На днях прочла в сети заметку о гибели военнослужащих в Армии.
Вот она. Дословно:
:
«В Дагестане повесились двое военнослужащих. Самоубийства произошли в Буйнакском районе. На 3 км от автодороги Буйнакск-Унцукуль обнаружен труп 30-летнего капитала М.Малыгина. Он являлся командиром 1-й роты 1-го батальона мотострелковой бригады воинской части 63354. Его нашли повешенным. Кроме того, во дворе своего дома в Буйнакске в том же состоянии обнаружили 29-летнего Г.Гереева, рядового контрактника. Он проходил службу в воинской части 16544, дислоцированной в поселении Борзой Чечни. В Дагестане военнослужащий отбывал отпуск".
Потрясло, что происходит все это в наши дни. Сегодня. Сейчас...
И не в районе ведение боевых операций, а на территории России.
Из комментариев:
Сарват Сеидов
Мой Командир хороший человек был, я не верю что он смог собой так сделать, он всегда радовался своей жизнью, строил нас и говорил нам у меня есть дом, жена красавица и двое детей, и в конце и беха у меня есть, помним любим командир.
Олег Тищенко ответил Сарвату
Сарват, тоже пол года был моим командирам по срочке. Не мог он сам это сделать, характером сильный был...
Денис Рогатин
Мой одноклассник и друг. Хороший был человек. Честный и порядочный офицер. Любящий муж и прекрасный отец. Сильный и мужественный и справедливый. Никогда бы не наложил на себя руки. Вечная память тебе и слава. Пусть земля будет тебе пухом брат...
Задело все это. Что – то было тут не так, напоминало отчетность о смертях военнослужащих в «лихие 90е» и начало 2000х.
Стала искать в сети информацию о произошедшем.
Привожу другую заметку дословно.
Родные погибшего солдата из Бурятии подозревают убийство из-за денег и строптивости
Сомнения в реальности происходящего у родных возникли сразу же при слове «самоубийство». Крепкий спортивный парень не был склонен опускать руки перед трудностями.
Одновременно со смертью парня стали открываться подробности его жизни в последние месяцы. Солдат рассказывал брату, что сожалеет о части, в которой подписал контракт: «Нафиг я сюда приехал, тут начальство на контрактников кредиты по 150 тысяч оформляет». Об этом же он говорил близкому другу, возмущаясь безнаказанностью виновных. Чтобы не беспокоить мать, на ее звонки в последние месяцы он почти перестал отвечать, только передавая через сверстников, что все в порядке.
16 июня (накануне смерти) Батор был на утреннем построении, но в назначенный вечером караул не явился.
– Говорят, якобы звонили, и у него номер был недоступен. Но он в тот же день звонил и отправлял голосовые сообщения брату. Правды не найдешь, – шепчет мама.
По словам Евгения, Батор рассказывал, что в части орудует некая «дагестанская крыша», и все срочники на контракте «отстегивают им деньги» из зарплаты – по 10–15 тысяч. Одно из последних голосовых сообщений брату было о том, что в части его «достали».
– Все уже надоело, каждый день они меня достают, каждый день бьют и требуют деньги. Я почему должен им платить, я не буду им платить, – переводит голосовое сообщение Батора с бурятского языка тетя Раиса.
В другом сообщении Батор предупреждает: «Через два дня меня заберете в гробу». Откуда Батор знал, сколько дней ему осталось жить, теперь уже не узнает никто. Было ли это убийством или доведением до самоубийства, будет решать следствие. Если будет. Сегодня официальная версия – самоубийство.
....
Также ни в части, ни в полиции никто не смог ответить, где золотая печатка парня стоимостью 12 тысяч рублей и дорогие часы, купленные солдатом с первой зарплаты. Все эти детали, вместе с посмертной позой погибшего и его «заблудившимися» в части банковскими картами слабо укладываются в картину самоубийства."
На календаре ведь не начало 2000г, когда «груз 200» был обычным явлением, а родители сыновей, призванных в Армию России дни и ночи проводили около источников информации, у окна или почтового ящика в ожидании почтальона и долгожданного конверта, в котором будут скупые слова от родной кровинушки, написанные усталой рукой: жив, здоров, все нормально...
А потом, при личной встрече будут смахивать невольные слезы, видя, как исхудал сынуля от банального недоедания, как пытается скрыть черноту под глазами от бессонных ночей, ни слова не говоря о беспределе «дедовщины», боль в глазах от утраты боевых товарищей и друзей, не вернувшихся «из командировки».
Нахлынули личные воспоминания.
Мои несколько поездок к сыну в часть. Долгие ожидания на проходной.
В одно из таких ожиданий мы с другими родителями стали свидетелями избиения «дедами» молодого солдатика.
Тот,худенький и физически слабый, весь в крови, покорно принимал издевательства и побои, корчился у стены. Заставили дежурного на КПП вызвать медпомощь.
Мы закричали, отбили малого... А «дедок» пытался в это время нам объяснить, что через год этот вот едва дышащий чей-то сын точно так же будет «воспитывать молодых духов»...
А потом началось...
К нам стали подходить какие-то офицеры и пытаться узнать наши фамилии, намекая на то, что нашим сыновьям тут служить еще долго и с ними может что-то произойти, если мы будем жаловаться или куда-либо сообщим.
Что все это – нормально для нынешней армии.
На вопрос, что они называют нормой, офицеры уходили от ответа.
Прошло время.
Много воды с тех пор утекло, многое изменилось в корне.
И амия стала другой, и время другим, и сами армейские порядки изменились.
Если раньше от армии «отмазывали», то теперь родители настаивают на службе и возмущаются, если чадо признают негодным.
Но для кого – то старые порядки в армии – родная привычная стихия.
Именно они и бардак – это их кормовое корыто.
Не служба на благо и защиту Отечества, а бизнес на его пороках и слабости, которое они сами создают, как среду своего паразитического существования.
Будьте вы прокляты от имени тех родителей, на крови чьих детей и их жизней вы строите свое существование!!!
Вам нет места ни здесь, ни в аду!
Исренне сочувствую и понимаю боль души, горе родителей, чьи дети уже не с нами.
И искренне надеюсь, что следователи, в чьем ведении находятся эти и подобные дела, будут искать истину, а не уподобятся коллегам с отписками и изобретателям бредовых объяснений, наподобие "пьяного" шестилетнего мальчика с 2,7 промилле алкоголя в крови, который сам агрессивно прыгнул под колеса авто леди, мирно беседующей по телефону на скорости 50 км/ч во дворе.
Татьяна Колесникова
