Книга и фильм о Плевако...

• Печать

По следам публикации писателя Михаила Фёдорова

Когда в феврале 2025 года мне в Воронеже Михаил Федоров подарил свою новую книгу «Федор Плевако и его семья в истории России», к этому времени по телеканалам России уже прошел сериал Алексея Учителя об этом выдающемся деятеле с Сергеем Безруковым в главной роли. Не знаю, кто автор сценария, но книга и фильм разительно отличаются друг от друга. Прежде всего, исторической достоверностью. Федоров собрал и обработал огромный архивный материал, создатели сериала – выдумщики, уловившие модный персонаж в нужное время. Ну а режиссер Матиссон, супруга вездесущего Безрукова, вообще «вставляет» его, куда только можно, хоть в роль самовара.

Присяжный поверенный Федор Никифорович был совсем не таким. Вся его жизнь была насыщена борьбой за «сирых и убогих». Автор книги открыл глаза на многие благие дела Плевако. Помимо судов он успевал хлопотать с хозяйством в Успенском соборе, где был старостой. К чести Михаила, он не стал поливать эту киноленту критикой, отдавая ей при всех «но» должное. Главное, что имя Плевако словно извлекли из небытия после многолетнего замалчивания. Но рассказал мне про многие несоответствия в фильме с реальными событиями. Про внешнюю несхожесть героев фильма и реальных фигур. И повторял:

– Фильм нужен. Он дышит страстью спасения, какой дышал Федор Никифорович, выручая людей, и страстью обличения, когда обличал, продажных и алчных. И это трогает и приводит к мысли, что на ниве защитников были, и есть пылкие защитники человека от царящего вокруг произвола.

Вообще о теме «Плевако» Федоров много мне рассказал. С иронией.  Сделано художественно интересно, с яркими сценами, и как стреляют в героя фильма, и он ранен, и как на карете улетает с арочного моста (странно, но в России в провинции большей частью мосты были деревянные) и т.д. Если считать, что это фильм про некоего Николая, присяжного поверенного, то приемлемо. Тем не менее он волей-неволей напоминает именно Федора Плевако, столь бескомпромиссного в борьбе с «нечистью», столь милосердного к «падшим» и «униженным», столь искрометного, когда на кону честь и чья-то жизнь. Николай (герой фильма Безруков) не схож с Федором Никифоровичем внешностью, у того мощная фигура, буйный волос, не схож поведением, тот внешне спокойный, уравновешенный, а здесь фонтанирует. Была ли сестра Ф. Плевако хромоножкой? Был ли у нее роман с планом выйти за офицера? Сын Сережа явно не тянул на консерваторию, его биография – журналистика и юриспруденция, и вряд ли он был связан с Петром Ильичом Чайковским.

Михаил Федоров – большой специалист по семейству Плевако, у него вышло несколько книг об этом роде. Почему сын Петр с отцом улетает с обрыва и гибнет? На самом деле он в 1914 году ушел на Первую мировую войну и там сгинул, а отец умер в 1908 году на даче под Москвой. Причем сестра его умерла раньше Федора Плевако, ведь он простыл на ее похоронах, и уже не поправился. Первая гражданская жена у Плевако была учительницей, он не состоял с ней в браке. Вот почему сын Сергей потом обижался на отца, как и сам Федор Плевако на своего родителя. Домысел, чтобы она потом выходила замуж за помощника Федора Плевако.

Федора Плевако не лишали статуса присяжного поверенного (а в фильме лишают), и его не выпроваживали из Москвы. По фильму не ясно, восстановлен ли у него статус присяжного поверенного. Никому неизвестно, чтобы в Федора Плевако стрелял террорист-народник, а тут стреляют. Тем более, Федор Плевако не такой уж и драчун, а в фильме он то и дело дерется на кулаках, что адвокатам не свойственно, и, извините, не к лицу. Наверное, Матиссон просто чересчур пиарит и мускулирует своего благоверного?

Откуда взяли, что Плевако исполнял шаманские танцы? Что за дикость или низкий поклон северным народам? В фильме Мария Андреевна долго и сложно приходит к главному герою. Но все обстояло гораздо прозаичнее: она обратилась помочь в разводе с бьющим ее мужем, и Федор Плевако стал ее защищать и оставил у себя жить. Вряд ли у Плевако были плотные деловые контакты с ее первым мужем-промышленником, как показано в киноленте. У Марии Андреевны две дочери, но были и сыновья. Их не видно. У Федора Плевако в реальности было два сына Сергея, здесь один Сережа-музыкант. У Плевако дочь Варя, о ней ни сном, ни духом. Узаконение общих детей с Марией Андреевной прошло большую бюрократическую процедуру, а не решилось визитом Победоносцева (что сомнительно для лица такого положения) с приставами к Плевако, как показано в фильме. Нет последнего периода жизни, когда он стал депутатом Государственной думы.

Теперь о самой книге Михаила Федорова, которая и призвана восстановить реалии, написанная им на документальных материалах и свидетельствах. Она после кино пусть и менее ярко, без эффектных детективных сцен, рассказывает об этом замечательном сыне нашего Отечества Федоре Никифоровиче Плевако. Его биография расширяется, он снова оживает среди нас. Что хочется отметить особенно?

Фёдоров в Челябинском областном архиве нашел документ, в котором отец Федора Никифоровича записан под фамилией «Плевак», что вполне характерно для того времени, когда могли произвольно ее изменить. И сын потом стал известен под фамилией «Плевако». В Оренбургском архиве есть метрическая запись о его матери незаконнорожденной мещанке Стефановой. Вот отсюда и пошли испытания, которые преследовали Федора всю жизнь.

Сын незаконнорожденной Троицкой мещанки, сам незаконнорожденный, уже учась в коммерческом училище в Москве, проявляя незаурядные способности, вдруг отчисляется по причине незаконного рождения. Эти горькие реалии того времени дадут о себе знать, когда у него самого появятся незаконнорожденные дети Варя, Сергей Плевако-младший (так называли его) и Петя от Марии Андреевны Демидовой, ушедшей от занимавшегося рукоприкладством фабриканта из Вязников Демидова. Она ушла к присяжному поверенному Плевако. И только в возрасте за пятьдесят лет после многолетней борьбы отца его дети получат фамилию Плевако.

Федору нелегко учиться в университете, когда помимо учебы приходилось зарабатывать уроками, заботиться о больной матери, о сестре, которая была у него верным помощником и жила у брата в доме до конца своей жизни и ушла, если можно сказать, у него на руках. Тогда, в юности мальчика, мать Федора Плевако говорила сыну:

– Не бойся, Федечка! Надейся на Бога, не оставит он нас, сирот!»

Вот они ростки той привязанности к вере, которые сопутствовали Федору Никифоровичу, он зачитывался Житиями святых, творения Иоанна Златоуста стояли у него в библиотеке на видном месте, и он часто использовал их в своих речах. Они сопутствовали той вере, которая привела его в старосты Успенского Собора, где короновались Русские самодержцы, которая требовала чистоты. Вот почему он вступился за обманутых прихожан, которых обирала игуменья Митрофания. Федору Никифоровичу всегда претили дельцы, насильники и проходимцы, которые наживались на горе других.  

Вот после окончания учебы в Московском государственном университете, Федор Никифорович поработал клерком в суде и уходит в адвокатуру. Здесь талантливого защитника ждал успех, первые же выигрышные дела сыграли свою роль и у него появились денежные клиенты, позволившие ему поправить свое материальное положение. Понеслась у него адвокатская жизнь, полная поездок из края в край огромной империи: Владимир, Харьков, Лубны на Полтавщине, Козьмодемьянск на Волге, Киев, Одесса, Кишинев… Полная переживаний, волнений перед судами, когда неизвестно победишь или не победишь, а за тобой стоит очередной бедолага, которого бросился защищать.

Как и многие горячие сердца, он остро реагировал на неустрои в жизни России, которые ему были известны изнутри. И в своих высказываниях он договаривался до крамольного. Федоров описывает случай, когда на одном из званых обедов по случаю свадьбы судейского чиновника молодой присяжный поверенный Плевако договорился до того, что «военные – единственные люди, которые могут совершить военный переворот в России…»..

Он участвовал в запрещенном пропагандистском кружке. За его высказывания за ним устанавливался негласный надзор. Но этот юношеский максимализм вскоре сменят убеждения менее радикального характера, а к концу жизни он станет конституционным монархистом, что ему потом припомнят большевики, на десятки лет предавая забвению.

Я могу здесь много писать о почерпнутых из книги открытиях для меня, о том же Троицком деле, когда Федору Никифоровичу его «земляки» даже обещали табун лошадей в дар (что из этого вышло, узнаете из книги). О его стиле работы со скрупулезной подготовкой, волнением перед судом и неожиданными прозрениями, почему они и возымели свое воздействие на присяжных и на пришедшую в суд публику. О том как ставили ему в укор его «предательство адвокатуры», когда он, стремясь принести больше пользы, пошел в Государственную Думу, а, избравшись, видел себя в числе творцов законов, которые должны были обезопасить страну от крайних мер.

 Но здоровье этого страстного защитника надорвалось и его в 1908 году не стало. И надо добавить о том, как его коллеги, даже создав комиссию по увековечению памяти Плевако, вскоре про Федора Никифоровича забыли. Но, слава Богу, не забыли его дети, супруга, друзья, издавая его выступления в судах, проводя памятные встречи. И вот имя Федора Никифоровича дожило до наших лет и его теперь пропагандирует мой давний друг и коллега Михаил Федоров.

В книге рассказано и о судьбе сына Федора Никифоровича Сергея, которого называли Сергеем Федоровичем Плевако-старшим, от гражданского брака с учительницей (до Марии Андреевны Демидовой). Как этому мальчику, что и отцу, в юности приходилось давать уроки, заниматься журналистикой, вместе с Максимом Горьким организовывать помощь голодающим. Как ему помогал отец, и по окончании им юридического факультета Московского университета взял к себе в контору. Как сын сопровождал отца на процессы, перенимал опыт, готовясь продолжать дело родителя. Как прощались с покинувшим этот мир Федором Никифоровичем, как сын боролся за сохранение памяти отца, не предполагая, как осложнится его жизнь с приходом к власти большевиков. Тогда присяжная адвокатура канула в Лету, а ему при всех попытках вступить в Члены Коллегии Защитников (так теперь именовались адвокаты) будут припоминать монархические взгляды отца. И ему порой в анкетах даже придется скрывать его происхождение.  В одной анкете в графе отец он даже написал: «отец также работал учителем народных училищ».

Рассказано в книге и о судьбе его сына, внука Федора Никифоровича Миши, который участвовал в экспедициях на Памир и Шпицберген, плавал радистом на ледокольном корабле «Малыгин», отправлялся на поиски экспедиции Умберто Нобеле. Как в 1934 году он попал под репрессии и оказался в концлагере. Внуку знаменитого адвоката, положившему всю жизнь на защиту «сирых и убогих», не повезло. А Сергея Федоровича Плевако-старшего не стало 30 января 1943 года. Он умер от сердечного приступа.

Не посрамил имени своего отца и сын от Марии Андреевны Сергей Федорович Плевако-младший, которого тоже помотало по жизни. Выбрав стезю медработника и поступив на медицинский факультет Московского государственного университета, он все-таки ушел от медицины в юриспруденцию и окончил юридический факультет, стал помощником присяжного поверенного и уже после смерти отца участвовал во многих делах, в том числе защищал мужа своей сводной сестры генерала Мартынова. Надеюсь, об этом героическом генерале тоже выйдет книга у Михаила Федорова, материалов он собрал уже достаточно.  

Сергей Федорович Плевако-младший также с приходом к власти большевиков будет трудиться по юридической части, также рваться в Члены коллегии защитников, ему также будут чиниться препоны, но он мечту не оставит и добьется своего. Но и тут его будут преследовать испытания, связанные с его выступлениями в судах, где он проявлял по тем временам чудеса смелости. Так, к примеру, защищая офицера, которого обвинили в передаче фашистам секретов «Катюши» он говорил:

– А разве вы видели где-нибудь у немцев “Катюшу”?

 Такое тогда было запредельно смело. Или другого военного, обвиненного в восхвалении немецкой армии, он говорил:

– Перед тем как мы взяли Берлин, немцы не дошли до Москвы?

Его и отчисляли из ЧКЗ, но он снова восстанавливался. Его подставляли и коллеги, нечистоплотные адвокаты (то есть клиенту обещали, что по делу поможет Серей Федорович, пользовались его именем, и брали «под него» деньги), от чего у Сергея Федоровича случился инфаркт.  Именно он воспитал внука художника Василия Верещагина, приняв его в свою семью после смерти его матери. Тот стал одним из руководителей Гостелерадио в Советском Союзе. Многое можете узнать об этом втором сыне Федора Никифоровича.

Здесь в книге и о третьем – самом младшем и самом любимом сыне Петре, которого, как и отца трепало по жизни. Но если Федора Никифоровича вывело на присяжную адвокатуру, то его Петю, исключенного из гимназии за неблаговидные взгляды в пору бурлящей от Первой Русской революции страны, привело к «левым». В пору выборов в Думу, когда все кипело от митингов и манифестаций, а отец шел в Думу от партии Октябристов (конституционных монархистов), Петя выступал ходатаем за «левых», собирал им деньги. А потом дошел до того, что поехал в Верею с револьвером и двумя бутылками с кислотой освобождать из тюрьмы арестованного большевика, обвиненного в покушении на ограбление на станции Апрелевка. И отец, погруженный в депутатские дела, ездил в Верею и выручал сына. И выручил!

В книге есть страницы и о Александре Сергеевиче Плевако, приемном сыне Сергея Федоровича Плевако-младшего, как он ходил на процессы своего приемного отца, как сам потом служил верой и правдой Советскому Союзу, находясь в Югославии, как боролся за открытие памятника своему знаменитому деду художнику Василию Верещагину… Здесь и о дочери Федора Никифоровича Варе, у которой был артистический талант, и она организовывала передвижной театр, а после Октябрьской революции работала артисткой в театре и потом в библиотеке… Здесь и о том, как Федор Никифорович выиграл дело своих детей, они получили его фамилию… И о любимом имении Плевако в Пашино в Тамбовской губернии, в самом сердце России, где он сам отдыхал сердцем и душой.

Вот так надо писать сценарии и создавать фильмы, не на «основе чего-то», а только на достоверности фактов и исторических материалов. Но хорошо, что хоть так, «не мытьем, а катаньем», имя знаменитого защитника павших, честных и обманутых возвращается в нашу жизнь. И тем самым освещает путь надежды на лучшее, доброе, милосердное и справедливое, – всё то, что всей своей жизнью нес мальчик из далекого Троицка на реке Уй, где его еще младенцем хотели утопить в воде, но, видимо ради нас, ради России Господь не позволил совершиться этому кощунству.  

 

Александр Трапезников, прозаик, публицист, лауреат многочисленных премий 

Подробности

Категория: ЭкоЛитературная страничка

Опубликовано 15.06.2025 13:48

Просмотров: 191