"Всё из "Ревизора" Гоголя", - Бранислав Нушич

• Печать

...."Помню, например, один случай, свидетелем которого я был и о котором позднее мне довелось читать

Однажды утром пьяный в доску поэт-лирик Н.Н. встретился со своим будущим биографом. При жизни великий покойник часто бывал свиньей, и на этот раз он так нализался, что не мог найти дорогу домой.
— Послушай, друг, — говорил он, стараясь сохранить равновесие и всей тушей наваливаясь на будущего биографа, — люди скоты: пили вместе, а теперь бросили меня одного, и домой отвести некому. А я, видишь ли, на небе могу найти Большую Медведицу, а вот дом свой, хоть убей, не найду.
Об этом же эпизоде в биографии («Воспоминания о покойном Н.Н.») говорилось так: «Однажды утром встретил я его печального и озабоченного; чело его было мрачно, а глаза, те самые глаза, которыми он так глубоко проникал в человеческую душу, были полны невыразимой печали и упрека. Я подошел к нему, и он, опираясь на мое плечо, сказал: «Уйдем, уйдем поскорее из этого мира. Все друзья покинули меня. Ах, мне легче найти путь на небо, чем отыскать дорогу в этом мире. Я чувствую себя одиноким, уведи меня отсюда, уведи!»..." "....Разумеется, мои подвиги отражались не только на моей спине, но и на родителях и на всех домашних. Всех их охватило ничем не оправданное беспокойство о моем будущем, которое отец выражал часто повторяемым криком: «Ты кончишь на виселице!», а мать восклицанием: «Уж лучше бы я тебя, разбойника, собственными руками задушила, едва ты пискнул!»
Я не соглашался с мнением своих родителей, и мои тетки тоже их не поддерживали, а защищали меня, особенно та, которая вбила себе в голову, что я на нее похож и твердила, что я очень смышленый и подвижный ребенок.
Известно, что смышленые и подвижные дети обычно доставляют своим родителям головную боль, и поэтому не удивительно, что родители считали вопрос о моем будущем одной из самых тяжелых своих забот.
Эту заботу моя тетка попыталась облегчить, решив заглянуть в мое будущее. Однажды она отрезала лоскут от моей рубашки и отнесла его к гадалке; та бросила его в тарелку с водой, помешала воду палкой и, глубоко задумавшись, стала читать мою судьбу:
— Найдет на него тяжелая болезнь, но спасется, постигнет его большое несчастье, но спасется, попадет в руки к злым людям, которые захотят его убить, но спасется, застигнет его в море сильная буря, но спасется, женится — и не будет ему спасения! — Эти пророчества действительно сбылись.
— Богат будет — и богатства его умножатся, счастлив будет — и весь свет ему позавидует. — Эти же пророчества так и не сбылись.
Но если мать такие предсказания успокоили, то отца они не могли успокоить, и поэтому в семье очень часто велись разговоры на эту тему. Все родители охотно занимаются определением судьбы своих детей. Мой крестный, у которого было три сына, моих товарища, очень часто говорил:
— Старший у меня умница, пусть будет учителем, средний — торговцем, а младшего, мошенника, отдам в офицеры!
То ли судьба не слышала этих его желаний, то ли произошло какое-нибудь недоразумение в небесной канцелярии — не знаю, но мне известно, что старший сын — учитель — стал бакалейщиком, средний — торговец — унтером в военном оркестре, а младший действительно надел форму, только не офицерскую, а ту, с двадцатой буквой алфавита на спине.

Родители мечтают о будущем своих детей, и дети тоже мечтают, только желания детей гораздо скромнее, чем желания родителей. Так, например, девяносто из ста детей хотят стать пожарными, трубочистами, жандармами, пирожниками, музыкантами, в то время как девяносто из ста родителей хотят, чтобы их дети стали министрами, генералами, митрополитами, директорами банков и тому подобное. И можете представить себе, как неудачно сталкиваются желания в семье: отец хочет, чтобы его сын стал митрополитом, а сын хочет быть трубочистом; отец хочет, чтобы его сын стал министром, а сын хочет быть жандармом; отец хочет, чтобы его сын стал генералом, а он хочет быть пирожником. Судьба между тем, придерживаясь золотой середины, редко удовлетворяет желания родителей и очень часто — желания детей..." ЭТО ВСЁ ИЗ ЗНАМЕНИТОЙ "АВТОБИОГРАФИИ" ПРЕКРАСНОГО СЕРБСКОГО ПИСАТЕЛЯ И ДРАМАТУРГА БРОНИСЛАВА НУШИЧА!
Ему суждено было родится в Османской империи в Белградском княжестве, а закончить свои дни в Югославии , - родился 8 октября 1864 года в семье достаточно зажиточного торговца, настоящее имя - Алкивиад Нуша. В 1883 году выступил с первой комедией «Народный депутат» (серб. «Народни посланик»), разрешённой к постановке лишь в 1896 году и опубликованной только в 1924 году. Нушич был участником сербско-болгарской войны 1885 года, что отразилось в его «Рассказах капрала» (серб. «Приповетке једног каплара»), проникнутых антивоенными настроениями. В 1887 году за сатирическую песню «Два раба», направленную против короля Милана Обреновича, был заключён в тюрьму, где написал «Записки» (серб. «Листићи») и комедию «Протекция» (серб. «Протекција»).
Амнистированный через год, Нушич затем занимал различные должности: дипломатического чиновника, начальника уезда и др.
В книгах этих лет — «У берегов Охридского озера» (серб. «Крај обала Охридског језера»), «Косово» (серб. «Косово, Опис земље и народа», 1902—1903) Нушич выступал как публицист, этнограф, историк. Экзотике Востока посвящены рассказы «Рамазанские вечера» (серб. «Рамазанске вечери», 1898) и повесть «Ташула» (1902). С 1900 года Нушич — заместитель директора Народного театра в Белграде и редактор «Театральной газеты» («Позоришни лист»). В 1904—1905 годах — директор Народного театра в городе Нови-Сад, в 1913—1915 годах — директор театра в Скопле, затем — заместитель драматурга Народного театра в Белграде.
В эти же годы почти ежедневно появляются его фельетоны в газете «Политика» за подписью Бен Акиба. В 1908 году после аннексии Австрией Боснии и Герцеговины Нушич участвовал в патриотическом движении, охватившем всю Сербию. Сыну, погибшему в годы Первой мировой войны, Нушич посвятил книгу «Тысяча девятьсот пятнадцатый» (серб. «Девет-сто петнаеста»), в которой звучит протест против войны, боль и гнев патриота. В 1915—1918-х жил в эмиграции — Италии, Швейцарии, Франции. После создания в 1918 году Королевства сербов, хорватов и словенцев Нушич возвратился на родину и служил в министерстве культуры до 1923 года, затем возглавлял Народный театр в Сараеве. В 30-е годы сотрудничал с журналом «Наша действительность» (серб. «Наша стварност»), вокруг которого группировались антифашистские силы.
«Гоголь был кумиром тогдашней молодёжи... гоголевский „Ревизор" был самым любимым её произведением... Все мои пьесы восьмидесятых годов: „Народный депутат", „Протекция", а в первую очередь, „Подозрительная личность" — написаны под большим влиянием „Ревизора"»
В 1933 году объявлен членом Сербской Академии Наук. Умер 19 января 1938 года в Белграде.

 

 

 

Геннадий Орешкин

Подробности

Категория: Экология культуры

Опубликовано 08.10.2017 16:55

Просмотров: 519