Иосиф Бродский адресовал ей "Изумительная Юнна!",- и впрямь, она - Юнна Петровна Мориц, которой исполняется 80 (и нечего тут кокетничать) - изумительна, удивительна, человечна!
Хочется думать, что не за эти качества - все в превосходной степени - над ней измывается Facebook - можно заработать миллионы, но не стать ни человеком, ни гражданином, таким , к которым применимо выражение Евгения Баратынского "лица необщим выраженьем"!
Она родидась 2 июня - какими словами и эпитетами не обозначаем 1937 год! - но она в нем родилась, значит, он счастливый для Юнны и удачный для миллионов ее поклонников. Она родилась в Киеве, где нынешние ублюдочные власти из кожи вон лезут , дабы вытравить само имя Юнны Мориц. А когда-то по наветам таких же , может, их дедов, увели ее отца - потом освободили почти полностью потерявшего зрение с расстроенным здоровьем!
Она и на филфак прежде поступала киевского университета - и только потом стала студенткой московского Литинститута..
Ее книги отказывались издавать из-за стихов «Памяти Тициана Табидзе» и «Кулачный бой». С 1961-70 гг. (в то время действовали «черные списки» для издательств и цензуры), а также с 1990-2000 гг. они не выходили. Но и с запретом «Кулачный бой» опубликовал заведующий отделом издания «Молодая гвардия» Владимир Цыбин. После этого он был уволен.
"Изумительная Юнна" - а ведь Иосиф Бродский и Юнна Мориц и знакомы-то в Советском Союзе не были! Вслед за Ахматовой она называла его "Рыжий" - тот самый "Рыжий", что огульно отрицал всех современников от Евтушенко до Кушнера, признавая Левитанского, и -великое исключение только для двоих - только для двоих — Слуцкого (благодаря ему он начал довольно поздно писать стихи) и Мориц. Причем слово «изумительная» относилось не только к поэзии, но и к самой Юнне Мориц, с которой без пяти минут нобелевский лауреат познакомился в Америке на конференции под эгидой журнала «Нью Репаблик», и подробности она сообщала уже из Москвы уже когда "Рыжий" стал лауреатом: «Иосиф необычайно красив, хоть и взял одежду напрокат у героев Чаплина: это его старит, всасывает в старческий обмен веществ; ритм скелетный и мышечный, а также сосудистый — лет на шестьдесят. Но жизненная сила — в полном здравии, ореол светоизлучения плотен и высок. Если он перестанет вынюхивать свою гибель, то проживет еще до 60-ти, а то и дольше, влюбится и натворит чудес, а также сочинит гениальную прозу, стихи и кучу всего. Но он, к сожалению, охотно дает питерской братии примерять тайком свою королевскую мантию, свою премию и крошить свой триумф, как рыбий корм в аквариуме».
Она совсем не случайно и искренне пришла в поэзию, позже мультипликацию для детей: ибо тут противопоказано вранье! Как ни врет ее "Ежик резиновый" - так и искренне звучит "Однако, мы ещё не убиты, как журналисты России на Донбассе, как Олесь Бузина в Киеве, как сожжённые заживо в Одессе, поэтому Фейсбук хочет держать под арестом наши тексты, наши голоса, не согласные с агрессией русофобских угроз.
Начиная с 1999 года, с бомбёжек Белграда, идёт русофобская травля, где на ФБ за мою "лирику Сопротивления" летят в мой адрес грязные, матерные оскорбления, подсудная клевета, проклятия, но дирекция ФБ не закрывает окна этой русофобской агрессии, а превосходно обслуживает, как привилегированного клиента, как "своего"! Эта оголтелая травля меня веселит, поскольку она увеличивает в разы число моих читателей, автоматически размножая мои стихи, прозу, интервью, комментарии.
Но пусть ответит мне дирекция Фейсбука: по какой причине моя публикация "Убитые не могут объявить голодовку" снята, а мне на 24 часа запрещён вход в моё окно на ФБ? В данный миг, когда я пишу эти строки, появилось на моём экране компьютера это извещение. Неужели дирекция ФБ надеется таким образом арестовать голос русского поэта, лауреата премии А.Сахарова "За честь и достоинство писателя"?"
Так вот: мы не убиты, благодаря добру и мужеству Юнны Петровны, - и никто , пожалуйста, не надейтесь: нас не убить!
Геннадий Орешкин
