Новосибирский государственный академический театр оперы и балета
Следственный комитет РФ
Генеральная прокуратура РФ
Уважаемые господа!
Считаю своим долгом высказаться в поддержку театрального режиссёра Тимофея Кулябина, директора Новосибирского академического театра оперы и балета Бориса Мездрича, в отношении которых возбуждено уголовное дело и проводится судебное разбирательство из-за якобы умышленного публичного осквернения предметов религиозного почитания в постановке спектакля «Тангейзер». Хочу обратить внимание, что театральные действа, история которых насчитывает не одно тысячелетие, по своей природе не являются прямой трансляцией реальных событий и представлением прототипов героев, но лишь их символическим воплощением в современном контексте. Ввиду этого конкретные реалии, проходя через театральную постановку, переживают смысловую трансформацию и приобретают многозначность, мигрируя из мира вещей в мир искусства, и относиться к ним как к раз и навсегда заданным объектам (в том числе и в юридическом смысле) – значит полностью игнорировать законы искусства и вообще отрицать его сущность и право на существование.
Один и тот же символ, представляемый объектом искусства, может быть совершенно по-разному понят в многочисленных социальных группах и стратах, в том числе конфессионального толка. Не может быть единой трактовки символа, потому что он многозначен и зависит только от воспринимающего его субъекта – зрителя, слушателя, читателя. Театр по своей природе представляет действительность в опосредованных формах, вследствие чего объекты такого действия утрачивают свой буквальный статус и прямое значение. Эта тема объекта искусства и его метафорической трансформации мне очень близка как экологу и журналисту, и в нашем журнале «ЭкоГрад» она занимает видное место.
Если перейти к юридическим аспектам этого дела, то, по моему глубокому убеждению, статус тех или иных деталей театральной постановки, в том числе реквизита, и общую направленность художественного действия должны в рамках судебного процесса оценивать эксперты – таким образом, необходима искусствоведческая экспертиза (равно как и религиоведческая), переводящая сложную символическую ткань театральной постановки на строгий юридический язык. То, что суд отказался от неё, превращает процесс в зловещий цензурный прецедент, следующим этапом которого станет введение инквизиции и аутодафе в разных его формах. Эта тенденция не просто представляется негативной, она убийственна для свободной мысли и творчества.
Поэтому обращаюсь с довольно банальным, но ставшим, увы, актуальным призывом – судить художника и его творения по законам искусства. Считаю, что любое перенесение художественной полемики в прокуратуру и суды есть чудовищный нонсенс и попрание основ не только искусства, но и статуса самих следственных учреждений. Вследствие этого призываю к полному прекращению судебного следствия и разбирательства в отношении Тимофея Кулябина, Бориса Мездрича Новосибирского академического театра оперы и балета.
С уважением,
Академик ЕАТР,
Главный редактор
московского журнала «ЭкоГрад» Игорь В. Панарин
