История боевого применения отравляющих веществ довольно продолжительна. 22 апреля 1997 года исполнилось 82 года со дня первого массированного применение химического оружия в годы Первой мировой войны. На Западном фронте, в Бельгии все атаки немецкий войск вдоль реки Ипр многие месяцы успешно отражались хорошо организованной оборонной англо-французских войск. В конце дня 22 апреля 1915 года со стороны немецких укреплений над поверхностью земли внезапно возникло плотное облако зеленоватого цвета. Ветер дул в сторону англо-французских войск, и это облако бесшумной пеленой накрывало их оборонительные укрытия.
В тот роковой день немецкие войска впервые применили на поле боя 180 тонн хлора, который был выпущен из 5730 газовых баллонов. В результате массированного боевого применения химического оружия в англо-французских войсках погибло 5000 человек, а 10000 человек были отравлены хлором, вследствие чего они стали инвалидами. Первое боевое применение химического оружия вошло в военную историю как «черный день у Ипра». Через неделю немецкая армия повторила газовую атаку против российских войск западнее Варшавы. Печальный итог — погибло 1200 человек и несколько тысяч стали инвалидами. В общей сложности в годы Первой мировой войны противоборствующими сторонами было произведено 180 тысяч тонн различных типов химических боеприпасов, из которых на поле боя было применено 125 тысяч тонн. Боевую проверку прошло свыше 40 типов отравляющих веществ, пострадало 1 300 000 человек.
Широкомасштабное боевое применение химического оружия в годы Первой мировой войны ошеломило международную общественность, что вынудило лидеров ряда государств пойти на подготовку международного соглашения, запрещающего химического оружия. В итоге 17 июня 1925 года многими государства ми в Женеве был подписан «Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых и других подобных газов и бактериологических средств». Этот важнейший документ в дальнейшем ратифицировало свыше 100 государств.
Однако нечеткие формулировки Женевского протокола и взаимное недоверие потенциальных противников друг к другу привели к тому, что в ряде промышленно развитых стран были накоплены огромные запасы химического оружия, а некоторые из них применили отравляющие вещества до начала Второй мировой войны. Так, Италия в 1935 году совершила ряд массированных авиационных налетов на Эфиопию, где от химического оружия погибло 250 тысяч человек. Япония в период с 1937 по 1943 год также применяла против китайских войск отравляющие вещества, что вызвало многочисленные жертвы среди военнослужащих и гражданского населения.
Во Вторую мировую войну общие потери противоборствующих сторон составили 50 млн. человек, из которых 27 миллионов человек приходилось на долю Советского Союза. Германия потеряла 13,6 млн человек, в том числа 10 млн человек погибло на советско-германском фронте. В годы Второй мировой войны химические предприятия противоборствующих сторон произвели свыше 600 тысяч тонн химических бомб, снарядов, мин, снаряженных различными типами отравляющих веществ. В годы Второй мировой, к счастью для участников боевых действий, по объективным причинам отравляющие вещества широко не применялись. Однако на Восточном фронте в Крыму, близ города Керчь в мае 1942 года вермахт уничтожил с использованием химического оружия 10 тысяч человек. Уместно вспомнить, что в годы Второй мировой войны вермахт содержал в повышенной боевой готовности части и подразделения, которые были способны применять в больших объемах различные типы отравляющих веществ.
Стратегия массового применения отравляющих веществ была четко определена генеральным штабом сухопутных войск Германии еще в 1937 году следующим образом:
«Мы не должны повторять ошибки мировой войны и применять новые отравляющие вещества разрознено и в небольших количествах. Такие отравляющие вещества должны быть применены молниеносно, неожиданно в решающем месте и на широком фронте».
Германия была готова к массовому применению боевых отравляющих веществ в течение пяти месяцев. На вооружении химических войск вермахта имелись авиабомбы, снаряды и мины различных калибров, а также химические фугасы, ручные гранаты и шашки ядовитого дыма. Кроме этого немецкая армия была хорошо оснащена специальными машинами для быстрого заражения местности стойкими отравляющими веществами. В военных арсеналах Германия были накоплены крупные запасы химических боеприпасов, снаряженных ипритом, люизитом, адамотитом, фосгеном и дифосгеном. Кроме этого немецкая химическая промышленность в годы войны освоила в значительных количествах производство табуна и зарина. К концу войны также было налажено производство зомана.
Советская военная разведка своевременно сумела вскрыть планы Гитлера — применить на Восточном фронте летом 1942 года новейшее «секретное оружие» — боевые отравляющие вещества. Это важнейшее разведывательное донесение поступило в Москву из Берлина весной 1942 года. Тогда же по дипломатическим каналам, через одно из нейтральных государств, Советский Союз предупредил Германию, что предпримет адекватные ответные меры.
Эта важнейшая информация также была доведена до союзников по антигитлеровской коалиции. Президент США Рузвельт от имени Америки и Англии 5 июня 1942 года предупредил Гитлера, что в ответ на химическую войну против любого государства антигитлеровской коалиции, союзники поступят аналогичным образом. Для этого предупреждения у американского президента были веские основания. Уже в начале 1942 года в США и Англии была создана база для выпуска химического оружия второго поколения - высокотоксичных фосфорорганических отравляющих веществ. Это серьезное предупреждение явилось холодным душем для Гитлера, и он не рискнул пойти на ведение широкомасштабной химической войны против СССР, что спасло от мучительной смерти десятки миллионов человек.
Однако старшее поколение оставило ныне живущим опасное наследство Второй мировой войны — химическое оружие вермахта, затопленное оккупационными войсками в Балтийском море, а также в проливах Скагеррак и Каттегат, которое представляет огромную экологическую угрозу для народов Западной, Северной и Восточной Европы. Вся информация о затоплении трофейного химического оружия в Москве, Лондоне и Вашингтона до последнего времени тщательно скрывалась.
Чисто случайно судьба свела меня в одном из военных госпиталей в 1970 году с ныне покойным, известным советским адмиралом В.Ф. Трибуцем, который в период с 1939 по 1947 год командовал Балтийским флотом. Совместное участие в обороне Ленинграда нас сблизило, и однажды он поделился историей проведения секретных операций оккупационными войсками СССР, Англии, США по затоплению химического оружия вермахта. Трибун с сожалением говорил о потенциальной опасности для будущих поколений затопленных отравляющих веществ в прибрежных водах Европы.
Однако он обоснованно заявил, что ни победители во Второй мировой войне, ни поверженная Германия в те годы не располагали специальными технологиями для безопасного уничтожения химического оружия вермахта в местах его хранения. Трибуц был доволен, что в химических арсеналах Восточной Германии было обнаружено только 60 тысяч тонн трофейного оружия, из которых 25 тысяч тонн было вывезено в СССР, а остальные 240 тысяч тонн находились на территории Западной Германии в оккупационных зонах США, Англии и Франции.
Согласно решению Потсдамской конференции 1945 года все трофейное химическое оружие подлежало уничтожению. Контрольный совет в Германии, Военный и Экономические директораты не определили конкретные сроки, технологию и порядок уничтожения трофейных химических боеприпасов. Однако на заседании Военного директората в сентябре 1945 года был принят документ, в первом пункте которого было записано: «Уничтожить все запасы военных химических веществ, химических боеприпасов. Уничтожить, сжечь и потопить в море все средства химической войны». Ликвидация трофейного химического оружия осуществлялась в каждой зоне оккупации самостоятельно под руководством соответствующей военной администрации.
Российские ученые рекомендовали своему правительству затопить обнаруженное в Восточной Германии химическое оружие на большой глубине в Атлантическом океане примерно в 200 милях к северу-востоку от Фарерских островов. Советская военная администрация предложила, чтобы эта операция осуществлялась с использованием судов гражданского морского флота, что реализовать не удалось из-за отсутствия специальных средств, позволяющих перевозить отравляющие вещества при шторме.
Поэтому советское военное командование обратилось к специально созданной Тройственной комиссии по захоронению трофейного химического оружия осуществить эту операцию не в Атлантическом океане, а в Балтийском море. Это предложение Тройственной комиссии было одобрено. В 1946 году на 42 железнодорожных эшелонах, с соблюдением мер безопасности было доставлено 35 тысяч тонн немецких химических боеприпасов на перевалочный арсенал, который находился в порту Вольгаст близ Пенемюнде.
После сосредоточения боевых отравляющих веществ в порту Вольгаст командование советских войск зафрахтовало в английской зоне оккупации небольшие суда торгового флота Германии, которые могли за один рейс перевозить по 200–300 тонн химических боеприпасов. Экспедицию по затоплению трофейного химического оружия возглавил опытный морской офицер, капитан третьего ранга К.П. Тереков. В период со 2 июня по 28 декабря 1947 года в Балтийском море было потоплено 35 тысяч тонн трофейного химического оружия вермахта, в двух районах, в том числе 5 тысяч тонн в 65–70 милях юго-западнее порта Лиепая. Во втором районе захоронения, который находился южнее острова Кристиансе, на севере от датского острова Борнхольм, было затоплено 30 тысяч тонн химических боеприпасов.
Советские военные архивы содержат подробную информацию о том, что было обнаружено в химических арсеналах Восточной Германии и затоплено в Балтийском море:
- 71 469 авиабомб по 250 кг, снаряженных ипритом,
- 14 258 авиабомб по 250 и 500 кг, снаряженных хлорацетофеном, дифинилхлорарсином и арсиновым маслом,
- 8027 авиабомб по 50 кг, снаряженных адамситом,
- 408 565 артиллерийских снарядов калибра 75 мм, 105 мм и 150 мм, снаряженных ипритом.
- 34 592 химических фугаса по 20 кг и 50 кг,
- 10 420 дымовых химических мин калибра 100 мм,
- 1004 технологических емкостей, содержащих 1506 тонны иприта.
- 8429 бочек, в которых находилось 1030 тонн адамсита и дифинилхлорарсина,
- 169 тонн технологических емкостей с отравляющими веществами, в которых находилась цианистая соль, хлорарсин, цианарсин и аксельарсин.
Кроме этого, в Балтийском море было затоплено 7860 банок циклона, который гитлеровцы широко применяли в 300 лагерях смерти для массового уничтожения пленных в газовых камерах.
По имеющимся данным, обнаруженное в Западной Германии химическое оружие, американскими и английскими оккупационными войсками было затоплено в четырех районах прибрежных акваторий Западной Европы: на норвежском глубоководье близ Арендаля; в Скагерраке близ шведского порта Люсечиль; между датским островом Фюн и материком; близ Скагена, крайней северной точки Дании. Всего в шести районах акваторий Европы на морском дне лежит 302 875 тонн отравляющих веществ. Кроме этого 120 тысяч тонн английского химического оружия затоплены в не установленных местах Атлантического океана и в западной части пролива Ла-Манш.
Согласно докладу норвежской государственной инспекции по охране окружающей среды 1986 года, правительство Норвегии во второй половине 1945 года было вынуждено пойти по политическим соображениям под англо-американским нажимом на затопление химического оружия вблизи своего побережья. В послевоенные годы в аналогичной ситуации также оказалось правительство Швеции и Дании.
В конце 1945 года и в первом квартале 1946 года около 240 тысяч тонн трофейного химического оружия было доставлено железнодорожным и автомобильным транспортом во временные хранилища, которые находились недалеко от немецких портов Киль и Эмден.
Туда же в дальнейшем были доставлены немецкие корабли, устаревшие английские корабли, крупные пассажирские суда, а также собранные со всей Европы суда серьезно пострадавшие от бомбардировок. Таких транспортных средств в портах Киль и Эмдем по одним источникам было собрано 42 единицы, по другим около 50.
В сопровождении военных кораблей США и Англии десятки, максимально загруженных химическими бомбами, снарядами и минами, а также емкостями с отравляющими веществами, транспортных средств своим ходом или на буксире выводились из портов Киль и Эмдем и доставлялись в места затопления. Одновременный подрыв зарядов по левому и правому борту приводили к образовании в каждом судне крупных разломов, и оно шло на дно.
Победители Германии были людьми своего времени. От них было трудно ожидать учета тяжелейших экологических последствий, которыми могло сопровождаться (и действительно имеет место!) нерациональное затопление трофейного химического оружия в Балтийском море, а также в проливах Скагеррак и Каттегат.
Обращаясь к судьбе отравляющих веществ, затопленных в прибрежных акваториях Европы, необходимо отметить, что в массовых изданиях часто встречаются безответственные прогнозы. Например, начальник химической службы военно-морского флота России адмирал Сканцев в газете «Зеленый мир» в 1995 году утверждал: «Иприт и люизит хорошо гидрализуется, соединяясь с водой, образуют нетоксичные или малотоксичные вещества».
Российские высокопоставленный военный химик видимо не знает, что иприт может обладать высокой токсичностью при снижении поражающих факторов многие десятилетия. Например, партия иприта, захороненная в США на Эджвудском арсенале в 1941 году без дегазации, была найдена мало изменившейся при вскрытии этого хранилища через 30 лет. Там же были отмечены поражения людей остатками иприта через полвека после его попадания в почву.
Несмотря на взаимодействие с морской водой иприт опасен и в акваториях. Об этом свидетельствует эксперимент, выполненный канадскими учеными. Они установили, что смесь веществ, образующихся в результате гидролиза иприта, сохраняли свои токсические свойства в течение нескольких десятилетий. Иприт, затопленный в прибрежных водах Японии после Второй мировой войны, вызвал тяжелые поражения людей в 1970 году.
Свойства люизита аналогичны иприту, однако, люизит — это мышьякорганическое вещество, так что экологически опасны практически все продукты его трансформации. Французский император Наполеон, находясь в плену у англичан на острове Эльба, умер в 1821 году в возрасте 52 года. Спектральный анализ его волос показал, что мужественный корсиканец был отравлен мышьяком, который в ничтожных количествах подсыпали повара ему в пищу.
На прошедшей в 1995 году в Москве научно-практической конференции российскими учеными было высказано предложение, что уже в ближайшее время необходимо ввести регулярный биологический контроль на содержание мышьяка в рыбе, вылавливаемой в акваториях Европы.
По приказу министра обороны СССР маршала Малиновского от 16 декабря 1949 года была проведена ревизия арсеналов, где хранилось трофейное химическое оружие немецкой, румынской и японской армии. При проверке было обнаружено несколько тысяч химических боеприпасов, которые не соответствовали нормам безопасности. В 1950 году они были затоплены в Белом и Баренцевом морях. Во время моей работы в генеральном штабе советских вооруженных сил, в архиве, я ознакомился с приказом министра обороны о ликвидации некондиционных химических боеприпасов методом их затопления в северных акваториях России.
Впечатляющее экологическое предупреждение народам Европы было дано в мае 1990 года. На берегу Двинского залива Белого моря были обнаружены десятки тысяч погибших крабов и мидий, свыше 6 миллионов морских звезд. Мне стали понятны причины их гибели. Пробы показали, что почти все морские обитатели погибли от иприта. Их гибель напоминала мне об опасениях адмирала Трибуца, который неоднократно подчеркивал об огромной экологической угрозе народам Европы, исходящей от затопленного после Второй мировой войны в Балтийском море, а также в проливах Скагеррак и Каттегат, химического оружия.
К счастью, в наших военных архивах сохранились все секретные документы на 52 листах, относящиеся к затоплению советскими оккупационными войсками химического оружия вермахта в двух районах Балтийского моря. Мои коллеги по совместной работе в министерстве обороны СССР сняли гриф секретности и вручили мне «Подтверждающие документами сведения о случаях затопления химических боеприпасов в водах Балтийского моря» на 7 листах для проведения инициативных исследований.
После проведения консультаций с учеными Академии наук России и разработчиками стратегических систем оружия я написал небольшую монографию, в которой сделал попытку обосновать реальность экологической угрозы, исходящей от затопленных в акваториях Европы отравляющих веществ и предложил экспертам для рассмотрения возможные пути решения проблемы объединенными усилиями заинтересованных государств.
Мои инициативные исследования заинтересовали известного английского писателя Филиппа Найтли. Они были широко использованы популярным лондонским журналом «Санди Таймс мэгезин», в котором 5 апреля 1992 года был опубликован развернутый репортаж «Смертоносные свалки». В этом журнале впервые были показаны места затопления и их огромный объем — 302 875 тонн. В наших военных архивах отсутствуют данные о масштабах захоронения отравляющих веществ, которые были выполнены оккупационными войсками США и Англии после завершения Второй мировой войны. Поэтому международная научная общественность должна быть глубоко признательна Филиппу Найтли, а также редакции журнала «Санди Таймс мэгезин» за внесение полной ясности в эту важнейшую экологическую проблему.
В этой связи уместно вспомнить, что после многолетних переговоров уполномоченные представители 180 государств, в том числе России и США, обладающие наибольшими запасами боевых отравляющих веществ, 13 января 1993 года подписали в Париже Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия. Эта важнейшая международная договоренность вступит в силу после того, как 65 государств ее ратифицируют. Участники парижской Конвенции по химическому оружию взяли на себя обязательства через три года после вступления ее в силу приступить к уничтожению национальных запасов химического оружия, а через 10 лет полностью его ликвидировать.
При очевидном огромном международном значении парижской Конвенции по химическому оружию у объективных экспертов она породила множество вопросов. Согласно этой договоренности боевыми средствами будут считаться только те химические бомбы, снаряды и мины, которые были захоронены в наземных могильниках после 1 января 1977 года и затоплены после 1 января 1985 года, и поэтому только такие отравляющие вещества подлежат декларированию в установленном порядке.
Для химического оружия, которое участниками парижской Конференции было снято с вооружения в более ранний период (захоронено в могильниках в период с 1946–1976 гг. и затоплено в период с 1946–1984 гг.) обязательное декларирование не предусмотрено, что у экологов вызывает серьезную озабоченность и тревогу за состояние среды обитания ряда регионов.
Можно понять политические мотивы этого опасного решения, поскольку члены НАТО и Советский Союз осуществляли захоронение химического оружия первого поколения не только на национальных территориях, а также осуществляли его затопление в прибрежных акваториях и в нейтральных водах.
Согласно Конвенции по охране среды бассейна Балтийского моря, подписанной в апреле 1992 года в Хельсинки, представители 12 государств региона согласились, что промышленные отходы 152 промышленных предприятий наносят огромный вред этому морю, и поэтому сторонами должно быть предприняты действенные меры по предотвращению дальнейшего загрязнения этой акватории. Однако, главная угроза здоровью миллионов жителей Западной, Северной и Восточной Европы исходит не от наземных источников, а от опасного наследия Второй мировой войны — 300 тысяч химических бомб, снарядов, мин и технологических контейнеров, которые были затоплены войсками антигитлеровской коалиции в проливах Скагеррак и Каттегат, а также в двух районах Балтийского моря.
Суда и корабли с отравляющими веществами, а также затопленные россыпью химические бомбы, пролежали на морском дне около 50 лет. Их корпуса проржавели на 70–80 процентов, вследствие чего в обозримом будущем следует ожидать массового выброса в прибрежных акваториях Европы значительного количества различных отравляющих веществ.
В России специалисты в области химического оружия в 1992 году выполнили комплексный анализ опасности затопления трофейного немецкого химического оружия в послевоенный период в Балтийском море. Этот научно-исследовательский отчет касается только химического оружия вермахта, затопленного советскими оккупационными войсками, и содержит ошибочный оптимистический прогноз. Авторы утверждают, что значительный выброс иприта ожидается в первый период через 60 лет после затопления, а второй выброс будет через 125 лет после затопления.
Наиболее опасным для биосферы Балтийского моря, по их мнению, предполагается второй период. Его общее количество в морской воде может составлять для района затопления возле Лиепая около 550 тонн (90 процентов от общего объема затопленного в этом районе), а для района возле острова Борнхольм около 6000 тонн (85 процентов от общего количества).
Российские военные химики обоснованно утверждают, что наибольшую опасность для среды обитания представляет иприт, большая часть которого окажется на морском дне в виде кусков ядовитого студня. Однако авторы отчета забыли, что объем затопленного советскими оккупационными войсками химического оружия вермахта составляет всего 12 процентов, а остальные бомбы, снаряды и мины покоятся вместе с судами и кораблями на значительной глубине в проливах Скагеррак и Каттегат. Поэтому главная угроза прибрежным акваториям Европы исходит не от разбросанных россыпью на территории 2400 квадратных километров химических боеприпасов, а от нескольких десятков крупных судов и кораблей с химическими бомбами, снарядами и минами, саморазрушающимися в указанных проливах.
Пролив Скагеррак в судоходной части имеет глубину от 58 до 725 метров, длину 225 километров и ширину от 60 до 155км. Его характерной особенностью является природное течение на восток со скоростью 2–4 км/час и поверхностное течение в Северное море с той же скоростью. Глубина пролива Каттегат 17–124 метра, длина 270 км и ширина 10–160 км. Он также обладает глубинным течением на восток и поверхностным течением на запад.
Норвежские исследователи обнаружили 15 кораблей и судов с химическими боеприпасами, лежащими в глубоководной части пролива Скагеррак на глубине 600–700 метров, покоящимся в 40 км от Арендаля. Шведские ученые обнаружили в этом проливе 9 транспортов различного водоизмещения с химическим оружием, затопленными на глубине 200 метров. По имеющимся данным немецкие химические бомбы имели толщину стенки 6 мм, артиллерийских снарядов калибра 75, 105, 150 мм имели толщину корпусов 8,9, 10,6 и 13,1 мм соответственно.
Российские эксперты по химическому оружию в отчете допустили грубую ошибку, утверждая, что якобы массовый выброс отравляющих веществ в Балтийском море произойдет только через 125 лет после затопления химического оружия. Экспериментально установлено, что скорость разрушения металлических корпусов химических боеприпасов в морской воде, в зависимости от ее солености, составляет 0,11–0,13 мм в год. Поэтому корпуса химических авиабомб полностью саморазрушатся уже в первом десятилетии 21 века. Что касается отравляющих веществ, которыми снаряжены химические снаряды, то их содержимое начнет проникать в морскую среду через заливные отверстия, которые закрыты пробками. Именно этот элемент каждого химического снаряда является наиболее уязвимым. Поэтому следует ожидать попадание в Балтийское море в обозримый период отравляющих веществ из всех химических боеприпасов, которые затоплены россыпью в двух его районах.
Однако объективный анализ проблемы показывает, что наиболее опасными для прибрежных вод Европы следует считать десятки крупных химических подводных арсеналов, которые лежат в проливах Скагеррак и Каттегат. Под давлением водяного столба в 20–70 кг на квадратный сантиметр, а также механического воздействия химических боеприпасов, находящихся в трюмах судов наверху, корпуса всех бомб, снарядов и мин, лежащих на дне транспортов будут постепенно разрушаться и деформироваться. Это приведет к непрерывному попаданию отравляющих веществ в морскую среду в значительных объемах. Предварительный анализ проблемы показывает, что широкомасштабное отравление прибрежных вод Европы начнется в середине первого десятилетия 21 века и займет многие десятилетия.
Опасные для здоровья ядохимикаты в небольших количествах станут накапливаться в растениях, зоопланктоне и в рыбах. Однако массовой гибели их, видимо, не будет, так как рыбы способны приспосабливаться к тяжелым условиям среды обитания. Иллюстрацией подобной адаптации может служить рыба, получившая название Tribolodon hakonesis. Она живет и воспроизводится в кислотном озере, которое образовалось в кратере японского вулкана.
Попавшие в Балтийское море разнообразные отравляющие вещества и опасные продукты их гидролиза некоторое время будут циркулировать в этой акватории, а затем верхним течением будут возвращаться в Северное море и отравлять его. В Балтийском и Северном морях рыболовецкие корпорации ежегодно добывают около 2,5 млн тонн разнообразной рыбы, значительная часть которой может содержать в клетчатке различные ядохимикаты.
Таким образом, главная угроза затопленного наследия Второй мировой войны заключается не в том, что балтийские рыбаки периодически тралами поднимают с морского дна химические бомбы и причиняют ущерб своему здоровью. Известный российский генетик профессор В.А. Тарасов провел исследование этой сложнейшей экологической проблемы и пришел к удручающим выводам по поводу негативного влияния затопленного химического оружия на здоровье многих миллионов европейцев. Он установил, что попавшее по пищевой цепочке в человеческий организм ничтожное количество отравляющих веществ обладает не только сильным токсичным, но и мутагенным действием.
Так же, как и радиация, химические мутагены вызывают у людей изменения в соматических и половых клетках. Врачам хорошо известно, что соматические изменения стимулируют злокачественные опухоли, а мутации в половых клетках способствуют рождению детей с серьезными наследственными изменениями. Более того, стабильные соединения отравляющих веществ или попавшие в человеческий организм их токсичные побочные продукты вызывают более опасные последствия, чем радиоактивное облучение.
Генетические последствия, обусловленные отравлением людей, затопленным наследием Второй мировой войны, обладают двумя важнейшими особенностями. Во-первых, они необратимы, а первоначально возникшие мутации не исчезнут из генофонда. Во-вторых, при отравлении людей химическими веществами могут произойти столь непредсказуемые наследственные изменения у будущих поколений, что их не удастся устранить даже наиболее эффективными Лекарствами и применением совершенной медицинской технологии.
Ежегодно от негативного экологического воздействия на нашей планете умирает 1,6 млн человек. В начале 21 века у европейцев имеется реальная возможность стать лидерами в этой печальной статистике. Эта сложнейшая экологическая, социальная, техническая и политическая проблема может быть успешно решена, если международное сообщество не уступит время и проявит инициативу по избавлению народов Европы от наследия Второй мировой войны. Ее должны проявить те правительства, кому принадлежало химическое оружие, и те, кто его затопил после окончания Второй мировой войны в Балтийском море, а также в проливах Скагеррак и Каттегат.
В этой связи правительство Германии, США, Англии и России, как преемницы Советского Союза, обязаны незамедлительно выступить перед Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) с совместной инициативой о срочной разработке проекта Конвенции по охране среды бассейнов Балтийского и Северного морей от затопленного в них химического оружия. Проект этот важнейшей Конвенции правительственными экспертами должен быть разработан под эгидой ОБСЕ за полтора-два года.
Главы 33 государств с участием США и Канады в 1975 году в Хельсинки подписали заключительный акт, в котором было сформулировано 10 основополагающих принципов, устанавливающих правила и нормы взаимоотношений между ними, уменьшающие опасность возникновения вооруженный конфликтов, а также направления и желаемые формы сотрудничества государств в области экономики, науки, техники и окружающей среды. В связи с изложенным, ОБСЕ обязана поддержать инициативу заинтересованных государств и обеспечить экстренную разработку проекта специальной Конвенции по защите акватории Европы от боевых отравляющих веществ, затопленных после Второй мировой войны.
Что касается проекта программы действий международного сообщества, имеющего конечной целью предотвращение отравления акваторий Европы ранее затопленным химическим оружием, то этот важнейший документ по нашему мнению целесообразно разработать под эгидой Организации Объединенных наций по вопросам образования, науки и культуры ( ЮНЕСКО) , которая в последние годы делает особый акцент на использовании последних достижений науки и техники для оздоровления экологической обстановке на планете.
Под эгидой ЮНЕСКО в 1992 году в Рио-де-Жанейро (Бразилия) уже была проведена представительная международная конференция по защите атмосферы и озонного слоя, бережного отношения к земельным ресурсам, защите океанов, включая закрытые и открытые моря, защите качества источников пресной воды, осуществления контроля над выбросами особо опасных отходов и др. Ученые из ЮНЕСКО стремятся для спасения нашей планеты взять на вооружение все новейшие достижения науки и техники, которыми располагает международное сообщество.
Для оперативного развертывания научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по анализируемой проблеме Германия, США, Англия и Россия также должны незамедлительно обратиться в ЮНЕСКО с совместной инициативой по вопросам проведения комплексных исследований с целью подготовки проекта программы действий по рассматриваемой проблеме. В 1995 году в Москве была проведена международная научно-практическая конференция, которая подтвердила актуальность проблемы предотвращения экологической катастрофы в акваториях Европы.
С учетом итогов проведенного в Москве исследования экологической угрозы Европы, исходящей от ранее затопленного химического оружия, правительственные эксперты из заинтересованных государств под эгидой ЮНЕСКО в программу их исследований должны включить следующие вопросы:
ПЕРВОЕ. Осуществить анализ военных архивов участников антигитлеровской коалиции и Германии, касающихся затопления химического оружия в Балтийском море, а также в проливах Скагеррак и Каттегат. На основе изучения этих документов подготовить банк данных по составу затопленных отравляющих веществ, типам боеприпасов, а также их токсичным характеристикам.
ВТОРОЕ. Обосновать предложения по использованию военных технологий сторон для определения координат и физического состояния затопленных в проливах Скагеррак и Каттегат судов и кораблей с химическим оружием, а также химических боеприпасов, затопленных россыпью в двух районах Балтийского моря.
ТРЕТЬЕ. Разработать технические требования к локальной системе экологического мониторинга за шестью районами затопления отравляющих веществ в прибрежных водах Европы.
ЧЕТВЕРТОЕ. Обосновать технические требования к специальным технологиям для безопасного поднятия на поверхность незначительного количества химических боеприпасов, предназначенных для оценки их токсичности и демонстрации с помощью средств телевидения их угрозы среде обитания.
ПЯТОЕ. Сформулировать требования к специальным технологиям, предназначенных для обеспечения абсолютной изоляции затопленных судов и кораблей с отравляющими веществами, а также подводных свалок химических боеприпасов от морской среды до полной потери их токсичности.
ШЕСТОЕ. Разработать программу медицинского обеспечения и обслуживания боевых расчетов, привлекаемых для изоляции затопленного химического оружия, а также проведения демонстрационных экспериментов на биологических объектах с использованием поднятых на поверхность отравляющих веществ.
СЕДЬМОЕ. Разработать предложения по составу международного производственного объединения, предназначенного для проведения подводных работ по изоляции затопленного в акваториях Европы химического оружия.
ВОСЬМОЕ. Обосновать ключевые положения к проекту международной Конвенции по охране среды бассейнов Балтийского и Северного морей от затопленного в них химического оружия.
На первой научно-практической конференции, проведенной в Москве в 1995 году, ученые из США, Англии, Швеции, Швейцарии, Польши и России пришли к выводу, что после прекращения «холодной войны» возникла возможность использовать научный и военно-промышленный потенциал ряда государств для решения исследуемой экологической проблемы Европы.
В частности, в России ряд ученых работают над проблемой обеспечения надежной изоляции затопленных химических боеприпасов с помощью специальных композиционных материалов. Эта тема включена в план работы Обнинского филиала научно-исследовательского физико-химического института имени Карпова. Известный российский ученый адмирал Т.Н.Борисов с группой экспертов также проводит широкомасштабные исследования, которые позволяют надеются на впечатляющий успех в области защиты акваторий Европы от хранящихся на морском дне боевых отравляющих веществ.
Конструкторы из находящегося в Москве Центрального НПО «Вымпел», обладающие большим опытом проектирования стратегических систем предупреждения о ракетном нападении, провели предварительный анализ структуры и состава локальных систем экологического контроля за всеми районами, где разрушаются химические боеприпасы.
Специалисты из калининградской корпорации «КОНТЕХ» обосновали возможность применения криогенных технологий с использованием жидкого азота для безопасного подъема отдельных образцов химических боеприпасов на специальное судно и проверки уровня токсичности отравляющих веществ на биологических объектах. Результаты этих наглядных экспериментов должны быть документально зафиксированы и доведены до широкой общественности средствами массовой информации.
Для того чтобы отравляющие вещества надежно изолировать в проливах Скагеррак и Каттегат, необходимо знать точные координаты затопленных судов и кораблей с химическим оружием, а также места свалок химических боеприпасов, затопленных россыпью. Военно-морские силы НАТО и России располагают различными типами авиационных и корабельных магнетометров, применяемых для обнаружения подводных лодок. Есть основания надеяться, что при хорошо продуманной программе магнитометрического поиска все затопленные в проливах Скагеррак и Каттегат суда и корабли с химическим оружием будут обнаружены, а их точные координаты нанесены на навигационную карту.
Сложнее будет обнаружить места двух подводных свалок химических бомб, снарядов и мин вблизи Лиепая и острова Борнхольм. Эту проблему сложно решать потому, что на дне Балтийского моря за сотни лет мореплавания скопились огромное количество металлического лома, который будет искажать показания приборов. Однако в России имеется немагнитная шхуна «Заря», которая может быть использована для поиска небольших скоплений химических боеприпасов, затопленных на территории примерно 2400 кв.км.
Как известно, в Норвежском море примерно в 180 милях от острова Медвежий затонула советская атомная подводная лодка «Комсомолец». С помощью обитаемых глубоководных аппаратов «Мир-1» и «Мир-2» удалось опуститься на глубину 1680 метров, где покоится эта лодка. Она была тщательно обследована при свете прожекторов. Российскими специалистам в начале 1994 года удалось при помощи дистанционных роботов проникнуть внутрь «Комсомольца». Роботы размером с крупным пылесос проникли через проломы и два люка в затонувшую лодку.
Можно не сомневаться, что технологии, используемые в России для оценки масштабов разрушения затонувшей подводной лодки «Комсомолец», и специальные изоляционные вещества, предназначенные для создания изоляционного саркофага для нее, могут найти применение при проведении работ по изоляции судов и кораблей с химическим оружием в прибрежных водах Европы. В США и ряде европейских государств также имеются современные средства, которые могут найти широкое применение при реализации программы предотвращения широкомасштабной экологической катастрофы.
Если говорить о сложнейших экологических проблемах Европы, то создается впечатление, что современные лидеры государств, входящих в ОБСЕ, незнакомы с Заключительным актом, подписанным их предшественниками. Сегодня человечество нуждается в лидерах, подобных великому шведу Альфреду Нобелю, который мог оценить будущее и заботится о благе человечества.
Как известно, Нобелевские премии, присуждаемые с 1901 года в области физики, химии, медицины и физиологии, способствовали успешному решению сложнейших проблем, в которых заинтересовано все человечество. Хочется верить, что и сегодня найдутся последователи Нобеля, которые помогут народам Европы надежно изолировать химическое оружие, затопленное в прибрежных водах Европы после Второй мировой войны, что позволит предотвратить широкомасштабную экологическую катастрофу.
К сожалению, сегодня ни одно из государств-участников ОБСЕ пока не проявило интереса к практическому решению данной проблемы. Вот почему экологи, врачи, специалисты по химическому оружию, писатели и журналисты должны убедить лидеров европейских государств и США в недопустимости задержки международного проекта программы действий по предотвращению массового проникновения боевых отравляющих веществ из саморазрушающихся химических боеприпасов в Балтийское и Северное моря.
Научная общественность также должна обратиться к президентам Европейского банка реконструкции и развития, Европейского инвестиционного банка, Северного инвестиционного банка и Всемирного банка о создании специального фонда для развертывания работ по защите прибрежных вод Европы от опасного наследия Второй мировой войны — 300 тысяч тонн затопленного химического оружия.
Указанный фонд позволит финансировать деятельность правительственных экспертов в ЮНЕСКО и ОБСЕ, а также развернуть прикладные исследования и опытно-конструкторские работы в тех государствах, которые обладают необходимой научно-технической базой для современного решения данной проблемы.
Я верю, что совместными усилиями удастся подготовить обращение в ОБСЕ и ЮНЕСКО, также к президентам банков, которые позволят международному сообществу в ближайшие годы приступить к практической защите акваторий Европы от опасного наследия Второй мировой войны.
Б. Т. Суриков, эксперт Независимого экспертного совета по стратегическому анализу проблем внешней и внутренней политики при Совете Федерации, генерал-майор авиации в отставке, кандидат технических наук.
Зловещий подарок ушедшего века
Именно такой представляется проблема, связанная с захоронением в регионе Балтийского моря почти трех сотен тысяч тонн химического оружия вермахта, доставшегося союзникам в наследство от поверженной Германии. Столкнувшись с подобными запасами смертоносного оружия, а его оказалось почти в два раза больше собственного, победители сразу же задумались о проблеме его ликвидации. К тому же это предписывалось решениями Потсдамской конференции 1945 года — ответственность за реализацию этой далеко не простой задачи ложилась на Контрольный совет союзников в Германии совместно с Военным и Экономическим директоратами. Однако ни сроки, ни технологию последние не определяли, а посему соответствующие администрации занимались уничтожением запасов химического оружия самостоятельно, каждая в своей зоне оккупации. Советскому Союзу в какой-то степени повезло, в восточной зоне оказалось лишь 60 тысяч тонн оружия. Остальные 240 тысяч пришлись на долю союзников. Согласно рекомендациям ученых химическое оружие надлежало затопить на большой глубине в Атлантике, однако ссылка на технические трудности и погодные условия позволили специально созданной Тройственной комиссии значительно упростить намеченную процедуру. Советский Союз получил разрешение комиссии на затопление 35 тысяч тонн химических боеприпасов в акватории Балтийского моря, остальное было вывезено в СССР. Содержимое 42 железнодорожных эшелонов было погружено в германском порту Вольгаст близ, Пенемюнде на небольшие суда, а затем затоплено в двух районах центральной Балтики. Пять тысяч тонн в 70 милях к юго-западу от Либавы ( ныне Лиепая, Латвия), а остальное в районе датского острова Борнхольм и островов Кристиансе (на глубине около 100 м и площади примерно в 900 кв. км). Операция, которую возглавил капитан 3 ранга К.П. Терсков, была проведена в период со 2 июня по 28 декабря 1947 года. Краснофлотцы отправляли боеприпасы за борт поштучно и вручную, что в настоящее время признается единственно правильным, гонением для той экономической ситуации. Тем временем союзники распорядились своей долей трофейного химического оружия по-своему. Почти 300 000 тонн боеприпасов было затоплено ими в районе Балтийских проливов. Причиной, по которой дали согласие на затопление отравляющих веществ в непосредственной близости от своих берегов правительства Норвегии, Дании и нейтральной Швеции стал элементарный политический нажим со стороны англо-американцев. В сопровождении боевых кораблей союзников около 50 судов, вышедших из Киля и Эмдена, были затем подорваны в намеченных местах затопления. Ими стали районы: в проливе Скагеррак в 40 милях or норвежского порта Арендаль (глубина около 600 м) и близ шведского порта Люсечиль (глубина около 200 м), а также в проливе Каттегат близ мыса Скаген и в проливе Малый Бельт непосредственно у берегов Германии. С соседством последнего руководство ФРГ мириться не стало и еще в 50-х годах перезахоронило 5000 тонн боеприпасов на материке. Остальное продолжает оставаться на местах, время от времени будоража умы, в основном пока что обитателей Балтийского побережья. Первый всплеск европейского общественного интереса к этой проблеме был инициирован публикацией английского писателя Филиппа Найтли в лондонском «Санди Таймс Мэгэзин» 5 апреля 1992 года развернутом репортаже «Смертоносные свалки» были впервые показаны места затопления и назван объем «захороненных» химических боеприпасов — 302 875 тонн. Вблизи районов захоронений периодически наблюдается утечка, вызывающая резкое повышения концентрации отравляющих веществ. Известно, что в данном регионе проживает порядка 150 миллионов человек, ежегодно вылавливается более 2 миллионов тонн морепродуктов и чрезвычайно развит водный туризм. Тем опасней выглядит рост числа вспышек странных кожных заболеваний особенно после купания в определенных районах Балтики. Отмечается повышение уровня раковых и наследственных, заболеваний в скандинавских, странах странах Балтии. О возможной связи отравляющих веществ (0В) кожно-нарывного действия, коими являются иприт и люизит, и мутагенными процессами стоит сказать особо. Свойство иприта влиять на наследственность было открыто в пятидесятых, отчего иприт еще называют «лучевым ядом». Те, кто выжил в Первую мировую после ипритных атак, вскоре умерли от лейкозов и других раковых заболеваний.
Люизит, затопленный в несколько меньших количествах, ядовит в гораздо большей степени. Мышьяк, который в нем содержится, убивает еще до того, как жертва начинает мучиться от ужасных язв. Поэтому в рекламе американских компаний-производителей он назывался не иначе как «роса смерти».
Оба вещества плохо растворимы в воде и тяжелее ее. В силу этого они имеют свойство скапливаться в донных осадках, длительное время не теряя токсичности. Оба вещества растворяются в резине, что представляет опасность для водолазов в случае их работы по обезвреживанию захоронений. Кроме того, активно связываясь с нефтепродуктами, они могут путешествовать и в приповерхностном слое, заражая участки побережья. Рыба, отравленная небольшими концентрациями этих 0В, вполне может угодить на наш стол со всеми вытекающими для нас и потомства последствиями. Учитывая пути миграции рыб, а также симптомы отравления вод Северного моря, проблема эта давно уже перестала быть «головной болью» только Балтийских стран. Опасные дозы ядов будут накапливаться в растениях, зоопланктоне и рыбе, которая со временем вполне может приспособиться к новым условиям. Живут же в кислотном озере японского вулкана рыбы Tribolodon hakonesis.
Исследования российского генетика профессора В.А.Тарасова привели к печальным выводам относительно будущего миллионов европейцев, подверженных потенциальной угрозе со стороны затопленных германских химических арсеналов.
Но вернемся к вопросу гидролизации, которая, по утверждению некоторых специалистов, протекает относительно быстро и динамично. Этой версии продолжают придерживаться многие официальные лица, опираясь нa экспертную оценку, в том числе и военных химиков. При недостатке воды, а течения в придонном слое Балтики не носят стремительного характера, и избытке иприта образуется своего рода оболочка, не позволяющая развиваться реакции гидролиза. Продукты реакции зачастую в несколько раз токсичнее самого иприта. Учебник «Отравляющие вещества» (авторы: В.Н. Александров, В.И. Емельянов), изданный в 1990 г. Воениздатом, на стр. 135 и вовсе утверждает, что даже длительное пребывание иприта под слоем неподвижной воды, что соответствует условиям хранения заиленного боеприпаса, не приводит к заметному снижению кожно-нарывного действия водно-ипритной смеси. Для завершения гидролиза необходимо перемешивание, кипячение в большом избытке слабощелочных водных растворов... что в условиях целого моря, согласитесь, весьма проблематично. Балтика — практически закрытое море и водообмен происходит в нем лишь раз в 27 лет. А количество захороненных в его «глубинах» отравляющих веществ составляет шестикратную смертельную дозу для всего живого на его берегах. По оценкам американских экспертов, иприт сохраняет свою активность в течение 400 лет. Вряд ли обрадует обитателей восточных берегов Балтики и известие о том, что направление придонных течений, имеет, как правило, восточную направленность. Так что все плывем в одной лодке. Говоря о «советском методе» захоронения химических боеприпасов россыпью, следует признать его довольно удачным. Оболочки авиабомб, снарядов и гранат наверняка не прокоррозируют одновременно. Тем не менее рыбаки, ведущие промысел в центральной Балтике, продолжают с завидной регулярностью вытаскивать вместе с уловом бочки с ипритом, бомбы и прочие емкости, истекающая из которых густая желтоватая жидкость сулит, как минимум, слепоту. С 1985 по 1995 год по данным Международного центра Конверсии в Бонне (BICC) было отмечено около 353 случаев подъема химических боеприпасов вместе с рыбой только на датских траулерах. А ведь промысел активно ведется еще добрым десятком стран. шахты захоронения химического оружия союзниками вызывает наибольшие опасения в плане массового выброса. Степень коррозии металла оболочек и давление верхних ярусов неизбежно приведет к залповому выбросу, который по мнению ведущего специалиста по этой проблеме генерал-майора в отставке Б.Т.Сурикова составит примерно 50 000 тонн активной массы ядов.
По данным шведской стороны в захоронении близ Люсечиля локализовано 19 затопленных судов с химическим оружием, а еще в 1987 году представитель Министерства обороны Норвегии заявил, что им удалось точно установить местонахождение 27 судов, затопленных близ Арендаля вместе с германским крейсером «Лейпциг», в трюмах которых находится 179 тысяч тонн опасных химических веществ. Вряд ли у кого-нибудь хватит смелости предсказывать глобальные результаты массовой разгерметизации химических боеприпасов, однако настораживающие прецеденты уже были. В мае 1990 гoдa на берегу Двинского залива Белого моря близ Архангельска были обнаружены миллионы мертвых рыб и морских звезд, десятки тысяч крабов и моллюсков. Пробы показали, что причиной гибели стал иприт, из затопленных в 50-х годах химических боеприпасов.
Казалось бы, наибольшее беспокойство должны проявлять те, под боком которых уже тикает часовой механизм злополучной бомбы. Ан нет. Глава датского агентства защиты окружающей среды Йеспер Эрмансен, комментируя решение Дании не заниматься подъемом затопленных у ее берегов германских химических боеприпасов, заявил недавно, что «в выборе между чумой и холерой они предпочитают чуму». Позицию Дании по сообщению информационного агентства BANNS, разделяют практически все политические партии и организации защиты окружающей среды Северной Европы. Для спасения жизни на планете человечество обязано использовать весь арсенал технических достижений и максимум ресурсов. В 1974 году была подписана Конвенция по охране морской природной среды региона Балтийского моря, известная под именем Хельсинкской. Вступив в силу в 1980 году, она провозгласила, что: «защита и улучшение состояния морской среды региона... являются задачами, которые не могут быть эффективно решены усилиями отдельных стран, что существует неотложная необходимость в тесном сотрудничестве в масштабе всего региона и в принятии соответствующих мер международного характера, направленных на решение этих задач...
В 1992 году под эгидой ЮНЕСКО в Рио-де-Жанейро прошла международная конференция по защите атмосферы и озонного слоя, защите океанов, включая открытые и закрытые моря, защите источников пресной воды, проведения контроля над выбросами опасных отходов и пр.
В январе 1993 года представители 180 государств подписали в Париже Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия. Это важнейшее международное соглашение вступит в силу после ратификации его 6S государствами-участниками. Спустя три года участники обязались приступить к уничтожению национальных запасов химического оружия, а через 10 лет и полностью ликвидировать. Однако согласно Конвенции боевыми средствами будут считаться только те химические боеприпасы, которые были захоронены в наземных могильниках после 1 января 1977 года затоплены после 1 января 1985года значит, только такие 0В подлежат декларированию в установленном порядке. Озабоченность экологов понятна, запасы химического оружия, затопленного до указанных сроков, огромны. Понятны и политические мотивы этого решения; как СССР так и страны НАТО проводили массовые захоронения химического оружия не только на собственной территории, но зачастую в международных водах. Тем временем, по мнению экспертов, коррозия корпусов химических снарядов, затопленных в Балтийских проливах составляет уже 70–80 процентов со всеми вытекающими из этого последствиями. В 1995 году в Москве состоялась научно-практическая конференция, подтвердившая актуальность проблемы предотвращения экологической катастрофы в акваториях Европы. В текущем году в Санкт-Петербургском Доме ученых состоялось собрание общественности, организованное до инициативе Российского Пагоушского комитета, где вновь речь шла о бомбе на Балтике». Собрание приняло декларацию, обращенную ко многим странам мира, движениям, организациям, частным предпринимателям, с предупреждением о возможной «непоправимой беде». Как и на предыдущих встречах мнения разделились. Ряд весьма авторитетных ученых продолжают утверждать, что никакой угрозы не существует, а проблема раздувается конъюнктурными группами, попросту кормящимися возле этой темы. Так это или нет, надлежит установить компетентной международной комиссии, созданной или в рамках ХЕЛКОМ, или ОБСЕ. Но вопрос, в любом случае заслуживает самого серьезного к себе отношения.
Ведущий специалист Независимого экспертного совета по стратегическому анализу проблем внешней и внутренней политики при Совете Федерации России генерал-майор Б.Т. Суриков считает, что под угрозой находится не только Балтика и предлагает:
- на основе анализа архивов, касающихся затопления 0В в акватории Балтики и проливной зоне подготовить банк данных по составу, типам и характеристикам;
- обосновать предложения по использованию технологий для определения координат и физического состояния затопленных в Балтийских проливах кораблей и судов с 0В;
- разработать технические требования к системе экологического мониторинга для потенциально опасных районов;
- сформулировать требования к специальным технологиям, предназначенным для изоляции затопленного химического оружия;
- разработать предложения по составу международного объединения, предназначенного для проведения подводных работ по изоляции затопленного химического оружия и незамедлительно создать это объединение;
Для реализации ряда пунктов было бы целесообразно рассмотреть уже отработанные технологии российских специалистов. В части ости изоляция затопленных объектов с помощью специальных композиционных материалов была успешно опробована в период работ с корпусом затонувшей в Норвежском море атомной подводной лодки «Комсомолец» для изоляции утечки компонентов ядерных боеголовок торпед. Специалистами калининградской фирмы «КОНТЕХ» обоснована возможность применения криогенных технологий с использованием жидкого азота для безопасного подъема образцов затопленных боеприпасов для определения уровня токсичности и степени коррозии.
Похоже, что проблема все же недооценивается, а в этом случае следует помнить, что механизм «бомбы» уже взведен.
С. Апрелев, капитан 1 ранга,
вице-президент общественной организации «ПОЛЯРНЫЙ КОНВОЙ».
