Беженцы. Репортаж Игоря Егорова
Есть темы, на которые писать сухим языком официальных репортажей просто невозможно.
Одна из них – тема беженцев с востока Украины.
Беженцы… Слово из других, самых страшных годов прошлого, как казалось, века.
Кто-то им сочувствует, кто-то ощущает неудобства, вызванные появлением большого числа людей со своими проблемами, СМИ рисуют самые разные картины.
Единственный способ составить собственное представление – это рассказы самих беженцев, так называемые «живые истории».
Корреспонденту «Экограда» такая возможность представилась во время посещения Председателем партии «Справедливая Россия» Сергеем Мироновым подмосковного пансионата «Ласточка», ставшего временным домом для 150 взрослых и более 50 детей.
Вот практически без купюр рассказ молодой женщины, вынужденной с мужем и маленьким ребенком бежать от войны.
Небольшая комната, типичный гостиничный номер, вся уставлена детскими игрушками, на стенах рисунки карандашом. Усталые женские глаза напротив… Женщину зовут Светлана.
Корр.: Скажите, Светлана, из кого города вы сюда прибыли?
С.: Наша семья из Авдеевки. Это пригород Донецка, недалеко от аэродрома. Как раз там, где сейчас самые жаркие бои… (понятно, что разговор шел на эмоциях, и там где в тексте троеточия – там промежутки времени, необходимые собеседнице, чтобы прийти в себя)
Там всё лето был кошмар. Было очень страшно, по ночам практически не было возможности уснуть. Дочка спит, а ты наготове, чтобы быстро скрыться в подвал, в случае приближения обстрела… Сидишь буквально на мешках, всё необходимое чтоб было под рукою.
Дочь должна была идти в первый класс, так школу, в которую ее хотели отдать, разбили снаряды…
Уехали только тогда, когда стало совсем невмоготу.
Корр.: Да, конечно… И вы сразу выехали в Россию?
С.: Нет, сначала мы думали переждать всё это на море, между Бердянском и Мариуполем. Вот дочка нарисовала море – показывает на висящий на стене детский рисунок с волнами и чайками – но война догнала и там…
Россию выбрали потому, что позвали знакомые мужа. Первые дни жили по квартирам – пять-шесть человек в двухкомнатной получалось. Было тяжело. Но нам все помогали.
Как-то пришли с дочкой в магазин, она просит йогурт, а денег на него у меня не хватает. Продавщица услышала наш разговор и протянула его дочке…. Бесплатно…
А потом нам предложили комнату в этом замечательном пансионате. Огромное спасибо России за помощь.
Корр.: Вы всей семьей выехали?
С.: Я, муж (он сейчас в Москве, пытается подрабатывать где удаётся) и дочь. Дома осталась 74-летняя мама… Не захотела оставить дом. Рассказывает, что там сейчас очень страшно, обстрелы, выбиты стекла, за водой ходят в частный сектор, к колодцу…
Корр.: А где сейчас дочь?
С.: Дочь взяли в местную школу. В поселке Чисмена.
Корр.: Проблем с устройством не было?
С.: Что вы! Наоборот. Там до нас (беженцев – прим. автора) всего было 35. а тут добавились наши 16, кто школьного возраста. Они даже были рады, потому что школу хотели закрыть, а теперь она будет и дальше работать.
Корр.: Не было ли проблем, связанных с различными требованиям к подготовке первоклассников в России и в Украине?
С.: Нам было просто. У нас же дети идут в школу с семи лет, а в России с шести. Поэтому уровень готовности к школе у нас достаточный.
Корр.: Есть планы возвращения на Родину?
С.: Конечно, все хотят вернуться. Некоторые уже выехали после объявления прекращения огня. Но Авдеевка сейчас как раз на линии огня. Донецкий аэропорт же рядом… Правда… Правда тут несколько раз УФМС приезжало. Требовали переезда в другие регионы России, говорили, что в Московской области квот для беженцев нет… Некоторые уехали. Далеко, не знаю точно куда. Но сейчас вроде всё успокоилось, не беспокоят больше.
Корр.: И в заключении, понимаю, что не совсем корректный вопрос, но вот что самое страшное для вас было за время вооруженного конфликта на востоке Украины, из того, что пришлось пережить?
С.: Это дорога в Россию, как мы проезжали через все эти бесчисленные блокпосты. Представляете, в салон с автоматами наперевес заходят люди в камуфляжной форме. Кто это? Чьи это? Чего от них ожидать? Какие-то непонятные нашивки… На лбу, на рукавах… Небритые, злые…
Когда украинская армия, то спокойнее – вежливый офицер, дисциплина… А когда ополченцы или националы (отряды Национальной гвардии и добровольческие батальоны типа «Азов» и «Донбасс» – прим. автора), то очень страшно…
Мужчин выводят на дорогу, заставляют раздеваться по пояс, ищут следы от автоматов, рассматривают руки. Кричат – «Почему ты не на войне!», наставляют оружие…
Нет, пока там такое творится, возвращаться просто нельзя…
Корр.: Ну, слава богу, Светлана, сейчас для вас это всё позади. Надеюсь, что мир и порядок будут восстановлены. Желаю вам и вашей семье скорейшего возвращения в мирный город, встречи с родными и близкими. Большое спасибо за откровенное интервью.
С.: И вам спасибо, что напоминаете обществу о нас, наших проблемах.
Светлана дала согласие на съёмку, но на всякий случай, фотографий из ее комнаты мы помещать не будем.
Однако на одном из представленных ниже фото есть ее лицо…
Игорь Егоров
- Подробности
- Категория: Социальная экология
- Опубликовано 08.10.2014 19:55
- Просмотров: 1515