До сих пор об отходничестве, как о разновидности трудовой миграции, было принято говорить в прошедшем времени, имея в виду наших далеких предков, которые с сумой на плечах после окончания полевых работ отправлялось на заработки в соседние и дальние районы, губернии, добираясь до самых окраин империи.
Пока так называемые отходники подвизались в крупных городах на заработках, их семьи оставались дома и управлялись с детьми и немалым крестьянским хозяйством.
Сегодня отходничество, похоже, возвращается. Молодые мужчины из небольших городов, вымирающих сел и деревень уходят на заработки. Уходят не от скуки, а от того, что дома никакая работа им не светит. Многие из них готовы ехать за сотни километров, лишь бы помочь семье. Не отказываются и валенки валять, и лес валить, и срубы сколачивать. На худой конец идут в сторожа, дворники, вахтеры, бурлаки, грузчики, поденщики, дальнобойщики на своем транспорте, работают домашней прислугой.
Все на заработки
Новое отходничество в России зародилось не сегодня, а в начале девяностых при полном отсутствии рынка труда в малых городах. Остановку и банкротство крупных и малых государственных предприятий горожане сравнивали с катастрофой. Если сельским семьям после расформирования колхозов помогало выжить подсобное хозяйство, то горожане не могли существовать без производства. В небольших городах до половины и более всех детей-школьников питались в основном в школе, потому что дома было нечего есть.
Безысходное положение городских семей, оставшихся без работы и не имеющих подсобного хозяйства, заставило людей спешно искать новые источники жизнеобеспечения, вспомнить отхожие промыслы своих прадедов.
Жители лесных регионов, рыбаки и охотники повезли в областные столицы мебель собственного изготовления и разнообразную добычу. Постепенно в процесс включились и женщины. Они чаще всего находят стороннюю работу в торговле и идут в прислугу.
Вторая волна отхода, как считают эксперты, проявила себя в 2004 году, когда в больших и малых городах разрослось число госслужащих и места в рыночном секторе освободились. Их и начали массово занимать деревенские.
Чем живут и как выживают люди, работающие в дали от дома? Как умудряются экономить, чтобы из своей скромной зарплаты помогать родным и близким? Какие перспективы для себя открывают? Такими вопросами задались ученые из НИУ Высшая школа экономики (ВШЭ) и отправились по стране с диктофонами и записными книжками. Несколько лет они записывали интервью с семьями отходников, их соседями, чиновниками местных администраций, наблюдали за жизнью небольших поселений. Исколесили 16 регионов европейской части России, доехали до Сибири, побывали в 31 городке и поселке. Опросили около 700 человек. Получилось живое, неформальное исследование о том, что же такое современное отходничество и как оно помогает людям пережить нелегкие времена.
Заметки и записи ученых дают представление о том, что в России люди не спились, не ушли в криминал в тяжелые годины, как думают некоторые, а честным трудом поднимали и поднимают благосостояние своих семей.
Как правило, они едут в большие города не от крайней нужды, а потому, что ищут возможность заработать больше. И потому исследователи причисляют отходников к самой экономически активной части населения малых городов и деревень.
За сотни километров
Большинство опрошенных рабочих, независимо от места их проживания, устремляются на заработки в Москву. «Москвичи…. хотят деньги получать, а работать не хотят. К одиннадцати приедут, к трем сматываются, а нам нечего делать в общежитии, мы работаем», – поведал один мастер-отделочник из Костромской области. Особенно востребованы в центральных областях плотники, разнорабочие, продавцы и охранники. «Всю Москву охраняет Мордовия», – уверен заместитель главы Ардатовского поселения Мордовии Владимир Калинин. В охранники, по его словам, охотнее берут приезжих из Средней Волги, Урала, Сибири.
Две трети отходников узнают о работе от родственников или знакомых.
Уезжают на заработки обычно целой бригадой – так больше шансов, что не обманут с оплатой. При этом покидать навсегда родные места многие отходники не хотят: для них важен собственный дом, хозяйство, родственные связи.
Современный отходник перемещается на поездах, автобусах, маршрутных такси или на личном транспорте. Радиус ближнего отхода составляет около 200–300 км, реже 400–500 км, что соответствует примерно от 4–6 до 8–10 часов езды на поезде или автомобиле. Это расстояние позволяет работнику практически еженедельно или раз в две недели возвращаться домой без ощутимых для бюджета семьи транспортных расходов (затрачивая на дорогу в оба конца от 500 до 1500 руб. как на автомобиле, так и на поезде). Именно на таком расстоянии от Москвы и Подмосковья проживает большинство отходников, нанимающихся в охрану. Зарабатывая за две недели вахты около 15 тыс. руб., они могут привезти домой «чистыми» до 10 тыс., потратив около трети заработка на свое пропитание и дорогу. На таких же расстояниях от дома проживают многие из тех, кто нанимается дворниками, нянями, гувернантками и т.п. Их не держат ни хозяйство, ни дети и возвращаться в родные деревни они не торопятся.
Немало плотников, строителей, инженеров уезжают на заработки за 500–700 км от дома. Отход на такие расстояния длится в среднем один, иногда два месяца.
Сезонность работы и ее аккордный характер позволяет им возвращаться домой на одну-две недели каждые месяц-два и успеть заняться хозяйством, семьей.
Сегодня находится немало и таких людей, которые готовы уехать на заработки за 1000–1500 км от мест проживания и дальше. Работая «на северах», они почти год и дольше не видят свои семьи и возвращаются домой только на время отпусков, примерно раз в два года.
Доходы у отходников по нынешним меркам, прямо скажем, небольшие. Больше всего зарабатывают рабочие, строители, транспортники – от 30 000 до 70 000 рублей в месяц, плотники – от 30 000 до 50 000 тысяч. Охранники обычно могут рассчитывать на зарплату в 15 000 рублей (при этом им гарантируют бесплатное проживание).
Из своего заработка на дорогу и проживание в городе средний отходник тратит около 15 тысяч рублей в месяц. Этих денег хватает на съем самого дешевого жилья и еду быстрого приготовления. Но и то, что остается от «прибыльной» работы – в среднем 20–25 тысяч рублей в месяц – считается хорошей подмогой для семьи.
Таким людям не позавидуешь. Получая преимущество в зарплате, отходники теряют в другом. У них нет не только официальной работы, но и связей, с помощью которых по блату в провинции решаются многие проблемы. Им сложнее добиться бесплатных медицинских операций, оформить льготы и даже усыновить детей. Они не рассчитывают на пенсии, пособии, социальные услуги. Обеспечивают себя сами, надеются на детей, которых стараются "двинуть в жизнь".
Тяжелые условия работы и жизни, без полноценного отдыха и почти полного отсутствия досуга, быстро изнашивают организм. Большинство отходников выдерживают такую нагрузку не больше 10 лет. Неофициальная работа обязывает не болеть или в совсем уж крайнем случае лечиться дома.
В результате отхожей деятельности благосостояние семьи растет, и провинциальные жители способны удовлетворить самые разнообразные потребности столь же успешно, как и жители столиц, но столь же существенными оказываются и побочные последствия. Уезжающие на долгое время мужчины нередко обзаводятся новыми семьями.
Армия трудоголиков
Как правило, отходников не оформляют на работе, они не платят налоги, но и не числятся на бирже труда, потому никакой информации о них нет ни у администраций поселений, ни в центрах занятости. Чтобы подсчитать хотя бы примерное количество таких рабочих, ученым пришлось идти по непроторенному пути: изучать записи похозяйственных книг, предназначенных для учета сельского населения, списки избирателей и даже классные журналы школ, куда сегодня нередко заносят информацию о занятости родителей.
Свои расчеты они сопоставили с данными, озвученными заместителем председателя правительства РФ Ольгой Голодец на одной из научных конференций в Высшей школе экономики. "В России из 86 миллионов граждан трудоспособного возраста только 48 миллионов работают в секторах, которые нам видны и понятны. Где и чем заняты все остальные, мы не понимаем", – сообщила она. Очевидно, что оставшиеся 38 млн граждан, рассудили ученые, располагаются где-то в «экономической тени» и немалая их часть, если не большинство, – отходники.
Доля неучтенного в экономике трудоспособного населения района или городского округа, по расчетам ученых, варьирует от 14–15 процентов в Каргополе, Торопце и Касимове до 47–48 процентов в Алатыре, Ардатове, Темникове и Чухломе.
По самым приблизительным и скромным прикидкам одного из исследователей отходничества Юрия Плюснина, из примерно 50 миллионов российских семей не менее 10 – 15, а может и все 20 миллионов семей живут за счет отходничества. Иными словами, немалая доля ВВП страны обеспечивается внутренними мигрантами, но не учитывается статистикой и не может быть учтена, потому что отходники как субъект рынка для экономической науки не существуют.
Исследователи предупреждают, что эта гигантская, потерянная властью армия трудоголиков может стать «питательной средой для нарастания социальной напряженности».
Жизнь российской провинции уже совсем не та, чем кажется, – и в какой-то момент внешней стабильности может прийти конец.
Существование отходничества говорит о несовершенстве нашей экономической политики и в то же время ставит под сомнение расхожее утверждение, что в глубинке некому работать. Отходники есть та невостребованная мобильная, активная, инициативная трудовая сила, без которой невозможны преобразования в экономике. Задача власти удержать людей дома, обеспечить их работой, найти достойное применение их умениям и знаниям. А для этого нужна модель нормальной, а не далекой от жизни экономики – это когда точки роста появляются не только в зонах особого развития, а почти везде.
