Имя Владимира Яковлевича Кокосова, писателя, врача, ныне почти забыто. Не было оно особо знаменито и в ту эпоху, когда он жил.
В 1912 году, через год после его кончины, редактор Ярославской газеты "Голос" К. Некрасов отвечал друзьям Кокосова, желавшим почтить его память: "...не решусь издать его биографию, т. к. покойного знали очень мало, и нельзя рассчитывать, чтобы его биография имела успех. То же думаю и об издании его сочинений". И это было сказано в отношении человека , переписывавшегося с Львом Толстым, который дал отличную оценку "Рассказам о Карийской каторге"; академик Семенов-Тянь-Шаньский призывал Правительство воздать должное заслугам Кокосова на ниве служения Отечеству; а Георгий Плеханов отозвался на известие о смерти словами "будь на родине сто тысяч таких как этот Кокосов, не надо было бы думать о революциях - иным было бы само общество и задачи его!"
В.Я. Кокосов не "тягался" с титанами великой русской литературы - А.П. Чеховым, автором "Острова Сахалин", или с А.И. Куприным и В.В. Вересаевым, но он был свидетелем и участником описываемых событий - и на каторге, и на военной службе, и потому он не заслонен гениями первого ряда. В его произведениях - знакомая всем нам и столь высоко ценимая в русской классической литературе совестливость и нравственный максимализм. Писатель судит по гамбургскому счету и время, и себя. Идеал литературы, по-прежнему, - кристально честный человек, а состоявшаяся жизнь - жизнь в согласии с чистой совестью. Этот идеал и исповедовал Владимир Яковлевич Кокосов. Стремление жить в согласии с совестью помогло всем представителям рода Кокосовых выстоять в очень трудных условиях, послужить ближнему и Отечеству своими талантами вопреки всем напастям.
Жизнь Владимира Яковлевича Кокосова интересна сама по себе: сын провинциального священника, осиротевший очень рано, он вряд ли мог рассчитывать на карьеру. Максимум - стать диаконом или мелким чиновником. Но стал он в конце жизни действительным статским советником, что соответствует по табели о рангах 4-му классу (в военных чинах соотносится с генерал-майором).
Владимир Яковлевич родился 8 (20) июля 1845 года в селе Крестовском Камышловского уезда Пермской губернии, в семье священника. Отца он лишился в возрасте 5 лет. С 6-ти лет был отдан в пермскую бурсу старого типа (так называлось духовное училище, затем оно стало семинарией). В то время там процветали розги - совсем в духе "Очерков бурсы" Н. Помяловского. Его самое страшное детское потрясение - публичная порка "убивца". (Смертную казнь в то время заменяли ссылкой на каторгу, чему предшествовала публичная порка кнутом, которую выполнял профессиональный палач.)
Зрелище это оказало влияние на всю жизнь Владимира Яковлевича Кокосова. Он проникся сильнейшей жалостью к "грешникам" (как в народе называли публично истязуемых). Никогда с того момента и до самой смерти не мог примириться Владимир Яковлевич с избиениями как мерой наказания, с насилием и несправедливостью как нормой русской жизни. В автобиографическом рассказе "Любопытная встреча" вернулся он к тому детскому впечатлению.
В бурсе Владимир Яковлевич пробыл 10 лет. В 1861 году был исключен "по нерадению к учению и неблагонадежности". По увольнении из семинарии прожил год в селе, исполняя обязанности псаломщика в приходе своего дедушки-священника, планировал рукополагаться в диаконы. Приехав с этой целью в Пермь, Владимир Яковлевич встретился с однокурсниками, которые уговорили его ехать вместе учиться в Казань. За недостатком денег, чтобы добраться до Казани, он вынужден был работать помощником кочегара на пароходе. 1862-1863 учебный год он прожил в Казани в большой нужде и начал готовиться к экзаменам.
Время было интересное. Казань была тогда полна отголосками Бездненской трагедии, когда профессор А.П. Щапов произнес речь по убитым крестьянам. Студенчество было захвачено народовольческим течением тех лет. Господствовали весьма недвусмысленно выраженные революционные настроения. Молодой Кокосов был вольнослушателем и посещал лекции большинства факультетов, медицинский чаще других.
В августе 1863 года он перебрался в Петербург, где продолжал готовиться к гимназическим экзаменам. Делать это приходилось при крайне неблагоприятных условиях: на пропитание он зарабатывал себе разгрузкою дров, писанием проповедей и тому подобным. Тиф при таком образе жизни был "естественным" продолжением, и долгое время он пролежал в клинике профессора Боткина. По выздоровлении в Александро-Невской лавре он встретился с земляком, давним знакомым "бурсаком" Ф.М. Решетниковым, а через него познакомился с Н.П. Помяловским. Вместе они присутствовали на гражданской казни Н.Г. Чернышевского.
В 1865 году Владимир Яковлевич со второго раза выдержал экзамен при частной гимназии и с немалыми трудностями закрыл бурсацкий "волчий" паспорт. Теперь все пути были открыты, и он мог поступить в медико-хирургическую академию. Про своих знаменитых учителей - профессоров академии Боткина, Груббера, Сеченова, Руднева и Якубовича - до конца дней своих Владимир Яковлевич сохранял самые теплые воспоминания...
В 1870 году он получил диплом врача, и, как казенный стипендиат, обязан был отслужить государству за 3 года учебы 5 лет службы (3 года - за стипендию и 2 года - за бесплатное слушание лекций). В январе 1871 года В.Я. Кокосов был послан в Иркутск, в окружное военно-медицинское управление врачом для командировок. Первые шаги своей врачебной деятельности Владимир Яковлевич описал в рассказе "В стороне от жизни". Он чувствовал себя там лишенным всякой возможности творить то дело, о котором так мечтал в года учебы в академии.
Далее жизнь готовила новое испытание: из Иркутска в феврале 1871 года Владимир Яковлевич был командирован для исполнения медицинских обязанностей сначала на Карийские золотые прииски, с 1874 года - на Карийскую каторгу, в сводный Карийский батальон, а с 1875 года - для несения всех медицинских обязанностей в должности старшего врача при Управлении Нерчинскими ссыльнокаторжными.
На Карийской каторге Кокосов служил "отлично-усердно", лечил и каторжных, и казаков, и начальство, и окрестных жителей. "Участок" его занимал десятки километров с населением около пяти тысяч человек. Каждодневный адски тяжелый физический труд, а главное, невероятно тяжелый морально, поскольку изо дня в день приходилось видеть неизбывные человеческие страдания...
В своих воспоминаниях о Карийской каторге Кокосов говорит, что "жизнь здесь, в царстве бесправия, произвола и всяких ужасов, была в высшей степени тяжелая". И все это приходилось сносить... При малейших замечаниях об антисанитарных условиях он сам подвергался дисциплинарным наказаниям, чаще всего выговорам. "Рыдал я нередко над каторжником, избитым плетью и положенным для излечения на лазаретную койку, в особенности над избитой плетью женщиной". Самым же тяжелым было чувство одиночества, отсутствие единомышленников... Но здесь же он встретил изумительную честность в исполнении слова со стороны бессрочных каторжников, людей с железной волей и невероятным терпением, и многих простых государственных служащих, не павших духом... И Владимир Яковлевич воспрял, поняв, что нравственный выбор есть всегда, и в ситуации ежедневного большого нравственного напряжения нелегко не только ему...
Каторжане любили молодого врача. Считали "блаженненьким" за безграничные доброту и благородство, но искренне уважали за стойкость в доброте и человечности. Врачом на Карийской каторге Кокосов пробыл 10 лет... В конце октября 1881 года Владимир Яковлевич выехал из Кары в город Акшу, на монголо-маньчжурскую границу. Там он прослужил 16 лет старшим врачом 2-го военного отдела Забайкальского казачьего войска. Заведовал участком в 1500 верст. Некоторое время служил в Чите.
В 1903 году, через 33 года службы в Сибири, Кокосов вернулся в Центральную Россию, продолжил свою врачебную практику в должности бригадного врача. В отставку он вышел, служа в Нижнем Новгороде, в 1907 году по причине "предельности возраста" (62 года).
Таким образом, Владимир Яковлевич Кокосов прослужил в военно-врачебном ведомстве 35 лет и 8 месяцев. К тому времени у него на попечении было довольно большое семейство: жена Юлия Семеновна, дочь политического ссыльного Киселева, и девять детей. Кто-то из них жил отдельно, кто-то при родителях, но отец всем помогал и всех поддерживал. В нашем городе Владимир Яковлевич жил безвыездно с 8 июля 1906 года, занимаясь исключительно литературным трудом.
Литературную известность Владимир Яковлевич Кокосов приобрел главным образом своими "Рассказами о Карийской каторге". Большое влияние на него в начале пути в литературе оказали политкаторжане, особенно Успенский, сосланный по процессу Нечаева, которым он показывал свои рукописи. Увидев явный талант, они горячо убеждали его публиковаться.
С 1907 года Кокосовым написаны и размещены в разных периодических изданиях более 20 рассказов о жизни Карийской каторги. Печатались они как в толстых журналах ("Русское богатство", "Трудовой путь", "Народная весть"), так и в газетах, в том числе и местных, нижегородских ("Нижегородском листке"). Кроме рассказов о каторге им было написано несколько очерков из военно-врачебной жизни в Забайкалье. Они печатались в журналах "Русские Ведомости" и "Нива".
За последние три года жизни В.Я. Кокосов написал целую серию довольно солидных рассказов о времени освободительного движения, про чрезвычайную охрану и карательные экспедиции. Из этой серии был напечатан только один рассказ - "Палач" (в журнале "Современник", в 1911 г.), отмеченный весьма сочувственно либеральной критикой, как столичной, так и провинциальной. Знаменитый литературный деятель того времени, Н.К. Михайловский, 21 января 1901 года писал Кокосову: "Ваши очерки представляют большой интерес, и по всему видно, что таковой же представит и продолжение, но печатать их в данное время нельзя по цензурным условиям"...
Года через полтора цензурные условия несколько изменились к лучшему, и первый рассказ Кокосова "Не наш" был помещен в майском выпуске журнала "Русского богатства" за 1902 год. Затем следующие три рассказа - "Вера молодости", "Каторжанин Срублевов" и "Исполнение судебного приговора" - там же. Все - под скромной подписью "В. К-овъ". Рассказы Владимира Яковлевича о каторге, полные сочувствия к несчастным каторжанам, были написаны ярко, правдиво, бесхитростно и, конечно, талантливо - и это не смотря на то, что литературную деятельность доктор Кокосов начал очень поздно - в 55 лет.
Как человек и общественный деятель Владимир Яковлевич пользовался заслуженным искренним почтением за великую веру в человеческое правдивое сердце и чистую душу. Он прожил долгую достойную жизнь, в тяжелейших условиях не запачкав совести; всегда был на защите бесправных и угнетенных.
17 октября 1911 года после продолжительной болезни доктор и писатель Владимир Яковлевич Кокосов скончался. Нижегородцы приняли горячее участие в судьбе его осиротевшей большой семьи. "До той поры, когда семья В.Я. Кокосова получит возможность пользоваться пенсией, пройдет, по отзывам сведущих людей, около полугода" - предупреждала редакция газеты "Волгарь". И врачи Нижегородского военного лазарета собранные между собой деньги просили передать семье покойного вместо венка на могилу.
Еще при жизни Владимира Яковлевича член Нижегородской губернской ученой архивной комиссии знаменитый краевед В.Е. Чешихин записал для сборника НГУАК биографию В.Я. Кокосова. После смерти Владимира Яковлевича две Нижегородские газеты - "Волгарь" и "Нижегородский листок" - опубликовали некрологи, где признавалась большая общественная значимость трудов В.Я. Кокосова.
В 1915 году в "Действиях НГУАК" был опубликован сборник "Люди Нижегородского Поволжья", в I выпуске которого - "Кратком словаре писателей-нижегородцев" - значится "Кокосов Владимир Яковлевич, врач-писатель, автор "Воспоминаний о Карийской каторге".
В 1926 году Центральная комиссия по назначению персональных пенсий и пособий при Народном комиссариате социального обеспечения РСФСР назначила персональную пенсию в 30 рублей проживавшей в Нижнем Новгороде вдове Владимира Яковлевича Кокосова, Юлии Семеновне, за заслуги ее мужа. Ходатайствовало о персональной пенсии для Юлии Семеновны общество политкаторжан и ссыльнопоселенцев, учитывая общественную деятельность Кокосова, его труды и помощь, оказанную многим революционерам на Карийской каторге и в Восточной Сибири.
Могила "Кокосова, врача, писателя-беллетриста" на кладбище Крестовоздвиженского монастыря была отнесена к подлежащим охране государством. Но ...постановлением президиума горисполкома от 14 июня 1935 года территория бывшего Крестовоздвиженского монастыря вместе с кладбищем отводилась под постройки зданий мединститута и парк. Комиссия по культам при Президиуме Горьковского Крайисполкома 19 августа 1935 года постановила: бывший Крестовоздвиженский монастырь ликвидировать на снос. Могилы П.И. Мельникова-Печерского и И.П. Кулибина были перенесены, а судьба могилы Владимира Яковлевича Кокосова неизвестна. Скорее всего, она попросту, была ликвидирована.
После революции остались в живых лишь двое из пяти сыновей В.Я. Кокосова (один погиб на скачках, двое - в сражениях Первой мировой войны). Владимир Владимирович и Виктор Владимирович Кокосовы сделали выбор в пользу советской власти, оба воевали в Гражданскую. Владимир Кокосов, прапорщик царской армии, с 1918 по 1936 год служил в Красной армии. Виктор оказался там же в качестве добровольца - с 19 лет "стрелок, военный моряк Волжско-Каспийской флотилии и начальник конной разведки особого батальона сводной Волжской бригады и десантных отрядов", принимал участие в боях на Восточном фронте, на Каме и под Уральском.
В 1937 году оба брата были арестованы по ст. 58 УК РСФСР. Виктор Кокосов, герой Гражданской войны, был обвинен как "бывший офицер старой армии". В 1921 году Виктор Владимирович по представлению Губкома ВКП/б/ был направлен в редакцию газеты "Нижегородская коммуна" как талантливый молодой литературный работник. Там же, уже в должности заведующего информационным отделом, он и был арестован и расстрелян. 5 апреля 1956 года Виктор Владимирович Кокосов был реабилитирован.
Владимир Владимирович Кокосов, работавший директором средней школы № 13 г. Горького, был арестован 27 февраля 1938 года и приговорен к заключению на 5 лет в ИТЛ. После освобождения он до 1944 года работал учителем в средней школе с. Борисово-Покровское Дальне-Константиновского района Горьковской области. Умер в 1944 году. Сыновья его, Лев и Борис, стали офицерами Советской Армии. Постановлением Президиума Горьковского областного суда от 1956 года дело Владимира Владимировича Кокосова было прекращено "за отсутствием состава преступления".
Трудно сказать, победили ли идеалы, в которые верил Владимир Яковлевич Кокосов, то благородство и уважение к достоинству человеческой личности, качества, с которыми он жил. Сейчас у нас прекрасный шанс вернуть память о нашем славном гражданине, враче и писателе, подлинном патриоте, не боявшемся назвать по имени язвы на теле своего Отечества.
Геннадий Орешкин
