполитического анализа.

И, действительно, анализ и прогноз политики наполеоновской Франции и даже гитлеровской Германии во многом предопределял развитие МО в XIX и XX веках. Однако ситуация резко изменилась во второй половине XX века, а тем более в XXI веке, когда другие факторы формирования МО стали играть не только более сильную роль, но и сами влиять на политику ведущего субъекта МО. Для нас важно, чтобы появилась возможность оценить влияние совокупности многих факторов формирования МО для чего изначально необходим анализ и прогноз каждого из этих факторов (субъектов МО) в отдельности по целому ряду показателей и критериев, способных характеризовать максимально полно роль этого фактора в будущем. При этом нельзя ограничиться только количественными показателями, характеризующими этот субъект МО, – для целей исследований важнее не абсолютные, а относительные значения и политические (международные) последствия такого развития субъекта. Так, для нас не очень важно, сколько стали будет произведено субъектом в будущем, но важно, во-первых, что из этой стали будет сделано (танки или тракторы), как это будет использовано и как это повлияет на МО.

Иными словами в качестве теоретической основы анализа и прогноза развития одного из субъектов МО выступает на первом этапе многофакторный анализ самого этого субъекта, на втором этапе – факторный анализ этого субъекта среди всей группы этих субъектов, а на третьем – многофакторный анализ всех групп, формирующих МО. Сказанное означает, что достаточно полный анализ, а тем более прогноз развития одного субъекта МО можно делать только поэтапно, как серию многофакторных анализов. Например, чтобы сделать анализ и прогноз развития такого субъекта МО как Россия, нужно:

– на первом этапе – сделать факторный и многофакторный анализ самого субъекта – Российской Федерации – по максимально полному набору отобранных показателей – демографических, экономических, социальных и пр.;

– на втором этапе – анализ положения России во всей группе других субъектов, формирующих МО, т.е. среди всех (или большинства) государства: Россия–США; Россия–КНР; Россия–Македония и т.д.;

– на третьем этапе – анализ положения России во всей МО среди всех других факторов, которые формируют эту систему, т.е. среди международных акторов, влияния глобальных тенденции и т.д., так как все эти переменные величины будут влиять на состояние России.

Естественно, что на пути продвижения по всем этим трем этапам будет встречаться много трудностей, связанных, прежде всего, с социальным характером МО и влиянием множества субъективных факторов на развитие этого субъекта.

Фактичный анализ[3] позволяет решить одновременно две проблемы: описать объект изменения всесторонне и компактно в целях определения взаимосвязей между переменными. Обязательные условия факторного анализа:

– все признаки должны быть количественными;

– число наблюдений должно быть, как минимум, в два раз больше числа переменных;

– выборка должна быть однородна;

– исходные переменные должны быть распределены симметрично;

– факторный анализ осуществляется по коррелирующим переменным.

В нашем понимании, жестко детерминированная модель, имеющая более двух факторов, называется многофакторной. Именно такой многофакторной моделью является каждый из указанных выше трех этапов исследования – собственно субъект МО; группа отобранных (или всех) субъектов МО, вся система, образующая МО.

В качестве очень упрощенной модели анализа конкретного субъекта МО предлагается модель анализа и стратегического прогноза, в которой учитываются основные элементы политики субъекта МО и формирования МО, предложенную еще в 80-е годы XX века профессором М. Хрусталевым.

Как видно из этой модели, каждый из ее элементов является лишь условным обозначением целой группы факторов, подлежащих систематизации, анализу и конкретизации. Это означает, что даже один субъект МО может и должен анализироваться под самыми разными углами зрения и под влиянием сотен и тысяч факторов. Достаточно сказать, например, что количество факторов внешнего влияния на политические цели одного субъекта МО измеряется сотнями и тысячами, а на всю группу субъектов МО, – соответственно – тысячами акторов и тысячами различных международных тенденций, а также прочих переменных. Естественно, что эти факторы можно и нужно как-то систематизировать, укрупнить и группировать по степени их влияния.

Рассмотрим в качестве примера один конкретный субъект МО – «государствах» – по состоянию на 2015 и 2030 годы[4].

Как видно из этого примера, для многофакторного анализа современного состояния одного субъекта МО («государства Х») на первом этапе требуется, как минимум[5]:

1. Анализ всей совокупности его национальных интересов и ценностей, которые в самой простой форме делятся на:

– личные;

– групповые;

– социально-классовые;

– государственные;

– национальные;

– цивилизационные, а также разбиваются на:

– краткосрочные;

– среднесрочные;

– долгосрочные.

Кроме того эти интересы могут быть:

– социальными;

– экономическими;

– финансовыми;

– культурными и т.д.;

2. Другой минимум анализа требуется для исследовании национальных ресурсов и возможностей, в том числе:

– природных;

– материальных активов (ВВП, зарубежные активы и пр.);

– национального человеческого капитала;

– общественных;

– культурных и др.;

3. Третья группа факторов, подлежащих анализу, представляет собой влияние внешних сил – прежде всего государств, международных институтов, коалиций и т.д., а также таких факторов, как:

– природные ресурсы;

– транспортные коридоры;

– климатические и др.

4. Наконец, четвертая и пятая группы факторов, подлежащих анализу, представляют собой правящие элиты и общество и понимаемые ими цели и задачи, стоящие перед данным субъектом МО.

Только после изучения всех этих факторов, в их взаимосвязи, характеризующих состояние субъекта МО, можно попытаться прогнозировать развитие этого субъекта на перспективу:

– краткосрочную;

– среднесрочную;

– долгосрочную,   
исходя, прежде всего, из развития уже проанализированных факторов этого субъекта – интересов и ценностей; ресурсов и возможностей; влияния внешних сил; качества элиты и общества; развития целеполагания и возможных задач.

Как показано на рисунке, в зависимости от субъективного фактора - адекватности правящей элиты, ее профессионализма, амбициозности и пр. - возможно развитие этого субъекта МО по нескольким сценариям, учитывающим особенности международной обстановки и национального развития (варианты «а», «б» и «в» в нашем примере). Применительно к СССР в 30-ые годы споры между сталинистами, или троцкистами» и «правыми» в понятном счете привели к выбору варианта «в». С долей условности можно сказать, что в 2014–2015 годах также был сделан выбор в пользу этого варианта, хотя поры ведутся и будут вестись еще долго.

Таким образом можно сделать вывод о том, что стратегический прогноз развития субъекта МО на первом этапе исследования должен основываться на многофакторном анализе базовых факторов, а именно:

Но все эти действия относятся только к первому этапу исследования, конечной целью которого является определение его состояния и прогноз его развития именно как  одного из субъектов МО. Это означает, что, как минимум, на втором этапе многофакторного анализа требуется рассмотреть состояние этого субъекта МО среди всех остальных субъектов МО (ЛЧЦ, наций и государства), а также сделать стратегический прогноз их развития относительно друг друга. Это можно продемонстрировать на простой матрице.

Состояние и прогноз развития всей группы субъектов МО до 2030 года

Этот анализ состояния всей группы субъектов МО (порядка 200 государств) и перспективы их развития в абсолютных величинах важно дополнить оценками относительно одних государств к другим, что имеет важнейшее значение для оценки соотношения сил. В конечном счете мы должны получить оценку состояния и прогноз развития субъекта МО относительно всех других субъектов МО.

Наконец, на третьем этапе для нас важно выяснить влияние других групп внешних факторов на состояние и перспективу развития этого субъекта МО. Прежде всего международных акторов, глобальных тенденций и человеческого капитала. Именно взятые все вместе все эти группы факторов и создают в основных чертах МО и определяют перспективу ее развития.

Главное в методологии анализа развития отдельного субъекта МО и ВПО заключается не только в том, что такому анализу подвергается огромное число факторов, влияющих на этого субъекта, но и других факторов, формирующих МО в мире и в регионе, а также десятки наиболее важных отдельных тенденций, существующих в мире[6].

Анализ интересов, целей, задач и ресурсов каждого субъекта и актора МО требует, естественно, огромных затрат – только больших субъектов МО насчитывается несколько сотен, а акторов – несколько тысяч. Если каждый из таких субъектов МО рассматривается только по основным параметрам, то даже это может составить в итоге десятки тысяч показателей, причем большинство из них будет переменными, а еще большее количество – неточных, динамично –меняющихся, приблизительных, а иногда и сознательно искаженных.

Таким образом в отличие от прежних методов анализа того или иного субъекта МО, когда изучались в лучшем случае десятки факторов (ВВП, численность населения, территория, качество и количество ВС, ВиВТ), современный анализ предполагает, исследование большинства субъектов МО по тысячам параметров и критериев. В частности, один из тысяч субъектов и акторов МО – государство или организация, – должен быть проанализирован по тысячам параметров, включая переменным величинам. Кроме того (что не менее важно) должны быть:

– рассмотрены взаимосвязи этого субъекта с другими субъектами ВПО и акторами, включая международные организации, коалиции, союзы;

– проанализировано влияние основных мировых тенденций, например, в области замещения углеводородов другими источниками топлива;

– рассмотрены возможности будущих качественных изменений и новых парадигм в развитии МО и ВПО.

Но задача анализа субъекта или МО значительно осложняется, при необходимости анализа конкретной МО в отдельном регионе планеты (даже если в их формировании участвуют не тысячи и сотни субъектов и акторов, а десятки). Прежде всего потому, что «региональный срез» (или театр) – очень субъективен и подвержен влиянию множества внешне незаметных переменных, которые не всегда учитываются в большой политике. В качестве примера можно привести сложившуюся летом 2015 года МО вокруг Арктики, в которой непосредственно участвуют не только арктические государства и претендующие на освоение Арктики страны, но фактически в той или иной степени все члены ООН.

Очевидно, что подход к анализу МО и ВПО в этом регионе будет определяться во многом имеющимися у субъектов МО возможностями – временем, информацией, вычислительными мощностями, ПО и т.д.

В несколько упрощенном виде это показано в следующей матрице, иллюстрирующей сравнение прогноза простых и сложных систем.

В настоящее время считается, что практически возможно создание таких моделей, где учитывались бы все эти десятки тысяч факторов и тенденции их развития в динамике, а также делались предположения относительно характера будущих парадигм. Это позволяет во многом преодолеть трудности анализа МО и ВПО, связанные с их развитием, прежде всего непредсказуемостью и уникальностью.

Огромное влияние субъективных факторов, прежде всего качества принимаемых решений, на развитие конкретных ситуаций, в первую очередь конкретной ВПО и СО, предопределяет вывод о том, что в таких конкретных примерах невозможно предусмотреть развитие всех конкретных сценариев. Другими словами качество  непредсказуемости развития конкретных ситуаций должно быть обязательно учтено.

Вместе с тем правильная модель и добросовестный подбор всех факторов позволяют, на мой взгляд, создать некий набор предполагаемых вариантов развития того или иного сценария МО и ВПО.

Особенно важна эта методика в связи с тем, что в XXI веке уже не существует одного центра силы, предопределяющего ход развития МО и будущую ВПО в своих основных чертах. Ликвидация этой заданности неизбежно ведет к умножению возможных вариантов развития МО и ВПО и их по сути бесконечной мультипликации в развитии многочисленных и непредсказуемых вариантах СО[7]. На практике это означает, что с высокой степенью вероятности можно прогнозировать развития того или иного будущего сценария МО (если будет выбрана адекватная методика и сделаны расчеты по десяткам тысяч параметров), но значительно труднее предположить развитие того или иного варианта ВПО, а СО или войны – практически по-прежнему остается невозможным. Поэтому их влияние на развитие того или иного субъекта – ЛЧЦ, нации, государства – или актора МО можно только предполагать в самых общих чертах в качестве некой тенденции.

Так, формирование новых центров силы в мире – БРИКС, ШОС, ЕАЭС, ТАП или ТТП и др. – можно прогнозировать в качестве долгосрочной тенденций, но оценить их влияние на конкретные субъекты МО – уже становится гипотетической задачей, которая требует множества допущений. Например, влияние БРИКС можно оценивать не только по будущей совокупной мощи стран-участниц этого клуба, но и по потенциальной мощи созданного ими и другими странами Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, где доли учредителей существенно отличаются друг от друга.

Для прогноза будущего развития того или иного субъекта МО огромное значение имеет не только оценка его будущего потенциала (о чем все, как правило, помнят), но и анализ его долгосрочных интересов и систем ценностей, который можно формализовать в подробной матрице.

Следует изначально отметить, что «заполнение» каждого из этих элементов матрицы может быть очень разным по своей глубине. Так, интересы (и их анализ) можно ограничить, например, только:

– цивилизационными;

– национальными;

– государственными, но можно также их расширить, добавив:

– интересы локальной цивилизации;

– коалиционные;

– классовые;

– групповые, личные и т.д., что, естественно сделает анализ интересов, влияющих на формирование ВПО и СО более полным и точным.

Анализ интересов можно еще больше уточнить, если конкретизировать его по времени («до настоящего времени», «современные», «краткосрочные», «среднесрочные», «долгосрочные» и т.д.), или по какой-то области: политические, экономические, военно-стратегические и т.д.[8]

Очевидно, что чем подробнее происходит разделение в матрице различных интересов, тем более точным видится доминирующий интерес. К сожалению, в России часто такой анализ упрощается до двух-трех «интересов» («республикансцев-демократов» – в США, например), что фактически дискредитирует весь анализ и прогноз.

В конечном счете конкретизация и детализация этого метода будет зависеть не столько от теоретических трудностей, а сколько от имеющихся ресурсов – прежде всего времени, информации, качества и количества людей и др. факторов. При этом важно понимать, что прогнозирование развития субъекта МО может быть, разделено по времени, но не разорвано в своем едином процессе.

В действительности можно предположить, что не только долгосрочное прогнозирование, но и среднесрочное и даже краткосрочное должно строиться на основе нелинейного системного анализа и постоянного мониторинга всех факторов и тенденций, влияющих на формирование МО и ВПО (а также при необходимости конкретную реализацию СО). Так, невозможно экстраполировать будущее качество и количество ВиВТ, исходя только из имеющихся сегодняшних данных, которые свидетельствуют о быстрой смене поколений ВиВТ, с одной стороны, и удлиненным их срока службы, – с другой. Экстраполяция в развитии военных потенциалов может привести к серьезным, даже радикальным ошибкам. Поэтому ее использование в стратегическом прогнозе развития ВиВСТ – очень ограничено. Это хорошо видно на примере развития основных военных систем в США.

[9]

Как видно из графика, средний срок службы (за исключением САУ) увеличился с 5 лет в 1990 г. до 15 лет в 2005 г., а некоторые виды и системы ВиВТ, находящиеся на вооружении сегодня, в 2015 году, будут на службе еще и в 2050-е и даже 2060-е годы. Более того, создаваемые сегодня некоторые образы ВиВСТ – вплоть до конца XXI века. В то же время некоторые виды и системы оружия могут вообще неожиданно «исчезнуть» в короткие периоды, а некоторые, – наоборот, «вдруг» появится. Поэтому к экстраполяции в развитии ВиВСТ следует относиться очень осторожно.

Это говорит в пользу того, что необходимость выбора логической и теоретической основы для анализа, а тем более стратегического прогноза развития субъекта МО, не вызывает сомнений. Одним эмпирическим анализом не обойдешься. Более того, известные долгосрочные прогнозы развития МО, в которых отсутствует логическая, избранная для анализа концепция и модель, оказываются в конечном счете бесполезными. Их авторов спасает только забывчивость читателей.

Выбор той или иной концепции и модели анализа и прогноза развития субъекта МО означает для исследователя полный (или, как минимум, частичный) отказ от других концепций и моделей, а кроме того вызывает немедленную критику со стороны «теоретиков» и «методологов». Это – главная причина, почему в долгосрочных моделях и концепциях, как правило, отсутствуют логические и теоретические определенные основы, либо они представлены настолько абстрактно, что становятся очевидно бесполезными для практических нужд.

Вместе с тем для практических политических целей нужна именно прикладная модель и прогноз сценария или варианта развития МО или ВПО. В конечном счете такой сценарий (и его вариант) может быть и даже наверняка, и будет единственным. И этот единственный вариант должен быть максимально близок к реальному потому, что именно на него ориентируются при стратегическом планировании. Этот вывод важно подчеркнуть особо: реальность развивается параллельно только в фантастических романах, либо в еще не осознанной нами действительности. Для практики, «жизни» существует один, реальный, реализуемый сценарий, который (в крайнем случае) может предполагать развитие по двум вариантам в действительности. Поэтому ценность прогноза заключается в определении не только возможных сценариев, но и их наиболее вероятного конкретного варианта[10].

Отдельно следует сказать об информационно-когнитивном влиянии на развитие субъекта МО и прогноз его роли в будущем. Практическое значение в этом случае «правильной теории» и выбор конкретного, прагматически определенного сценария развития МО, крайне велико из-за усиления политики искусственного создания «виртуальной реальности» в политической области, в частности в формировании МО, с помощью мощных средств западной ЛЧЦ, которая ведет к сознательной дезинформации и попыткам дезориентировать лиц, принимающих политические решения. Представляется, что дело тут не в простой субъективности оценок, свойственных, когда речь шла о международных отношениях, войнах и конфликтах (а также рыбалке, охоте, любви и т.д.), а о сознательном искажении действительности, политике дезинформации, создания искаженной реальности, которая генералами сетецентрической войны и выдавалась за саму реальность. Иначе говоря, нужный сценарий МО и роль того или иного субъекта МО–ВПО сначала придумывается, «прописывался», создается искусственно в информационном пространстве, а потом под него «подгонялась» действительность[11]. Так, например, в прогнозе американской компании «Стратфот» до 2050 года, сделанном недавно, Польше отводится роль мировой сверхдержавы «От Балтики до Черного моря», Украина – перестает существовать, а Россия делится на отдельные регионы.

Роль СМИ и институтов НЧК в таком сценарии МО совершенно изменилась. Из средств информации они сознательно превращаются в инструмент дезинформации и создания ложной реальности, т.е. средства войны. Более того, СМИ превращались в случае реализации такого сценария СО по «созданию ложной реальности» в «прикладное» средство вооруженной борьбы. Такое же даже более важное и эффективное, чем артиллерия, танки и авиация[12].

Эта тенденция в основном осталась незамеченной в России, где к ним по-прежнему относились как к «средствам объективного информирования общественности». Более того, такая недооценка привела к искажению восприятия реалий в российской правящей элите. Так, вплоть до второго десятилетия XXI века не только в высказываниях официальных лиц, но и в основополагающих нормативных документах – Концепции внешней политики, Стратегии национальной безопасности, Военной доктрине России и др. – говорилось о «благоприятной» и даже «уникально благоприятной» внешнеполитической обстановке. То, что эта МО и ВПО радикально изменилась не в пользу России еще в 90-е годы, – не признавалось потому, что интересы не позволяли признавать реальность, а трансформация безопасности России в абсолютную уязвимость – сознательно не замечалась. Вплоть до конца 2014 года оценки и прогнозы учены РАН, например, отличались благозвучием. Соответственно и оценка, и анализ России, как субъекта МО, была неверной. Более того, трагично ошибочной.

Противодействовать такому информационно-политическому искажающему влиянию обязательно и необходимо в информационном поле немедленно, но отнюдь не старыми информационными методами: опыт бесконечных дискуссий по поводу России и Украины как субъектов МО показал, что «чистая» информация и журналистика уже не могут достичь поставленных целей, если нет теоретической, логической и концептуальной моделей, объясняющих суть происходящих событий. Нагромождение фактов, даже самых убедительных, отнюдь не означает получение убедительного результата. Нужна теоретически обоснованная, аргументированная концепция, объясняющая всю цель событий, последствий и возможных негативных событий в будущем для того или иного субъекта МО.

Подробности

Категория: Эко диспут

Опубликовано 08.07.2016 15:28

Просмотров: 1429