Сегодня на автомобильных новостях сайта mail.ru появился ролик о тест-драйве нового модельного ряда автомобиля Subaru Forester. Forester - значит, лесник, и мужчина в кадре - как раз-таки лесник, который рассказывает о своей трудной, но нужной и интересной, настоящей мужской профессии. О том, как становятся лесниками, о проблемах этой работы, о быте и подручных инструментах... Правдивый рассказ - и удачное название для "мужского" автомобиля.Subaru сняли героя своего ролика за одним из самых важных в лесном деле операций: осуществления санитарой рубки и сжигании порубочных остатков. В этом рекламном по сути ролике авторы рассказали о том, о чем, может быть, сами не ожидали. О том, что творится в Подмосковных лесах.
"Сейчас - катастрофа. Ель в Подмосковье мы потеряем совсем. Потому, что лесом у нас не занимается никто. Конкретно - занимается государство, на федеральном уровне. А лесничества в лесхозах сведены по два, по три, по четыре лесничества, так называемые участковые лесничества. То есть это крупная, большая территория. В участковых лесничествах есть начальство, но нет работников на местах, мастеров леса. Лесную охрану распустили и отменили, лесников упразднили. Если и остались где-то лесники, то где-то в ведомственных лесных хозяйствах, как я, и то по недосмотру этих ведомств" - рассказывает не представившийся герой ролика. Что же на самом деле творится в Подмосковных лесах?
Почему во многих местах вместо некогда росших деревьев образовались чудовищные проплешины, которые видны уже из иллюминаторов самолетов?
Как известно, причиной всему стала деятельность жуков-короедов, в частности, короедов-типографов (Ips typographus) которые массово расплодились в Московском регионе. Короеды, как понятно из названия, питаются корой хвойных деревьев, в частности елью, прогрызая в ней целые ходы и откладывая личинки, которые также поедают древесину. Пораженные этим жучком деревья быстро погибают. Вообще жук-типограф всегда присутствует в лесах, но в умеренном количестве, собственно как и другие виды насекомых. Обычно он поедает лишь старую или засохшую древесину. Но если в экосистеме происходят изменения, то они, естественно, отражаются на флоре и фауне, ведь в природе все взаимосвязано.
Самый эффективный метод борьбы с короедом — это санитарная рубка, «ошкуривание» деревьев с последующим сжиганием коры и порубочных остатков, а также раскладывание «ловчьих деревьев». Обычно выпиливается как сам пораженный участок засохших деревьев, так и все вокруг на расстоянии не менее чем в 50 метров. Дело в том, что жучку после зимовки (а зимует он в основном в лесной подстилке и корнях возле кормового дерева) нужна пища, чтобы существовать и размножаться. В таком «ослабленном» состоянии он может преодолеть, в среднем, не более чем 50 метров. В противном случае он просто умирает от голода. С помощью таких вот вырубок эпидемия и останавливается. Затем на пораженных участках высаживают молодые деревья. Вот те самые борозды на лесосеке, которые вы увидите в нашем ролике — это как раз один из методов лесопосадки — таким вот образом человек и восстанавливает утраченный лес.
В истории лесного хозяйства Подмосковья это уже не первый случай вспышки «короедной эпидемии». В 1998-1999 годах и в самом начале 2000-х на территории в Московской области по этой же причине велись сплошные рубки, но тогда существовала лесная охрана, были и лесхозы. Все пораженные площади были выпилены и засажены новым лесом. Сейчас в тех местах растет хороший молодой лес высотою примерно в два-три человеческих роста.
Чтобы понять, что же пошло не так в последние годы и почему короед расплодился дикими темпами, сделаем маленькое отступление и немножко углубимся в историю и теорию. Как все прекрасно понимают, любая антропогенная нагрузка на лес если и не наносит ему прямой урон, то уж точно изменяет в нем естественное положение дел. Поскольку сегодня основным «пользователем» леса является человек, то он и должен взять его под свою опеку, содержать в надлежащем состоянии, а также обновлять его. Для этого и были в свое время созданы лесхозы и лесная охрана. Они занимались и санитарными вырубками, и посадками нового леса. Но, к сожалению, в 1990-х вся лесохозяйственная деятельность начала потихоньку «загибаться».
Два последних события, напрямую повлиявших на усугубление ситуации с короедом, случились 1 января 2005 года, когда часть полномочий лесников передали Росприроднадзору и 1 января 2007 года, когда государственная лесная охрана была упразднена окончательно. Соответственно хозяйственная деятельность в лесах была либо запрещена, либо серьезно осложнена. Фактически в лесничествах остались лишь участковые лесничие. А это начальство, которое занимается, в первую очередь, административной деятельностью, но никак не работой на местах в лесу — для этих целей решили привлечь частные организации, арендаторов, которые должны были заняться необходимой лесохозяйственной деятельностью. Но такая схема не сработала — лес активно пошел на экспорт, а должного ухода не получил, ведь бизнесменов заботило, в первую очередь, собственное обогащение, а не защита природы. Реальных рычагов давления на подобных дельцов фактически нет.
Наступил 2010 год с аномально жарким летом. Одна из гипотез возникновения «короедной пандемии» сводится к тому, что резкие климатические изменения серьезно повлияли на экосистему Подмосковья, в частности, на численность многих видов животных, птиц, насекомых и на общее ослабление леса. А вот короед-типограф тепло любит — в тепле у него больше шансов выжить и оставить большое потомство. Естественных факторов, сдерживающих рост его популяции (например, враги среди насекомых и птиц), стало меньше, и типограф стал бесконтрольно размножаться. Аномальный рост популяции привел к тому, что короеду перестало хватать кормовой базы среди сухих деревьев — и он полез на свежие. Деревья в принципе способны сопротивляться подобному «вторжению»: жучок прогрызает дырочку, а дерево «в ответ» выделяет смолу, в которой жучок «тонет». Но когда этих самых жучков становится много, то смолы на них просто не хватает — дерево высыхает, и они начинают в нем спокойно размножаться.
Если бы пять лет назад лесная охрана функционировала, то, возможно, беды бы не произошло. По крайней мере, в таких масштабах — не было бы столь огромных пораженных участков леса и серьезных бюджетных трат. В 2010 году очаги поражения короедом составляли, в среднем, по 10-20 деревьев на каждом участке. Продолжай работать лесхозы, то все это было бы выпилено, и эпидемия была бы остановлена, ведь уже осенью 2010 года стало ясно, как ситуация будет развиваться дальше. А развилась она по худшему сценарию: в 2011 году короед-типограф продолжил бесконтрольно размножаться — природа уже не могла своими силами «регулировать» рост его популяции — естественных врагов на такое количество жучков в лесу никогда не было в принципе. К концу 2011 года очаги поражения короедом составляли по 100-200 деревьев на каждом участке, а к концу 2012-го счет уже перешел на гектары сухостойного леса. И вот только тогда власти начали активно «шевелиться» — в Подмосковье в полной мере заработали лесопатологические экспедиции. Стало понятно, что придется выпиливать огромные площади пораженного леса. Причем выпиливать сплошь, чтобы затем посадить новый лес. Ведь если оставить что-то старое, то новому расти будет трудно. Сейчас всю эту лесохозяйственную деятельность в рамках федеральной и губернаторской программы выполняют различные организации, заключающие с властями госконтракты на конкурсной основе.
