Такая разная и цельная Целиковская

Единственной драматической ролью Целиковской в кино, причем эпизодической, в те годы была лишь медсестра Зиночка в картине Александра Столпера "Повесть о настоящем человеке"

Такая разная и цельная Целиковская - фото 1Большинство критиков именно эту роль считают поворотной в карьере актрисы. Это была работа творчески зрелой актрисы. Однако режиссеры так и не разглядели в Целиковской этих изменений. Ей продолжали поступать предложения играть роли наивных героинь, но от всех этих предложений она отказывалась. В результате за последующие 9 лет актриса не снялась ни в одном фильме.
Режиссер Константин Юдин заметил молодую и красивую актрису, поверил в нее и в 1940 году предложил ей главную роль — Шурочки Мурашовой — в своей комедии «Сердца четырех». По словам актрисы, это была ее любимая картина, так как она играла саму себя. Например актриса также, как ее героиня, обожала сладкое, любила музыку и ненавидела математику.В этой картине Целиковская буквально уговорила режиссера разрешить ей самой спеть песню, которую до этого предполагалось озвучить с помощью профессиональной эстрадной певицы. Юдин разрешил, но во время записи случилось непредвиденное — Целиковская так перенервничала, что у нее пропал голос. Запись пришлось отложить на неделю, что было делом неслыханным — из-за 19-летней студентки простаивал оркестр из 70 человек. И все же эту песню она записала. «Он поверил в меня! Он зажег мне зеленый свет! «- говорила позже Целиковская. С тех пор в кино, театре, на концертах Людмила пела своим голосом. Исключение составил лишь «Антон Иванович сердится», где поет знаменитая певица Пантофель-Нечецкая.
Людмила Целиковская родилась 8 сентября 1919 года в Астрахани в семье народного артиста РСФСР, заведующего музыкальной частью, а затем - дирижёра Большого театра Василия Васильевича Целиковского. Мамой Людмилы была оперная певица Екатерина Лукинична Целиковская.
До 1925 года семья Целиковских проживала в Астрахани, но в связи с тем, что Люда болела лихорадкой, врачи настоятельно посоветовали её родителям сменить для девочки климат, и Целиковские переехали в Москву, где их дочь пошла на поправку. Вообще ей прочили профессиональное музыкальное будущее (у отца в театре Люда играла на литаврах, имела абсолютный слух), но вдруг она увлеклась театром, а с фотографической карточкой Всеволода Блюменталь-Тамарина подростком Люся Целиковская не расставалась, даже позаимствовав жизненный девиз, который тот провозглашал, читая Кафку : «Стой под дождем, пусть пронизывают тебя его стальные стрелы. Стой, несмотря ни на что. Жди солнца. Оно зальет тебя сразу и беспредельно»..
Мама Людмилы со своей подругой Анной Бабаян, привела, тогда свою шестнадцатилетнюю дочь на просмотр к режиссеру Театра имени Вахтангова Рубену Симонову, который и посоветовал Людмиле поступать в театральный институт.
В 1937 году Людмила, окончив школу, подала документы в Театральное училище имени Щукина, где был огромный конкурс (900 человек на 13 мест).
На экзамене она рассмешила всю комиссию, сказав, зовут ее Людмила Васильевна, а к экзаменам она готовилась с мамой. Комиссия веселилась от души, а Людмила, заплакав, убежала.Она решила, что в училище ее не примут, но судьба распорядилась иначе. Конечно же она была принята, мало того еще, будучи студенткой, ее зачислили в труппу Театра имени Вахтангова и не без помощи Рубена Симонова разрешили сниматься в кино. Роль у Юдина сразу стала для нее любимой - как сама Людмила Васильевна много позже объясняла ,потому что играла себя саму!
Но первой киноролью стала эпизодическая пионервожатая Валя в "Молодых капитанах" - она тогда, еще не закончив училища, была принята в труппу Вахтанговского и играла Клариче в "Слуге двух господ".
"Сердца четырех" с ее Шурочкой Мурашовой должен был стать самым кассовым фильмом 1941 года, но вмешалась война - и премьера состоялась только в 1944 году. А вот фильм Александра Ивановского "Антон Иванович сердится", в котором Целиковская также играла главную роль (он снимался почти одновременно с "Сердцами четырёх") успел-таки попасть к зрителю в первые месяцы войны. "Какая живая партнёрша мне досталась! - восхищался Павел Кадочников, герой-любовник тогдашнего кино... На этот раз Целиковской петь не доверили, и вместо неё это сделала профессионал - известная певица Дебора Пантофель-Нечецкая. Но так случилось единственный раз: в остальных фильмах и спектаклях Целиковская всегда будет петь сама.Профессор консерватории, фанатичный приверженец классической музыки, с ужасом узнает, что его дочь мечтает о карьере опереточной певицы... Партийные идеологи пребывали в растерянности: нужна ли столь легковесная комедия фронту? Оказалось ― нужна. Уже после войны летчики одной из эскадрилий признавались, что это была «самая военная картина, в которой показано именно то, ради чего стоило воевать». «Когда ребята после сражений видели на экране Симочку, эту очаровательную любящую девушку, им хотелось жить, ― спустя годы вспоминала одна из подруг Целиковской. ― Фронту нужны были именно эта улыбка, именно этот характер. Рассказывали ― и это не выдумки ― что после фильма солдаты поднимались в бой со словами: «За Родину! За Сталина! За Целиковскую!». Кто из актеров еще удостоился такой воинской чести?» Разве что Татьяна Окуневская и Лидия Смирнова: справедливости ради нужно заметить, что когда в Алма-Ате в хронике Людмила увидела сюжет о танках, названных бойцами в честь соперниц, - то произнесла своим звонким голосом страшное "Хоть бы их подбили!" - после предпочла заявить, что пошутила.

Такая разная и цельная Целиковская - фото 2Такая разная и цельная Целиковская - фото 3Такая разная и цельная Целиковская - фото 4Такая разная и цельная Целиковская - фото 5Такая разная и цельная Целиковская - фото 6Такая разная и цельная Целиковская - фото 7Такая разная и цельная Целиковская - фото 8Такая разная и цельная Целиковская - фото 9Такая разная и цельная Целиковская - фото 10
Уже тогда за романами и замужествами Людмилы Целиковской, затаив дыхание, следила вся страна. Первым мужем актрисы был Юрий Алексеев-Месхиев, сын провинциальной актрисы. Людмила и Юрий вместе учились в театральном, поженились, когда были на втором курсе. Их брак продлился совсем недолго.После этого Целиковская вышла замуж за писателя Бориса Войтехова. тому времени Целиковская была уже очень известной, ее окружало множество поклонников, однако в мужья она выбрала не самого заметного из них, но, по воспоминаниям современников, искренне ее любящего. Этот брак продлился несколько лет. Причиной его распада стала встреча с Михаилом Жаровым...У знаменитого актера тогда были проблемы в личной жизни. Его жена Люда Полянская, под влиянием своей матери, откровенно игнорировала мужа, считая, что он ей не ровня. Рассказывает племянница Михаила Жарова Светлана: "Люда Полянская предпочитала по вечерам раскладывать с матерью пасьянсы, и когда кормилец возвращался домой после двух смен в павильоне, то заставал скучающих дам и... никакого ужина. При этом теща делала еще недовольное лицо".
Михаил Иванович без памяти влюбился в молодую актрису. Он создал для Целиковской (в военное время!) голливудские условия для съемок. На свет всегда ставили дублершу, а макияж был американский, максфакторский. Людмиле Целиковской тогда было 23 года, Михаилу Жарову — 42, но их не смущала разница в возрасте, не смущало то, что оба женаты и для молоденькой актрисы это будет уже третий брак . Не желая обманывать своего супруга — писателя Бориса Войтехова, — Людмила написала ему со съемок в Алма-Ате письмо, что жить без Жарова не может. В ответ оскорбленный муж стал закидывать актрису телеграммами с угрозами: "Берегитесь!", "Ждите беспощадности". А уж когда свою связь с Целиковской обнародовал для своей жены Жаров, началось что-то страшное. В конце концов не выдержало здоровье Михаила Ивановича, и он на полтора месяца слег в больницу.
Именно в этом браке к ней пришла настоящая страсть.
С Михаилом Жаровым Целиковская прожила пять лет. Довольно долго снимали номер в гостинице "Москва". Потом получили небольшую квартиру, окна которой выходили на гостиницу "Астория". Людмилу Целиковскую пригласил сниматься в фильме «Иван Грозный» знаменитый режиссер Сергей Эйзенштейн. Это вызвало возмущение руководства Театра имени Вахтангова - слишком часто молодая актриса отсутствовала в театре. Целиковскую уволили из театра, но впоследствии она была восстановлена.
В фильме Целиковская играла царицу Анастасию, эта роль принесла ей много неприятностей: софитами сожгли хрусталики глаз, и она оказалось единственной актрисой в съемочной группе, кто не получил Сталинской премии. То ли Иосиф Виссарионович не любил саму актрису, то ли не понравилась сыгранная ею роль, но он вычеркнул ее из списка со словами:- «Такими царицы не бывают».
Вообще Целиковская старалась быть подальше от власти. Однажды ее и еще одну актрису пригласили на дачу Берии посмотреть кино, по окончании фильма к ним стали приставать с домогательствами. Актриса, не раздумывая, ударила заместителя Берии Кобулова и пустилась бежать, она очень боялась, что в нее будут стрелять, но все обошлось.
После войны она снялась в фильмах «Близнецы», и у мужа в «Беспокойное хозяйство», последний был раскритикован в прессе, но у зрителей имел грандиозный успех.Когда много позже ее последний муж и партнер по фильму в шаболовской студии также начал рассказывать о недостатках и неуклюжести комедии , Целиковская поднялась из кресла и прямо в кадре вылила на Юрия Петровича содержимое вазы с цвтами. После этих фильмов Целиковская стала отказываться от ролей наивных девочек, и это привело к тому, что театр стал для нее единственным местом работы. За последующие 9 лет она не снялась ни в одной картине.
Зрительницы Вахтанговского театра, горячие поклонницы двух ведущих актрис – Людмилы Целиковской и Галины Пашковой – делились на "целикисток" и "пашкисток", доходя в своих стычках порой до рукопашных боёв. Фильмы с участием Целиковской собирали аншлаги, поклонники нежно называли актрису Люсей, её портреты украшали квартиры. Школьницы восьмого-десятого класса старались носить платья как у Целиковской, они завязывали бантики точь-в-точь, как она завязывала в своих фильмах. Про Целиковскую говорили: "Три миллиона мужчин не могут ошибаться". Её засыпали цветами, её спектакли специально приходили посмотреть высокопоставленные лица...
Но уже назревал развод с Жаровым.. Целиковская очень хотела детей,Жаров тоже, но Людмила, которой было уже под тридцать, тайно сделала аборт по непонятным причинам.
Вспоминает Светлана Жарова: "Рассказывали, что как-то Целиковская призналась друзьям: "О чем я жалею, так это о том, что рассталась с Мишей Жаровым. Он был в моей жизни самым настоящим". Разрыв с Целиковской закончился для дяди бессоницей, сердечными спазмами, отменой спектаклей и микроинфарктом".
После брака с Целиковской он женился на Майе Гольштейн, молодой хохотушке, которую встретил в одном санатории. Разница в возрасте у молодоженов была 30 лет. Михаил Жаров всетаки стал отцом. От этого брака у Жарова — две дочери.
Спустя много лет Целиковская назовет первые два замужества ошибками молодости, а о Жарове всегда будет отзываться тепло и по-доброму. И скажет: "Он любил меня больше всех... А я больше всех любила Алабяна".
Да, на пути Целиковской возник еще один поклонник. Им оказался 50-летний Каро Алабян — знаменитый архитектор, автор Ленинградского проспекта и Центрального Театра Советской Армии в Москве. С 1937 года Алабян был депутатом Верховного Совета СССР.
Помимо прочего он был еще отличным певцом и заядлым театралом. Познакомил их Рубен Симонов. Буквально при следующей встрече Алабян взял Целиковскую за руку, внимательно рассмотрел линии на ладони, потом улыбнулся и сказал: "А знаете, вы будете моей женой". Так оно и случилось. Целиковская ушла от Жарова к Алабяну — не в ее характере было совмещать семейную жизнь с тайными любовными приключениями.
В 1948 году Алябян и Целиковская зарегистрировали свои отношения, а через год у них родился сын Саша. По воспоминаниям знакомых, Людмила была фанатичной, сумасшедшей матерью, посвящавшей всю себя ребенку. Окруженная многочисленными поклонниками, Целиковская всегда оставалась верна своему единственному любимому мужчине, как она его называла, — сыну. "Сын, — говорила она, — это ни с чем не сравнимо, и даже внук не может занять такое место в сердце, как Саша". Почти сразу после их свадьбы Каро Семенович попал в немилость к Берии. Людмила Целиковская вспоминала: "Алабян всю жизнь занимал очень большие посты, в течение 30 лет был секретарем Союза архитекторов. Когда у нас решено было начать строительство высотных домов, Алабян выразил несогласие в присутствии Берии. До этого он год провел в Америке и прекрасно понимал, что строительство высотных домов в нашей стране в те годы — показуха, нет ни необходимой технологии, ни моральных прав. И обо всем этом Алабян сказал в своей речи".
Естественно все это закончилось для Алабяна печально. Вскоре ему приказали принять на работу двух архитекторов, и как он ни сопротивлялся, сделать ему это пришлось. А через пару недель объявили, что они — шпионы. Это был давно отработанный сценарий. После этого вышел приказ, подписанный Сталиным: освободить его от всех занимаемых должностей.
Рассказывает Александр Алабян: "Он пришел домой, встал перед мамой на колени и сказал: "Прости меня, Люся. Если бы я только мог представить, что такое произойдет, никогда бы не посмел жениться на тебе". Целиковская никогда ни в чем не упрекала Алабяна. Наоборот, в те трудные годы, когда их лишили жилья, и им приходилось скитаться по друзьям, она всячески его поддерживала. Вдвоем они жили на ее зарплату в 120 рублей.
Вспоминает Александр Алабян: "Через 2 года, когда стало невмоготу, родители написали в правительство письма и отправили Молотову, Булганину, кому-то еще. В результате в 1953 году нам дали квартиру, а папе — работу. Едва родители начали обустраиваться в новой квартире, у меня обнаружили полиомиелит. Рука и нога были на десять сантиметров короче другой руки и ноги. Врачи сказали — единственное, что может меня спасти — это массаж и физические упражнения. И мама не плакала, а сама делала мне массаж, по 15 раз в день! Заставляла меня через силу бегать, прыгать и лазать по деревьям. Мама забросила театр, кино, все свое время посвятив борьбе за мое выживание. Хотя и признавалась потом, что если бы сразу узнала все про болезнь, наверное, выбросилась бы с балкона — так было страшно. К счастью, у меня оказалась редкая форма, которую удалось побороть".
Недолго продолжалась их совместная жизнь. В 59-м Алабян умер от рака легких. Позже его именем назовут одну из улиц в Москве в районе метро "Сокол".
В кино Целиковская по-прежнему практически не снималась. Лишь три фильма в середине 50-х. Самой заметной работой стала роль Ольги Ивановны — жены Дымова в драме Самсона Самсонова "Попрыгунья". До сих пор в активе актрисы были лишь две драматические роли — в "Иване Грозном" и "Повести о настоящем человеке". И вот новый настоящий успех. В 1955 году на кинофестивале в Венеции за эту работу Целиковская была удостоена премии "Серебряный Лев Святого Марка" и приза "Пизанетти" (за лучшую зарубежную картину).
В 1963 году актриса, наконец, дождалась признания у себя на родине — ей было присвоено звание народной артистки РСФСР.
С 1959 г. Целиковская связала свою жизнь с режиссером знаменитого Театра на Таганке Юрием Любимовым. Знакомы они были давно: когда Целиковская училась на первом курсе театрального училища, Любимов был на четвертом курсе. Они вместе работали в Театре имени Вахтангова, в 1945 году снялись в фильме "Беспокойное хозяйство".Через пятнадцать лет судьба их соединила. Правда в пятый раз замуж она не вышла — с Любимовым Целиковская стала жить в гражданском браке.
В 1963-м третий курс Щукинского училища под руководством Юрия Петровича показал на сцене театра им. Вахтангова «Доброго человека из Сезуана» (Идею поставить эту пьесу предолжила мужу Целикоская). По старой дружбе Целиковская уговорила посетить спектакль, поставленный мужем, Анастаса Ивановича Микояна. Министры, замы министров, начальники всевозможных управлений культуры — весь московский бомонд потянулся на Старый Арбат взглянуть на студенческий театр, которому уже разрешили выступать на своей основной сцене вахтанговцы.
Впервые, наверное, за многие годы пресса дружно восторгалась спектаклем без подсказки свыше. Летом и осенью 1965 года газеты и журналы наперебой хвалили молодых актеров и режиссера. Театр открылся не "сам собой".
Звездное имя Людмилы Целиковской воздействовало не в последнюю очередь на давших "добро" на открытие Театра на Таганке. Жёсткий характер Людмилы Васильевны, совсем не соответствовавший её несколько легкомысленной внешности, её целеустремленность, острый ум, связи, идеи — всё это легло в фундамент молодого театра. Сам Любимов о ее вкладе в открытие "Театра на Таганке" предпочитал не упоминать. "Из дверей начальника всемогущего в 60-е годы Реперткома мы вышли глубоко возмущенными, — вспоминает первый директор Театра на Таганке Николай Дупак. — Нам зарубили очередную, кровью и потом политую постановку. Любимов кипел. Он был загнан в угол и просто не знал, как бороться дальше. И вдруг навстречу появилась Людмила Васильевна. Она взяла нас обоих под руки и своим мелодичным голосом сказала: "Пошли, ребята, отсюда. Я нашла людей, которые возьмут на себя решение нашей проблемы". Целиковская была очень тонким человеком. Зная взрывной и независимый характер своего мужа, никогда не вмешивалась напрямую в дела театра. Наши конфликты — режиссёра с директором — разрешала очень просто, отведёт меня в сторону и мягко скажет: "Не обращай внимания, это у него пройдёт". И напряжение снималось. Её влияние было очень велико. Людмила Васильевна прекрасно знала литературу, музыку. Умела деликатно "подсунуть" свежую идею, никому ничего не навязывая. Мы дружили домами, часто встречались. Целиковская вообще любила собирать друзей, в их доме всегда было весело и интересно, приходили самые выдающиеся люди. Пользуясь своим умом и обаянием, она привлекала и "нужных" для дела персон. Вообще это была светлая личность... Людмила Васильевна знала поэзию как настоящий пушкинист. Актёры получали от неё уникальные советы и чисто актёрские, и литературоведческие. Жаль, что Целиковская и Любимов расстались, ведь она отдала ему столько любви, тепла и поддержки... Из-за него забросила свою карьеру".Ходили упорные слухи, что знаменитые таганковские поэтические композиции и инсценировки повестей и романов (в театре их пренебрежительно называли "болванками") писала Целиковская. Именно на их основе Юрий Петрович поставил свои самые лучшие спектакли. На премьере спектакля "Деревянные кони" Фёдор Абрамов сказал: "Этого спектакля не было бы, если бы на отдыхе в Прибалтике Людмила Васильевна не прочла мою книгу". Та же история приключилась и со спектаклем "...А зори здесь тихие" — за одну ночь Целиковская прочла в свежем номере "Юности" повесть Бориса Васильева, и к утру болванка была почти готова. Официально же она работала вместе с Любимовым только над одним спектаклем — композицией по стихам Пушкина "Товарищ, верь!".
"Мама прожила с Юрием Любимовым 20 лет, хотя они так и не оформили официально свои отношения, — рассказывает сын актрисы Александр Алабян. — Внешне всё выглядело нормально, мне интересна была их жизнь, компании, которые здесь собирались, — Пастернак, Высоцкий, Бакланов, Можаев, Вознесенский, Евтушенко, Фёдор Абрамов, Борис Васильев, Пётр Капица... "
Кстати, в их с Любимовым квартире Владимир Высоцкий впервые исполнил свою знаменитую песню "Я не люблю":
...Я не люблю насилье и бессилье,
И мне не жаль распятого Христа.
— Володя, — сказала тогда Людмила Васильевна, — так нельзя.
После этого появилась новая строчка, кардинально меняющая смысл песни:
...Вот только жаль распятого Христа....
Однажды в разгар многолюдного обсуждения спектакля в Театре на Таганке она так рассердилась на Любимова, что громко сказала: "Юра, ты дурак!". Все остолбенели. А она на секунду задумалась, и: "Нет, это слишком сильно сказано. Юра, ты гений!"
Полная бурных событий, скандальная жизнь Таганки не только прошла у Целиковской перед глазами, но и втянула её в свой водоворот. В театре её в шутку звали генералом, а Любимова — полковником. Любимову даже пришлось закрыть глаза на пару увлечений супруги,в том числе якобы с одним из актеров собственной труппы. Но и ей пришлось многим пожертвовать: возраст и положение супруги опального режиссера привели к тому, что новых ролей уже не давали, за исключением крохотного эпизода в "Закате" Бабеля, когда она врывалась на сцену в матросской тельняшке с залихватским разбойничьим свистом в два пальца и зал вставал, взрываясь бурей аплодисментов! Самый высокопоставленный поклонник Микоян стал пенсионером.. Вспоминает сын Целиковской А. Алабян: "Мама отдала Любимову много прекрасных, творческих лет жизни, а он в одночасье оставил ее. Из-за него она так и не стала народной артисткой СССР. Только из-за него! Театр несколько раз подавал на звание, но было мнение — раз в гражданском браке с Любимовым, ходу не давать. На мой взгляд, Любимов — достаточно эгоистичный человек, который по-настоящему любит только себя. Не только ко мне — и к своему сыну Никите, который заходил к нам, он не проявлял человеческого тепла. Тем более что в те годы большую часть времени отдавал своему театру". Разошлись они, как интеллигентные люди — без скандалов и выяснения отношений. Любимов — натура увлекающаяся, и «доброжелатели» постоянно докладывали Целиковской о новых романах супруга. Однажды актриса не выдержала и сказала супругу: «Уходи». И потом долгое не вспоминала о нем. Лишь незадолго до смерти она призналась сыну: "Чтобы жить с гением, нужно быть душечкой. Я же — совсем наоборот, упрямая, со своим характером. Мы стали друг друга немножко раздражать. Наверное, нужно было все время Юрия Петровича хвалить, а я хвалить не умею... Помню, однажды Любимов сказал: "Когда мы разойдемся, у тебя в доме будет праздник". Ну, в общем, так и получилось: праздник продолжается до сих пор. Тем не менее, с Юрием Петровичем мы жили хорошо и расстались хорошо".
Следующей женой Юрия Любимова стала венгерка Каталина (Катя, как он ее называл), с которой режиссер познакомился во время заграничной поездки. Любимову тогда было 60, Каталине — почти 30. Их сын Петр на русском говорит с акцентом.
Отчаявшись дождаться милости от руководства Театра имени Вахтангова, Целиковская начала искать себе роли сама. Ей было уже семьдесят, здоровье оставляло желать лучшего, она перенесла инфаркт, и многие думали, что ей уже не выкарабкаться, но она не мыслила жизни без любимой работы. Людмила Васильевна прочитала сотни пьес, выбирая ту, в которой могла бы сыграть и которую, она надеялась, разрешат поставить в театре. Но Ульянов отвергал одно за другим её предложения. Особые надежды она возлагала на известную историю, когда в пожилую, но по-прежнему прекрасную женщину влюбился семнадцатилетний юноша. Эта роль была как раз для неё. Но Ульянов и тут опустил её с небес на землю, заявив, что юношам противоестественно влюбляться в пожилых женщин.
И всё равно Целиковская не унывала и даже оправдывала своих гонителей. Она обладала редкостным жизнелюбием, умела быть благодарной судьбе за любую малость. Мама актрисы говорила: "Ой, с Люськой так легко жить, она встанет утром и поёт, поёт".
Людмила Васильевна мастерски играла в теннис и азартно - в карты, обожала ходить в лес собирать грибы, путешествовать, вязать и переводить с английского. Своим самым серьёзным недостатком считала курение и постоянно повторяла, что в своей жизни сделала два хороших дела - родила сына и построила дачу. На даче она проводила много времени, причём никогда не сидела без дела: собирала и сушила грибы, варила варенье, заготавливала на зиму соленья и маринады. Оставшись одна, она экономила на продуктах, чтобы починить машину или купить новые туфли взамен износившихся; ездила по Подмосковью за дешёвыми стройматериалами для ремонта сарая; моталась по автосервисам в поисках деталей для замены сцепления.
В последние годы она жила одна в квартире на улице Чайковского - напротив американского посольства. Семья сына пребывала в Австрии, где работал Александр. Ей было трудно самой справляться с хозяйством, к примеру, дотащить до поезда тяжеленную посылку с любимыми национальными кушаньями для невестки, отправляемую в подарок, но Людмила Васильевна никогда и никому не позволяла себе помогать, даже купить хлеб по дороге возбранялось. "Я всё сделаю сама", - говорила она. Кстати, и прислуги у Целиковской, в отличие от многих наших кинозвёзд, никогда не было...
В свои семьдесят она оставалась яркой привлекательной женщиной, выглядящей, как минимум, на двадцать лет моложе. "Я никогда не забуду, - рассказывал в одном из интервью Вячеслав Шалевич, - как мы ехали в Грузии со спектакля, впереди случился обвал. Наш автобус оказался в ловушке. Людмила Васильевна занервничала, жара стояла страшная. Вдруг в окне показался грузинский красавец из спецназа, увидев её, моментально заулыбался: "Целиковская! Как, вы здесь? Почему так нервничаете? Чего вы хотите?". - "Чего хочу? Шампанского!". Через секунду в окне появилось холодное шампанское. Все 40 минут, что расчищали дорогу, он смотрел на неё не отрываясь, как на богиню".
Свою последнюю роль в кино Целиковская сыграла в 1980 году - это была роль Раисы Павловны Гурмыжской в экранизации пьесы Островского "Лес" - подарок от Владимира Яковлевича Мотыля. И удар от государства, положившего картину на полку! У Целиковской обнаружили рак. Но диагноз от неё скрывали. Сын просил врачей и медсестёр не говорить матери, какие лекарства ей колют. Знал: она непременно возьмёт энциклопедию и всё узнает сама. Ей сделали операцию, после которой она прожила ещё полтора года — даже в театре играла, только последние четыре месяца своей жизни провела в больнице. Близкие знали, что болезнь не отступила, но виду не подавали. Даже навещая Людмилу Васильевну в больнице, сын шутил и смеялся, и она говорила улыбаясь: "Если Саша хохочет, значит, всё в порядке". Оптимисткой она оставалась до конца своих дней...
Скончалась Людмила Целиковская 4 июля 1992 г. в возрасте 72 лет. Похоронили её на Новодевичьем кладбище, рядом с любимым мужем — Каро Алабяном. Юрий Любимов на похороны не пришёл...
Одна из 10 заповедей Людмилы Васильевны, которые она оставила своему внуку, звучит так: "Иди своим путём и старайся радоваться каждому дню, каждой минуте, как это делала я. Жизнь похожа на зебру. Чёрная полоса чередуется со светлой. С этим нельзя ничего поделать. Нужно уметь радоваться жизни, иначе она превратится в кошмар сумасшедшего... "
Удивительный случай произошел во время открытия памятника на Новодевичьем кладбище. Собрались друзья, артисты Вахтанговского театра, вспоминали маму добрым словом. И вдруг кто-то, кажется Михаил Ульянов, подняв голову вверх, воскликнул:
— Смотрите! Как здорово!
На небе расцвела радуга, уходящая своими концами вверх (перевернутая). Словно улыбка появилась на голубом лице небосклона. Все тотчас принялись обсуждать чудесное видение и говорить:
— Значит, Люся нас видит!
— Она нас приветствует!
— Ей нравится, что мы собрались вместе и говорим о ней!
Эта сверкающая на голубом небе радуга — улыбка Целиковской. Она до сих пор стоит у нас перед глазами.

 

 

 

Геннадий Орешкин

Категория: Экология культуры
Опубликовано 08.09.2018 10:37
Просмотров: 893