В Коврове бюро медико-социальной экспертизы (МСЭ), как и паспортно-визовая служба – притча во языцех. На это медучреждение не жаловался только ленивый. Ни разу за много лет ни один человек не пришел и не сказал, как душевно и внимательно к нему там отнеслись. История нашей героини, которая тщетно пытается оформить инвалидность, еще раз подтверждает истину о том, что в нашей стране простые люди без связей и денег никому не нужны.
Тяжелая судьба
Небольшой домик с тремя сотками в центре города – все богатство Елены Викторовны. Она всегда о нем мечтала, а еще о земле и верной овчарке. Представляла, как после работы будет копошиться в своем огороде, растить внуков, гулять с любимой собакой. Ей просто хотелось отдохнуть, потому что с детства времени на отдых не было. Когда ей было 8 лет, погибла мама. Вскоре отец снова женился, уехал в другой город, в новой семье Елене места не нашлось, там появился ребенок, а Елена осталась жить в Коврове вместе с бабушкой. Работать девочка пошла уже в 13 лет, надо было помогать бабушке. С тех пор кем только ни была: продавцом, билетным кассиром на железной дороге, киоскером, трудилась в пекарне, «Асконе», ковровской химчистке. Самым лучшим временем считает то, когда вместе с мужем работали на железной дороге: он – машинист поезда, она – билетный кассир. И в личном, и в материальном плане тогда все было в порядке. Но судьба, видимо, решила испытать Елену по полной программе. Ее второй ребенок был очень болезненным, ни в садик, ни в школу его не взяли, поэтому перед женщиной встал выбор: работа или сын. Конечно, она выбрала ребенка. Но несчастья шли за ней по пятам. Сначала умер ее отец, следом за ним – мачеха. Сводная сестра, которая была глубоко больным человеком в физическом и душевном плане, осталась одна. Елена оформила над ней опеку.
Это были годы безденежья и кошмара. В одной квартире жили Елена с мужем и двумя детьми, больная сестра и старая бабушка. Неизбежная смерть сестры стала очередным моральным ударом для женщины. Дальше – больше. Ушла из жизни любимая бабушка, затем муж. Потом суды с братом из-за квартиры. Елена осталась совсем одна, а детям еще нужно было дать образование. Приходилось просто выживать. Но терять самообладание и пенять на тяжелую судьбу было просто некогда. Таких женщин называют сильными, но Елена предпочла бы оставаться слабой. Она соглашалась на любую работу, которая подворачивалась, не упускала возможности подработать в отпуске и в выходные. За собственным здоровьем следить было некогда.
Непонятная болезнь
В 2011-м году у нее сильно стали болеть ноги и спина, но поначалу она не придала этому значения. Когда трудно стало ходить, вынуждена была уволиться с «Асконы» и устроиться в химчистку. Когда стали одолевать приступы адской боли, обратилась к врачам. Думала, ее быстро подлечат, она вернется в химчистку, и жизнь пойдет своим чередом. Впереди еще полно времени. Ведь ей всего-то 50! Но не тут-то было. Врачи ошарашили: «Как вы вообще ходите? У вас полностью стерлось несколько межпозвоночных дисков и колени ни к черту. Гонартроз 3 степени. Все настолько запущено, что лечить уже нечего! Вам бы просто восстановиться». Такие новости грянули как гром среди ясного неба. Елена не верила, что это приговор. Но организм говорил совсем о другом. С каждым днем ей становилось все хуже. Любое движение причиняло нестерпимую боль: ни сесть, ни повернуться, ни встать. Дети (к этому времени дочь уже была замужем, растила двоих детей, сын трудоустроен) поддерживают маму последние два года. Показывали ее всем возможным врачам (и бесплатным, и платным): неврологам, нейрохирургам, ревматологам, терапевтам. Лечили ее в Коврове, Владимире, Юрьевце и Кохме. Все безрезультатно. Пока лежит в стационаре и ее пичкают обезболивающими – лучше. Выписывают – ухудшение. Боли в спине стали постоянными. Из-за них сейчас она вообще не может ни сидеть, ни ходить (нас принимала лежа). Без сильного обезболивающего вообще обходиться не может. Все врачи ставили разные диагнозы, но сошлись только в одном: «Ваш позвоночник вынуть и выкинуть бы, а на его место другой поставить».
Инвалидность по разнарядке?
За год наобщавшись с самыми разными врачами, душевных и искренне переживающих за пациента Елена может по пальцам пересчитать. Среди них врач-ревматолог С. Волкова, терапевт О. Белоногова, владимирский ортопед Бодягин. Особой циничностью поразили врачи МСЭ. Понимая, что вылечить женщину очень сложно, врачи несколько раз выдавали ей направления на оформление инвалидности. Мол, получите инвалидность, будет какая-то копейка капать и, может, года за два-три восстановитесь. Но при этом каждый врач сочувственно говорил: «Мне вас очень жаль, потому что получить инвалидность у нас в Коврове то же самое, что в космос слетать». Как в воду глядели. В первый раз ей сообщили, что оснований для получения инвалидности нет, хотя все необходимые доказательства обратного она предоставила. Когда через какое-то время она обратилась в МСЭ второй раз, ей нагрубили, сказав: «Что вы тут ходите? Вот вылечите свои колени и позвоночник, тогда и приходите!» Это очень кратко и скромно, на деле тирада была более беспощадной.
Отказ она получила и в областном бюро МСЭ, причем врач, советовавший полечиться в ортопедическом центре Юрьевца, даже не заметил, что Елена только что оттуда (все справки были приложены). После перенесенных оскорблений, потеряв последние моральные силы, Елена теперь не знает, что ей делать. Ее увещевания о том, что главная цель – не получить инвалидность, а вылечиться и вернуться к нормальной жизни – никто не захотел слушать.
Что в результате? Елена ходить и сидеть не может, прийти в Центр занятости, чтобы отметиться, – тоже. А сотрудники бюро МСЭ, несмотря на направления ее лечащих врачей, не видят признаков нетрудоспособности. Пенсию по старости она не успела заработать, денег на жизнь нет. Замкнутый круг.
«Я не знаю, как мне жить, – плачет женщина. – Мне кажется, что в нашей стране вообще никому никто не нужен. Всю жизнь я работала не покладая рук, растила детей, ухаживала за больными родственниками, разве же я думала, что так заболею? Если бы у меня была обычная пенсия, мне эта инвалидность вообще не нужна была бы. А так мне просто жить не на что. Долги за коммуналку растут как снежный ком, лекарства и еду дети мне покупают, это ж какие деньги огромные! Детей в эту яму втянула, у них своих проблем хватает! Ипотека, малыши. Получается, человек я выброшенный. Денег у меня нет, и все – никому не нужна! А приди я завтра с деньгами, так и инвалидность бы оформили быстро, и в Нижний на обследование съездила. Мне ведь эта инвалидность нужна только, чтобы лекарства хотя бы на нее покупать, а в МСЭ открытым текстом говорят, ничего ты, мол, не получишь, даже не суйся. Как будто я пьяница или тунеядка какая!»
Как жить?
Наши читатели часто говорят о том, что в МСЭ потенциальных инвалидов, причем всех подряд, рассматривают как нищих лодырей-попрошаек, норовящих сесть на шею сердобольному государству. Как будто право на подобную помощь люди выдумали сами и лезут в личный карман к чиновницам от медицины. В результате слезы, нервы, сердечные приступы на пороге МСЭ и неоформленная инвалидность, потому что сил нет.
Как нам сообщили в главном бюро МСЭ (г. Владимир), оказывается, Елена каждый раз, обращаясь в бюро за оформлением инвалидности и не получая ее, должна была требовать справку, в которой было бы сказано, что в установлении инвалидности отказано. Далее она должна была писать заявление на обжалование этого решения и подавать его в то же отделение, где ей прежде отказали. Срок, данный на обжалование, 30 дней. Порядок обжалования решений, разумеется, вывешен в коридорах всех бюро. Вот только сказать об этом несчастным посетителям сотрудники бюро почему-то забывают, а те уходят несолоно хлебавши, не зная, куда дальше бежать. И сотрудники бюро будут правы, говоря, что читать стенды нужно внимательно. Но как же моральная сторона вопроса? Где же сочувствие? Душевность? Милосердие? Или такие понятия уже напрочь вытеснены другими: деньгами и связями? Похоже, так.
С. МИРОНОВА
Источник: http://kovrovskievesti.ru/?p=19268
