К проблемам загрязнения воды и берегов озера прибавляется новая – заселение побережья Байкала китайцами.
О том, как к этому относится местное население и о том, как оно уживается с «дачниками», «понаехавшими» и «туристами выходного дня» рассказывает народный корреспондент Евгений Кравкль.
"Начало выходных, разгар торговли и бизнеса. К вечеру пятницы начинают подтягиваться хозяева «загородных вилл». Люди обеспеченные, они немедленно врубают на полную мощность все свои электросистемы. Тёплые полы, сауны, грили, камины... В таких домах не топят дровами. Разве что, для «антуражу» в камин бросают несколько аккуратных чурок...
К вечеру пятницы меркнут лампочки в домах листвянчан, падает напряжение в сетях, растёт напряжение в душах. Кроме дачников ещё ведь едут те из иркутян, кто решили пару выходных дней провести на Байкале. Они заселяются в гостиницы и постоялые дворы. Они «отрываются по-полной».
Их можно понять – они всю неделю томились в конторах, называемых оффисами. Под тихий шум компьютерных кулеров грезили о пятничном вечернем застолье. А перед застольем, и после него, будет сладостный для них рёв квадроциклов и гонка по заледенелым тесным улочкам Листвянки и по льду, вдоль берега Байкала.
Горожане, паркетно-асфальтовые пешеходы, на пару часов почувствуют себя экстремалами и суперменами. А-то всё – кабинет... кабинет...
А в полночь, и после неё им непременно захочется весёлого грохота петард и треска фейерверков... А потом начнут бумкать на самых низах ритмы дискотеки. Почти до утра...
Селяне терпят всё это. Листвянка живёт туристами и гостями. Других заработков здесь нет.
В последнее время, однако, нарастает ропот, срывающийся на гневные нотки. Байкальский берег захлестнула волна из китайских граждан.
Чертыхаются местные водители, продираясь по узким улочкам, заставленным автобусами. Плачут дети: «Мы пришли в магазин, а мороженое кончилось! Его всё китайцы скупили!» Ругается мэр посёлка: «Скупили здесь участки, огороды, понастроили курятников-гостиниц, врезались в наши сети, припали к дешёвому электричеству и возят группу за группой! И везде ведь только у своих торговцев отовариваются! И гиды, и обслуга у них свои! Никакой от них пользы и выгоды! Только вред, только мусор, который нам приходится собирать и вывозить на свои деньги!»...
Мэру вторят экологи и местные жители: «Всю воду нам отравили! Сливают канализацию из гостиниц в хитрые септики - резервуары без днища. Из них это ... моментально прямиком в грунт выходит. Пропали наши колодцы – ни попить, ни постирать из них! И прибрежные воды в Байкале зацвели – туда ведь всё течёт!».
И вот с утра пришла новость, ставшая последней, роковой каплей, переполнившей чашу мутных фактов, стоявшую передо мной. Соня рассказала: «Ребёнка в клуб на кружок отвезла, еду обратно, смотрю - два китайца лепят на заборе свои баннеры! Красные такие плакаты, с белыми иероглифами. И ни слова ведь по-русски на них! Неизвестно, что там написано! И, главное, без спросу! Подходят и степлером щёлкают, приколачивают!».
Надо сказать, что у нас в Листвянке, при кажущемся визуальном хаосе, свои порядки, всё-таки, существуют. Хочешь повесить рекламу – договорись с хозяином забора. Решил щит установить – тоже порешай это дело с дорожниками или с администрацией. Мы обычно этим занимаемся, вешая театральные афишы. Таксисты местные так поступают, владельцы частных постоялых дворов и магазинчиков.
И вот на эти заборы, на наше законное рекламное поле, как на колхозные земли со своими химическими теплицами, вторгаются непрошенные гости! Ведут себя, как хозяева. Глянув на фото (Соня успела щёлкнуть этих ребят), я твёрдо сказал: «Ну, всё! Пора действовать! Уходим в партизаны! Нынче же вечером едем срывать баннеры!» Вот, до чего может дойти мирный гражданин в России, в мирное время!..
Наступил вечер пятницы. Как всегда, померкшие лампочки возвестили о приезде дачников. Где-то взревели снегоходы, осёдланные иркутским «оффисным планктоном», грохнула в отдалении петарда, напоминая звук откупоренного шампанского...
Мы выжидали, готовясь к диверсии. Чистили оружие, нехитрый партизанский инвентарь – отвёртку, гвоздодёр. Проговаривали действия – подъехать, погасить фары, оглядеться. Оторвать, скомкать, кинуть эту гадость в багажник, ещё раз оглядеться, отъехать. Попетлять по улицам, убедиться в отсутствии «хвоста» и только тогда вернуться домой. Пробило девять часов вечера. Ещё немного и – вперёд!
И в этот момент, лампочка мигнула и погасла! Стих телевизор (нет, пожалуй, лучше «смолк телевизор»). В Листвянке вырубился свет! Авария!
Такое в пятницу и выходные дни часто бывает из-за перегруженных сетей. Я даже во время концерта по субботам не гашу свечку на сцене, чтобы не было неожиданной темноты. Публика считает, что свечкой я добавляю своим песням «романтизму». Пусть считает. Публика всегда права. Сам-то я знаю, что «романтизму» в моих сочинениях в самый раз – не прибавить, не убавить. Ничего лишнего! Как в составе хорошо сбалансированного коктейля. Ни одной ненужной длительности, как в хорошо темперированном клавире... Но, я отвлёкся немного. А по сюжету, нужно как раз нагнетать напряжение...
Итак, напряжение упало и погас свет. Мы переглянулись. И даже в темноте стало видно, как загорелись у Сони глаза! Ещё никогда мы так не радовались нашему «блэк ауту», столь частому в Листвянке «концу света».
«Очень удачно, очень вовремя!» - зловеще пробормотали мы и бросились одеваться. Ещё бы! Наступившая темнота увеличивала скрытность боевой операции. Кто-то, возможно, назовёт её преступлением, но мы твёрдо решили, что вешать иноземные баннеры без спросу, это вообще – диверсия и терракт...
Мы торопились, пока электрики не починили сеть. Теперь мы убеждались на практике: там, где темнота, всегда повышается преступность. Не случайно популярный полицейский сериал у нас назывался «Улицы разбитых фонарей»... Но, я опять отвлёкся... Мы выбежали во двор и бросились к машине.
«Тридцатник с ветром!» - вот что послышалось в суровом шуме тёмных елей, в гуле безжизненных проводов. Немного посидели в машине, прогревая двигатель, помолчали, переглянулись, двинулись.
Едем по улице, фары высвечивают кривоватые заборы Листвянки. То тут, то там на них виднеются баннеры. Но это не те баннеры. Это – какие надо баннеры. Это наши баннеры... «Сдаются домики туриста», «Баня», «Номера», «Прокат квадроциклов»... На улице ни души. Кое-где в домах видны слабые огоньки, там горят дежурные свечки и фонарики... А вот и тот самый забор.
Захваченный «оккупантами». Красная клеёнка китайского баннера выглядит зловеще и неопрятно. Чёткие печатные иероглифы показались вдруг работой пьяного маляра, вытирающего свою, испачканную извёсткой, кисть. И, главное, непонятно, что эти знаки обозначают! Каков перевод? Может быть там написано: «Китайская Родина-мать, Сибирь, зовёт своих сыновей!»? А может быть: «Наш дом – Сибирь! »? Или: «Пейте из Байкала, для нас – бесплатно!»? Неизвестно.
То ли дело – ровненькие буквы нашего шрифта, где всё понятно... Мы решили проехать один раз мимо, не останавливаясь. Надо на всякий случай дать круг по соседним улицам, оглядеться в движении.
Мы медленно ехали по набережной, лишь изредка освещаемой фарами редких машин. Никого. Главное, не видно многочисленных групп слоняющихся по берегу китайцев. Видно, такой морозец они уже не держат. Как не держат нагрузки наши электросети.
«Кстати! – вдруг вспомнили мы – сейчас ведь как раз канун Нового года по-китайски! Так что, наверняка они уже празднуют!»... Сделав круг, приблизились к месту операции ещё раз. Метров за двадцать выключили фары и тихо подъехали. Пора!
Огляделись, вышли из машины. Неподалёку от нас два тёмных силуэта вдруг бросились в переулок. По набережной тоже уходила в сторону торопливым шагом парочка неизвестных.
Глянули на забор и обомлели – баннера там не было! Только небольшой клочок красной клеёнки болтался на ветру. «Нас опередили!» - почти одновременно воскликнули мы и разочарованно полезли в машину... Видно, и без нас ширится партизанское движение...
Над Байкалом яркие морозные звёзды. Даже «галло» радужное вокруг некоторых видно! Горят в домах на берегу тусклые свечи. Не спят подпольщики... «Бойцы вспоминают минувшие дни...»
