В лабиринтах «нефтегазовой» ментальности

Печать

...Экологические стандарты в штатах США, федеральных территориях Австралии, в регионах Канады, Японии, Швеции, Великобритании, Новой Зеландии предусматривают разнообразные штрафные санкции и даже удаление с рынка тех производителей топлива и тепло-/электроэнергии, которые допускают повышенное загрязнение биосферы.

Столь же жесткие требования предъявляются там и к автопроизводственным, топливозаправочным, промышленным, сельскохозяйственным объектам, к «индивидуальным» автомобилистам и т.п. Схожие стандарты и меры в означенных странах охватывают практически все отрасли экономики, включая строительство, систему логистики, предприятия торговли, общественного питания.

В тех же странах уже не первый год действует система собора и комплексной утилизации всевозможных отходов и вторсырья, являющихся возобновляемым источником ресурсной базы. Стимулируется также освоение энергоресурсов, альтернативных ископаемым. Причем аналогичные тенденции характерны и для многих других стран: например, от Тайваня и Сингапура с Кувейтом - до Чили и Барбадоса с карибскими островами Голландии.

Всё упомянутое – это, во-первых, элементы системы «Зелёной экономики» (ЗЭ), а во-вторых – они же предотвращают стагнацию в сфере производственных, транспортных, других технологий.

Но во всех означенных (и во многих других) странах и территориях понимают, что полностью вытеснить из жизни ископаемые энергоресурсы и продукты их переработки невозможно. Прежде всего - из-за сравнительно высокой капиталоемкости освоения многих видов альтернативных ресурсов, да и по технологическим причинам. И потом, крупные – фактически транснациональные энергоконцерны - едва ли согласятся на «уход» или, хотя бы, на существенное сокращение присутствия их продукции на внутренних и общемировом рынках.

Поэтому главным и, пожалуй, бессрочным направлением в плане, своего рода, «озеленения» экономики в тех же странах и территориях остаётся, и уже который год, - снижение энерго- и, в целом, ресурсоемкости всей экономики. Экономическими методами и с помощью СМИ в сознание рядовых граждан и бизнес-сообществ внедряется эколого-ресурсосберегающий подход к ежедневной хозяйственной деятельности, да и к самой жизнедеятельности. Вероятно поэтому в вышеупомянутых странах и территориях, как отмечалось на состоявшемся в Москве 10 июня с.г. международном форуме «Сбор, переработка и утилизация углеводородосодержащих отходов», собирается и комплексно утилизируется – с 1980-х - минимум 40% общего объема потерь нефти и нефтепродуктов, а в РФ – не более 10%. Уровень же утилизации ТБО в РФ тоже несопоставимо меньше, чем в тех же странах и территориях. А энергоемкость российской промышленности (в том числе добывающей) и парка транспортных средств по всем видам транспорта – соответственно, втрое и вчетверо более высокая, чем, опять-таки, в означенных государствах и территориях. Опять же, совокупная ресурсо- и энергоемкость производства в РФ электро-, теплоэнергии и водоснабжения по-прежнему вдвое-вчетверо выше, чем в странах ОЭСР, Саудовской Аравии, Кувейте, Малайзии, ОАЭ, Сингапуре, Гонконге, Израиле, на Тайване...

Отсюда, собственно, и очевидные последствия таких «диспропорций» для российской биосферы. Как и для экономики. Это при том, что те же потери или отходы – ценнейшее сырье для производства альтернативных газа, тепло-, электроэнергии, удобрений, платсмасс и т.п., что и востребовано во всё большем числе стран.

А к отмеченной выше ресурсно-энергетической политике означенные страны/территории «подтолкнул» известный нефтяной кризис 1972-1974 гг. Когда, напомним, почти все страны ОПЕК резко сократили или вообще прекратили поставки нефти и нефтепродуктов в страны, поддерживающие Израиль. Зато СССР... своими рекордно растущими нефтепоставками быстро устранил топливный дефицит в большинстве стран и территорий-импортерах черного золота...

Затратно-фискальный характер государственной экономической политики в стране, в том числе в советский период, автоматически «распространяется», как и прежде, на отдельные предприятия и компании. Кстати, только в конце 1970-х в МГУ была создана кафедра «Экономика природопользования», а учебный курс «Ресурсо- и материалоемкость» стал обязательным в российских технических и гуманитарно-технических вузах лишь с 1981 г. В связи с известной фразой Л.И.Брежнева на 26 съезде КПСС (1981 г.): «Экономика должна быть экономной». Правда, эта рекомендация так и осталась лозунгом. Поскольку энергоемкость ВВП СССР за 70-е – середину 80-х возросла почти наполовину, превзойдя минимум вдвое тот же показатель по «западным» странам...

Так или иначе, но до сих пор не найден оптимальный баланс между экологическим требованиями, включающими использование альтернативных природных ресурсов, и экономической «повседневностью» в стране. В этой связи, председатель комитета ТПП РФ по природопользованию и экологии Сергей Алексеев пояснил мне , что экономика страны остаётся затратно-сырьевой, в которой «комплексному природопользованию - едва ли «уютно». Но пора, наконец, переходить к системе, в которой будут реально «работать» и жесткие штрафные санкции в плане экологии, и будет осуществляться тщательный анализ потенциальной опасности любой деятельности для биосферы. А всё это зависит от характера экономики. Если точнее, давно требуется комплексная оценка экологических рисков, куда должен входить «разбор» денежных и других потерь от нерационального ресурсопользования. Это тем более нужно, так как без обязательного учета экологических рисков возникнут – уже начинают возникать - проблемы на зарубежных рынках и на международных товарных биржах. Где вполне возможно блокирование продажи, например, машиностроительной, металлургической и нефтепродукции из-за ее несоответствия разнообразным экологическим стандартам».

Словом, очевидна прямая взаимозависимость «Зеленой экономики» - альтернативной энергетики и, в целом, экологии. Но, наряду с известными преимуществами общеэкономической, скажем так, «альтернативной экологизации» следует понимать, что альтернативные ресурсы не в состоянии поддерживать должный уровень производства традиционного – подчеркнем, весьма широкого ассортимента товаров и услуг. Потому, как показывает практика многих стран, вполне достижимо и при этом эффективно рациональное, тщательно просчитанное сочетание обеих сторон (т.е. традиционной и альтернативной) производства и потребления. Во всяком случае, только утилизация всевозможных отходов и видов вторсырья в США, Канаде, Австралии, Швеции, Японии, Сингапуре, Дании, Новой Зеландии за 1983-2013 гг., по данным ОЭСР и региональных экономических комиссий ООН, позволила снизить совокупную энерго- и ресурсоёмкость их ВВП, как минимум, на четверть.

Примечателен, в этом контексте, опыт США по производству и использованию биоэтанола, вырабатываемого из всевозможных растительных отходов и излишков сельхозсырья. Но там, как и в других 30 странах-производителях того же топлива, вовсе не ставится задача на «рекордном» уровне заменить традиционное нефтетопливо. Как пояснил Алексей Аблаев, президент Российской биотопливной ассоциации, «в США этанол, предназначенный для топливных целей, производят в основном из зерна и отходов зернопроизводства, Но развивается производство и «целлюлозного» этанола – из растительного сырья с максимальным содержанием целлюлозы. Биоэтанол используется в США и других странах не только как топливо. Но также как сырье, менее дорогостоящее в сравнении с нефтегазовым, для изготовления многих продуктов химпрома - например, бутанола, бутадиена, изобутена».

А что, в этом отношении, в России? По мнению А.Аблаева, - «биоэтанол – эксплуатационно и экологически наиболее эффективный высокооктановый компонент топлива – должен быть, по идее, востребован в связи с введением в РФ стандартов Евро-5. Речь, если точнее, идет о спирте с добавками, не позволяющими его использовать для пищевых целей. И, хотя в стране для производства биоэтанола имеется колоссальная сырьевая база, эта отрасль до сих пор в стагнации. Из-за того, что акциз на данную продукцию, как и на пищевой спирт, составляет 100 руб/л. В таких условиях производство быстро разорит производителей».

По многим экспертным оценкам, возможный объем производства биоэтанола в РФ превышает 60 млрд литров в год (в США и Бразилии в 2013-м – 51 и 32 млрд. литров). Но... выгодно ли российскому нефтебизнесу терять прибыли из-за биоэтанола, который с лихвой способен заменить нефтяные высокооктановые компоненты? Тем более если учесть отсутствие в РФ госстимулирования (в отличие и от США...) производства и использования биоэтанола, равно как и других альтернативных ресурсов...

«Зато, к примеру, в Швеции, Дании, Китае в последние годы быстро растет автопарк, использующий уже и биогаз, а биоэтанол всё более широко востребован в транспортном секторе не только развитых, но и многих развивающихся стран, - уточнил мне эксперт Всероссийского комитета по возобновляемым источникам энергии, доктор биологических наук Евгений Панцхава. - Проблемы с тем же биоэтанолом и, в целом, с развитием биотопливной индустрии в РФ не в последнюю очередь обусловлены тем, что нефтегазовые компании не заинтересованы в конкуренции с биоэтанолом, биогазом, другими видами биотоплива. При этом комплексная переработка растительного и смежного сырья выгодна также и АПК, в том числе его топливообеспечению по разумным ценам, и государство давно могло бы обратить внимание на эти выгоды для АПК. Но и в данной сфере использования биоэнерготехнологий и продуктов мешает «традиционный» прессинг нефтегазовиков».

Вот и получается, что возобновляемые природные ресурсы у нас – едва ли не «пасынки» нефтегазового бизнес-комплекса. Интересы которого для государства – в традиционном приоритете. А в такой системе координат весьма затруднительно достичь оптимального сочетания традиционной и альтернативной ресурсной базы. Ментальность, стало быть?..

А.Чичкин

Подробности: Категория: Новости со всего света; Опубликовано 12.06.2015 15:56; Просмотров: 656