Москва и театр Моссовета простились с Александром Леньковым. У смертного одра на сцене говорили его коллеги по цеху, Георгий Тараторкин, Сергей Юрский... Дамы в проходах между кресел прятали намокшие глаза в платочках.
Обильно пахло валерьянкой и еще какими-то наверняка сердечными лекарствами. На улице шел дождь. Да, Саша любил дождь. Он повторял ученикам, что слово надо произносить немного протяжно и не педалируя на «Д», но скорее два мягких «Ж» в окончании - «ДОЖЖЬ»...
Очень хорошо что Саша уходит от нас со сцены подумал я. Хотя наверное это традиция. Хорошая, правильная традиция. Как там, у классика: «...для актера смерти нет, просто смена роли. И к счастью, не только для актера»...
Со сцены не прозвучало слово смерть. Его называли клоуном. Трагическим клоуном, душой театра, домовым театра, строителем, и не только дачи в Жаворонках... опять вспомнили его знаменитые посиделки в гримерке после спектакля. И был у него чудесный чай, и в праздники, было еще кое-что, - доверительно поделился его друг и товарищ...
Ему припомнили все роли, и в кино и в театре... ему простили те роли, которых он не сыграл. На сцене скорбного дня вспомнили о Саше как о режиссере – я не умею сказать им что-то важное, вспомнил ЕГО ученик...
Я водил его с представления домой за ручку, когда мальчишкой он был задействован в спектакле... вспомнил один их Мэтров театра...
Прощальная процессия двигалась быстро. Он похудел. Его нос еще больше заострился, щеки впали, и фирменный леньковский трагизм на лице стал еще более выразительным. Всегда гладкая бородка затопорщила, и только волосы остались все теми же фирменными, пушистыми. Подойдя я прошептал «Досвидания дядя Саша»...
У входа фойе стояли черные блестящие машины. Около – Геннадий Косьмин, Сашин друг. Он выглядел рассеянно. Дал мне бумажку с со ссылкой в интернете. Теперь я понимаю, что значит послать ссылку по почте, мелькнуло в голове, когда я посчитал количество символов, которые необходимо набрать.
Я ему звонил месяца три подряд, бормотал Геннадий: «Не брал трубку. А потом он мне приснился. Он напомнил мне про кладбище в Митино. Это где похоронены его родные. Напомнил мне про мое обещание, что если что пристроить его именно туда. А тут мне звонит его дочь и говорит что ЕГО с нами нету больше... с его номера звонит... прямо день в день»...
Похоронили на Троекуровском кладбище.
Игорь Панарин
